Лесной ноктюрн

Валерий Ольгин 11
  Лес.
  Каждый раз ты открываешься мне с разных сторон.
  Сегодня ты предстал огромным концертным залом филармонии.
  Прямые, медного оттенка стволы корабельных сосен заменяли трубы громадного органа. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь их кроны, сверкали будто начищенные духовые инструменты.
  Поваленные деревья и старые пни поросли мягким, зеленым мхом, словно кресла зрительного зала, обтянутые дорогим бархатом.
  Я занял одно из таких "кресел" в ложе для почетных гостей и оглядел "зал"
  Листья деревьев шелестели подобно дамским платьям.
  Березы "надели" черные фраки и белые рубашки.
  Заросли иван-чая с созревшими семенами, "оперенными" длинными и как вата белыми, воздушными венчиками, очень походили на пожилых джентльменов. Все ещё благородных, с седыми, во увы, уже заметно поредевшими шевелюрами, которые собрались небольшой группой и обсуждают предстоящее выступление с достоинством и видом истинных знатоков и ценителей прекрасного.
  Но вот зрители заняли свои места. Дятел, этот дирижер лесного оркестра, призывая зал к тишине, постучал клювом по сухому дереву, как дирижерской палочкой по пюпитру и зазвучала музыка.
  Великая музыка.
  Волшебная музыка.
  Симфония леса.
  Она одновременно родилась в окружающем пространстве и в моем подсознании.
  Прелюдию начали горлицы. Необыкновенно нежными, грудными голосами они вели свою партию трогательно и очень мелодично.
  Как бы в диссонанс горлицам,но очень вписывающуюся в канву лесной увертюры с ближайшего озера мелодию подхватили дикие утки.Довольно крикливыми,резкими голосами.
  Стайка мелких лесных птах с громким щебетанием и шорохом крыльев вспорхнула среди деревьев и у меня создалось впечатление,что это тонкие,длинные пальцы гениального пианиста пробежали по клавишам фортепьяно извлекая из них удивительную мелодию.
  Низкими октавами тубы и тромбона замычали  коровы на дальнем пастбище.К ним добавился затухающий рокот пролетающего в небесной вышине самолета(в наш высокотехнологичный век уже никуда не спрячешься от звуков цивилизации). Звон комаров и стрекотание кузнечиков.
  И все это разноголосье, такое разное, но собранное в единую гамму, создало такое фантастическое произведение, что я невольно заслушался и потерял чувство времени.
 И сколько это длилось сказать не могу.
 В реальность меня вернул довольно громкий шум. Это набежавший внезапно ветер шевелил ветвями и листьями деревьев. И этот гул был подобно овациям зрительного зала, который встал перед величием услышанного и аплодирует исполнителям с криками БРАВО и БИС.
  Лес-слушатель листьями как ладонями аплодировал лесу-маэстро.
  Рыжая белка с куста орешника выражала свой восторг каким-то нереальным, горловым цоканьем.
  Капли ночного дождя на елках блестели несдержанными слезами восхищения от пережитого.
  Я тоже встал, мысленно аплодируя и крича БРАВО.
  Покидая лесную "филармонию" шел вдоль неглубокого оврага и вдруг меня догнал трепетный, пряный, волнующий запах. Очень похожий на запах обнаженного женского тела. Упоительный запах утомленной, удовлетворенной и умиротворенный женщины на ложе любви. Женщины,покрытой тысячами маленьких бриллиантиков выступившей испарины от долгой любовной утехи.
  Или от выступления гениального Никколо Паганини. Ведь, по воспоминаниям его современников, великий Паганини своей божественно-виртуозной игрой на скрипке буквально доводил множество женщин до обмороков, слез, истерик и подобного
состояния.

  сентябьрь 2011 года