Я убедилась в том, что самые значительные события в моей жизни становятся логическим завершением цепочки нелепых, случайных поступков, которые я совершаю. Обернувшись назад, могу сказать только одно: «Как странно было то, что я считала нормальным».
Собираясь выйти замуж, я понятия не имела, что такое любовь и как она может в один день изменить спокойную, казалось бы, жизнь.
Существуют такие приспособления у фотографов, когда человек подходит к куску фанеры, на котором изображен горец, к примеру, сует голову в отверстие, и на фотографии получается в костюме горца и даже на фоне гор. Достаточно сунуть голову в отверстие…
Примерно так я сунулась в свою предполагаемую семейную жизнь. Вертя головой, я всматривалась в свое будущее, оставаясь по сути чужеродным для него телом.
Разумеется, мой жених говорил о любви, и я что-то такое отвечала, но, на самом деле, мы просто договорились, что будем жить вместе. Это я уже потом поняла, что договорились, а тогда мне казалось, что мы практически идеальная пара. Наличие будущей свекрови, не принимавшей пока мысль о том, что ее сын стал взрослым и живет отдельно, я рассматривала, как неизбежные издержки супружества.
Именно поэтому ее телефонный звонок в то раннее субботнее утро, ставшее продолжением цепи случайных поступков, не очень удивил меня
-Доброе утро, милая! Мама попросила отвезти ее на дачу,- целуя меня в щеку, сообщил Денис.
Я зевнула, незаметно разглядывая своего жениха. Лицо Дениса состояло из кружков и дуг разного размера. Глаза по форме приближались к кругу, круглые зрачки усиливали этот эффект. Недавно он решил обзавестись усами, и на лице к двум правильным дугам бровей добавилась третья.
-Тебе не идут усы. Ты стал похож на смайлик, - продолжая зевать, подвела я итог наблюдения.
-Это что-то новое… - невозмутимо ответил Денис, - надо будет присмотреться.
-Присмотрись. И не забудь, что нам сегодня еще путевки надо выкупить,- напомнила я.
-Вряд ли получится - мама просила помочь. Освобожусь часам к пяти, не раньше. Вообще, мне кажется, что мы поторопились с отпуском. Есть более насущные дела.
-Какие, например? Ты же знаешь…
-Я знаю, что ты мечтала о Венеции, и что твой папа подарил определенную сумму на поездку, но, Люсенька, ты, как бы это сказать… Ты не практична. Сейчас нам стоит подумать о более важных покупках. Можно начать ремонт в квартире. Нам же здесь жить.
-Мы живем вместе всего месяц, собираемся пожениться. О каком ремонте идет речь? Если ты не поедешь, я уеду одна. С понедельника я в отпуске, если ты еще помнишь об этом.
Денис что-то еще сказал о том, что мы все обсудим, когда он вернется. Но у меня в голове уже мелькнула мысль о том, что я вижу другого человека, не того, которого знала еще со школы. Хотя, в школе мы не обращали друг на друга внимания. Денис материализовался позже, когда мы оба закончили академию, и он, опережая всех, рванул вверх. Букеты, конфеты, концерты…
Он уехал, а я все еще сидела и думала о его словах и о том, почему он может спокойно говорить ремонте, а я не могу ответить, что делать ремонт в квартире Дениса на папины деньги не очень красиво. Мне что-то мешает, а ему нет.
Я должна обо всем этом подумать. Только не здесь и не дома. Мне стало понятно, почему Денис тянул с путевками и визами. Он не собирался никуда уезжать.
Было уже около девяти, когда я позвонила Ольге, нашей общей подруге по школе. Свинство, конечно, звонить в такое время, но мне очень не хотелось оставаться в этой квартире. Ольга с ходу въехала в ситуацию, я слышала ее голос и представляла себе маленькую Ольгу с огромными глазищами, возмущенную тем, что у меня сорвалась поездка.
-Конечно, тебе стоит исчезнуть и спокойно во всем разобраться. Можешь пожить у меня.
-Оль, а как называется место, куда ты ездила отдыхать к тете? Я же в отпуске.
-Чемитка. Отличная идея – я позвоню тете, а ты собирайся и чеши за билетом. Я не скажу, где ты, но уверена, что Денис будет тебя искать. Пусть тоже подумает. Хорошо, что вы еще не расписались.
Вот так получилось, что вместо Венеции я оказалась в Чемитке. Разумеется, Денис позвонил мне в тот же день. Я ответила, что уехала подумать о нашей дальнейшей жизни. Больше он не звонил, зато регулярно присылал смс, словно так и было задумано, что я уеду незнамо куда одна. К тому же, переписываться посредством смс было практичнее.
Я поселилась в ветхом бунгало у Ольгиной тети, очень похожей на кормилицу Джульетты. У нее было такое же грубо вылепленное лицо и мягкая душа.
-Что здесь есть примечательного, кроме моря?- поинтересовалась я у Кормилицы.
-Санаторий ВВС,- подмигнула она,- Вход в конце улицы, там есть бар и танцплощадка.
Все ясно. Пообещав себе обходить за версту санаторий и всех его обитателей, я нацепила сарафан и отправилась на пляж.
Вот тут-то судьба и настигла меня, выбросив из кустов человека с чемоданом в руке. Человек был не то, чтобы дико пьян, он был в состоянии постоянного длительного подпития.
-Позвольте представиться! Полковник…
Фамилия полковника прозвучала невнятно.
-Зовите меня просто Амалия.
-Я дико устал, - прокричал полковник, стараясь держаться по стойке «смирно», - я уже часа два брожу по каким-то зарослям. Амалия, Вы первая, кого я встретил сегодня. Я пьян. Мы пили в поезде почти сутки. Как только я найду этот чертов, пардон, корпус, где оформляют прибывших, побреюсь и приведу себя в порядок, я приглашаю Вас на бал. Вы не в курсе, где здесь дают балы?
Вдобавок к громкому голосу у него был неприятный каркающий смех и никаких достоинств, кроме выразительных византийских глаз. Впрочем, белки глаз были красны, поэтому можно считать, что в человеке с чемоданом не было вообще ничего интересного.
-Вам повезло. В это время суток я обычно занимаюсь расселением заблудившихся полковников. Балы бывают в местном баре практически круглосуточно. Следуйте за мной!
Полковник шагал, как на плацу. Если бы не облако перегара, плывшее с нами в нагретом воздухе, его можно было принять за трезвого полковника. Отчитав его за злоупотребление спиртным, я сдала свою находку на регистрацию, попросила выделить ему номер для не пьющих и не курящих и продолжила путешествие на пляж, забыв о новом знакомце.
Два дня я героически загорала, плавала, читала смс от Дениса: «Как ты? Все в поряде?» и отвечала: «Все ништяк», чувствуя, что дистанция между нами увеличивается. Я совсем не скучала о нем. Мне было немного скучно, но к нему это не имело отношения. Странно, но я даже не переживала о том, что уехала. Как будто перерезали нитку, в которой я случайно запуталась. Мне надоело перетирать в голове одно и то же. Хотелось прибиться к какой-нибудь компании, вернее просто хотелось общения. Поэтому вечером третьего дня я все-таки переступила порог санатория и направилась в бар.
-Добрый вечер, Амалия. Вы чудесно выглядите, это единственное оправдание Вашему опозданию. Я жду Вас здесь третьи сутки.
Я, конечно, узнала его, но была удивлена – ничего общего с забулдыгой, выпавшим из кустов два дня назад. Полковник был галантен и практически трезв. Наконец-то я разглядела его глаза, они жили своей жизнью, оживлялись, когда ему было интересно, в прочее время взгляд их был направлен в никуда. На нем был летний костюм интересного светлого оттенка, и черная сорочка, из нагрудного кармана пиджака торчал уголок черного платка. Среди обитателей бара, слонявшихся в шортах и пляжных шлепанцах, он был прима. Тогда я еще не знала, что он был прима во всем. Полковнику было лет сорок пять, хотя, сразу определить его возраст было сложно. Иногда, очень редко, в нем просыпался мальчишка, в эти моменты даже седина в черных волосах казалась случайно пойманным оттенком. У него была особенность, слушая собеседника, не смотреть на него и от этого казалось, что он думает о чем-то своем, хотя на самом деле он слушал очень внимательно.
Все это я заметила не сразу и научилась понимать его тоже не сразу.
-Меня спасло то, что в этом баре огромный запас кальвадоса,- пошутил он, усаживая меня за столик,- если бы не это пойло, я вряд ли продержался бы. Скажите мне, Амалия, Вы замужем?
-Нет. Но через месяц, скорее всего, буду замужем.
-Это очень интересно, девица Амалия. Я задал вопрос, чтобы знать, как обращаться к Вам. Очень интересно. Рассказывайте.
Я была в легком шоке и не понимала, что собственно я должна рассказывать, а, главное – зачем?
-Меня заинтересовало то, что Вы «скорее всего» будете замужем. То есть, Вы не уверены в том, что это произойдет. У Вас есть с собой фотография жениха?
Что-то меня стала доставать бесцеремонность и любознательность этого человека. Хотя, как встретились, так и разойдемся, можно говорить о чем угодно. Я достала из сумочки телефон и, держа его в руке, спросила:
-А Вы женаты? Или, как все здесь, свободны?
Он рассмеялся своим каркающим смехом:
-В отличие от всех, девица Амалия, я очень хотел бы быть несвободным. Но это невозможно. Не по причине недуга, а потому, что я сам это определил для себя. Я удовлетворил Ваше любопытство?
-Не совсем. Кстати, меня зовут Люся.
-Нет-нет, позвольте мне называть вас Амалией. Вы совсем не похожи на Люсю. Что касается меня, то, как и у всех, у меня тоже есть имя, но я предпочитаю, чтобы Вы звали меня Полковник. Договорились?
-Идет. Вот фотография.
-Очень приличный молодой человек… Может быть, несколько приземленный, в отличие от Вас. Как он отнесся к тому, что Вы решили уехать?
-Думаю, безразлично.
-Странное поведение для жениха. Он любит Вас?
-Уже сомневаюсь. Я должна все решить для себя сейчас, пока не поздно.
-Я понимаю: с одной стороны – девицам полагается выходить замуж, и это не самый плохой вариант. К тому же родителям он понравился. Так?
-Примерно. Думаю, я все же выйду за него замуж. Давайте сменим тему.
-Согласен, хотя я уверен, что Вы не выйдете за него. Вы не любите его, Амалия. Для кого-то это не проблема, но не для Вас. Вам…
-Почему Вы кричите на весь зал?
-Это последствие контузии. Извините, пожалуйста.
Полковник полностью закрылся, морщины на переносице подрагивали, он сразу постарел. Как нарочно, с моря потянул ветерок и подхватил его волосы, оголяя седину.
-Давайте уйдем отсюда,- предложила я.
-Да. Покажите мне море, я все время торчал в этом чертовом баре.
-Вы на самом деле ждали меня?
-Нет. Я соврал. Просто сидел в баре. Сидел и ждал, что кто-нибудь придет. Больше всего хотелось, чтобы пришли Вы.
Он взял меня за руку:
-Девица Амалия, ты боишься идти со мной ночью к морю?
Я молчала.
-Даю слово, что не буду приставать к тебе. Хотя мне очень хочется поцеловать тебя. Но я даю слово, что не буду этого делать. Ты все еще боишься?
-Нет.
-Ты доверчива и добра, девица Амалия. Тебе трудно сказать: «Пошел к черту, старый дурак!», ты чувствуешь, что эта горькая правда будет неприятна мне.
-Раз уж мы перешли на «ты», Полковник, я скажу: «Мне интересно с тобой. Мы идем к морю, или нет? И где обещанный бал?»
-Браво! Узнаю знакомые командные ноты в голосе и повинуюсь.
У моря было тихо и прохладно. Полковник накинул на мои плечи свой пиджак и принес два шезлонга.
-Никакая музыка не может сравниться со звуками моря. Эта музыка будет звучать также, когда мы уйдем навсегда. Бесконечная симфония морского прибоя. Положи ноги мне на колени, Амалия, я их согрею. Не бойся, я только согрею твои ноги, не хочу, чтобы из-за меня ты простудилась.
Почему я сидела ночью у моря с этим человеком? Странно, но мне было приятно слушать ночной прибой и чувствовать, как его рука спокойно растирает мою ступню. У Полковника, конечно же, была припрятана фляжка с кальвадосом, мы пили его маленькими глотками по очереди и о чем-то разговаривали. Помню, что мне было хорошо, пока не пришло смс от Дениса. Я не стала отвечать ему, убрала ноги с колен Полковника и присела в шезлонге.
-Что-то не так?
-Все не так. Все. И с этим вряд ли что-то можно сделать. Понимаешь, меня никто никогда не любил, кроме родителей, конечно. Даже Денис сделал мне предложение только потому, что мы вместе учились, и он меня хорошо знает. Я не сразу поняла это, но все именно так. Но, я хочу, чтобы меня любили такой, какая я есть, хоть и понимаю, что это невозможно. Честно говоря, я уехала потому, что поняла одну важную вещь: я не люблю его.
-Если бы ты не была так серьезна, девица Амалия, я бы сказал, что ты рассмешила меня. Но ты серьезна. Забавно… Ты уверена в том, что тебя никто не поймет и не примет такой, как есть. Поэтому ты выбрала синицу в руке, но, рассмотрев эту птицу, отказалась и от нее. Не обижайся на меня, но почему ты уверена, что все так мрачно в твоем будущем?
-Мне двадцать пять лет. За это время ко мне ни разу не приблизился ни один человек, с которым я хотела бы быть рядом. Я не жду принца, я вообще ничего не хочу больше ждать. Кончится отпуск, займусь аспирантурой, работой, буду жить одна.
-Ты любила когда-нибудь?
-Нет, точнее в детстве. В общем, это было давно.
-Очень интересно. Это была любовь к взрослому человеку?
-Ничего интересного. Это была любовь к ребенку. Больному мальчику. Потом пустота. Вот, что интересно. У тебя есть сигарета?
Мы закурили .
-Я уверен, что твой отец очень достойный человек. Но, если бы я был твоим отцом, девица Амалия, я не позволил бы тебе выйти замуж за первого встречного. Позволь мне хотя бы развлечь тебя, пока мы оба здесь отдыхаем. Если, конечно, у тебя нет других планов.
И я позволила. На следующий день мы вышли в море на небольшой яхте, или катере, не знаю точно, как назывался крейсер, который арендовал Полковник. Наверное, из-за того, что я никогда не выходила в море до этого дня, я уверена, что он лучший мореплаватель. Он прима, я же говорила. Он отдал всю наличность, что была при себе, чтобы нас выпустили в море в тот день. Уже штормило, когда мы миновали буйки. Море было серым и становилось все серее, как и небо над ним. Море и небо отражаются друг в друге, когда они в ссоре, начинается шторм. Так сказал Полковник в то утро. Мы плыли к горизонту, пока он был виден.
-Вернемся? - спрашивал меня Полковник. Я все время отвечала: «Нет!», пока мне не стало страшно. Когда волна поднимала нас, я видела перед собой мутную пропасть.
-Не смотри по сторонам, крепко держись и не смотри по сторонам! Все отлично, я хотел именно такой развлекательной прогулки, веселой и интересной. Хочу, чтобы девица Амалия запомнила веселую морскую прогулку. Тебе страшно?
-Я боюсь, что ты не справишься.
А он смеялся своим каркающим смехом:
-Если это все, чего ты боишься, считай, что мы уже на берегу!
-Я так хотел сделать это,- повторял он, лежа на мокрых камнях, после того, как мы выбрались на берег, - Прости, Амалия, тебе наверняка было очень страшно. Иногда я совершаю поступки, о которых потом жалею.
- Думаю, это не тот случай, когда нужно жалеть о том, что сделал. Хотя, у меня была мысль, что ты сумасшедший.
-Я успел заметить, что ты понравилась одному из спасателей. Уверен, он будет сохнуть по тебе. Спорим, он уже завтра будет искать тебя?
-Иди к черту со своим спасателем. Я замерзла, где твоя фляжка?
-При мне, но она пустая. Я все выпил, пока ты сидела с закрытыми глазами.
-Ты мерзавец, Полковник.
Не знаю, что на меня нашло, но мне очень захотелось поцеловать этого растрепанного сильного человека. Я наклонилась над ним, но он схватил меня рукой за волосы на затылке и потянул назад, не давая мне приблизиться. Если бы он отпустил меня, я, скорее всего, разбила бы себе нос.
-Ты что? Я хотела поцеловать тебя.
Полковник поднялся и подал мне руку:
-Пойдем, девица Амалия, я провожу тебя домой. Я не хочу в один день совершить два поступка, о которых буду жалеть потом. Можешь дать мне пощечину.
Я поднялась сама и подалась в свое бунгало, спотыкаясь на мокрых камнях.
Вечером я никуда не пошла, а сидела в саду с Кормилицей, рассказывала ей утренние страсти и пила молодое вино.
-Вот это я понимаю! Я бы тоже влюбилась в него. Все приезжают сюда сорвать цветок и умотать, а он даже не поцеловал тебя. Он вел себя, как настоящий мужчина, вот, что я тебе скажу!
Мне не было легче от этих слов, тем более, что я не говорила Кормилице, что влюбилась. Значит, по мне видно, что я влюбилась. Так и есть – мне стали абсолютно безразличны сообщения от Дениса, я даже не помню, на какое я ответила последний раз. Интересная ситуация – я влюбилась в того, кому не нужна моя любовь. Хотя, я чувствую, что нравлюсь ему. Он обещал развлекать меня, значит придет завтра утром, а главное – мне хочется, чтобы он пришел завтра утром.
Полковник не появился ни утром, ни днем. Он не заходил к Кормилице и не искал меня на пляже. Устав коситься по сторонам и делать вид, что я никого не жду, вечером я пошла в бар.
Он был там, но не один. С ним за столом сидела полнеющая женщина с плохо прокрашенными волосами и неровным загаром, который старил ее. Полковник помахал мне рукой, как хорошей знакомой. Ничего себе… Я подошла к их столику.
-Привет! Ты собираешься сидеть здесь весь вечер, или продолжишь развлекать меня?
Толстуху с черными корнями волос я игнорировала, хотя, она попыталась изобразить улыбку.
-Присядь на минуту,- попросил Полковник.
-Не хочу!
Внутри меня все бушевало. Оттолкнуть меня, чтобы проводить время с этой шлюхой…
-Пойдем развлекаться, Амалия.
Полковник поцеловал руку толстухи, и пошел со мной к выходу.
-Помешала тебе отдыхать?
-Ты прелесть – сначала набрасываешься на меня в баре, а потом интересуешься, не помешала ли ты мне. Думаю, следовало сделать наоборот.
-Возвращайся к своей шлюхе!
-Напрасно ты так, Амалия. Она неплохая женщина. Помогла мне прийти в себя. Я даже не орал сегодняшней ночью.
-Ты спал с ней?
-Ты совершенно очаровательна, когда злишься. У тебя есть привычка поджимать нижнюю губу, мне это чертовски нравится. Ты становишься при этом похожей на мальчишку со своей короткой стрижкой и аккуратными ушками. Запомни, девица Амалия: я обещал развлекать тебя здесь, но не обещал докладывать о каждом своем шаге. Усвоила?
-Да. Ты все-таки спал с этой шлюхой…
-Не помню, говорил я тебе, или нет, о том, что я пьяница и бабник. Если не говорил, то прими эту ценную информацию. К тому же я военный преступник, хотя уже расплатился за это. Я фактически даже не полковник, меня понизили в звании за одно дело, о котором я не жалею. Меня должны были судить, но министр обороны был знаком со мной, когда я еще работал помощником атташе в одной далекой стране. Все, что он мог сделать – это понизить меня в звании. Я был ему нужен там, где это случилось. Хотя, довольно скоро для меня все кончилось. Но я все еще часто ору по ночам и хожу по квартире, пока не успокоюсь. Вот так.
-Для меня ты всегда будешь Полковником.
-Спасибо. Я уже говорил, что ты добрая девица.
-А каким ты был помощником атташе?
-Скверным. Я же бабник и пьяница. Не пропускал ни одной юбки, пока не влюбился в одну актрису, которая потом вышла за меня замуж. А через какое-то время бросила меня.
-Почему?
-Она была еще большей шлюхой, чем я. Я знал это, когда женился на ней. Однажды она сказала, что любит другого и ушла. Я тоже ушел. То есть, написал рапорт с просьбой направить меня в «горячую точку». Приемы, бумаги - все это было не для меня. По-моему, я чуть ли не ждал, когда она уйдет, чтобы все закончилось, и я мог заняться своим делом. Тем, чему меня учили. Если попадется фильм с ее участием, мы можем посмотреть его вместе.
-Чем ты сейчас занимаешься, если это не военная тайна?
-Обучаю оболтусов в одном военном училище. Делаю переводы, пишу статьи.
-Интересно. Я тоже кое-что перевожу с английского. С каким я зыком ты работаешь?
-В основном китайский, я там работал. Есть еще несколько языков, которыми я неплохо владею, английский в их числе. Еще вопросы будут?
-Нет. Китайский – это круто.
-Очень круто. Ты играешь на бильярде?
-Немного.
-Замечательно. Не против погонять шары?
И что, скажите, было мне делать? Я пошла с ним гонять шары. В бильярдной было немного народу. Мы сели у стены, я присматривалась, кто как играет. Полковник достал свою неизменную фляжку:
-Ты позволишь, Амалия?
-Валяй.
-Здесь есть очень симпатичные парни. Иди, сыграй. Кто хочет сыграть партию с моей дочерью? Она уверяет меня, что классно играет, а я не верю.
-С удовольствием! – отозвался высокий парень в джинсах и белой футболке с дурацким рисунком. Терпеть не могу футболки с рисунками. Я чмокнула Полковника в щеку и прошептала: «Сволочь!»
Прикидываясь лохушкой, я спрашивала, правильно ли держу кий и все такое… Парень поправил кий у меня в руках, я довольно неудачно разбила пирамиду, а потом долго прицеливалась, елозила животом по столу, зная, что Полковник сидит у меня за спиной. Игра перешла к парню, но он довольно быстро ошибся. Я взяла кий и стала загонять шары в лузу один за другим.
-Это получилось случайно, - улыбнулась я парню, когда партия была закончена.
-Знаем мы эти случайности. Ты отлично играешь. Я купился, как ребенок. Твой отец знает, что ты умеешь играть?
-Не знает. Он мой любовник.
-Ну, вы даете! – сказал парень, подводя меня к Полковнику, - Девушка оказалась профи. Поздравляю Вас с такой подругой.
-Стой! Как тебя зовут? Она понравилась тебе?
-Меня зовут Андрей. Ваша подруга мне очень понравилась, я Вам даже завидую.
-Чертовка. Это она так шутит. Не обращай внимания. Давай выпьем немного. Амалия красивая, правда?
-Красивая.
Полковник поручил Андрею опекать меня на время своего отсутствия и удалился за шампанским. Я злилась на него, понимая, что он все пытается показать мне, как я могу нравиться. Сваха нашлась… Мы замесили с Андреем еще одну партию, оказалось, что он отдыхает после полетов со своим экипажем.
-Твой отец, или друг, не знаю, кто он тебе, - прицеливаясь, сказал Андрей, - он наверняка в курсе, что в гарнизоне, при распределении лучше быть уже женатым, чтобы не рыскать по соседним селениям и женам друзей. Я тоже женат. Хотя, гарнизон, это такой публичный дом… Твой удар.
-Он все понимает. Любит почудить.
-Интересный мужик. Не «сапог».
«Интересный мужик» устроил в бильярдной танцевальный зал. Когда нас оттуда выперли, Полковник предупредил меня, что завтра нам рано вставать. Как выяснилось, утром из ближайшего порта отходит теплоход. Через пять дней он вернется обратно. Я не стала устраивать разборки по поводу Андрея. Какой смысл, если завтра мы будем уже плыть на теплоходе? За это можно простить разные несущественные мелочи. Пусть делает вид, что ничего не замечает. За пять дней он убедится, что ему нужна моя любовь. Пять дней – это очень много.
-Я фотографировал тебя, пока ты играла. Очень неплохо получилось, по-моему, - Полковник протянул мне телефон.
На всех фотографиях была моя задница в белых джинсах.
-Мне нравятся эти фотографии. Думаю, я даже распечатаю парочку. У тебя очень красивая попа. Просто супер. В сарафане я не заметил этого. Ты понравилась Андрею. Понимаю, что тебе даже временно не подходит в роли отца распутник и пьяница и не сержусь.
-Перестань меня сватать и сотри эти похабные фотографии.
-Не обижайся, я не буду никому их показывать. Я сейчас пойду спать, а завтра в шесть утра буду ждать тебя около дома. Не бери с собой много вещей.
Ночью я отправила Денису сообщение о том, что встретила другого человека, поэтому наша свадьба отменяется и отключила телефон, чтобы псевдосемейные ссоры не портили путешествие. Собираясь в поездку, пыталась представить, как отреагировал Денис на такую новость. Удивилась тому, что не могу вспомнить его лицо. Помню волосы, точнее, прическу, уши помню и общий силуэт. Остальное смыто намертво. Смайлик… Я даже присела на постель, размышляя, хорошо это, или плохо. Будем считать, что это хорошо. Времени на размышления не было – у ворот уже стоял автомобиль.
Поездку в порт я запомнила надолго. Полковник, конечно, вышел из автомобиля, чтобы помочь мне сесть.
-Ты всегда так свежа в шесть утра, девица Амалия? – спросил он меня.
-Да. Но в пять утра я еще свежее.
-Отлично. Я начинаю жалеть, что не сел с тобой рядом. Парень, ты умеешь ездить быстро? Я хочу стать таким же свежим, как эта девица. Прибавь, пожалуйста, скорость.
Полковник сунул в карман водителя купюру. По-моему, мы ехали слишком быстро, по крайней мере, для горной дороги, но Полковник не унимался.
-Включи пятую, ты пользуешься пятой?
Наша поездка стала напоминать мне морскую прогулку. Полковник не мог жить без экстрима. Но я не была уверена в том, что наш водитель прима. Когда я входила из машины, у меня дрожали колени.
-Отлично! Мне нравятся горные дороги. Своей непредсказуемостью они похожи на женщин. Этот парень…
-Ты, конечно, заметил, что, несмотря на бешеную скорость, я ему понравилась.
-Думаю, что понравилась, не язви. Я хотел сказать, что он отлично водит автомобиль, но боится самого себя.
Наши каюты оказались в разных отсеках корабля. Разумеется, я не рассчитывала, что мы поедем в одной каюте, но и расклад, выбранный Полковником по непонятным соображениям, показался мне странным.
- Мы будем звонить друг другу, чтобы встретиться? Нельзя было устроиться поближе?
-Не люблю, когда следят за каждым моим шагом, - отозвался Полковник, -ты водишь автомобиль, девица Амалия?
-Да. При чем тут автомобиль?
-При том, что тебе должно быть известно правило: «Соблюдай дистанцию!».
-Зачем тогда мы вообще поехали вместе?
-Я поехал с тобой потому, что мне приятно в твоем обществе. Зачем поехала ты, наверное, тебе это лучше известно.
-Я поехала потому, что ты меня пригласил поехать вместе. Мне тоже очень приятно находиться в твоем обществе и даже больше, но ты упорно не желаешь этого замечать. Не говори только, что ты соблюдаешь эту дурацкую дистанцию, которую сам установил. Ты боишься меня. Я могу нарушить ритм твоей жизни. Я же нравлюсь тебе.
-Очень.
-Ты любишь меня?
-Соблюдай дистанцию. Встретимся в ресторане.
В ресторане, так в ресторане… Два дня мы кормили чаек, фотографировали дельфинов, любовались закатами на море. Рассветами Полковник любовался в одиночестве, я опаздывала даже к завтраку, и он всегда поджидал меня уже за столом. Все было замечательно, и в то же время ничего не происходило, кроме разборок с Денисом. Как только я включила телефон, высыпалось больше десятка сообщений о том, что абонент, с которым я меньше всего хотела общаться, звонил мне. За это время я уже все решила для себя. Чем бы ни закончилась моя любовь к Полковнику, она главное, из того, что сейчас происходит со мной. Поэтому я довольно сухо, но обстоятельно объяснила Денису причины нашего разрыва.
Дурацкое соблюдение дистанции стало доставать меня. Мы были рядом, и в то же время отдельно друг от друга. Думаю, «желтая пресса» написала бы об этом так: «На борту теплохода присутствовал известный Полковник N со своей спутницей». Я – непонятно, кто, спутница… Он все видит потому, что умен, но не делает шаг навстречу. Похоже, я так и останусь спутницей.
Каждый вечер я возвращалась в свою каюту, механически готовилась ко сну, а внутри меня все металось. Эти часы были самыми невыносимыми, все время хотелось пойти к нему, или позвонить и все сказать. Сознание того, что Полковник и так догадывается обо всем, каждый раз останавливало меня. Включалось благоразумие и вступало в спор с безрассудностью. Я раньше вообще не подозревала, что способна на безрассудные поступки, а в эти дни с трудом сдерживала себя. Неужели ему не тяжело будет расстаться со мной? Сотни вопросов и ни одного ответа. Похоже, что я все-таки права – тот, кто мне нужен никогда не подойдет ко мне. В лучшем случае, он будет держаться рядом, соблюдая дистанцию. К тому же я не умею применять всякие женские хитрости потому, что не обучена им, и не собираюсь устраивать облаву на человека, который ясно дает понять, что продолжения не будет.
Вечером я механически села в ресторане не рядом с Полковником, а сбоку и большей частью смотрела на эстраду, где практически ничего не происходило – три музыканта играли джазовые композиции.
- Девица Амалия разочарована.
Я повернула голову. У него такой приятный голос, что хочется положить голову на плечо и слушать, как он звучит изнутри. Нельзя – держу дистанцию.
-Ерунда. Тебе показалось.
-Не думаю, что мне показалось. Все эмоции написаны у тебя на лице. Ты ждала большего от этой поездки. И ты вправе ждать большего от мужчины, который ухаживает за тобой. Все дело в том, что я не могу позволить себе принять то, что ты готова отдать мне.
-Слишком мудрено, Полковник. Изъясняйся проще.
-Хорошо. Пойдем на палубу?
-Там ветер.
Я чувствовала, что мне хотят прочесть приговор. В зале я не позволю себе сорваться.
-Тебя мучает вопрос, влюблен я в тебя, или нет. Влюблен. Даже сильнее, чем ты думаешь. Я не ожидал, что смогу так влюбиться. Но, в отличие от тебя, я понимаю, что у нас нет будущего, и не начинаю игру, которая может плохо окончиться для нас обоих. Сорок семь и двадцать пять еще как-то могут сочетаться и любить друг друга. Шестьдесят семь и сорок пять – практически безнадежно. И это расстояние будет расти с каждым годом. К тому же…
Я перебила его:
-Если двадцать лет в промежутке были пустыми. Я поняла – ты боишься за себя. Тебе спокойнее одному, чем с девушкой, которую ты любишь. Я не такая шлюха, как ты и твоя бывшая жена и не собираюсь искать себе молодого любовника. Ни сейчас, ни через двадцать лет. Ты можешь подумать, что я уговариваю тебя. Думай, что хочешь. Но никаких уговоров и заверений не будет. Если ты не разглядел меня, пусть все так и остается. Ты сказал – я услышала. Не переживай – вешаться тебе на шею я больше не буду. Второй раз ты оттолкнул меня. Постараюсь не допустить третьего, это было бы слишком. Кстати, что скажешь о блондине? По-моему, я его интересую.
-Несомненно. Тебе стоит станцевать с ним.
-Я так и сделаю.
Я танцевала один танец, потом другой, третий… Мне не хотелось возвращаться за столик. Все кончено. Можно, конечно, поиграть в друзей, но, в отличие от своего наставника, я не умела играть. Зал уже опустел, Полковник давно ушел, а мы все танцевали. Музыканты играли только для нас. Пришло время, когда им это наскучило. А, может быть, закончилось рабочее время.
-Спасибо. Завтра увидимся, - сказала я блондину, так же, как я от Полковника, ожидавшему большего. Образовалась небольшая цепочка ожидающих, каждый из которых не понимал, что ждать нечего.
Я поднялась на свою палубу и стала открывать каюту. Выпитое шампанское и плохое настроение мешали мне.
-Ты уже открыла дверь, Амалия. Престань терзать замок.
Похоже, Полковник образовался из воздуха… Он был пьян. Может быть, кто-то и не заметил бы этого, но не я. Он напился, чтобы решиться на что-то.
-Ты пришел убедиться в том, что я не шлюха. Мило.
-Если ты позволишь мне войти, узнаешь, зачем я пришел. Спасибо, я присяду, если можно.
Каюта была освещена бледным светом с палубы. Там кто-то смеялся. Помню, что кто-то веселился совсем рядом, когда я смотрела на Полковника и уже понимала, что вряд ли еще когда-либо увижу его так близко. Он достал свою фляжку и сделал глоток.
-Амалия, я был уверен, что ты вернешься одна. И вовсе не потому, что ты не понравилась этому назойливому кретину. Ты чище девственниц, ждущих момента подороже продать свое сокровище. Когда я был молод, я мечтал о такой девушке, как ты. Но мы встретились только после того, как я сам, добровольно прополз на брюхе по грязному болоту. Я был уверен, что тебя нет вообще. Помнишь, я не дал тебе поцеловать меня? Конечно, ты помнишь этот неприятный момент.
Я не могла выдавить из себя ни слова. Наверное, если бы я кинулась к нему и просила, умоляла не уходить, что-то могло измениться. Но я не умела кидаться и умолять, не знаю, что мешало мне остановить его.
-Я испугался, Амалия. Потому, что обязательно настанет день, когда ты пожалеешь о том, что сделала. Внутри меня живет человек, избегающий сострадания, в особенности от любимой женщины. Вот видишь – я все-таки признался тебе в любви, хоть и коряво, как все в моей жизни. Когда-нибудь ты поймешь, что я был прав и, может быть, даже скажешь мне спасибо. Завтра утром будет остановка, я решил задержаться в этом городе на несколько дней. Ну, вот и все, девица Амалия. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Жаль, что мы встретились так поздно. В этом виноват только я.
Утром высокий мужчина в светлом костюме сошел на берег с другими пассажирами. Он нес на плече легкую спортивную сумку, придерживая ее рукой. Пустой левый рукав пиджака был аккуратно заправлен в карман.
Самое страшное началось потом. Нигде не написано, как живет человек после смерти. Я тоже не могу рассказать, как я жила до того момента, пока снова научилась дышать.
Если бы он позвал сегодня? Бросила бы все и сорвалась к нему. Но он не позовет. Потому, что это жизнь, а не бразильский сериал.