Несколько рассказов со сквозным сюжетом... прям повестушка получилась.
… Я шел напрямую к ятке – так, оказывается, назывался шалаш, где меня ждало угощение. С датчиком натурализации все было, конечно, проще, да побаливала мочка уха, куда торопливый туроператор вживил датчик. Дул теплый ветерок, доносивший тонкий далекий запах… навоза! «Тю!» - тукнуло в мозгу местным наречием.
Высокая трава путалась в ногах, я скосил глаза и увидел себя одетым в ту же униформу, что и остальные добрые козаки: вышитая сорочка, синий жупан, широчайшие шаровары и красные чоботы… на зеленой траве… красиво!
Ятка была уже рядом, когда оттуда послышался грозный бас:
- Гей, поглядите, честное панство – та то ж Орест!
Из-за стола поднимался давешний грузный любитель хлебного вина, оказавшийся поветовым судьею Дементием.. Все кинулись обниматься и чувствительно хлопать меня по спине.
- А дивись, Грицько, - радостно закричал молодому парубку толстый подкоморий Василь Трегуб, - який жупан у нашего Ореста! Это тебе не белая свитка домашнего сукна – достеменно вам скажу: тончайшего сукна синий жупан!
На какое-то время таинственный мой жупан завладел всеобщим вниманием, но тут появился крамарь с полуштофом хлебного вина и все схватились за вместительные филижанки.
- Ну… - прокашлялся Дементий, погладив седые вислые усы свои, и притихла шумная братия. – Почему бы завзятым таким козакам не выпить… к примеру… за скорую нашу Троицкую ярмарку!
В полусумерках ятки сложно было определить окрас вина… сухое белое, должно быть… я опрокинул филижанку… горло перехватило и слезы брызнули из глаз – водка! Какое там вино! Это что же они - так шутят?! За столом воцарилось глубокомысленное молчание. Меня изучали глазами, как у нас НАСА бесполого инопланетянина.
- Шо я скажу честной компании: не любит любистовку наш Орест! – наконец глубокомысленно резюмировал Дементий. – Я это давненько приметил.
- Любистовку, шановние братия, - задумчиво возразил подкоморий Василь, любовно поглаживая необъятный живот, - гарно вкушать , к примеру, в раннюю пору. Заместо варенухи. А к ночи – не помянув нечистого – краше воспринимать мятную настойку – охлаждает желудок и доброю пропорцией клонит ко сну!
- Ну, не знаю… - унылого вида блеклый писарь Лесько безучастно глотал любистовку, как если бы это было слабенькое пиво. – Был бы я ясновельможным паном, то закусывал бы терновку только салом!
Провокационное это заявление вызвало такой шквал эмоций, что я опешил. Терновки, вишневки, дулевки и рябиновки сыпались, как из рога изобилия. На протяжении такого пиршества хмельного духа я сидел, глупо улыбаясь с «доброй пропорции хлебного вина», и испытывал незнакомое доселе чувство благорастворения в космическом спокойствии: это сколько ж мы сидим – и ни слова о деле, ни одного предложения , ни одного толкового рассуждения! – только ни о чем треп. Как они тут живут?
Алкогольный фонтан красноречия, однако, утихомирил торжественного вида крамарь Яшка, водрузивший нам на стол очередной запотевший штоф:
- Кардамонная наливка на хлебном вине ясновельможному пану судье и добрым его козакам от меня в подарок! Буду рад видеть вас на ярмарке только в моей ятке!
Мы едва успели, испытав возвышенный порыв, дружно сдвинуть серебряные филижанки… когда мертвенно побледнел тощий Лесько. Померещилось даже, длинный нос его заострился… Это ж надо – так реагировать на кардамон! Или не в нем дело-то? Вдруг в ятке потемнело - на проходе нарисовалась высокая чья-то фигура ,и Лесько предпринял обреченную попытку нырнуть под стол…
- Приська! – прошипел чернобровый Грицько.
Была Приська удивительно похожа на супруга, только выше ростом, той же худобы и с длинным носом. В руках наперевес у нее был длинный ухват…
…Глядя вослед сутулой спине Леська, хотелось сказать добрые слова вдогонку козаку.
- А какой, доложу я вам, завзятый урожай черешен у Леська в этом году! – подитожил сочувствующую паузу подкоморий Трегуб. – Добрый хабар уторгует нынче на ярмарке! – и, подумав, добавил. – А у меня селяне знатно глечики расписывают…
- Куплю дочке Оксане на ярмарке плахту радужную и штофовый корсет – давно добивается! – Дементий покосился на Грицька.
- А я… Начумакую грошей и справлю козачью шапку из белого бараньего смушка, - молодой козак расплылся в мечтательной улыбке.
В наступившей благодатной тишине проявилась вскоре какая-то неуютность… я огляделся… на меня с немым вопросом воззрились три пары глаз.
«А я что ж?!» -дернул себя в замешательстве за мочку уха , и тут же в мозгу заверещал предупредительный датчик : «Чумаков – на Дон!»
-Тут такое дело… - откашлялся я солидно. – Вы, мабуть, видели моих волов неподалеку? (Грицько истово закивал головою) Так от: решил я отправить чумацкий обоз на Дон. За рыбою.
- Оце доброе дело! – повеселел Дементий. – Давненько не пробовал я настоящей ухи!
- А чумаки? – одними губами прошелестел Грицько.
- Вот – чумаков шукаю для этого дела.
- Конечно, дело это достеменное… - зыркнул Василь на племянника. – И среди нас, положим, чумаки водятся… да вот повадились играться в Крыму с соляными шарами!
- Так то ж не соляные булы, дядьку! – слезою зазвенела обида у Грицька.
- Прошлое дело! – дипломатично сгладил я неведомую мне беду. – А только где ж я нынче другого такого завзятого чумака возьму, как Грицько Пидлужный?
- Ой, згода! – раздались радостное, и догадливый Яшка уже бежал к столу с полуштофом любистовки.