Плачут только слабые. Агнешка с детства хорошо усвоила эту родительскую установку. Терпеть до последнего. Никому не показывать своих слёз. Быть сильной. Чаще всего у Агнешки неплохо получалось выполнять это святое правило, но иногда эмоции брали верх и предательские слёзы все-таки наворачивались на глаза, вызывая у Агнешки чувство вины и неоправданных надежд перед родителями в частности и перед человечеством в целом. Агнешка ненавидела свои слёзы. Она черной завистью завидовала тем девчонкам, которые могли себе позволить рыдать без ущерба для самооценки и вреда для внешности. Поплачут, вытрут лицо и как ни в чем ни бывало - продолжают жить и веселиться. На физиономии ни следа излитого страдания. На душе явное облегчение… У Агнешки с этим дела обстояли совсем иначе. Если слёзы все же начинали капать из глаз, то остановить их было невозможно. Не помогали ни попытки посмеяться над собой, ни уговоры близких, ни успокоительные таблетки. Глаза опухали так сильно, что Агнешка сутки потом не могла показываться на людях. Годам к двадцати она постигла одну житейскую истину: слезы в тяжелой жизненной ситуации – это признак желания жить, отсутствие слез – это признак желания умереть. После этого она стала легче относиться к свои слезам, успокаивая себя тем, что жить, явно, еще хочется, а значит, не всё так плохо. Прорвемся. Главное, проблему пережить, разрешить или переждать. Но свои опухшие глаза она всё также ненавидела. В первую очередь из-за того, что подобная слабость характера на сутки выключала ее из активной жизни: на улицу не выйти, про книжки и компьютер можно было вообще забыть, плюс ко всему ее мучила совесть.
Весь этот вечер Агнешка боролась с желанием разрыдаться, забить на всех и на всё, на несколько дней уйти в свои душевные и физические страдания. Обида терзала ее сердце, в голове царил полный раздрай. Вспомнив слова незабвенной Скарлетт «об этом я подумаю завтра», Агнешка уговорила себя отложить принятие серьезных решений до утра.
Агнешке приснился сон. Тёмный лес. Устрашающе качаются сосны. Где-то невдалеке воют волки. Агнешка, стараясь не шуметь, блуждает между деревьями в поисках тропинки, ведущей к дому. В кромешной тьме она наступает в какую-то яму и начинает падать. Кажется, что падение длится целую вечность. Агнешка в панике хватается за траву, корешки, какие-то предметы, попадающиеся на пути. Страх заставляет ее цепляться из последних сил в стремлении остановить падение. Но тщетно. Ее тянет бездна. В какой-то момент она ясно осознает: главное, не сопротивляться. Всё уже решено. Нужно просто позволить себе упасть. В этот момент она мягко приземляется на траву. Где-то высоко-высоко в небе светит огромная ярко-голубая звезда. Страх исчез. Осталось только радостное ощущение от созерцания красоты и величия звездного неба. Затем Агнешка оказывается дома.
Проснувшись, Агнешка поняла, что плачет. Слезы нескончаемыми потоками лились из ее глаз. Но было в этом что-то необычное. Слёзы были не едкими и горячими, как всегда, а прохладными и в какой-то мере приятными. Через пять минут водопад слёз иссяк. Никаких опухших глаз. Только ощущение пустоты. Но это была не та ноющая, сосущая пустота, которая загрудинной тоской разливается в районе сердца. Это была совсем другая пустота. Тихая. Немного печальная. Пустота, которая просто говорила о том, что это место в ее душе теперь вакантно.