Пока!

               

          В тот день  Тихон, как всегда озабоченный, быстро бежал по своим делам по длинному коридору  университета, как вдруг замер и попятился назад: на стене висело объявление о предстоящем во вторник заседании  кафедры. Окинув его взглядом, Тихон дошел до третьего пункта повестки дня, и глаза его сильно округлились. Он перечитал еще раз этот третий пункт: «Рассмотреть вопрос об устройстве личной жизни Тихона Васильевича Глухова».

 - Какого черта?!! – ворвался он в кабинет к завкафедрой Веслову. – Какое Вы имеете право вторгаться….
- Молчать!! – рявкнул интеллигентный Веслов. – Имеем право! Что прикажете делать, если у Вас нет совести?! Нам что – сокращать штат?! Весь план по научной работе уже на десять лет вперед проделали! Каково порядочным людям дармовую зарплату получать, а каково нам, руководству, заниматься, так сказать, приписками наоборот – делить между всеми сотрудниками плоды Вашей неуёмной деятельности?! Пора заканчивать с этим безобразием, Тихон Васильевич!
   Тихон  побледнел и машинально сел на диван: чего-чего, а уж такого он не ожидал!
   Веслов,  заметив его состояние,  подсел рядом.
- Я очень ценю Ваш вклад в науку, Тихон! – с отеческой интонацией «запел» он. – И сам когда-то был трудоголиком, но должна же быть мера во всем! Оглянитесь: аспирантки, студентки – да, да, студентки! – на худой конец вахтерши, уборщицы… Верочка, например, ядрёная женщина – таких бы розовощеких херувимчиков Вам подарила! В конце концов, есть случайные попутчицы, соседки и еще Бог знает кто!…
    Веслов  замолчал - неловко стало продолжать нести все это. Повисла пауза.
- Ну,  что мне делать? Не пускать на работу? Не имею права, – уже безнадежно закончил он.
- Снимите, пожалуйста, мой пункт из повестки заседания, - глухо сказал Тихон.

- Сволочи неблагодарные, - хлопнул он дверью кабинета Веслова. – «Стыдно им получать!» Как же-с! С удовольствием-с! Всю хоздоговорную работу на себе тащу, теперь вот им еще женить меня надо, херувимчиков подавай – совсем на шею сели!
     Настроение было вконец испорчено. Тихон поперекладывал  бесцельно бумажки на столе и засобирался домой. На вахте, вспомнив Веслова, он неожиданно для себя брякнул вахтерше:
- Ты бы пошла за меня замуж?
    От таких вопросов у женщин напрочь сносит крышу, поэтому  слушать ответ вахтерши Тихону было уже неинтересно.
- Все бабы – дуры, все бабы - дуры, - в так  шагам отбивалось в его голове. – Ну, допустим, не все.
- Нет-нет, не все. Нет-нет, не все, - отбивали теперь шаги. - А с умными совсем беда…
     Знал бы наивный Веслов, что все эти соседки, попутчицы и черт знает кто  - давно  прочитанная и забытая страница «послужного» списка Тихона! Знал бы он, какую свинью себе подкладывает: после каждой такой вылазки  Тихон с удвоенной энергией рвался на службу!
    Студентки, аспирантки… общие научные интересы… Да, любопытная перспектива! Тогда и домой не надо будет ходить. Тихон представил, как его ребятишки «рассекают» на велосипедиках по широким коридорам универа, и хмыкнул.

- Ну, допустим, жАнюсь!- размышлял он, потягивая джин с тоником на лавке в сквере. – И что? «Придешь домой – там ты сидишь»? Так хоть иногда появляюсь у себя….
     Тихон поискал глазами урну – выбросить банку от джина – и наткнулся на прицельный «обстрел» из-под густой челки, которому он не придал ровным счетом никакого значения! Просто ни с того, ни с сего  расчирикались воробьи – к дождю, должно быть, или, наоборот, к вёдру, и Тихон - только и всего – случайно поправил бретельку на Челкином плече:
- Не посетить ли нам Третьяковку?
- Ты чё, больной?! Эти бурлаки с Волги меня еще в школе достали! – вскинулась Чёлка.- Поехали лучше ко мне.
- Ох уж, эти молодые самки! – поморщился в душе Тихон, но ему  так захотелось подуть на нежный завиток за Чёлкиным ушком, что он промолчал.

- Не обращай внимания на деда, - шепотом сказала она, когда они тихо пробирались в её комнату, - он всегда пьян.
- Пьян, как павиан, - пошутил Тихон.
- Как натуральная русская свинья! – парировала Чёлка.
-  А что у свиней есть национальность?
- У них есть образ жизни.
- Резонно, - согласился Тихон и задернул оконную штору.

-Давай подремлем, - предложил он под утро, но, подумав, спросил:
- Тебе лет двадцать семь? – Да. – Почему замуж не выходишь за хорошего человека? – Чтобы выйти замуж за «хорошего человека», надо иметь хорошего отца. – Ммм… тебя дед вырастил? – Да уж - вырастил… А ты бы женился на мне? – Да запросто! Считай уже,… - пробормотал засыпая Тихон, и снилось ему, как он женится на царевне-лягушке…
- Как бы ты отнеслась к фиктивному браку? – спросил он, застегивая рубашку перед уходом.
- А на фига?! Мне так нравится!
- Шучу, - бросил на пороге  Тихон.

- Привет!- сказала телефонная трубка голосом – кажется – Чёлки.
- Ты?! Как ты меня нашла?! – изумился Тихон.
- Неважно. Потом скажу. Я тебе творожников напекла – выходи!
Приближаясь к Чёлке, Тихон аж вспотел: «Даже имени её не знаю!»
- Творожники?! Такого внимания мне еще никто не оказывал! Спасибо большое, я их очень люблю.
- Ну, ты же жениться обещал! Ха-ха! Не парься – я пошутила.
- Так как же ты все-таки меня нашла? – не «услышал» Тихон про женитьбу.
- Ты же говорил  где работаешь! – удивилась Чёлка. – Остальное – дело техники.
- Поехали ко мне чай пить с твоими творожниками, - чувствуя себя в долгу, предложил Тихон. К тому же он был по-настоящему тронут: такого у него действительно не было!
- В другой раз. Я тут недалеко – по делу, - она хлопнула дверцей его машины. - Пока!
Задумчиво  глядя  вслед удаляющейся фигурке, Тихон держал в руках пакет с творожниками, как  оставленный на память грустный комочек её «пока»…
     Румяные и ароматные творожники  таяли во рту. На Тихона вдруг накатила такая звериная тоска по  домашнему очагу, что он начал накручивать себя:
- Тащусь по жизни, как ворон щипаный, а Настя уж столько времени ждет моего звонка. Такая милая женщина  - эта Настя! Настенька, Настюша…
Его рука потянулась к телефонной трубке,….

 ….Потом погладила Настино плечо, сомкнувшись с другой рукой вокруг её шеи, и они, оторвавшись от Земли, понеслись туда, где над облаками всегда голубое небо…
- Боже, как много я растерял времени!– сокрушался,  - впрочем, без особой жалости, – Тихон, наконец-то приземлившись из облачных перин медового месяца в своем кабинете. - Только теперь и начинаю жить!
 
- Алло! – ответил он на звонок.
- Это я,  все не могу  тебя застать на месте, - сказал тихий голос, - не узнаешь?
- Признаться, нет…- ответил, насторожившись, Тихон.
- Творожники тебе привозила – помнишь?
-  А-а-а… да, да, да! Так это ты?! Ммм …
Он по-прежнему не помнил, как её зовут.
 - Как поживаешь?
- Да вот, дед умер – получил пенсию и запил.
- Что?! Который павиан?! – Тихон пытался шутить. – А ты как?
 - Ну,… подумала тебе сказать… сын у меня. Мне тогда не разрешили прерывать…
Может быть, тебе интересно….
Тихон услышал свой голос откуда-то издалека:
- Како-о-ой сын?!
- Наверное, твой – похож очень…  Ты не переживай – я так просто.  Пока.