Славная погодка выдалась в начале осени. Стояла теплынь как в августе, порхали бабочки и щебетали птички. Зеленело. Лето продолжалось, несмотря на календарь.
Редкое дело для средней полосы России.
Во дворе старого дома за врытым в землю деревянным столом сидели и азартно стучали костяшками домино четверо пожилых мужчин.
Они явно наслаждались приятным вечером, и громыхали домино, нарушая предзакатную тишину.
Проходящие мимо женщины привычно ворчали, а мужики лениво отбрехивались, и вели между собой неспешную беседу.
- Дуплет! - заорал круглолицый мужик с ежиком седых волос, смахивающий на космонавта Гречко, - наконец избавился от пятерочного дубля! А то мучился я с ним как дурень с торбой.
- Петрович! Что орешь как поп с амвона, всех ворон распугаешь. Вона, на нас бабы уже шумят с верхних окон. Уймись оглашенный! - маленький, вертлявый, весь какой – то белесый мужичок сделал строгое лицо и укоризненно покачал головой.
- Да ладно Вам. Уже темнеет, пора закругляться. Хорошего помаленьку – дородный Палыч стряхнул очки со лба, и они легли на нос, - щас доиграем партию и …
Рыба ! – внушительно огласил Евграфыч – длинный, костистый и мосластый мужик с тяжелой челюстью и длинным лошадиным лицом.
Он с оттягом влепил костяшку по столу с оглушительным треском, отчего всё домино разлетелось.
- Ну-ну, полегче! А то замучаемся домино собирать, не юноши уже. Ну что … по домам. - Палыч встал со скамьи и начал собирать костяшки в коробку.
- Погодите маленько мужики. Не хотел я говорить … засмеёте. Но чувствую надо поделиться. Нехорошее у меня предчувствие, как будто следят за мной … что ли. Хотя кому я нужен! - Евграфыч маялся и искательно посмотрел на своих партнеров. И это было удивительно, никогда они еще не видели таким этого немногословного и достаточно прямолинейного человека.
- Ну что ты мнешься как монахиня в борделе! Если есть что сказать - излагай! Не стесняйся, тут все свои, проверенные временем пенсионеры! – Палыч сделал приглашающий жест.
- В общем … смотрел я на днях телевизор, обычные новости, что – то там бухтел наш президент Медведев об очередных вольностях ворам – бизнесменам и о будущем народном счастье, и как будто кто – то надел на президента противогаз, но стеклянный. Лицо его сразу резко изменилось, вместо носа хобот, вместо глаз стекляшки. Смотрит на меня это чудище выпученными глазами, а голос то ничуть не изменился. Сначала я думал, что это с телевизором что – то случилось, наложение волн или еще какая хренотень, а затем смотрю - другие такие же уроды проявились. Причем часть людей на экране в стеклянных противогазах, а другие нет, но некоторые из нормальных очень опасаются уродов.
Значит, они тоже видят монстров.
С той поры началось … Практически всё наше правительство и все богатеи носят стеклянные противогазы, а нормальных совсем мало. И как я понял, главный у них не Путин или Медведев, а этот скромняга, он еще олимпийский комитет России возглавляет с недавних пор, по моему, Жуков его фамилия.
А те немногие из руководства, которые из нормальных, просто помирают от страха. Вы обратили внимание, какое несчастное лицо у руководителя администрации президента Нарышкина.
Изредка я вижу стеклянные противогазы на людях и на улицах, обычно в шикарных и дорогих лимузинах.
Но я не разу не встречал человека подобно мне видящего этих монстров и понимаю, что если признаюсь, и буду настаивать, то в лучшем случае попаду в психушку.
Влип! Вляпался как муха в стекло!
Причем, совершенно не понимаю, откуда у меня такой талант и кого я вижу? Думаю, ну вот сегодня всё прекратится, но опять вижу морды в стеклянных противогазах!
А тут чую вычленили меня, отметили, и следят.
Объяснить не могу, но чую слежку за собой кожей, всеми фибрами души. И мне стало страшно! Вы меня знаете, я никогда не был трусливым человеком. Но мне страшно, так страшно, что хочется залезть под кровать и не высовываться.
- Меньше надо пить! Тогда и глюки не будут мерещится! Противогазы он увидел! Некоторые зеленых чертей видят или белочек! Завязывай Евграфыч! - от возмущения ежик на голове Петровича воинственно топорщился.
- Да-а, насмотрелся ты фантастических ужастиков! Нечто подобное и я видел. Эти в стеклянных противогазах, конечно, инопланетяне, которые ведут античеловеческую политику, готовят атмосферу под свои нужды. В общем вытесняют коренное население земли.
Евграфыч … кончай нас разводить и придуриваться! Пшли по домам!
Евграфыч только обреченно махнул рукой.
На следующий день Палыч мрачно подошел к столу, где уже разместились Петрович и Михалыч, и молча достал из пакета бутылку водки с тремя пластиковыми стаканчиками.
- Помянем раба божьего Геннадия Евграфовича Вострикова, скоропостижно скончавшегося прошлой ночью от обширного инфаркта, - Палыч поставил банку с маринованными огурцами и разлил водку по стаканчикам.
Доминошники отропело уставились на Палыча.
- Ты, что сказился! Он же совсем молодой был, ему было всего 67 лет, - выдавил из себя Петрович.
- На восемь лет пережил возраст, отведенный нам властью. Так что старик он был … старик, - Палыч отвернулся и украдкой вытер слезы.
Приятели выпили еще по стаканчику за помин души.
- А что он вчера говорил про каких – то монстров в противогазах? – пригорюнился Петрович.
- А-а … пустое, - страдальчески сморщился Палыч, - похороны уже завтра. Куда спешит родня?
Вот … был человек, дышал, мечтал, любил, а умер … и не осталось ничего. Ничего …
Одна недолгая память о нём и прах.
Из праха в прах! Зачем живём? Эх, наливай Михалыч!
- Он не исчез, он переместился. Мы живем как на листе бумаги, нас рисуют и стирают, и вновь рисуют. Мы вечные странники, перемещаемся из мира в мир. Мы можем быть плоскими как на бумаге, и объемными как в космическом пространстве. Мы - создания, но и создатели одновременно. Мы не умираем, мы перемещаемся. - Голос маленького седого Михалыча звучал как старый граммофон, неестественно и напряженно. Это был чужой голос, не Михалыча.
- Ты что несешь старый?! Совсем скрезился или водка паленая попалась, и тебе мозги заклинило! - закричал Петрович.
Михалыч как будто очнулся, - я что-нибудь сказал? Что Вы на меня уставились?
- Ты чьим голосом запел … соловушка наш родимый? - Палыч отечески потрепал по плечу Михалыча, - однако странные разговоры мы ведём последнее время.
Но об этом подумаем потом, а сейчас обсудим нашу помощь в похоронах нашему старому товарищу.
И приятели начисто забыли о странностях своих последних разговоров, привычно отметая все непонятное как ненужное.