Уже после нескольких фраз доктора, девица поняла, что ей лучше во всём признаться.
- Законник предупредил меня, что вы доктор, а не прокурор. Он сказал, что я защищена врачебной тайной, и могу рассказать вам то, что ему не сказала бы. Из ваших слов я поняла, что вы и сами уже о многом догадались... В тот день, я никому не хотела говорить, что какому-то идиоту вздумалось поджечь дачу, а меня изнасиловать. Всё равно мама ничем не помогла бы, а брат что-нибудь натворил бы сдуру. Хотела только законника предупредить о попытке поджога дачи, но мама скоропостижно скончалась, и мне уже было не до этого. В тот день, я очень хотела скрыть от мамы своё душевное состояние. Чтобы разговорить меня, она сама стала делиться своими горькими воспоминаниями. Я и не знала, что с этим ухажёром она дружила с детства. Ещё подростком он признался маме, что мечтает стать пианистом и сыграть на нашем рояле. Оказывается, наш рояль приводил ухажёра в неописуемый восторг. Однажды он хотел открыть крышку и потрогать клавиши. Дед увидел и наорал, чтобы тот больше не смел подходить к инструменту. Ухажёр обиделся, и долгое время не разговаривал с мамой. Потом они помирились и договорились, что когда станут взрослыми, поженятся. После школы мама уехала учиться в другой город. Они переписывались, звонили друг другу. Ухажёр стал виртуозным пианистом и терпеливо ждал своего часа, но мама встретила отца, и с первого взгляда влюбилась. Домой она вернулась с ним, как с женихом. Ухажёр в день их свадьбы напился с горя, упал с балкона и стал калекой. Вынудил мою маму пожалеть его...
Девица запнулась на полуслове. Доктор посмотрел ей в глаза и убеждающим тоном попросил:
- Рассказывайте всё. Так надо.
Девица вздохнула и продолжила:
- Она даже папе изменила, потому что с таким калекой ни одна женщина не соглашалась лечь в постель, - девица всхлипнула. - А моя мама его пожалела... Вот какая у неё была добрая душа... Вот какая она...
Девица тяжело вздохнула и исподлобья посмотрела на доктора, будто проверяя его реакцию. Доктор был невозмутим, и она продолжила:
- Потом отец скончался, и ухажёр зачастил к нам. Однажды я его спросила: почему он часами сидит перед роялем и ничего не играет? Ухажёр ответил, что он играет в уме, потому что пальцы и сердце его разбиты. Тогда мне сразу же стало очень стыдно, что я не так сильно переживаю из-за папы. Когда он ушёл, я рассказала маме о том, как ухажёр любит нашего папу, и как он страдает. А мама задрожала вся, побледнела и сказала, что это её крест. Я тогда не поняла, о чём это она говорит, но сразу же почувствовала, какой этот крест тяжёлый, и что она всю жизнь должна нести его на себе. У неё был такой вид... Я испугалась, что и мне надо будет потом носить на себе эту тяжесть. Из-за этого меня даже не крестили. Я так стала визжать, как только узнала, что должна носить крестик на шее... Так и не надела его, а ухажёр потом и этот крестик отобрал...
Девица ненадолго задумалась и продолжила:
- После смерти отца денег было совсем мало, и мама отдавала ухажёру фамильные драгоценности. Он часто обедал у нас, а всё, что мама давала ему, проигрывал в карты. Потом я поняла, что он не из-за папы приходит к нам. Однажды я увидела, как он плюнул на нашу дверь. За столом я не выдержала и спросила: "Почему вы каждый день приходите к нам?" Ухажёр ответил, что он приходит облегчать наше горе. А мне уже так хотелось плюнуть на его дверь, что я не выдержала и сказала ему, чтобы он перестал ходить к нам. Сказала, что с завтрашнего дня я сама буду ходить к нему и облегчать его горе. Он растерялся, побледнел и не знал, что сказать... Мама прикрикнула на меня, а я не испугалась и спросила: "Почему ты самые вкусные куски даёшь ему, а он смотрит на тебя так, будто ты в чём-то ещё виновата?" Хотела ещё добавить, что он на нашу дверь плевался, но мама впервые в жизни ударила меня по щеке... Она меня тогда сильно наказала, извинялась перед ухажёром, но со следующего дня он обедал, опустив голову, и больше не плевался... А у нас дома, кроме рояля, уже ничего ценного не оставалось. Под конец ухажёр проиграл и маму. Обещал ей, что денег больше клянчить не будет, только бы спастись ему от этого карточного долга... Потом двое парней насиловали её, и она стерпела. Когда она сказала им, что с долгом ухажёра она расплатилась, те расхохотались. Они сказали, что хотят ещё. Тогда мама намекнула, что законник ей родственник и скоро выйдет на волю. Они так перепугались, что рассказали ей всю правду. Оказывается, это был совсем не карточный долг. Правда, они иногда поигрывали в карты с ухажёром, но на этот раз ему понадобились деньги на выпивку и на услуги проститутки. Они сказали, что раз уж мама отказалась ложиться с ним в постель, то ухажёр решил за её счёт нанять для себя проститутку. Ухажёр так разрекламировал им прелести мамы, что они согласились поделить её на двоих...
Доктор удивлённо посмотрел, а она, перехватив его взгляд, пояснила:
- Проститутка с ухажёра двойную плату затребовала, поэтому... Они сказали, что ухажёр и не думал кончать жизнь самоубийством. Его нечаянно столкнула с балкона жена одного высокопоставленного чиновника, когда, вдрызг пьяный, он полез к ней целоваться. Ему заплатили за увечья, а он представил своё падение как попытку самоубийства. Ухажёр по пьяной лавочке сам признался этим парням... Мама сказала, что один из парней, учился на юридическом. Она его студенческий билет увидела, когда тот случайно выпал из кармана...
Девица перевела дыхание и продолжила:
- На следующий день мать встретила ухажёра с топором в руках. Ухажёр вырвал топор, прошёл в гостиную и ударил по крышке рояля так, что она разлетелась. После этого он больше не появлялся... Мама всё это рассказывала, рассказывала, и внезапно до неё дошло, что ухажёр никогда не любил её. У него, как у маньяка, с детства была только одна навязчивая идея - сыграть на нашем рояле. Он наш рояль любил, а не маму. Мой дед был известным пианистом, а для ухажёра он вообще был кумиром. Он тоже хотел, чтобы ему все рукоплескали... Однажды ухажёр хотел потрогать клавиши рояля, но дед увидел это и запретил ему подходить к инструменту. С тех пор ухажёр так и не дотронулся до нашего рояля. Уже потом он часами высиживал перед своей мечтой, не мог дотронуться до неё, и за это мстил маме. А когда он понял, что лишится и этого удовольствия, топором сломал свою мечту. Мама сказала, если тогда деда не было бы дома, и ухажёр потрогал бы клавиши рояля, то всё было бы иначе. Жизнь стольких людей полетела к чертям из-за какого-то пустяка, из-за детской обиды. От этой мысли ей стало плохо... Её последнее желание было выкинуть рояль из дома. Я чуть язык не проглотила от ужаса, когда она, с сердечным приступом, вскочила на ноги, кулаками стала неистово бить по крышке и проклинать рояль, а потом упала замертво... Пока брат на скорой отвозил маму в морг, я топором доделала то, что хотела сделать она...
Девица на несколько секунд задумалась, будто припоминая, что было потом, и продолжила:
- После похорон брат рассказал мне свою историю, и я чуть не убила его. В тот день я поняла, что уже не смогу спокойно жить, пока не отомщу за маму. Я должна была отомстить. Каждую ночь во сне я слышала, как за высокой глухой стеной насилуют мою маму. Я бью по стене, зову её, и от бессилия начинаю орать, чтобы не слышать её всхлипы вперемежку с чьим-то самодовольным посапыванием и чавканьем... А врачу я наплела чепухи. Не могла же я на вопрос: "На что вы жалуетесь?" рассказать незнакомому человеку всё, что произошло. Сама почитала медицинскую литературу и поняла, что у меня, как у ухажёра, возникла своя бредовая идея. Совершенно трезво я осознала, что не смогу успокоиться, пока не отправлю ухажёра на тот свет к его мечте на помойку. Искала его повсюду и не могла найти. Наконец, мне повезло. Увидела его в театре. Я сразу догадалась, что это он анонимный автор письма. Выследила, где он живёт, и придумала, как отомстить. В бутылке водки растворила снотворное, и вместе с запиской подсунула ему. Всё получилось почти так же, как во время представления в театре.
"Всё-таки как несуразно устроена жизнь, - подумал доктор, испытывая сострадание к девице. - Ведь по мирским законам получается, что ухажёр - это неподсудный вымогатель, а она является его убийцей... Интересно, а мне за сокрытие этого преступления, какое наказание предстоит?"
- Содержание записки его не насторожило? - спокойно спросил доктор.
- Нет. Водку он выпил на улице, а записку, наверно, прочитал дома. Я ещё тогда увидела, как он после театра зашёл в магазин, купил водку и пил её из горлышка, пока шёл домой. Он же ходил еле-еле, так что мне нетрудно было выставить бутылку прямо перед его носом. Знаете, есть такие подарочные наборы, где бутылочки, как раз на одну стопку, и каждая в своём чехольчике. Записку я в чехольчике спрятала. Я сохранила тот большой шприц, которым маме делали укол в сердце. Вытянула шприцом водку из бутылки, растворила в ней снотворное и залила обратно. А как он обрадовался находке. Разом выдул всё, а чехольчик с запиской положил в карман.
- Ночные кошмары после этого прекратились?
- Да, но этой ночью мне приснилось, что здесь в подвале я видела того парня, который хотел поджечь дачу. Мне так захотелось... - она замялась.
- Продолжайте, - потребовал доктор.
- Мне так захотелось, чтобы он, страдая, сдох, но мой брат и цыганка помешали. А мне так хотелось помучить его. Ведь у него была такая же бородавка, как у ухажёра... Мне так хочется отомстить ещё тем двум насильникам, но я никак не могу их найти...
Её пальцы сжались в кулачки, подрагивающие от напряжения. Доктор невольно погладил их. Прикосновение будто что-то напомнило её пальцам и, спустя мгновение, они сами разжались.
- Доктор, а мы с вами не встречались? - всматриваясь в доктора, спросила она.
Доктор невольно отдёрнул руки и, слегка смутившись, сказал:
- Нет, не думаю.
Спустя мгновение, он вновь взял её пальцы в свои руки и спросил:
- Как бы вы поступили, если всё это было бы наяву?
Пальцы мгновенно напряглись.
- Прибила бы гада! И тех двух мужиков прибила бы. Таким не место среди людей! Разве не так? - гневно выпалила она.
"Не суди, да не судим будешь", - подумал доктор, но утвердительно кивнул головой, и напряжение в пальцах спало.
- Доктор, что-то странное творится со мной. Во сне я так хотела убить, но почему-то заранее знала, что у меня ничего не выйдет, и от этого бесилась. Представьте, во сне хватаю ружьё, а патронов нет. Как только проснулась, первым делом кинулась за ружьём. Смотрю, патроны на месте, и мне так захотелось пострелять. Выскочила во двор и целюсь, куда бы пальнуть. Потом цыганка вышла за мной, и мне показалось, что вместо неё стоит тот парень... Палец сам нажал на курок. Причём, в этот момент я была уверена, что всё делаю правильно. Если бы не оса, от которой цыганка отскочила, я бы её убила. Потом, когда сообразила, что могла натворить, чуть с ума не сошла. Цыганка меня успокоила и сказала, что никому не скажет. Она мне призналась, что в этот момент тоже была уверена, что вот-вот она умрёт, и ей было не страшно, а радостно. Почему?
- Я не знаю, - признался доктор, а сам подумал, что говорить на эту тему с цыганкой у него нет никакого желания.
- Скорее всего, цыганка права, - продолжил доктор, - и никому рассказывать об этом не стоит.
Пока доктор раздумывал, как ему нейтрализовать ненависть девицы, она сама, внезапно зардевшись, тихо произнесла:
- Доктор, можно один вопрос?.. Я одного парня люблю, но боюсь ему в этом признаться. А вдруг он засмеёт меня. Как мне быть?
"Надо же, - подумал доктор. - Убить не боится, а признаться в любви ей страшно".
- Я вам отвечу, но прежде и вы ответьте. Допустим, в транспорте вы уступили своё место пожилому человеку, а он вас не поблагодарил. Какое чувство вы при этом испытаете?
- Ну, наверно, разочарование.
- Теперь представьте, что подошёл кондуктор, а этот человек кошелёк дома забыл. Заплатите вы за него?
- Конечно, заплачу, - удивилась девица. - Это же копейки, а кондуктора часто такие грубые с пожилыми людьми.
- Теперь можете сказать: почему на его неблагодарность вы всё равно ответите добром?
- Не знаю... Просто я такая.
- Вот именно. Вы такая и руководствуетесь вашими понятиями чести, человечности. Даже если вас не поблагодарят, то вы подумаете: "Бог с ним", и особо не огорчитесь. Если же возникнет ситуация, унижающая человеческое достоинство, то чужая неблагодарность тем более отойдёт на задний план. Для вас главным станет - сохранить человечные отношения между людьми. Ваш поступок оказал бы благотворное влияние и на контролёра, и на пассажира, и на окружающих. Вы бы преподали им урок человечности. Верно?
Она кивнула в ответ, и доктор продолжил:
- А теперь представьте, что ваш ум желал бы возгордиться тем, что вы такая добрая и чуткая, получив подтверждение этому в форме благодарности. Понимаете? В первом случае вы исходили из своих внутренних понятий, и ваш выбор был "за" сохранение человечных отношений. Но теперь вы исходите из общепринятой логики: "Раз я сделала доброе дело, то меня обязаны поблагодарить", то есть ваш выбор строился бы на противопоставлении себя с другими. Не получив благодарности, вы бы оскорбились до глубины души. О дальнейшем проявлении человечности и речи не могло бы быть, а презрительным взглядом вы подтвердили бы ваш выбор "против".
- А если контролёр высадил бы его, то подумала бы, что так ему и надо, - выразила своё согласие девица.
Доктор кивнул головой и продолжил:
- Ну, а теперь представьте, что вы знаете этого пассажира, и от него зависит решение какого-то важного вопроса для вас. Как бы поступили в этом случае? - спросил он.
- Тогда пришлось бы и горькую пилюлю проглотить, и самой же платить за неё. Разве непонятно? - недовольным тоном отозвалась девица.
- Мне-то понятно, но я хочу показать вам, что когда человек исходит из норм и понятий внешнего мира, то он вынужден ловчить, приспосабливаться. Если бы в этот момент поблизости оказался знакомый человек, то ваше поведение уже зависело бы и от ваших отношений с ним. Верно?
Девица молчала, и доктор продолжил:
- Получается, что когда исходишь из понятий внешнего мира, то начинаешь вести себя как хамелеон.
Девица недовольно пожала плечами, и доктор поспешил добавить:
- Ладно, я же знаю, что ваш выбор всегда строится на личных соображениях.
- Да, только на своих собственных понятиях, - подтвердила девица.
- Хорошо, - продолжил доктор, - Пошли дальше. Исходя из этих понятий, вы решили, что тем подонкам не место среди людей, потому что они поступили бесчеловечно. Верно?
Девица кивнула головой, а доктор продолжил:
- Получается, что во всех случаях вы "за", и только тогда, когда дело касается попрания человечности - вы "против".
- Да, для меня унижение человечности - всё равно, что убийство. Я этого не переношу, - твёрдо произнесла девица.
- Я понимаю, - спокойно продолжил доктор, - что никакие другие обстоятельства внешнего мира не смогут повлиять на ваш выбор... И я хочу, чтобы вы почувствовали эту свою силу, свой личный стержень... Чувствуете, какая есть существенная разница между "хамелеоном" и сильным человеком? Сильному человеку незачем ловчить и бояться, что кто-то о нём не так подумает.
Девица вся напряглась и, глядя доктору прямо в глаза, кивнула.
- Хорошо, - произнёс доктор, - Теперь немного расслабьтесь и слушайте, что я вам скажу. С вашим парнем вы можете совершить жестокую ошибку, если войдёте в зависимость от его отношения к вашим чувствам. Допустим, он вам отказал...
Девица мгновенно сникла, но доктор был неумолим:
- Тогда вам не за что будет ухватиться, и вы сразу же сорвётесь в бездну душевной трагедии. Понимаете, какую душевную травму вы нанесёте себе, если заранее будете рассчитывать на взаимность?.. Запомните: вы обладаете силой только тогда, когда ум опирается на ваш внутренний стержень, на ваши понятия... Вы же никого не обязываете быть для вас опорой в отношении тех подонков? Верно?
Девица в недоумении посмотрела на доктора, и тот пояснил:
- Значит и в отношении своего парня вы должны быть сильной, а не впасть в роль хамелеона... Все мы обладаем свободой волеизъявления, и парень вправе отказать вам во взаимности... Вы должны исходить из силы своей любви, из своей свободы выражать свои чувства, но без всяких иллюзий обязательно быть понятой и признанной. В этом случае вы сумеете сохранить своё лицо, страх исчезнет, а душевная травма минует вас. Ведь вашу свободу высказаться сдерживает страх быть непонятой. Верно?
Она кивнула, и доктор продолжил:
- А если вы будете опираться на свой внутренний мир?.. Тогда вы почувствуете свою внутреннюю силу, и ничто не выбьет вас из седла. Вам не будет обидно или страшно, даже если ошибётесь в человеке. Вы будете открыты ему, поэтому и его сразу же сумеете проверить на открытость вам, на его человечность... В отличие от вашей мамы, вы сильный человек, и на её примере уже знаете, как это отвратительно, когда пользуются человеческой слабостью. Ведь вашу маму просто обманули, навязали ей несуществующую вину... Стоило ей заглянуть в себя, и она сразу же поняла, что её обманывают... Понимаете? Ей надо было с самого начала спросить себя: "А я сама как бы поступила, если оказалась бы на месте ухажёра?" Вся бесчеловечность ухажёра сразу же обнажилась бы перед ней. Тогда бы она сразу раскусила его бессовестную спекуляцию на её человечности. Она бы поняла, что ей нельзя идти на поводу у недостойного человека...
Девица удручённо закачала головой, а доктор продолжил:
- Понимаете, даже самые благородные идеи внешнего мира могут оказаться мишурой, а горечь самообмана может привести к трагическим последствиям... Человек слаб, когда живёт в ожидании своего признания во внешнем мире. А если окружающие люди не понимают?.. Представляете, скольких гениальных произведений человечество было бы лишено, если авторы, испугавшись гонений со стороны своих современников, отказались бы от свободы волеизъявления?.. Свою человечность, свой стержень, как личную точку отсчёта во всём, ни на какие блага обменивать нельзя. Свои намерения человек должен сверять со своей совестью, а не соизмерять их с условностями внешнего мира. Тогда, даже совершив ошибку, человек может осознать её и исправить, а не оправдывать себя, взваливая вину на что-либо извне.
Девица в упор посмотрела доктору в глаза и твёрдо заявила:
- Всё равно я хочу убить тех гадов! Это будет по совести.
"Может быть, любовь вытеснит её ненависть?" - подумал доктор и сказал:
- Я понимаю ваши чувства. Вы пережили жестокий урок жизни, но если хотите любить и быть любимой, то вам надо жить без озлобления... Вы мужественный человек, и не надо заглушать силу своей любви ненавистью... Вы желаете справедливости, но если на свершившееся зло вы ответите новым насилием, то зло не исчезнет, а только породит новую ненависть. Ведь совершив свой акт возмездия "по совести", вы лишите кого-то брата, мужа, отца. Со стороны детей и близких вы вызовете ненависть на себя. Понимаете?.. Разве ваша совесть после этого будет чиста? Эти двое совершили грех, но он не наказуем мирскими законами. Они поступили не по совести, и этот грех на их душе. Не перекладывайте их греховность на себя...
Доктор посмотрел девице в глаза и увидел, что она вся внимание. "Может быть, рискнуть и сказать ей всё?" - подумал доктор.
- То, что я сейчас скажу вам, прозвучит жестоко, но это правда. Постарайтесь воспринять это без негативных эмоций и правильно понять...
Девица вся напряглась, а доктор продолжил:
- Действия этих людей не могут расцениваться, как акт насилия, потому что ваша мама добровольно согласилась на насилие над собой. Состава преступления в их действиях нет. Насилие совершила ваша мама над своей собственной душой, и это был её свободный выбор. Понимаете? Она предпочла сама насиловать свою душу ради фальшивых представлений о любви к ближнему.
Девица злобно посмотрела на доктора, но тот решил всё-таки довести свою мысль до конца:
- Ваша мама была слаба духом. Она побоялась своевременно сказать правду и поставила ухажёра перед фактом, что выходит замуж за другого. Но это была её жизнь и её право выбора. Подумайте сами, ведь и потом она могла дать отпор спекулятивным домогательствам ухажёра. Разве не так?
Девица, поджав губы, молчала. Доктор продолжил:
- Когда-то ваш дед совершил ошибку и породил маленькое зло в маленьком человеке.
- Что ещё за ошибка? - нервно переспросила девица.
- Ваш дед посчитал ниже своего достоинства объяснить маленькому мальчику, что рояль для него очень дорог, и он не хочет, чтобы чужие пальцы касались клавиш. Мальчик понял бы такое трепетное отношение музыканта к своему инструменту. Ведь ваш дед был для него кумиром, а своим необоснованным запретом он просто унизил мальчика, как недостойного. Потом уже жизненные обстоятельства довели это маленькое зло до трагической развязки.
- Но почему?! - горестно выкрикнула девица и сразу скукожилась, будто испугалась своего крика.
- Потому что без соответствующих объяснений нельзя что-либо запрещать ни детям, ни взрослым. Потому что тот, кого жалеют, всегда стремится поменяться ролями с тем, кто его жалеет. Потому что униженное достоинство взывает к мести, а недостижимый предмет любви может вызвать ненависть... Вы только представьте, какими страстями обуреваем был ухажёр, когда с переломанными пальцами сидел перед несбыточной мечтой детства?.. Теперь его зло по цепочке передалось вам, но в вашей воле разорвать её звенья. Не повторяйте чужих ошибок в своей жизни. Это же ваша жизнь, и право выбора ваше...
Девица сидела, как изваяние. Доктор продолжил:
- Поймите. Если человек насилует себя из жалости к ближнему, значит он уже добровольно соглашается на насилие со стороны этого ближнего. Для ближнего создаётся соблазн, и это уже дело его совести, как ему поступить. Это его право... Человечные отношения между людьми могут существовать только на равных, а человечность может исходить только из самого человека... Однако условности жизни часто пугают человека свободно выражать свою человечность, свою Любовь. Ведь только из страха замараться сплетнями ваша мама скрытничала. Она предпочла роль жертвы, а свою человечность спрятала от людей. Вот та фальшь нашей игры в жизнь, которая порождает и предательство, и страх, и лицемерие, и подлость... Ведь ваша мама могла и открыто помочь ухажёру, который споткнулся в жизни...
Девица не шелохнулась, и доктор решил, что продолжать разговор сейчас бессмысленно:
- Подумайте об этом, - произнёс он. - Позже ещё поговорим, - и ободряюще улыбнулся.