Ночью, когда гроза затихла, я уединилась в комнатке на своём плотике, тщательно укрылась мхом от непрошеных взглядов и включила компьютер, которым не пользовалась ни разу с тех пор, как присоединилась к другим людям — из страха раскрыть, что кулон не простое украшение. Да если честно, теперь и без него общения вполне хватало. Просматривая последние новости и темы на всеобщем форуме, как обычно, вошла в аську, но скорее по привычке, чем из желания с кем-то поговорить. С тех пор, как прервалась связь с Аллой, я так и не завела ни одного нового знакомства. Поэтому очень удивилась, когда почти сразу же пришло сообщение.
— «Привет из концлагеря», — поздоровалась Алла.
— «Привет, где ты пропадала столько времени? Я тебя уже мысленно похоронила!»
— «Лучше бы в реале похоронила. Меня окружают одни уроды! Я их ненавижу!» — я недоуменно перечитала это сообщение, после чего на всякий случай выглянула из укрытия, проверить, нет ли кого поблизости, и убедившись, что вокруг спокойно, спросила:
— «Что всё-таки случилось? Может, расскажешь по порядку, а то, если честно, я ничего не понимаю. У тебя были проблемы с компьютером?»
— «У меня проблемы с жизнью были, а не с компьютером! Нашим уродам однажды приспичило глубину местного озера померить, и они, долго мозги не напрягая, приступили к делу. Доплыли до середины озера, сбросили в воду верёвку с привязанным к ней большим камнем. Буквально через пару минут вода как будто взорвалась — вскипела и поднялась огромным столбом. И сразу же стало нечем дышать. Лично у меня создалось впечатление, будто мою голову засунули в полиэтиленовый пакет и закрыли его поплотнее. Причём я в этом пакете уже не меньше пяти минут. Что было после этого, помню смутно. Духота. Жажда. Кипящее, но ледяное, как Стикс, озеро. Приблизиться к нему, чтобы напиться, невозможно, потому что рядом вообще дышать нечем. Хорошо, хоть сбоку ручей есть, но вода не утоляет жажду. Духота. Я бы тогда всё отдала даже за глоток воздуха из общественного сортира. Перед глазами темно и противный серо-красный туман. Как потом выяснилось, этот ад продолжался больше полутора месяцев. По настоящему я пришла в себя только четыре дня назад — но голова ещё до сих пор болит, только что и смогла: пить и дышать. А вчера к вечеру первый раз встала самостоятельно».
— «Ну и жуть…»
— «Это жуть? Это ещё цветочки! Прихожу я, значит, в себя, а вокруг мумифицированные трупы. И я сама немногим их лучше: худая, как скелет, обтянутый сухой бумажной кожей. Не просто все ребра видны, а ещё и позвоночник на животе спереди почти проглядывает. Я, как впервые себя увидела, чуть от испугу не окочурилась. А этим тварям хоть бы хны! Не просто выжили, но и выглядят на все сто! Господи, как же я их ненавижу!»
Ещё раз просмотрев всю нашу недлинную сегодняшнюю переписку, я так и не поняла, кого Алла имеет в виду под «тварями». Скорее всего, каких-то местных животных, но всё же стоит уточнить.
— «А твари — это кто?»
— «Как кто?! Наши же уроды!» — прояснила, называется, вопрос. Хотя на кое-какую мысль её ответ всё же меня навел.
— «Те, что глубину озера измеряли?»
— «Да нет, те нормальные люди, они все погибли. А эти живут и горя не знают!»
После долгих расспросов мне удалось выяснить, что ненавидит Алла ту часть жителей её селения, которая практически не пострадала в результате бедствия. То есть большую часть жителей. Меня залихорадило, когда я поняла, что окружающие её люди резко делятся на две группы: погибших и находящихся при смерти и спокойно проспавших полтора месяца и не испытавших при этом даже какого-либо дискомфорта. Люди там минимум двух типов! А значит — двух видов! Теперь, если удастся выяснить, кто какой…
— «А ещё эти уроды чем-нибудь отличаются?»
— «Лентяи редкие! Их-де всё устраивает, и ничего они менять не хотят. Хорошо хоть нормальным людям что-то делать не мешают, но думаю, что это опять-таки из-за лени. Убью их всех! Собственными руками задушу, как только силы появятся!»
— «Подожди, зачем же сразу так? — снова выглянув наружу, я быстро допечатала. — У тебя сейчас день или ночь?»
— «Ночь, а что?»
— «Тогда давай закругляться, ляжешь, поспишь, глядишь, и настроение исправится…»
— «НЕТ!!! Я ни за что спать не лягу! Если я засну, то умру и стану зомби! Они делают из нас зомби. Пойми же ты, наконец!»
Прочитав это послание, я потрясла головой и снова посмотрела на экран. Бред какой-то!
— «Так там у вас зомби ходят?!»
— «Пока нет, но я знаю, они ждут, пока мы заснем, чтобы сделать из нас своих безмолвных и безвольных рабов! Мы все об этом знаем. Но мы умные. Мы не будем спать, сколько потребуется и, когда эти ГАДЫ, наконец, перестанут за нами следить, избавимся от них! И вот тогда выспимся!»
— «Вы — это кто?»
— «Мы — это нормальные люди! Нас и так меньше десятка осталось, а они хотят и последних в зомби превратить! Вон, сидит один неподалёку и следит, тварь! Не дождется!»
Чем дальше, тем больше я сомневалась в том, что Алла находится в своём уме. Но, если хотя бы первая часть её рассказа — правда, всё же стоит продолжить разговор.
— «Ты уверена, что за тобой следят?»
— «Ещё бы! Он же каждый час подходит: своим зельем некромантским накормить пытается! Не выйдет!»
— «А ты вообще что-нибудь ела с тех пор, как пришла в себя? — с тяжёлым сердцем спросила я. — И спала?»
— «Я, что, на дуру похожа?! Конечно, НЕТ! Они же только этого и ждут!»
Так, с ней всё ясно. Даже просто бодрствование в течение четырёх суток, особенно местных суток, уже может послужить причиной сумасшествия. А ведь нарушения в психике и до этого были весьма серьёзные, иначе почему бы вдруг человеку и не поспать?
— «Пантера, послушай, если я всё-таки погибну, пообещай, что разберёшься с ними! Если мы их не уничтожим, они уничтожат нас!»
— «Алла, успокойся, всё будет хорошо, ты выживешь и поправишься. Но тебе надо есть. Не хочешь брать пищу у них, попробуй найти что-нибудь сама. Хоть немного».
— «Не могу! Всё вокруг отравлено! Даже воду пить опасно, но я не могу не пить! Ты что, мне не веришь?!»
Я задумалась, не зная, что ответить. Врать не хотелось, но сказать «да» означает прекратить разговор. Потом меня осенило.
— «Алла, опиши мне ваших врагов. Чтобы смогла их узнать при встрече».
— «Они ленивые уроды!»
— «Как мне их отличить от нормальных людей?» — терпеливо повторила я.
— «Они высокие, безбородые и, главное, не живые! Вампиры, да-да, они вампиры, которые высосали из нас почти всю кровь! Твари, живущие за счёт других!»
— «Все высокие? И мужчины и женщины?»
— «Да, они все выше нас. И все мужчины безбородые. Ну что, ты обещаешь?»
Я быстро отключилась от Интернета, надеясь, что Алла примет мою пропажу за простой разрыв связи. В крайнем случае, придумаю какую-нибудь причину. Если ещё будет для кого придумывать. Несмотря на угрызения совести за резкий уход, я понимала, что пока не выдержу нового разговора.
Выходит, в селении Аллы пострадали в первую очередь те, кто здесь остались нормальными и, наоборот, те, кто здесь превратился в троллей, там остались людьми. И, судя по всему, неплохими людьми. У меня слишком реалистическое мировоззрение, чтобы поверить в «некромантов» и «зомби». Логичнее, что, да, вид Аллы пострадал на порядок больше, в том числе, возможно, лишился здравого рассудка, а потом по какой-то причине отказался от чужой помощи. Только почему отказались все сразу, или, по крайней мере, большинство? Наверняка что-то подтолкнуло их к такому решению.
Тролли. До перерождения я не видела в них ничего отталкивающего. Но не верю, что такая ненависть может возникнуть только из зависти, что кому-то лучше, чем им. Хотя, если из другого вида в живых осталось совсем немного, как говорит Алла, и если нашёлся тот, кто умеет говорить убедительно…
В эту ночь произошло и приятное событие. Ближе к утру прооперированный ненадолго пришёл в сознание. Мы все посчитали это за хороший признак, тем более, что воспаление уменьшилось, и большая часть тканей раны приобрела здоровый оттенок, хотя температура ещё не спала.