Она проснулась, но крик продолжался и наяву. Сердце отчаянно пыталось пробить грудную клетку, мокрые от пота простыня и одеяло были зажаты в кулаках. Аманда окинула взглядом комнату, и на мгновение ей сделалось дурно. Все закружилось и поплыло перед глазами, словно накануне она выпила лишнего.
– Дыши, Мэнди. Вдох – выдох...
Аманда повернула голову: кровать ее соседки Риты была пуста. На подушке лежала аккуратно сложенная пижама, на прикроватной тумбочке стоял недопитый стакан с водой. Первые солнечные лучи пробивались сквозь занавески и падали на фотографию некого зарубежного стайера, прибитую над кроватью Риты. Аманда сделала глубокий вдох, пытаясь восстановить дыхание.
Она закрыла глаза, но сквозь закрытые веки увидела не темноту, а снова это кошмарное... нечто, смутное и подрагивающее, как на старой кинопленке. Живот скрутило, и к горлу резко подступила тошнота. Откинув одеяло, Аманда рванулась к двери – и дальше, по коридорам, к уборным.
Остальные шестьдесят студенток Мискатоникского университета, проживавшие в общежитии колледжа Дороти Апмэн, еще спали, и в душе Аманда была этому рада. Шатаясь, она преодолела коридор, забежала в уборную и бросилась к ближайшей раковине. Вовремя. Вчерашний ужин одним мощным рывком покинул ее желудок. Вцепившись в ледяной фарфор, Аманда откашлялась, сплюнула наполнившую рот едкую желчь и медленно осела на бело-зеленую плитку.
Прижавшись лбом к краю раковины, Аманда чувствовала, как голова понемногу перестает кружиться. Холодный фарфор и твердый кафельный пол будто уверяли ее, что это не сон, а самая настоящая явь, надежная и безопасная.
– Господи, Мэнди, что с тобой? – донеслось из глубины уборной. В голосе отчетливо слышался южный акцент.
Обернувшись, Аманда увидела соседку – в спортивной юбке и хлопковом топе с напечатанным на груди логотипом «Сборная МУ». Рита сплюнула зубную пасту и тут же подбежала к подруге, чтобы помочь ей подняться. Убедившись, что та твердо стоит на ногах, она взяла стакан и наполнила его мутной водой из-под крана.
– Вот, выпей, – сказала Рита, передавая стакан.
– Спасибо.
Аманда прополоскала рот, вымыв оттуда последние едкие останки вчерашнего цыпленка с бобами.
– Что, снова этот чертов кошмар? – спросила Рита. – В который раз уже?
– В шестой, кажется, – пожала плечами Аманда. – Может, в седьмой.
– Черта с два, – сказала Рита. – Я слушаю твои крики по ночам вот уже две недели. Уж поверь, я знаю, о чем говорю.
– Прости.
– Не дури, – ответила Рита. – Не нужны мне твои извинения. Я о тебе волнуюсь.
– Все хорошо, – сказала Аманда и глотнула еще воды. – Правда-правда.
Но Риту это, похоже, не убедило. Она выросла на юге, в Новом Орлеане, и прекрасно разбиралась в людях. В Мискатоникский университет она попала, выиграв грант за спортивные достижения. Эта длинноногая смуглая креолка с проницательными и глубокими карими глазами и полными губами была красивой, даже очень, просто парни еще не доросли, чтобы понять это.
– Если это – хорошо, то я... – проворчала Рита. – С этим надо что-то делать. Поговори с доком Уолдроном – пусть даст тебе какое-нибудь снотворное.
– Нет! – ответ Аманды вышел более резким, чем она хотела.
– Полегче! Я просто хочу помочь.
– Знаю, – сказала Аманда. – Прости. Что-то я... что-то я не в своей тарелке.
– Снова этот подводный город?
– Трудно было разобрать, – Аманда не желала говорить о проклятом подводном видении. По крайней мере, сейчас. – К тому же, я ведь не всегда запоминаю сны. Я просто чувствую, что они ужасны.
Аманда открыла холодную воду и сполоснула лицо. Ей снова почудилось, что ее затягивает в ледяные океанские глубины, но прикосновение воды, наоборот, взбодрило, и она провела мокрыми ладонями по волосам. Аманда попыталась посмотреться в зеркало, но без очков увидела в нем лишь размытое бледно-розовое пятно с нахлобученной на него светло-желтой мочалкой.
– Который час? – спросила она.
– Почти семь.
– Ты на пробежку?
– Ну да. Думаешь, я поднимаюсь в такую рань просто так? – ответила Рита. – Хочешь со мной?
– Нет, спасибо, – отказалась Аманда. – Не думаю, что мне сейчас это поможет. Мне еще нужно дописать работу для профессора Грейсона. Он и так дал мне отсрочку, а я все равно не успеваю. Думаю, еще раз он надо мной не сжалится.
– Грейсон? Он-то тебе на что сдался? Это ведь не твой профиль. Зачем тебе антропология и история, скажи мне?
– Дополнительный зачет, – объяснила Аманда. – И мне нравятся его лекции. То, что я – будущий инженер, не значит, что меня интересуют только цифры и расчеты.
– Как же, мне ли не знать, – улыбнулась Рита. – Думаешь, я не видела, как ты тайком от всех сочиняешь стихи? Орлеанские девушки много чем славятся, но уж точно не глупостью.
Аманде вдруг стало ужасно стыдно, но Рита не обратила внимания. За это Аманда и любила соседку: жизнь успела преподнести ей немало испытаний и научила, среди всего прочего, уважать чужие тайные увлечения.
– Ладно, пойдем отсюда, – Аманда понемногу начала приходить в себя.
– Пойдем. Мне еще нужно пробежать пять миль до начала занятий.
– Что у тебя?
– Гидродинамика. А у тебя?
Аманда задумалась.
– В одиннадцать – материаловедение, после обеда – смена в банке.
– Какая уже за эту неделю?
– Четвертая, – ответила Аманда. – Да, да, знаю, что ты сейчас скажешь. Я ни за что не допишу работу для профессора Грейсона, если буду все время пропадать в банке.
– Да ладно, я промолчу, – пожала плечами Рита.
Аманда видела, что ей не терпится вырваться на свежий воздух, и бежать, бежать, пока не заболят ноги. Она взяла подругу за плечи и подтолкнула к лестнице.
– Иди. Беги, – сказала она. – Хоть кому-то из нас сегодня нужно размяться.
– С тобой точно все в порядке? – уже на ходу спросила Рита.
– Точно-точно. Беги уже!
– Уже бегу! – крикнула Рита в ответ и скрылась из виду.
Аманда уже направилась в сторону комнаты, как с первого этажа до нее донесся голос Риты:
– И даже не думай отвертеться от похода в «Коммершл» в эти выходные. Приедут Мари Ламбо и Джим Калвер – уж они-то хорошенько встряхнут этот городишко. Мы будем танцевать до самого утра, ты меня слышишь?
– Слышу-слышу, – ответила Аманда, подбегая к парапету. – И не только я, но и все общежитие.
Рита засмеялась и, помахав рукой, выбежала на улицу.