Да, да! Сложилось впечатленье, что я раздвоился! Я, значит, изрыгаю стихи, как соловей под кличкой - Валерий Мухачев 4, меня одаривают всякими рецензиями, от которых в "зобу дыхание спирает". Но это делают только поэты. Поэтов много, видно писать стихи намного легче, чем прозу. Один поэт даже пожаловался мне, что как поэта, его прочитали аж 13000 читателей, а как прозаика - 600 человек.
Чувствуете дисбаланс? Выходит, прозу писать труднее? Значит, мы, прозаики, более гениальны, чем поэты? А может быть, время - деньги? Может быть читатели спешат на работу или спешат с работы, чтобы покушать и упасть на диван без сил? Хватает, значит сил только глазами прошелестеть по четырём-пяти строфам какого-нибудь поэта и умереть до утра?
Одна писатель-прозаик пообещала мне заглянуть на мои стихи, да так я и не дождался.
Может быть прозаики чего-то теряют, когда вот так однобоко занимаются прозаической прозорливостью? Подумайте сами - в "стихи.ру" поэтов - миллион, а прозаиков в "проза.ру" - 100 тысяч! А почему бы не слиться? Начать писать стихи и здесь?
Скуку и разгоним!
Вот я специально для той, уважаемой мною, дамы, что обещала заглянуть в мой второй кабинет, решил тиснуть небольшое стихотворение:
Звёзды шоубизнеса
Совсем певицы зазвездились,
Поют пошлятину подряд,
И петь романсы не хотят,
Всё ищут мелодичней стили.
И если голос не хорош,
Октавы третьей не хватает,
Певица стонет и рыдает,
Стремясь создать в гортани дрожь.
И вдруг звезда куда-то скрылась,
Не слышен голос с хрипотой, -
Виновен парень молодой!
Сдалась она ему на милость.
У звёзд недолог славы срок,
Поют, пока им щедро платят.
Исчезнет талия у платья,
Певицу ожидает рок.
Мелькают бабочкой певицы,
Поют извечно о любви,
Не зажигая ток в крови,
Но как изящны ягодицы!
Одежда, право, где она?
Пупок - на улице, и груди!
И ноги - два ствола орудий!
Поют, и слушает страна.
А где-то скромница поёт,
Не зарабатывая славы,
Внимают ей лесные травы,
Да глушит песню вертолёт.
2009 год.
Конечно, не к месту, кажется. Но ведь не начать же мне сюда вгонять всё подряд?
Я просто вспомнил случай очень поучительный. Был у нас, в Удмуртии, бас признанный, Григорий Иванович Титов. Как он пел, я слышал. Хорошо пел. Москва его хотела заполучить, потому что на басы СССР был всегда беден после исчезновения Шаляпина.
А тут такой случай - самородок, можно сказать, из медвежьего края! Да был Григорий Иванович - удмурт, имел акцент национальный. Этого и испугался. Ему в столице обещали от этой беды избавиться хорошие логопеды.
Да куда там! Захотел Григорий Иванович быть звездой немеркнущей в своей крошечной Удмуртии. Во-первых, в Москве ему тянуться надо, чтобы теноры не заглушили, к тому же женщинам он мог на сцене не приглянуться. Мало ли какая борьба в Большом Московском театре могла высветиться. А дома, в родном Ижевске, ему грозила только слава, и больше ничего!
Зарплата, конечно, не такая звёздная, но и работы было не как в опере! В общем, пел, не надсажаясь. Берегли его. Голоса он не лишился до самой кончины.
Мне посчастливилось отдыхать в доме отдыха с ним одновременно. Я, конечно, совсем-то уж рядовым отдыхающим не был, тоже был в славе. А как не быть, если ходишь с альбомом и всех подряд просишь позировать?
И засмотрелся я на гитариста. Не случайно, конечно. Пел он хорошо, не басом, конечно, но что-то между плохим баритоном и не очень плохим тенором. Пел, конечно, не так, чтобы я пришёл в дикий восторг, но терпимо. Я рисовал его в движении, слова воспринимал плохо, звучание гитары меня сильно отвлекало. Я и попросил его замереть на время, чтобы пальцы на грифе гитары запечатлеть.
Вот тут-то он мне и открылся. Он сказал, что до московского учения певческому мастерству, Григорий Иванович был его другом! Я смотрел на мастера гитарной игры и пения совсем другими глазами!
-А сегодня вы почему с ним не вместе? - спросил я.
-Ну, что ты! Кто - я, и кто - он? Мы же разошлись на очень большое расстояние!
Я остался самодеятельным исполнителем своих песен, а Григорий Иванович - маэсто!
Его пение вся страна слушает!
Портрет бывшего друга Титова Григория Ивановича я быстро закончил и вышел из его комнаты. Через десяток шагов я столкнулся лицом к лицу со светилом Республиканского масштаба. Он стоял лицом ко мне и кому-то говорил, что пошёл бы смотреть киносеанс, но билет слишком дорогой.
Малозаметный для него, я с удивлением слушал о том, что для такого знаменитого баса вопрос мог стоять в цене какого-то билета. Далее Григорий Иванович пошёл мимо комнаты бывшего друга, который прямо-таки наяривал на гитаре и душевно вопил песню.
За день до отъезда моего я услышал, как не кто-нибудь, а Григорий Иванович Титов распевал свой голос по октавам без слов. Далее, он вышел из зала, довольный собой.
В концерте самодеятельных артистов из числа отдыхающих он не участвовал, сидел в зале, нахохлившись. Вероятно, расчитывал, что его попросят спеть за деньги.
Его друг на сцене снова играл и пел исключительно для Певца, надеясь разбудить его память.
Но Григорий Иванович Титов так и не подошёл к бывшему другу и даже не хлопал в ладоши на концерте.
Мне было искренне жаль моего случайного натурщика. Ведь он так старался!
Но что можно было сказать? Григорию Ивановичу повезло родиться удмуртом, а друг его был русским. В те годы поступить учиться русский мог, сдав экзамены только на пятёрки.
Про пятёрки я сказал не случайно. Ведь и я поступил в институт только благодаря высшим оценкам. А сколько осталось русских за бортом, история умалчивает.
Ижевск, 2011 год