Наступила гнетущая тишина, по крайней мере, неслышно было ничего - ни стука собственного сердца, никаких других звуков, только ощущала капли дождя, бьющие по щекам. Сообразив, что ничего не произошло, приоткрыла глаза и увидела застывший в миллиметре от них, черный срез винтовочного приклада.
- Я просто хотела попросить не петь так громко. – Проронила я осевшим голосом, но испугаться так и не успела.
Бруно убрал винтовку, и без единой эмоции на лице, протянул руку, предлагая жестом ладони, ухватится за нее.
- Не нужна мне Ваша помощь! Без неё обойдусь! - Отстранив его руку, я поднялась самостоятельно. – У Вас очень тонкие манеры! Мне их не понять!
В те минуты я была одним сплошным клубком нервов, ожидая, «окончательного решения своего вопроса». Приготовившись дорого «продать» свою жизнь, я вновь отступила к скале.
- Не следовало делать резких движений, я мог убить Вас. Магистру это бы не понравилось.
- Вот как?! Представьте, мне тоже!
- Он приказал, доставить фройляйн в целости и сохранности и чтобы ни один волос не упал с Вашей головы.
- Тогда, давайте, посчитаем сколько их лежит на тех булыжниках!
Злость переполняла меня, и готова была выплеснуться на физиономию моего обидчика звонкой пощечиной.
- Живее, живее, фройляйн! - Бруно повел стволом винтовки в сторону дороги. - Если у Вас в голове зреют нехорошие мысли, выкиньте их подальше.
- Вы даже не представляете, какие они нехорошие!
Благоразумие подсказывало – подчиниться, обида и унижение – «врезать» ему хорошенько.
- Не стойте столбом, фройляйн! Иначе, я выстрелю Вам в ногу!
Для убедительности он щелкнул затвором и направил оружие на меня.
Это разозлило меня еще сильнее.
- Стреляйте! Только, лучше в голову!
Звук выстрела больно ударил по барабанным перепонкам, эхом отразившись от скал.
Бруно тут же перезарядил винтовку и, не целясь навел её на мою левую ногу.
- Это последнее предупреждение, - прошипел он. – Я не шучу.
- Вы – псих, - без тени эмоций произнесла я и покорно продолжила путь.
- Так то лучше. - Последовало мне в спину.
- Если надумаете снова запеть про «черные отряды Гейера»*, лучше сразу убить меня. – Бросила я в ответ.
- Ха! Вам не нравиться песня?
- Ни песня, ни тем более, её исполнитель.
- Выходит, у нас с Вами полная взаимность. Так что, помалкивайте, фройляйн. Вы не хотите слышать мой голос, а мне успел осточертеть Ваш.
На том, «обмен любезностями» и закончился.
Тьма сгущалась в ущелье и в моих мыслях. Я пыталась бодриться, но, признаюсь, это плохо получалось. Ясно было одно – ничего хорошего меня не ждет.
Изредка за моей спиной раздавались отрывистые команды Бруно: «живее, живее!». В такие минуты хотелось ответить какой-нибудь колкостью, но общая усталость сказывалась и на моем языке. Да и лишний раз провоцировать Бруно – себе дороже.
Когда сзади послышалось: «Стой!», я даже не сообразила, что это касается меня, и продолжала идти по инерции.
- Стойте! Черт бы Вас побрал! Здесь поворот налево!
Наивная, подумала, что мой «конвоир» решил сделать привал. Вопреки ожиданию, мы свернули с дороги в какую-то довольно широкую расщелину в скале. Прошли не более десяти шагов, как дорогу перегородил завал из массивных камней, едва различимых во тьме.
- Отойдите в сторону на три шага! – Приказал Бруно, а сам приблизившись вплотную к одному из камней, размером с автобус, начал проделывать какие-то манипуляции. Винтовку при этом он держал в одной руке, уперев приклад себе в бок.
Послышался нарастающий гул, и я почувствовала дрожь под ногами. Как в сказке про Али-Бабу «сим-сим» открылся и глаза резанул яркий свет.
* В 20-е годы ХХ века – марш германского рабочего движения, позже – марш 8 кавалерийской дивизии СС (прим. автора)