Он ковылял по заправке от одной машины к другой. И каждый его шаг, не был похож на предыдущий, на предыдущие, и на шаги, вообще. Никто, никогда не смог бы предугадать, куда он поставит ногу. Его всего, скручивала и метала болезнь, которая называется детский церебральный паралич. Был он, давно уже, не ребенком. Редко доживают до его лет, такие больные. Он дожил. Доковолял. Подойдя ближе к машине, он тянул в сторону окна водителя руку, которая скрючивалась и писала немыслимые фигуры по ходу движения. При этом, хаотично коверкалось лицо и всё тело. Непредсказуемо. Наверное, непредсказумость этих скручивающих судорог меня и пугала. А как ещё объяснить?
Если снимать его в фильмах ужасов, он один, принёс бы создателям кучу "Оскаров".
Что принесла его жизнь Главному Создателю?
Я панически испугалась, когда вперые его увидела. Было это давно. В девяностые. Его привел парень из нашей школы. Серёжка Котов. По кличке Кот. Я испугалась так, что Кот шёпотом долго уговаривал меня успокоится и не убегать. Я не могла, не могла справиться со своим ужасом. Понимание, что эта болезнь не заразна, никак на меня не действовало. Кот сказал, что он чемпион по шахматам среди инвалидов, председатель комсомольской организации, пользуется авторитетом и т.д. Моё нутро знобило и хотело исчезнуть из пределов видимости этого исковерканного парня.
Кот, потом, часто приходил, с ним вместе. Может быть, они даже дружили. Что-то, там, они организовывали вместе. Какие-то спортивные состязания. Ходили вместе к спонсорам. Кот познакомил его со всеми тогдашними "новыми русскими". На урода хорошо подавали. А как, его ещё назвать? Давайте, будем честными.
"Ты, пойми, - бубнил мне тихо Кот, - он внутри такой же, как мы с тобой. Он всё понимает." Мой животный ужас сменялся почти такой же, животной тоской от мысли, что интеллект заключён в клетку такой безобразной плоти. От того, что его мысль, при озвучивании, невозможно понять, потому что, звуки, которые он издавал, были так же хаотично уродливы, как и его движения.
Как же, его зовут? Не помню. Не пом-ню. Кот его как-то звал. Таким обычным, человеческим именем. Типа "Дима". Бли-и-и-н. Дима. Я легче перенесла бы "Квазимодо". Дима, - как удар по нервам.
Дима долго стоял у соседей машины, покачиваясь и изгибаясь. Водитель медленно искал мелочь, потом высыпал ему в руку. Я с напряжением следила: не просыпет? удержит монетки?
Какая у него пенсия? Кажется, он пьёт. ОН-ИМЕЕТ ПРАВО. ПИТЬ. Так мучаясь, с первого вздоха своей жизни. Так долго.
Кот, тогда, переводил, то, что хотел сказать Дима. Он, как-то, научился это понимать. Кот светлый, весёлый. Большой, спортивный, сильный. Одно из ярких воспоминаний о Коте,- как он вырывается из душного класса и бежит, мимо меня, по школьному коридору, так мощно, что меня вжимает потоком воздуха в покрашенную зелёной маслянной красочкой стену. Следом за Котом несётся его лучший друг Сёма. Такой же, лось, под метр девяносто ростом. Даром, что отличники и победители олимпиад. Те ешё, гориллы. Меня вторично размазывают по стене струи воздуха и закладывает уши от их топота. Через пять лет Сёма станет моим мужем. А Кот приведёт Диму.
Потом я разведусь с Сёмой и перестану видеть Кота. И, встретив общего знакомого, узнаю, что Кота больше нет.
Он крутил какой-то бизнес. Торговал. Какими-то крупами. Был свой магазин, машина, вторая жена, с которой он жил в комнате в общаге.
Что-то случилось. Надо было отдать много денег. А их не было. И тогда он сел в машину и поехал. Ехал без остановки двое суток и даже не останавливался.
"Представляешь,- пересказывал его рассказ знакомый,- даже поссать не останавливался".
Я представляла круглые от ужаса голубые глаза Кота, немигающе глядящие на несущуюся навстречу трассу и побелевшие костяшки пальцев, сжимающих руль. И ещё не понимала: как, это- нет Кота? Уехал же? Ну?
- Ну. Уехал. Жил в Москве. Устроился на работу. Только, нашли его.
- И?
- И - нет Кота.
- ?
- Убили. За долг.
...
Дима, наконец, доковылял до моей машины. Моя рука с синей купюрой уже давно висит из открытого окошка. Ждёт Диму. Я больше его не боюсь. Может, потому, что вижу рядом с ним, улыбающийся мне, призрак Кота. Таким, каким видела в последний раз. Он показывает мне у-шу, которым только начал заниматься, крутит руками, ногами и говорит:" Подожди, ешё есть такая ката. И ещё. Смотри. Или вот такая." Как, игрушками хвастается. Свет Луны, смешанный со светом фонаря, на зелени листвы, на плечах и белой макушке Кота. Ласковый майский ветер. Всё впереди.