Ножка телятины-13
121. Л. Андреев. («Собака», вариант). «Выместили его».
«...и все были злы за этот обман и выместили его злобными речами и насмешками...»
В русском языке есть устоявшееся сочетание: «выместить зло на ком-то», «Выместить кому-то за обиду»; – но не: «выместить кого-то злом». А у Андреева как раз – последний, ошибочный вариант.
122. Л. Андреев. (Там же). «Собака с нюхом хозяина»
«...Когда позднею ночью он звонил у своих дверей, первым звуком после колокольчика был звонкий собачий лай, в котором слышалось и боязнь чужого, и радость, что это идет свой...»
Собака всегда учует хозяина за дверями – у неё изумительный нюх. Это хозяин гадал бы, кто за дверью – свой или чужой, а собака сразу бы узнала.
А потм неловко сказано: слышалось и боязнь, и радость; – слышались правильнее.
123. Л. Андреев. («Валя»). «Ноги-руки отрывались или мальчики?»
«...схватывал других мальчиков за ноги и за руки, и они от этого отрывались...»
Из-за неудачно выстроенной фразы получается, что отрывались – мальчики, потому что в первом предложении речь о том, что Некто «схватывал мальчиков», и они «отрывались». Опять же и глагол «схватывал» вместо «хватал» отдает словесной неловкостью (схватывать можно что-то на лету, схватывать быстро сказанное и т.д.)
124. Л. Андреев. («Ангелочек»). «...лишено лицо Коли и все другие лица...»
«Но было в ней другое, чего лишено было лицо Коли и все другие лица и вещи...»
Речь идет не только о лице Коли, но и многих других лицах и вещах, а потому употребление глагола «лишено» в единственном числе неправомерно. Надо написать: лишены. К сожаление, это очень распространенная неточность в устной и письменной речи. Замечу, употребленные в одном коротком предложении слов «другие» и «другое» не украшают повествования.
125. Л. Андреев. («Оро»). «Глаз сверкал из-под бровей...»
«...На месте одного глаза была красная, непрестанно сочащаяся рана; другой, глубоко запавший в орбиту, сверкал из-под хмурых бровей ненасытимою злостью, пламенной, не знающей покоя, ненавистью...»
Один глаз, а сверкает из-под двух бровей... Уж тогда из-под одной, «своей родной», брови...
126. Л. Андреев. (Там же). «Воздух безвоздушного пространства...»
«...А Оро начинал, как безумный, падать, кружиться и метаться в воздухе...»
Речь идет о «беспредельном, безбрежном, молчаливом пространстве» Вселенной. Воздуха там нет.
127. А. Пушкин. («Анджело»). «Ухо народа»
«...И ухо стал себе почёсывать народ
И говорить: «Эхе! да этот уж не тот...»
Большое же ухо было у народа, вот он его и почёсывал.
(У народа – миллионы ушей. Неужели он все их почёсывал?) Ай да Пушкин, загадал загадку!
128. Ф. Достоевский. «Преступление и наказание». «Одно сплошное лицо»
«...Между разговором Раскольников пристально ее (Сонечку Мармеладову) разглядывал. Это было худенькое, совсем худенькое и бледное личико, довольно неправильное, какое-то востренькое...»
Сонечка превратилась по воле автора в одлно сплошное лицо, без тела, головы. А исправить ляпсус можно было легко: написать – «У нее было худенькое, совсем худенькое и бледное личико».
129. А. Солженицын. («Август четырнадцатого»). «Несло, ныряя...»
«...а дальше несло их местностью открытой, ныряя с холма на холм, как будто и невысокие, но с просторным обзором...»
Сразу две ошибки:
1) «несло, ныряя...» – Безличный глагол и деепричастие. Надо было: они неслись, ныряя.
2) «с холма на холм, невысокие» – несогласованность между существительными и прилагательным. Надо было: с холмов на холмы, которые были невысокими...
И первая и вторая ошибки – типичнейшие: автор думает одно, а пишет другое, то бишь выражает мысли неточно.
Есть в этом предложении и еще один скрытый дефект. «Ныряя с холма на холм» – нырять с холма можно, но на холм нырять, извините...
130. А. Кантемир. («Сатира I. На хулящих учение»). «Не понуждай к перу мои руки...»
«Уме незрелый, плод недолгой науки!
Покойся, не понуждай к перу мои руки...»
Надо полагать, что первый русский поэт Кантемир писал обеими руками и, видимо, враз; точно так же, как пушкинский монах молился сразу двумя руками. Право, я в замеша-тельстве: кому отдать предпочтение – либо Кантемиру, пишущему двумя руками, либо Гоголю, рука героини которого высовывалась из окошка с колбасою в руке... Велик и могуч русский язык!
(Продолжение следует)