рассказ Эксперимент

 
                Эксперимент
 

  Дождь, шедший всю ночь,  утихомирился и лишь крупные запоздалые капли еще постукивали по подоконнику. В ветвях ясеня, росшего под окном, громко защебетали присмиревшие птахи, быстро перепархивая с ветки на ветку.
 
  Галина чуть помедлила, прислушиваясь к звукам в открытом окне и одновременно стараясь услышать своего кота-лежебоку.
  Она представила, как он сейчас потягивается, и присматривается, как ему удобнее запрыгнуть к ней, чтобы по заведенному меж них ритуалу, мягко подобраться к подушке и лизнуть хозяйку в теплую со сна щеку. Галина не часто позволяла коту эти «нежности», но отучить его так и не смогла.
  Грустно улыбнувшись своим воспоминаниям, она открыла глаза и сказала: «Ну, где ты там, Мурлыка хвостатый!», и, еще не успев договорить, уже прикрывалась рукой от громко урчащего, счастливо облизывающего ее лицо кота.

  «Будем вставать!» - бодрым голосом проговорила Галина, вставая и торопливо набрасывая утренний халатик, одновременно расчесывая свои все еще густые волосы и удерживая их заколкой в пучок.
  «Идем, идем» - говорила она коту, нетерпеливо описывающему круги вокруг ее ног, и тот важно пошагал из комнаты в кухню, оглядываясь, не отстала ли хозяйка.

  Галина открыла холодильник, поставила чайник на конфорку для себя и подержала над огнем кастрюлечку с едой для любимого котика. Ее «домашний тиран»  не привык есть холодное, он терпеливо сидел у своей мисочки и ждал утреннюю порцию, а получив, стал неторопливо есть.
  Галина тем временем успела принять утренний душ и переодеться, «почистить перышки», она терпеть не могла садиться к столу в неглиже.
  Кот уже поел, оставив чуть-чуть в своей посуде, это была его привычка с детства, на которую Галина и все домашние не переставали удивляться, он всегда оставлял чуть-чуть, важно отходил и сердито фыркал, если сразу его миску пытались вымыть.
 
  Галина взяла кофемолку и уже засыпала в нее порцию зерен, как в квартире раздался звонок.
  «Кто бы это мог быть?» - подходя к двери подумала Галина, бросая взгляд в зеркало,  и извечным женским движением одновременно поправляя прическу, повернула ключ и распахнула дверь.
  На пороге стояла заспанная соседка, в халате и домашних тапочках. Она потянула носом и спросилась войти, а сама, не дожидаясь ответа, уже шла на кухню.
  «А я сегодня вот тоже рано проснулась, что-то грохнуло у Витьки наверху, наверное, опять дерутся» - сообщила она равнодушным голосом.

  Витька – это их подъездная головная боль, в трезвом виде он был тихим и вежливым, но в периоды запоя, а они нередко случались, терроризировал всех жильцов своими выкриками: «Вы тут чистенькие все, а я грязненький, да?! Да я всех куплю, мне только захотеть…»
  Но то ли «захотеть» не хотелось, то ли вообще хотелка его была пропита, но, уйдя из армии в бизнес в смутно-бандитские 90-е и потеряв все в дефолт, он так и не смог оправиться.
  Жена его, помучавшись пару лет, тоже ушла, забрав маленькую дочку.
  Виктор кое - как устроился слесарем, руки у него золотые, да и голова на месте, потому  его все же держали в автомастерской, несмотря на периодические запои.
  Терроризм Витькин заключался в его нежелании пить одному, а поскольку прежние друзья поустранились, среди соседей собутыльников не нашлось, то приводил Витька «друзей» от пивнушки, что за углом, а там собирались личности темные, и все «дружеские» посиделки у ВитькА, именно так его звали там, заканчивались громкими скандалами и драками.
  До милиции (ах, простите, полиции!) дело пока не доходило, но соседям уже доводилось вмешиваться, а это кому надо?

  «А, ты еще не завтракала, приглашаешь?» - бесцеремонно продолжила соседка, придвигая стул и плотно усаживаясь на любимое место хозяйки, у окошка. Галина лишь пожала плечами и спросила: « Тебе чай или кофе?», - заранее зная встречный вопрос про «покрепче» и смиренное: «давай чай».
  Но сегодня что-то пошло не так, соседка отмахнулась от вопроса, дескать, сама и так знаешь, и, горя проснувшимися глазами сказала: «Галка, а чего ты все одна, да одна? Дочь далеко, помощь твоя ей не нужна, она вон в люди выбилась, в самой Москве бизнес-леди, а ты тут кочерыжкой загибаешься. Да не обижайся, баба без мужика, что лошадь без хвоста. Да и скучно, ты молодая еще, на тебе воду возить можно, чего одной-то куковать? У нас в автопарке такой мужчина появился… Вот тебе пара, так уж пара» - тараторила она, не давая Галине и словечка вставить.
  Поэтому оставалось молча готовить завтрак и слушать, ожидая конца потока.
  «Не век тебе одной куковать, вот подходящий мужик, честное слово, очень тебе подходящий, серьезный, непьющий».
  Она, наконец, выговорилась и замолкла, выжидающе глядя на Галину.

  Та пододвинула ей чашку с дымящимся чаем, а себе сыпанула растворимый кофе и подняла глаза: «Ты же знаешь, после Алеши мне никто не нужен. Я просто не могу и подумать ни о ком, понимаешь?».
  Она вновь опустила голову, задумчиво помешивая ложкой давно растворившийся кофе.       
  Взгляд был устремлен поверх плеча соседки в окно, на свежие листья ясеня. Такое большое дерево, а ведь сажал Алеша в день рождения дочки. Он так ждал сына, но появившаяся на свет дочка  забрала его сердце в свои крохотные ручонки, так что Галина иногда и ревновала мужа к дочери.
 «Алеша твой был динозавром» - согласилась соседка, и продолжила: -  «Галк, ведь столько лет после его гибели прошло, о себе подумай».
  И вдруг решительно заявила: «В общем, как хочешь, но сегодня он к тебе придет, в пять!»
 «Кто придет?!» - не сразу поняла Галина.
 «Кто-кто, дед Пихто! Мужчина этот, полковник, придет, я ему сказала, в пять она всегда дома, кота своего кормит, он у нее по часам ест» - и она громко захрустела вафельно-шоколадным тортом.
  «Как ты могла!» - растерянно пробормотала Галина, беспомощно оглядываясь на кота, вальяжно разлегшегося посреди кухни.
  «Да не дрейфь, не понравится – тебя ж никто замуж за него не гонит» - философски изрекла соседка, принимаясь за следующий кусок.
 «А тортик ничего, вкусный!» - добавила она, поднимаясь.
 «Да не провожай, я дверь захлопну!», и, скребя тапками, двинулась к двери, по дороге отодвинув ногой лежавшего кота. Тот недовольно фыркнул, но с места не поднялся.
 Стар стал, тоже Алеша когда-то принес в дом замершего, маленького и жалкого котенка.


  Галина молча сидела, не в состоянии думать ни о чем, глядя в чашку с остывающим кофе. Потом машинально выпила его, встала и подошла к окну.
  В ветвях дерева звонко перекликались птицы. Под деревом, у большой лужи, два пацаненка спорили о ее глубине, не решаясь залезть в манящую свежесть воды. Торопливо шли люди, проезжали  машины.
  «А что, и в самом деле, может, стоит попробовать устроить свою жизнь» и она окинула взглядом кухню, где все стояло на привычных местах и некому было нарушать этот давно заведенный порядок.
  То же было и в комнатах: чисто, уютно, но пусто.

  Галина метнулась к вешалке, мельком глянула на себя еще раз в зеркало и, схватив сумочку с кошельком, выбежала на улицу. Уже сев в подошедший автобус, она вдруг засмеялась над собой, своим внезапно появившимся желанием посетить парикмахерскую, где не была "тыщу лет".
  Сидевшая рядом женщина удивленно покосилась на нее и вдруг открыто улыбнулась, а затем полуотвернувшись, стала смотреть в окно, не теряя улыбки.
  Галина же вышла на остановке и махнула ей рукой, та ответила легким движением головы.

  Сама не зная почему, но улыбаясь, Галина прошлась по магазинам, зашла в магазин "Цветы-Подарки", по привычке собираясь порадовать себя букетиком недорогим, но опять улыбнулась, сегодня ей подарят цветы: "Розы!".
  Она так давно не получала цветов от Мужчины, ведь не считать же дежурные поздравления с 8 марта и днем рождения.
  Подкупив кое-чего вкусненького, постояла в отделе вин и решила, что это будет лишним. Готовить что-то самой тоже не хотелось, надо еще посмотреть, стоит ли.

  В таком настроении Галина вернулась домой. Кот со всех ног бросился встречать хозяйку, он совсем отвык оставаться один, а выходные дни он знал четко, и сегодня хозяйка должна была быть дома, с ним и книжкой на диване. Он так любил и ждал выходные дни. Не отходя от нее ни на шаг, кот мурлыкал, стараясь заглянуть в глаза. Но Галина нетерпеливо отмахнулась и, стоя посреди комнаты,  задумалась, прикидывая, в какую вазу лучше будет поставить розы, так и не решив, она пошла выбирать наряд на вечер.  Перебрав все имеющееся, остановилась на легком брючном костюме: по-домашнему и, он ей шел, подчеркивая стройность фигуры и моложавость.
 
  За этими хлопотами, она чуть не забыла покормить кота, тому пришлось напомнить о себе долгим протяжно-обидчивым «мяуу».
  Галина положила ему в миску фарш, купленный в магазине, Мурлыка понюхал и непонимающе посмотрел на хозяйку, такого она ему обычно не давала, всегда сама крутила, из хорошего мяса. Он понюхал еще. Вздохнул и лениво принялся есть.
  А Галина неотрывно смотрела на часы, которые показывали 16.59 и секундная стрелка быстро поднималась вверх. Галина чувствовала, как краснеет, ей стало стыдно за себя сегодняшнюю.

  Ровно в 17.00 раздался настойчивый звонок, кто-то просто вдавил пальцем кнопку звонка. Галина вздрогнула, затем подошла и, поколебавшись минуту, распахнула дверь.

  Перед ней стоял среднего роста, не толстый, не тонкий, гладко выбритый мужчина, неловко держа перед собой несколько цветов георгина, видимо, сорванных недавно, так как они были еще с блестящими от дождя лепестками. Дождь, передохнувший днем, полил с новыми силами.
 «Здравствуйте, Галина» - произнес он приятным, несколько низковатым для его фигуры голосом,- «это Вам». Он протянул ей георгины, стебли у них были мокро-скользкие, это неприятно удивило ее.
 «Проходите» - Галина повела рукой в сторону комнаты, но гость уже стоял там, цепким взглядом осматривая все, включая хозяйку и испугавшегося кота, залезшего под диван и лишь изредка выглядывавшего.
 «А у Вас хорошо, прилично и без изысков, не люблю я их», - резюмировал он.

 Галина, подрастерявшись, пригласила садиться, но полковник встал перед ней и четко отрекомендовался:
 «Петр Евдокимович Кравцов, полковник в отставке, 57 лет, вдовец. Дети имеются, живут отдельно, самостоятельны и самодостаточны.
 У Вас дочь, мне известно, она тоже самодостаточна.
 Имею хорошую квартиру, трехэтажную дачу и сад при ней, огород, все как полагается, с удобствами.
 Хозяйки нет в моем хозяйстве, а нужна, очень нужна, хозяйство большое, я кролей держу на мясо, свинку летом, курей. Без хозяйки – ну никак!».
 Выговорив эту тираду, он развернулся к ней спиной и стал рассматривать книги на стеллажах, целиком, с пола до потолка занимающих одну стену комнаты.
 «Достоевский – не мой писатель, что нюни-то распускать, работать надо, РА-БО-ТАТЬ!»
 Он развернулся на каблуках, Галина отметила, что каблуки были выше обычных, видимо, прибавляли роста.

 Она молча взяла вазу и поставила в нее принесенные гостем цветы, усмехнувшись про себя:
 «Дура, мечтательница!».
 Вслух сказала:
 «Может, чай – кофе?» .
 «Это можно, давайте на кухне, там уютнее» - он и здесь уже командовал.

  За чаем полковник рассказывал о покойнице-жене, что была "исключительной, хозяйственной" женщиной и о сыновьях, которые сразу после школы уехали поступать в институты, и теперь наезжают крайне редко.
  Он долго рассказывает о пользе экономии, о необходимости «в наше неспокойное экономически время» содержать большое хозяйство, о выгоде кролиководства».

  Галина давно не слушает и ждет, когда иссякнет поток его экономических выкладок.

  Наконец, гость считает, что полностью представил всю выгоду их дальнейшего сосуществования, и,  распрощавшись, уходит.
 
  Галина стоит, прижавшись спиной к двери, растерянная и злая на себя.
  Вздрогнув от неожиданного звонка, рывком разворачивается и с решительным видом распахивает дверь… .

  На лестничной клетке стоит соседка, выжидающе смотрит на Галину, и вдруг они обе начинают хохотать.

  Хохот их разносится по подъезду, но Галине на все наплевать, она машет рукой, то ли приглашая войти, то ли пытаясь оттолкнуть соседку и, наконец, отступает в квартиру и идет в кухню, чтобы поставить чайник и обеим поплакаться о своем, бабьем.