"И я надеюсь, веру в сердце храня,
В один из длинных и стеклянно-звонких дней
Прийти туда, где Вы дождетесь меня,
Мой враг, что лучше самых преданных друзей!
Мне так дорог злой огонь безумных глаз;
Срок придет - и мы все своё получим,
Только помните - я счастлив встретить Вас,
Враг мой, Бешеный - друг мой неразлучный..." (с)
-Я знал, что ты придешь, - слабое дуновение ветра слегка взъерошивает твои короткие, русые волосы.
Серые, как расплавленное серебро с желтой полоской вокруг зрачка, глаза встречают меня ледяным, беспристрастным взглядом. Но сквозь эту пелену равнодушия и железного спокойствия я чувствую едва уловимую растерянность. У тебя так много масок, что ты уже сам путаешься в них, и вряд ли помнишь, какой ты на самом деле. Твоя презрительная усмешка – как же я ненавижу ее. Ты никогда не считал меня равным. Но сегодня… Сегодня у меня есть шанс доказать тебе твою неправоту…
-Здравствуй! – я делаю шаг вперед.
Тяжелые, железные ворота с протяжным скрипом закрываются за моей спиной. Я вижу на полу полоску свету, которая с каждой секундой становится все тоньше и вскоре исчезает совсем.
Мы одни. Стоим друг напротив друга и смотрим друг другу в глаза. Это похоже на детскую игру – кто первый отведет взгляд. Ты снисходительно улыбаешься, нарочито медленно обнажая острую сталь катаны. Ты все еще не признал меня.
Мне о столь многом хочется спросить тебя, но я понимаю, что это не время и не место для разговоров.
Ты делаешь шаг назад и оценивающе смотришь на меня, будто прицениваясь, с какой стороны лучше нести удар. Ты как всегда нетороплив и хладнокровен. А вот мне с каждой минутой все труднее держать себя в руках. Я ненавижу тебя за все, что ты сделал, и еще больше ненавижу себя за то, что позволил тебе это сделать. Я всегда восхищался тобой, превозносил тебя, ты был для меня долгое время путеводной звездой в эту смутную пору битв и войн.
Твои глаза – гипноз. В них нельзя смотреть. Они дурманят, уничтожают разум и превращают любого в твоего послушного раба. Но не смотреть в них – тоже невозможно. Они притягивают, манят за собой. Смотришь в них – и, кажется, что идешь по какому-то бесконечно – длинному, темному коридору – коридору твоей души, где нет ни окон, ни дверей, нет даже света в конце, потому что нет конца. Твоя душа заполнена бесконечной тьмой, внутри тебя все выжжено, в тебе не осталось ничего человеческого. Любые переживания, боль потери или чувство одиночество, любовь или ненависть – все это чуждо тебе. И даже сейчас ты не ненавидишь меня. Тебе все равно. И от этой твоей безразличности и отчужденности сердцу еще больнее.
Я поддался… Я смотрел в завораживающие, пленительные глаза, и не заметил, как ты оказался в шаге от меня. Резкая боль в животе, знакомый металлический привкус на губах и запах свежей крови выводят меня из оцепенения.
С быстротой и грацией пантеры ты уклоняешься от моего неуклюжего удара и отбегаешь в сторону.
Ты все такой же. Невозмутимый и холодный. Ты должен был родиться зимой, а не летом. Ты слишком одинокий, слишком независимый, слишком свободный…
Удар. Звук дребезжащего металла раскатистым эхом проносится по огромному залу. Еще один. Рваная рана на животе не дает как следует сосредоточиться. А ты… Ты сражаешься, как играешь. В твоих руках катана сравнима с кистью художника, а воздух, с белым полотном, на котором ты рисуешь очередную картину своей победы.
Интересно, ты хоть раз проигрывал кому-нибудь?
Ты знаешь, что такое горечь поражения?
А я хочу, чтобы ты узнал. И я помогу тебе. Я подведу тебя к краю пропасти и мягко толкну вниз. И ты полетишь вниз. Красиво. Раскинув руки, набрав в легкие побольше воздуха, широко открыв свои очаровывающие глаза. И в этих бездонных, вечно пустых и холодных глаза, наконец, будет виден страх. Неподдельный. Искренний страх. Жаль, я этого не увижу. Но я уверен, он будет. Он должен быть.
Новый удар. Кровь брызжет из моей разрезанной ладони. Я сжимаю в руке лезвие твоего оружия, чувствуя, как металл проникает все глубже в кожу, разрезает мясо и мышцы.
Взмах.
В воздухе мелькает сталь, в которой блестят лучи заходящего солнца, проникающие в зал через большие окна.
Металл входит в твое тело. Ты останавливаешься. Твои глаза расширяются. Ты медленно опускаешь голову и заворожено смотришь, как по лезвию, пронзившему твое тело, течет теплая, багряная кровь. Крупные капли алой жидкости падают вниз и растекаются по каменному полу.
Я обезоруживаю тебя и отбрасываю свою катану в сторону.
Подхожу к тебе. Чувствую твое сбивчивое, рваное дыхание на своем лице. Я так хотел… твоей смерти. Я так хотел увидеть твое поражение. Я жаждал увидеть, как ты хотя бы взглядом будешь молить меня о прощении, как ты опустишься на колени и в первый раз приклонишь голову перед своим противником. И что я получил взамен?
Ты с трудом держишься на ногах, но твой взгляд все такой же: равнодушный, безучастный и спокойный. Ты не сломлен. Ты понимаешь, что умираешь, но тебе все равно. Тебе по-прежнему все равно….
Мне казалось, что если я стану сильнее, лучше тебя, ты заметишь и признаешь меня, но нет… Ты так и не считаешь меня равным. Даже сейчас. Перед смертью. Ты стоишь напротив меня, смотришь мне в глаза, и твои губы кривятся в презрительной усмешке.
Как же я был глуп, когда надеялся победить тебя.
Это невозможно.
Ты умрешь победителем.
Ты рожден победителем и останешься таковым до последней минуты.
А я… А я наивно восхищаюсь тобой и жадно изучаю взглядом твои черты, чтобы запомнить досконально каждую родинку на твоем лице. Хотя и так всякий раз, закрывая глаза, вижу перед глазами твой портрет.
Ты умрешь с легкой, едва уловимой улыбкой на лице. Ты чувствуешь свое превосходство – я свою ничтожность.
Мы как небо и земля.
Как альфа и омега.
Как зима и лето.
Как свет и тьма.
Мы –лед и пламень.
Спасибо тебе, мой враг…
-Я люблю тебя, - последние слова я произношу вслух, а ты улыбаешься и твои глаза…
Не может быть! Но твои глаза впервые за столько лет излучают тепло, в них виден свет, радость и умиротворение…
Ты слабеешь. Я помогаю тебе опуститься на колени и бережно укладываю тебя на холодный, каменный пол.
В последний раз я вижу твои печальные, глубокие глаза. Твои веки плавно опускаются, ресницы вздрагивают в последний раз. Черты лица расправляются, а легкая улыбка навечно замирает на твоем бледном, изнеможенном лице.
Приятных снов, мой самый любимый враг…