Никто, наверное, не дотрагивался до их пушистых чёрных перьев, переливающихся на свету настольной лампы всеми темными оттенками, иногда даже темно-изумрудным.. Ночью падшие ангелы спят на мягких ватных дождевых облаках, им холодно, и они кутаются в эту призрачную субстанцию. Днем существуют светлые ангелы с золотистыми волосами и заботливыми голубыми глазами на белых и пышных, как медицинская вата, облаках, а вечером - им противоположные..
Ночью идет дождь, потому что падшие плачут. Грусть и тоска, если бы были девушками, делали бы массаж груди, руководствуясь азами иглоукалывания. Ветер бы с легким звоном сушил мокрые лица. Стоило поднять руку, и он приятно обволакивал её, играючи. А когда приходит время сна, с восходом солнца, то ангелы откидываются на облако, как на пуховую перину, и темные волосы могут красиво разметаться по этой призрачной постели. Шелковые одеяния приятно облегают тело. Сонное настроение преобладает в предрассветное время.
Перед тем, как лечь спать, для бархатных сновидений разводят кровь с молоком. Теплая бардовая жидкость и прохладное свежее молоко. Яд для души, бальзам для сердца.
Сам дьявол томно млеет от прикосновений тысяч и тысяч рук, когтистых, ломающихся в истоме, иногда их пальцы путаются в его выросших за тысячелетия чёрных шелковистых волосах. А грешников они бьют в грудь, навострив когти, и делают внутренний массаж ребер. Могут поласкать пальцами желудочки сердца. Сатане нравятся мальчики, сидящие у него на коленях, маленькие лживые суккубы, так мило сверкающие адским пламенем в зрачках, с опаленными лицами, помятые и лохматые, но милые.
А тем, кого он покинул, больно сидеть на дождевых облаках, потому что с каждым рассветом божий свет озаряет их лица, оставляя ожоги, сжигая всю их красоту. Тогда прилетают светлые ангелы и закрывают их своими крыльями. Падшие морщатся, но где-то глубоко внутри они даже благодарны. Только тш-ш...
Светлые любят купаться в утренних каплях воды, рясы липнут к их телам, крылья становятся мокрыми, они почти не способны летать, но их ловят падшие, все так же противно и наигранно морщась.
Бог и Дьявол прекрасно об этом знают, только это самая малая погрешность в их работе.
Запретные плоды хрустят на змеиных языках, вертикальные зрачки довольно скрываются за сонными веками, яблочный сок стекает по подбородку под одеяние. А жадные змеи выбираются из-под мантии, слизывая сок и доедая остатки с одежды.
А бывают падшие, которым отрезали крылья, которых сбросили с дождевого облака. Их со стертой памятью заставляют рождаться по-человечьи и жить человеческой жизнью. Потом они приходят на небо, ничего не понимающие, и начинают жить заново. При жизни они ходят по холодным пляжам с насыпью гальки и читают Конан Дойля, запивая его тексты сладким чёрным чаем. В мороз они одеваются очень тепло, привыкшие к адской топке, а летом они улетают в жаркие страны, вновь по той же причине - сущность помнит языки пламени. Белые зимние шарфики закрывают половину лица, видны лишь проницательные глаза с длинными ресницами, а светлые шляпы с полями позволяют видеть только лишь улыбку. Они очень необщительные, но стоит побыть с ними больше, чем пять секунд, и ты никогда их не забудешь. А они равнодушно-улыбчивые. Им как-будто чего-то не хватает.