В те далекие удивительные времена цивилизация достигла того уровня развития, о котором нам еще и сегодня не приходится мечтать. Судя по всему, полет в другую галактику не был для них неразрешимой проблемой. Конечно, прежде чем опуститься на планету, пришельцы облетали ее и составляли подробные карты. Есть убедительные сведения о том, что еще до великих географических открытий древние мореплаватели имели карты, где были изображены материки Австралии, Антарктиды, Африки и Евразии. Эти карты составлены со слов жрецов, получавших сведения из устных сказаний и мифов.
Переселенцы привезли со своей планеты представителей животного и растительного миров. Особую заботу у них имели разумные существа океана. Если на Земле высшими разумными существами океана считаются дельфины, то у них были русалки и после переселения русалки долго еще жили на нашей планете. Закончив переселение, пришельцы взорвали свой корабль. При взрыве вначале образовалось несколько крупных горячих осколков. На небе вполне можно было видеть десять солнц. Возможно,что именно это событие надолго осталось в памяти очевидцев, и затем сведения о нем передавались далеким потомкам. Огонь падал с неба и от этого горел Садом. Эта впечатляющая история и упоминается в Ветхом Завете.
Фактов, подтверждающих космическое происхождение разумной жизни на Земле, много, еще больше вопросов, которые можно только поставить. Тем не менее перед современным поколением землян стоят ответственнейшие проблемы, которые оно обязано решить.....
И настало наше время! Туман покрыл дымящийся металл ракеты. Глухо щелкнув, открылась дверь. Первым вышел мужчина, потом женщина с тремя детьми, за ними остальные. Все пошли через луга к недавно построенному поселку, но мужчина с семьей остался один.
Ветер шевелил им волосы, тела напрягались, словно еще погруженное в безмерность пустоты. Жена стояла рядом; ее била дрожь. Дети, как маленькие семена, должны были врастать отныне в эту почву.Дети смотрели снизу вверх в лицо отца, как смотрят на солнце, чтобы узнать, какая пора их жизни пришла. Лицо его было холодным, суровым.
- Что с тобой? - спросила жена.
- Вернемся в ракету.
- И опять на Землю?
- Да. Ты слышишь?
А ветер дул, не переставая. Что, если этот чужой воздух высосет у них душу, как мозг из костей? Мужчина чувствовал себя погруженным в какую-то жидкость, могущую растворить его разум и выжечь воспоминания. Он взглянул на холмы, сглаженные неумолимой рукой времени, на развалины древнего города, затерявшиеся в море травы.
- Смелее, Андрей, - отозвалась его жена. - Уже слишком поздно. За нами лежит шестьдесят пять миллионов миль, если не больше.
Светловолосые дети разноголосо щебетали под сводом странного неба. Им отвечали свист и шипение ветра в жесткой траве. Мужчина схватился за чемоданы.
- Идем, - произнес он, как человек, стоящий на берегу моря и готовый плыть и ,если нужно,утонуть.Они двинулись к поселку.
Андрей, его жена Нона,и их дети. Они стали жить в маленьком белом домике, ели вкусную пищу, но неуверенность ни на минуту не покидала их.
- Я чувствую себя, - нередко говорил Андрей, - как глыба соли, тающая в горном потоке. Мы не относимся к этому миру. Мы люди Земли. Здесь - другой мир. Он предназначен для жителей этой планеты. Давай улетим на Землю.
Жена отрицательно качала головой.
- Сейчас другие времена и Землю эти придурки могут взорвать. Тут мы в безопасности.
Каждое утро Андрей проверял все вокруг - теплую печь, горшки с кроваво-красными геранями, - что-то вынуждало его к этому, словно он ожидал: чего-то вдруг не хватит. Утренние газеты еще пахли краской, прямо с Земли, из ракеты, прилетавшей каждое утро в 6 часов. Он развертывал газету перед тарелкой с завтраком, и старался говорить оживленно.
- Через десять лет нас здесь будет миллион или больше. Будут большие города, все! Нас пугали, что нам не удастся. Что обитатели прогонят нас. А разве мы здесь видели их? Ни одного, ни живой души. Правда, мы видели города, но покинутые, в развалинах, не правда ли?
- Не знаю, - заметил старший сын, - может быть, они тут есть, но невидимые? Иногда ночью я словно слышу их. Слушаю ветер. Песок стучит в стекла. Я вижу тот город, высоко в горах, где когда-то жили обитатели. И мне кажется, я вижу, как там вокруг что-то шевелится. Как ты думаешь, отец, не рассердились ли на нас эти орионцы за то, что мы сюда пришли?
- Вздор! - Отец взглянул в окно. - Мы безобидные люди. В каждом вымершем городе есть свои призраки. Память... мысли... воспоминания... - Его взгляд снова обратился к холмам. - Вы смотрите на лестницы и думаете: как выглядел орионец и прекрасная орионка, поднимавшиеся по ним? Смотрите на их рисунки и думаете, как выглядел этот художник? Вы сами себе создаете призраки. Это вполне естественно: воображение... - Ой прервал он себя. - Вы опять рылись в развалинах?
- Нет, папа. - Сын пристально разглядывал свои башмаки. -Помните, вы должны держаться от них подальше. Передай мне,пожалуйста, джем.
- Я чувствую, что-то должно случиться, - прошептал сын.
"Что-то" и случилось в тот же день, к вечеру.
Их дочь Лора бежала с плачем через весь поселок. В слезах она вбежала в дом.
- Мама, папа, на нашей Земле случилась беда! - рыдала она. - Сейчас по радио сказали... Все космические ракеты погибли! Ракет к нам сюда больше не будет, никогда!
- О, Андрей! - Нона обняла мужа и дочь.
- Ты уверена, Лора? - тихо спросил отец.
Лора плакала. Долгое время слышался только пронзительный свист ветра.
"Мы остались одни", - подумал Андрей. Его охватила пустота, захотелось крикнуть: неправда, ракеты прилетят! Но вместо этого он погладил головку дочери, прижал ее к груди, сказал:
- Это невозможно, они прилетят, наверное.
- Да, но когда, через, сколько лет? Что теперь будет?
- Мы будем работать, конечно. Трудиться и ждать. Пока не прилетят сюда наши.
В последние дни Андрей часто бродил по саду, одинокий, ошеломленный. Пока ракеты ткали в пространстве свою серебряную сеть, он соглашался примириться с жизнью на Орионе. Ибо каждую минуту он мог сказать себе: "Завтра, если я хочу, я вернусь на Землю". Но сейчас сеть исчезла. Люди остались лицом к лицу с необъятностью этой планеты, опаляемые зноем чужого лета, укрытые в домах чужой зимой. Что станется с ним, с остальными?
Он присел на корточки возле грядки; маленькие грабельки в руках у него дрожали. "Работать, - думал он. - Работать и забыть". Из сада он видел удивительно красивые горы. Думал о гордых древних именах, которые носили вершины. Несмотря на эти имена, люди, спустившиеся с неба, сочли эти реки, горы и моря безыменными. Когда-то орионцы строили города и называли их; покоряли вершины и называли их; пересекали моря и называли их. Горы выветрились, моря высохли, города стояли в развалинах. И люди с каким-то чувством скрытой вины давали древним городам и долинам новые имена. Ну что ж, человек живет символами. Имена были даны.
Весь в поту Андрей огляделся и никого не увидел. Тогда он снял пиджак, потом галстук. Он аккуратно повесил их на ветку персикового дерева, привезенного из дому с Земли.
Он вернулся к своей философии имен и гор. Люди изменили их названия. Горы и долины, реки и моря носили имена земных вождей, ученых и государственных деятелей. Древние имена с древним смыслом. Задумчиво вглядываясь в далекие вершины, он размышлял: вымершие обитатели, может быть, вы там?..
Подул ветер, стряхнул дождь персиковых лепестков, Андрей протянул смуглую, загорелую руку, тихо вскрикнул. Прикоснулся к цветам, поднял несколько цветов с земли. Шевелил их на ладони, гладил, шевелил снова. Наконец окликнул жену:
- Нона!
Она оглянулась и он подбежал к ней.
- Смотри! Эти цветы... Видишь? Они другие! Не такие! Это не цветы персика!
- Не вижу особой разницы, - ответила она.
- Не видишь? Но они другие! Я не могу этого определить. Может быть, лишний лепесток, может быть, форма, цвет, запах...
Дети выбежали из дома, следили, как отец бегает от грядки к грядке, как выдергивает то лук, то морковь, то редиску.
- Идите все сюда, посмотрите!
Они разглядывали лук, морковь, редиску.
- Разве морковь бывает вот такая?
- Да... Нет... - Нона колебалась. - Не знаю.
- Ты знаешь... Лук не лук. Морковь не морковь. Вкус такой же, но другой. Запах не такой, как раньше. Он почувствовал, как бьется у него сердце.
- Нона, что это? Что случилось? Мы должны уйти отсюда!
Он забегал по саду, каждое дерево ощутило его руку.
- Розы! Розы! Становятся вдруг сами по себе зелеными!
Они стояли, глядя на зеленые розы.
А через два дня в комнату вбежал старший сын.
- Идите посмотрите на корову! Я доил ее и увидел... Идите!
Они пришли в сарай. У коровы рос третий рог.
Газон перед домом слегка, едва заметно, отливал фиолетовым, как весенняя сирень.
- Нужно уходить, - произнес Андрей. - Это все нельзя есть безнаказанно, мы превратимся тоже кто знает во что! Я этого не позволю. Нам остается только одно: уничтожить все эти овощи.
- Но они ведь не ядовиты!
- Ядовиты. Яд в них тонкий, очень тонкий. Его немного, чуть-чуть. Но трогать их нельзя.
Он нерешительно разглядывал домик.
- Даже наш дом. Может быть, его изменил ветер. И воздух. И ночные туманы. Стены, полы - все изменилось! Это уже не дом для человека!
- Ах, это твое буйное воображение!
Андрей надел пиджак, завязал галстук.
- Я пойду в город. Нужно что-то сделать. Вернусь скоро.
- Подожди! - окликнула то жена.
Но он уже ушел.
В городке, на затененных ступеньках, ведущих в зеленную лавку, сидело, беспечно болтая, несколько человек.
Андрею почему-то вдруг захотелось выстрелить в воздух, разбудить их. "Что вы делаете, глупцы? - подумал он. - Сидите тут? Вы слышали новость: мы пленники чуждой нам планеты! Действуйте! Вам не страшно? Вы не боитесь? Что вы хотите делать?"
- О!Как поживаешь, приятель? - окликнули его. - Садись с нами.
- Погодите, - возразил он. - Вы слышали недавние новости, да?
Они засмеялись, кивая головами.
- Что вы намерены делать?
- Делать? А что тут можно сделать?
- Построить ракету, вот что!
- Ракету? Чтобы опять вернуться к прежним тревогам? О нет!
- Вы должны! Вы видели цветы персика, розы, траву?
- Конечно, - ответил один из сидевших.
- И не боитесь?
- Не очень. Мы не заметили. Кажется, нет.
Андрею захотелось плакать.
- Вы должны работать вместе со мной. Если мы останемся здесь, мы тоже изменимся. В воздухе что-то есть.Возможно вирус... разве я знаю? Семена, пыльца... Вы слышите?А наши дети! Жены!?
Они молча глядели на него.
- Послушай,приятель! - обратился он к одному из них.
- Да?
- Ты поможешь мне восстановить нашу ракету?
- У меня есть куча железа и кипа чертежей. Я уступлю...
Все засмеялись.
- Ой! - сказал вдруг Андрей, - глаза у тебя...
- Что с ними?
- Раньше они были серые, правда?
- Да. А что случилось с ними?
- Теперь они золотистые.
- Неужели?
- И ты стал сам выше и стройнее!
- Может быть.Это же здорово!
- Почему глаза у тебя пожелтели?
- А какого цвета они были у тебя?
- У меня? Голубые, конечно!
- Ну, так посмотри. - Он подал ему зеркальце.
Андрей колебался, затем поднес зеркальце к глазам...
- Вот видишь, что ты наделал? Разбил мое зеркальце.
И тогда Андрей переселился в мастерскую сам и начал строить ракету. В широко раскрытых дверях останавливались люди, переговаривались и шутили приглушенными голосами. Иногда помогали ему поднять или передвинуть что-нибудь. Но чаще только смотрели все более золотистыми глазами.
Приходила Нона, приносила в корзине завтрак.
- Я этого не хочу есть, - твердил он. - Мы будем питаться только запасами с Земли. То, что мы привезли с собой. Не то, что выросло в огороде.
Жена смотрела на него. А он разворачивал и внимательно изучал свои чертежи.
- Андрюша,родной! - жалобно повторяла она.
- Мы должны уйти отсюда. Должны!
Ночи были полны ветра, струящегося в блеске лун сквозь море трав в пустых полях, сквозь клетки городов, покоящихся уже 120 веков. В поселке в домике семья Андрея с дрожью ждала и боялась перемен.
Лежа в постели, Андрей чувствовал, как удлиняются у него кости, как они изменяют форму, размягчаются, словно плавящееся золото. Спящая рядом жена была уже смуглая, золотоглазая. Она спала спокойно; спали в своих кроватях бронзово загорелые дети. А ветер зловеще свистал в изменившихся персиковых деревьях, волновал сиреневую траву, срывал с роз зеленые лепестки.
На востоке появилась зеленая звезда.
Странные слова сорвались у Андрея с губ.
- Иоррт... Иоррт... - повторял он.
Это было чужое слово. Он не знал этого языка.
Посреди ночи он вскочил с постели, набрал номер археолога.
- Скажите, что значит слово "иоррт"?
- Да ведь это древнеорионское название нашей Земли. А почему вы спрашиваете?
- Просто так.
Трубка выпала у него из рук.
"Алло, алло, алло, - повторяла трубка, пока Андрей вглядывался в зеленую звезду. Андрей! Отзовитесь, Андрей!"
Дни шли, полные железного лязга. Он собирал железный каркас ракеты с неохотной помощью троих равнодушных мужчин. Через час он уже чувствовал себя усталым, должен был отдыхать.
- Это действует горный воздух, - говорили ему, смеясь.
Через несколько дней жена сказала тихо:
- Наши запасы еды кончились. Ничего не осталось. Я принесла тебе здешнюю пищу.
Андрей тяжело сел. Взял сандвич, развернул, осмотрел и... начал есть.
- Отдохни сегодня, - говорила жена. - Нынче так жарко. Дети хотят идти на канал, поплавать. Идем с нами.
- Нельзя тратить время.
- Только часок, - настаивала она. - Купанье тебе поможет.
Солнце сегодня жгло, день был безветренный. Они шли по берегу канала, отец, мать, дети в купальных костюмах. Потом сели. В глазах жены и детей Андрей увидел золото. Раньше они не были золотыми. Его пронизала дрожь,таявшая в лучезарных потоках зноя. Андрей вытянулся на траве. Он слишком устал, чтобы что-то сейчас решать.
- Моя дорогая, - спросил он, - давно ли глаза у тебя стали золотыми?
- Они всегда были такими.
- Нет. Три месяца назад были карие.
Они лежали на солнце.
- А у детей? - спросил он. - Тоже золотые?
- Когда дети растут, цвет глаз у них иногда меняется.
- Может быть, мы тоже дети. Для этой планеты, во всяком случае. Удачная мысль! - Он засмеялся. -Ну! Пойдем купаться.
Они спустились в воду. Он погружался все глубже до самого дна, словно золотистая статуя. Ему захотелось растянуться на дне и лежать в зеленой тиши, в спокойствии.
Поднимаясь на поверхность, он смотрел в небо. "Там, на равнине, - думал он, - струится огромная река, и это в нее погружены мы все, наши каменные дома и деревянные хижины, а она течет и омывает наши тела, удлиняет нам тела..."
На берегу сидел их малыш, глядя на отца.
- Утха, - сказал он вдруг.
- Что ты говоришь? - спросил отец.
Мальчик улыбнулся.
- Ты же знаешь. Это по-здешнему "отец".
- Где ты этому научился?
- Не знаю. Нигде.Само пришло, Утха!
- Чего же ты хочешь,родной мой?
Мальчик не решался сказать.
- Я... Мне хотелось бы... переменить имя.
Мать подошла к ним.
- Разве имя твое тебе не нравится? Почему?
Он нетерпеливо шевельнулся.
- Вчера ты звала меня, а я словно и не слышал. Думал, что это не ко мне. У меня есть другое имя, и я хочу им называться.
Родители внимательно, с бьющимся сердцем,прислушались
- Какое же это имя?
- Линнл. Красивое, правда? Можно мне так называться? Можно? Ты позволяешь?
Отец вытер себе лоб. Он думал о ракете: строил ее одиноко, одинокий даже среди собственной семьи, слишком одинокий... Услышал слова жены: "Почему бы нет?" Услышал собственные слова: "Конечно, можешь называться так".
- Э-э-э-эй!Ура!!! - обрадованно завопил мальчик. - Я Линнл! Я Линнл! - И заплясал через весь луг.
Андрей взглянул на жену.
- Послушай меня внимательно,родная,и скажи мне! Зачем мы сделали это?
- Не знаю, - ответила она. - Но мне кажется,что он хорошо придумал, правда?
Они пошли в горы. Бродили по древним, извилистым, мозаичным тропинкам среди все еще бьющих фонтанов. Они очутились перед небольшой заброшенной кем-то давным давно виллой с чудесным видом на долину. Она стояла на вершине холма. Веранда из голубого мрамора, обширные залы, в саду - бассейн. Здесь было прохладно. Орионцы не признавали больших городов.
- Как здесь хорошо! - воскликнула Нона. - Что, если провести тут все лето?
- Вернемся, - ответил он. - Вернемся в поселок. С этой ракетой еще много работы.
Однако в этот вечер его не покидали мысли о прохладе виллы из голубого мрамора. С течением времени ракета начала терять смысл. Горячка спадала. Иногда он думал об этом со страхом, но зной, и пьянящий воздух, и ночной ветер делали свое роковое дело.
В один из дней до него донеслись голоса людей, стоявших у порога мастерской. Андрей вышел за порог.
Он увидел вереницу грузовиков, набитых вещами, детьми. Грузовики медленно двигались по пыльной улице.
- Все уезжают в горы. На лето, - сказал ему кто-то. - А ты,приятель?
- У меня работа.
- Работа! Ракету можно закончить и осенью, когда будет прохладней.
Андрей только тяжело вздохнул.
- Каркас уже почти закончен.
- Осенью ведь тебе будет легче.
"Осенью будет легче, - подумал и он. - Времени хватит".
- Едем с нами! Давай! - звали его все.
- Ладно, - ответил он, чувствуя, как его воля тает в густом от зноя воздухе. - Ладно! Что ж!. Едем.
- Там есть вилла над каналом. Знаете, канал Тирра, - сказал кто-то.
- Ты говоришь о канале Рузвельта?
- Тирра. Это старое местное название. Я нашел такое место в горах Пиллан...
- То есть в горах Рокфеллера? - спросил Андрей.
- Я говорю - в горах Пиллан, - возразил его приятель Сэм.
- Дааааа!, - произнес Андрей, утопая в густом, как жидкость, зное. - В горах Пиллан....
На следующий день все помогали грузить их машину. Вещи носили всей семьей. Вернее - Ттил, Линнл и Верр, это так они захотели теперь называться.
Мебель вся оставили в белом домике.
- Она годилась для прошлой нашей жизни, - заметила мать. - Даже и для этого дома. Но там, на вилле? Нет. Мы вернемся уж к ней только осенью.
Андрей был спокоен.
- Я уже знаю, какая мебель нам понадобится на вилле, - сказал он, помолчав. - Большая и очень удобная.
- А твоя энциклопедия? Ты возьмешь ее?
- Я приеду за ней на той неделе.
Закрыли воду, газ, заперли окна и двери, двинулись к машине. Отец семейства взглянул на багаж.
- Черт возьми, немного, - вскричал он. - В сравнении с тем, что мы привезли сюда, - горсточка!
Он включил мотор. Некоторое время смотрел на белый домик. Захотелось подбежать к нему, потрогать, проститься с ним. Показалось, что они отправляются в дальний путь, что оставляют здесь нечто, к чему никогда уже не вернутся, чего никогда полностью не поймут...
Лето осушало каналы. Лето шло по полям, как пожар. Дома опустевшего поселка рассыхались,трескались и распадались. А в мастерской ржавел остов ракеты.
Поздно осенью на склоне близ виллы стоял очень смуглый, золотоглазый Андрей. Он смотрел в долину.
- Нам пора возвращаться, - напомнила ему жена.
- Да, но мы не поедем, - тихо ответил он. - Уже теперь незачем.
- А твои книги? - спросила она. - Твои лучшие костюмы?
- Поселок пуст, - ответил он. - Никто не возвращается. Незачем.
Дочь ткала ковры, сыновья извлекали странные, древние мелодии из древних флейт, их смех пробуждал эхо в мраморной вилле.
Андрей смотрел на поселок в долине.
- Какие странные, какие смешные дома были у этих пришельцев с Земли!
- Других они не знали, - ответила жена. - А какие они были сами! Хорошо, что они ушли.
Они переглянулись. Слова, произнесенные ими, поразили их. Потом оба засмеялись.
- Куда они ушли?
Оба задумались. Он взглянул на жену. Она была высокая, смуглая, стройная, как ее дочь. Она смотрела на него, и он казался ей молодым. Как старший сын.
- Не знаю, - сказала она.
Они отвернулись от долины. Взявшись за руки, молча пошли по тропинке, покрытой тонким слоем холодной, свежей воды.
А через пять лет после этого прилетела ракета с Земли. Дымясь, она опустилась в долину. Из нее выскочили шумные, возбужденные люди.
- Война окончена! Мы принесли вам помощь!
Но дома, лавки, персиковые сады молчали. А в заброшенной мастерской виднелся недоконченный, заржавленный остов ракеты.
Новоприбывшие начали с поисков среди холмов.
Капитан устроил свою штаб-квартиру в опустелом баре. Туда явился с докладом первый из разведчиков.
- Поселок пуст, но мы нашли живые существа, туземцев. В горах. Они высокие. Золотоглазые. Орионы и Орионки. Они очень кротки и дружелюбны. Мы немного поговорили с ними. Они легко учатся нашему языку. Я уверен, что отношения с ними наладятся.
- Высокие, да? - задумчиво повторил капитан. - Сколько их?
- Человек шестьсот-восемьсот. Они живут в горах, в мраморных развалинах. Смуглые, тонкие, стройные. На вид здоровые. Женщины у них красивы.
- Не говорили ли они, что случилось с жителями поселка?
- Не имеют они о них ни малейшего понятия.
- Странно. Вы не думаете, что эти милые живые существа истребили их?
- Они выглядят удивительно кроткими. Может быть, была какая-нибудь эпидемия, болезнь...
- Возможно. Одна из тех тайн, которых мы никогда не разгадаем.
Капитан окинул взглядом комнату, поглядел на запыленные окна, на голые вершины гор, на играющие блеском каналы, прислушался к тихому шороху ветра. Потом, опомнясь, ударил ладонью по развернутой перед ним большой карте.
- Работы,ребята, перед нами много. - Его голос звучал мерно и тихо, а солнце садилось за голубые холмы. - Нужно строить новые поселки, шахты, брать образцы для бактериологических исследований. Составлять заново карты, давать новые названия горам, рекам и всему прочему. Поработать воображением. Что, если мы назовем эти горы - горами Свободы, этот канал - каналом Любви? И почему бы не назвать эту долину именем Жизни, а вон ту, дальше... Вы меня слышите, лейтенант?
Первый офицер с усилием отвел глаза от тонкой голубой дымки, окутывающей далекие склоны.
- Что? Да! Я вас слушаю, капитан..... Фактов, подтверждающих космическое происхождение разумной жизни на Земле, много, еще больше вопросов, которые можно только поставить. Тем не менее перед современным поколением землян стоят ответственнейшие проблемы, которые оно обязано решить.....