Похороны твоей мечты
Приходит время, когда ты осознаёшь, что ничего уже сделать и изменить в своей жизни не можешь. Ты ещё живёшь, но мечту пора хоронить.
О чём же я мечтала в начале жизни?
Прочитав целую библиотеку авиационного завода, я выделила особенно и полюбила французского писателя Оноре де Бальзака. Не все конечно романы его прочитала, только те, что были в библиотеке. И поселилась мечта в юном, неокрепшем сердце - поехать в Париж и возложить цветы благодарности на могилу своего учителя на кладбище Пер-Лашез.
Давно поднят железный шлагбаум, разделявший капитализм и коммунизм, но у меня нет денег, чтобы купить билеты и загранпаспорт. Видела по ТВ "Пусть говорят", Малахов предложил пьянице-актёру, герою "Республики Шкид" "мамочке", у которого семь бывших жён живут в квартирах, кинуть клич и собрать 800 000 рублей, чтобы устроить престарелого Дон-Жуана на поселение в дом актёра.
А кто есть я, чтобы собирала страна деньги на билет?
Прощай мечта, я тебя похоронила.
С пятого класса я мечтала стать журналистом, писать о людях для людей и много ездить по стране, которая называлась СССР. Проучившись 5 лет на журналистике, поняла многое и плюнула, и бросила: будь оно всё.... Не по мне хитрить, изворачиваться, мельчить, вилять хвостом и лизать грязные руки.
Сломалась внутри пружина, осталась я без стержня в жизни, кричала душа словно раненная птица, и лечила я её алкоголем. Пыталась жить как все, корчила из себя пьяную дурочку, трахалась с кем ни попади, лишь бы убить время и прожить день: "нам бы день простоять, да ночь продержаться..."
Я видела перед собой дорогу в никуда. Я не была танцором Большого театра, не олимпийской фигуристкой, чтобы сбежать за кордон, и не крепким спортсменом, чтобы переплыть Берингов пролив.
Я была маленьким, жалким, страдающим человечком, которому ломал кости страшный Молох тоталитарной политической машины.
Я дождалась... Конечно, я стала писателем: талант в землю не закопаешь. Но десятилетия прозябания в плотной лжи, с кляпом во рту и связанными руками, убили во мне чувства и радость восприятия действительности. Что я могу написать? Какие образы родит моё больное воображение?
В своей прозе я вылила на головы людей кипяток, от которого люди приходят в оторопь. Одна, в пылу зависти и собственного горького разочарования жизнью, так и сказала: "Да кому нужна эта правда?!"
И я вспомнила пророка Иеримию, жившего на рубеже 7-6 веков до нашей эры. Ему Бог сказал: "Не женись, не роди детей, твоя жизнь в другом... Я выбрал тебя в утробе матери, чтобы ты говорил людям правду и передавал им мои слова. За правду тебя будут бить и гнать. Ты перенесёшь много испытаний, но я дам тебе силу это выстрадать."
Потом Иеримия признал: "Не в воле человека путь его..." (Иеримия, 10:23, Библия). Его заковывали в цепи, связанного верёвками бросали в колодец, не давали пищи и воды, били и гнали, но он говорил то, что велел Бог, потому что не было у него своей воли.
В пылу отчаяния Иеримия говорил: "Будь прокляты день и утроба матери, которая меня родила!"
Мечту писать для людей я не могу совсем похоронить, потому что продолжаю писать и, благодаря Интернету, могу публиковать написанное. Пусть не так, как мечталось, но буду писать насколько хватит сил.
Была у меня ещё одна мечта...
Сегодня мои соседи в очередной раз налили хлорки в унитаз, и я задохнулась. Не имея своего отдельного жилья, я вынуждена всю жизнь дышать чужим дерьмом. Какая же жестокая выпала на мою долю судьба! Число моей судьбы восьмёрка: победы как поражения, а поражение как победа. Движение в круге и по кругу. Мне никогда не вырваться за пределы очерченного круга. Куда бы я ни шла, а возвращаться буду к исходной точке. И умирать буду там, где родилась.
Когда я была совсем маленьким ребёнком, к нам в дом пришли цыгане. Одна цыганка, глядя на меня, сказала: "Было бы лучше, если бы она умерла..." Мама возмутилась: " Как же так говорите? Такая хорошая, красивая девочка, а вы..." Мама подумала, что пожалели её, лишний рот в большой многодетной семье...
А пожалели меня. Цыганка видела мою судьбу. Я сама понимаю, что мне лучше бы умереть в детстве или вообще никогда не родиться. Такая жизнь не нужна никому.
Я живу в старом родительском доме, разделяя его с двумя братьями. Они мужики, - они захватили, пристроили, застроили. А мне досталось, что осталось. Могла ли я решить жилищную проблему самостоятельно, в одиночку? Встать где-нибудь на очередь, ждать годами и получить какое-нибудь жильё? На это у меня не хватило мозгов.
Выйти замуж на чужую площадь? Однажды вышла, еле ноги унесла. Много мужчин звали меня к себе жить, батрачить у плиты и на огороде. Кем я была для них? Один мне так и признался: "Я всё боялся и думал... А ты такая же обыкновенная баба, как и все."
Нет, он ошибался: я не все.
Потому осталась в родовом неприютном, холодном доме торчать костью в горле своих братьев.
Для свободного человека жить в неволе - означает смерть.
Мечту о своём отдельном жилье пришлось похоронить.
Я ещё жива, но свои мечты похоронила.