Последний вагон вечернего метро. Вагон наполнен желтым электрическим светом, стекла немного отсвечивают. Люди ровным рядом заняли сиденья и болтают дремлющими головами.
« Уважаемые пассажиры, уступайте места беременным женщинам, пожилым людям и пассажирам с детьми!» И она заходит: лет после сорока, с выпирающим животом и двойняшками. Она устала - не сегодня, а вообще от своей тяжелой жизни. Давно обесцвеченные волосы прядями лезут в глаза. Глаза бледно-зеленые, спокойные, безразлично-усталые. Девочки по обе стороны от мамы молчат. Они будто переняли мамину печаль, поджали губы и исподлобья смотрят в никуда ярко-зелеными глазами. Двойняшки недорого аккуратно одеты, косички подрастрепались с утра. Рыжие вьющие волосы торчат во все стороны.
Поезд трогается, спешит со свистом и вдруг тормозит на повороте. Тишина и духота устанавливаются в просторном вагоне с дрожащими на электрическом свету стеклами и одиноко стоящей фигурой женщины с детьми. Она плотно подходит к сидящему гражданину и всем своим изможденным видом давит на совесть: « Уважаемые пассажиры, уступайте места беременным женщинам, пожилым людям и пассажирам с детьми!» Женщина молчит, но обращается именно к нему, и это понятно всему спящему вагону. Девушка рядом с гражданином незаметно повернула голову в ожидании Поступка. Гражданин смело и открыто не спит, смотрит прямо в глаза этой многодетной матери. И не уступает.
Поезд не движется, оттого стоять Женщине, ждать невыносимо. Минута тянется вязко. Женщина не выдерживает. Она раздраженно (ей редко приходится защищать свои права, на которые постоянно все посягают) взвинчено спрашивает: «Может, вы мне уступите место? Молодой человек!» Девушка около гражданина забывает о конспирации. Она приоткрывает рот, как рыба, и смотрит на участников надвигающейся ссоры с нескрываемым интересом. Гражданин 28-ти лет поправляет штанину наглаженных брюк песочного оттенка, закидывает ногу на ногу и с чувством собственного достоинства произносит на весь вагон: «Таким, как Вы, нечего делать в Нашем Обществе. Общество в Вас не нуждается». И многозначительно замолкает. И всем становится понятно, что между Ним и между Ней есть нечто непреодолимое и значительное. С этим Нечто даже не поспорить. Похоже, Он знает, о чем говорит, и Он Прав. Девушка-рыба прячет взгляд. Женщина с двойняшками возмущенно втягивает в себя воздух.
Двери открываются, как беззубая черепашья пасть. Бездонная космическая черная пустота затягивает Женщину с двойняшками. В их глазах застывает мольба и покорное смирение. Это действо происходит безболезненно, естественно, неторопливо. Женщина так и исчезает недвижимо с дочками за руку. Только одна из девочек задумчиво чешет под носом и пялится на пассажиров.
Свет мигает, двери закрываются, поезд резко набирает скорость.
Когда Гражданин выходил из вагона, Девушка-рыба украдкой посмотрела ему вслед, пытаясь запомнить его лицо.