Глава 11. Новогодний корпоратив
Пока мы ехали, я мысленно прокручивал в голове события уходящего года. Лучшего года в моей жизни. Да, любовь творит со мной чудеса. Наряду с этим, год выгодно отличался также и в денежном выражении. Все виды моего бизнеса приносили мне очень приличный доход. На новый год я смог позволить сделать себе подарок — купил самолет. Еще одна моя мечта осуществилась.
Я заехал на стоянку Аркадии. Мы вышли из машины, и Алина взяла меня под руку.
Какая же она самодовольная и очень уверенная в себе. Я уже жалею, что взял ее с собой на корпоратив. Мы десятки раз были с ней на разных вечеринках, и я прекрасно представляю себе ее поведение. Надо держать ее подальше от сотрудников. Если она будет вести себя по отношению к ним, как помещица с крепостными, то это очень огорчит Миру. А моя девочка ценит всех без исключения ребят и не дает мне их в обиду, но Алине, она, естественно, никогда не сделает замечание по поводу ее некорректного поведения.
Когда мы зашли в клуб-ресторан, все уже были в сборе — их привезли на специально заказанных автобусах. Я увидел Миру сразу — она стояла рядом с какой-то незнакомой мне дамой и о чем-то оживленно беседовала с ней. Моя любимая была в сногсшибательном соблазнительном платье - очень коротком и декольтированном. Туфли на высокой шпильке подчеркивали стройность ее ног. Она выглядела такой хрупкой, почти девочкой. Моя красавица почувствовала мой взгляд. На ее лице уже расцвела моя любимая улыбка — улыбка радости от встречи со мной. Она подходит к нам. Мы поздоровались, я представляю ей свою спутницу. Мира смотрит на Алину с восхищением, потом поворачивается ко мне и говорит:
— Теперь все в сборе. Можем начинать?
— Не стоило нас ждать. Извини, что опоздали.
— Ничего страшного.
От Алины исходит презрение и неприязнь к моей любимой. Мне захотелось прибить ее на месте.
— Мира, покажи нам, пожалуйста, наши места.
Она кивает головой и идет к столу.
Ну и где же наш муж? Я внимательно всматриваюсь в присутствующих. И тут до меня доходит, что все лица за столом мне знакомы.
Мы сели во главе стола. Замечательно, я единственный, кто пришел сегодня с парой. Может, мне попросить Алину уйти?
Стол был великолепный, культурная программа тоже на высоте. Мира все время смеялась. Мне хорошо, когда хорошо тебе, моя радость. Вот аниматор приглашает всех танцевать. «Энергичные» танцы я игнорировал, с трудом оттанцевал с Алиной первый медленный танец. Теперь, когда правила хорошего тона соблюдены, я смогу на следующий танец пригласить Миру. Это была физическая потребность обнять ее, поговорить с ней. Я уже хотел идти к ди-джею, чтобы напомнить ему о том, что в репертуаре дискотеки должна быть не только танцевальная музыка, когда услышал первые аккорды знакомой мелодии: «то, что доктор прописал»,— подумал я.
— Мира, можно тебя пригласить?
Она встала, и мы закружились в танце. Я наклонился и спросил ее:
— Любимая, ты помнишь?
— Да, эта песня звучала тогда во Львове.
— Какое совпадение. Скажи, а почему ты меня не предупредила, что все придут без своих пар?
— Ты не интересовался. А я считаю, что ребята могут расслабиться только в таком формате.
— Понятно.
Мы танцуем, я просто млею...
Мира подошла к нам и торжественно сообщила:
— Стас Пьеха уже приехал. Пока он и его музыканты будут готовиться к выступлению, мы будем играть в фанты. Сергей Александрович, пожалуйста, будь ведущим.
Я встал, не обращая на недовольное шипение Алины никакого внимания. Меня усадили спиной к столу. Кто-то вытаскивает фант сзади меня, а я придумываю задания, которые первые приходят мне на ум. Все шутили и подкалывали друг друга. Когда я произнес: «А тот, кому принадлежит этот фант, должен спеть песню, но только целиком, от начала до конца»,- я услышал, что Мира ойкнула и сказала: «Только не это».
После занял свое место за столом и наблюдал, как все по очереди выполняют мои задания: кукарекают, лают, залазят под стол и хрюкают. Хохот в зале стоял гомерический. Только моей любимой было не до смеха. Она с сосредоточенным лицом поднялась на сцену, подошла к Стасу и стала ему что-то объяснять. Я увидел, как он улыбнулся ей и сказал: «Без проблем». Подошла ее очередь. Она взяла в руки микрофон и сказала: «Я не знаю, получится ли у меня хорошо спеть, заранее прошу прощения за возможные неприятные ощущения. Официанты, уберите, пожалуйста, помидоры со стола. Если кто-то во время моего выступления захочет выйти — не сдерживайте себя, я не обижусь. Подумаешь, всего-навсего лишу премиальных»,- все весело рассмеялись.
Зазвучала мелодия, Стас подошел к краю сцены. Значит, будут петь дуэтом. Я уже узнал эту песню. Валерия и Пьеха исполняют ее исключительно.
И тут она запела. В зале воцарилась тишина. Потрясены были все. Когда они пели припев, и смотрели друг на друга, я вслушивался в смысл текста: «Я научусь тебя любить, я научусь любить», «Не отдавай меня ему, не отдавай ему», «Ну что мне делать, как помочь тебе его забыть». Пела она, сильно копируя интонации Валерии. Наверное, не раз слушала эту песню и подпевала. Но какой же голос, какая экспрессия! А что, мне нравится, очень нравится. Отыграли последние аккорды, все повыскакивали с мест, - аплодисменты, крики «браво», «бис».
Она не скрывает, что довольна собой, при этом продолжает шутить: «Все-все, успокойтесь, никого без премии не оставлю — заслужили», - отдает микрофон кому-то из музыкантов. Стас берет и целует ей руку. Она быстро спускается со сцены, и начинается концерт.
После концерта Мира очень долго благодарила музыкантов. Я подошел к ним и сказал: «Стас, мы с Мирой Всеволодовной проводим Вас до машины». Мне захотелось выйти из этого зала, побыть немного с ней наедине. Объяснил на ходу Алине официальную версию того, куда и с какой целью иду.
Когда машина с певцом уже отъехала, я предложил Мире спуститься к морю. Она с радостью согласилась.
— Мира, скажи, когда ты пела, то...
— Думала о муже, — неожиданно прервала меня она.
Обжигающая ревность поглотила меня. В глазах почернело. Я удивился своим ощущениям. Я никогда не ревновал Миру к ее мужу. Я ревновал ее ко всем без разбора, но к мужу всегда относился, как к чему-то неизбежному, как к части самой Миры.
Мы подошли почти вплотную к воде, еще один шаг, и волны запросто намочили бы наши ноги. Мира не надела шубу, а накинула ее на плечи. С моря дул прохладный ветер. Я расстегнул пуговицы, взял ее за руки и положил их себе под пальто на пояс. Полами завернул ее как в кокон и, обнимая за спину, прижал к себе. Мы стояли вполоборота к морю. Она очень глубоко и спокойно дышала. Мира смотрела на море так внимательно и с такой непонятной мне грустью… Ее голова лежала у меня на плече. И тут я понял, что никогда не прощу себе, если сейчас проявлю малодушие. Я не боюсь ее возможного гнева, я знаю, что она все равно, пусть и со временем, поймет и простит меня:
— Любимая, мы друзья?
— Какой странный вопрос, конечно.
— Тогда доверься мне.
Море настойчиво шумит, я слышу только его звуки, мой слух не воспринимает больше ничего — ее дыхание и дыхание моря сливаются...
Она уже чувствует, что сейчас последует, но ничего не предпринимает, чтобы остановить меня.
Моя левая рука охраняет ее от холода. Правой рукой за подбородок поворачиваю ее лицо к себе, моя ладонь ложится ей на щеку. Я медленно, очень медленно наклоняюсь и аккуратно целую ее лоб, кончик носа, она закрывает глаза. Ее дыхание участилось. Наклоняюсь ниже и целую шею возле мочки уха. Чтобы не наделать глупости и не потерять контроль над собой, я полностью концентрируюсь на ее эмоциях. Целую сначала верхнюю губу, потом нижнюю. Моя рука уже у нее на затылке. Полностью закрываю ее губы своими, и начинаю нежно, но настойчиво целовать ее. Я так и льнул к ней, отрывался на мгновение, чтобы сказать «люблю» и продолжал целовать ее еще сильнее. Наш поцелуй был похож на наш танец. Ее губы были очень послушными, откликались на малейшее движение моих. Наши губы стали одним целым. Наш первый поцелуй. Я столько раз представлял себе его... Но я и предположить не мог, насколько сильное потрясение меня ожидает. Я целовался сотни, тысячи раз. Но такие ощущения я испытывал впервые. Целовать женщину, которую любишь больше всего на свете, за которую готов умереть. Я неосознанно опустил левую руку ниже, на поясницу и с силой прижал Миру к себе. Я чувствую весь спектр ее чувств: ей очень приятно, она удивлена и потрясена. Но она не проявляет ни одной эмоции, связанной с желанием.
И тут я почувствовал мгновенную вспышку ее вожделения, она была похожа на ярчайшую молнию, которая пробила мне мозг. Мира моментально и без усилий подавляет ее разумом. Сделала она это осознанно, или нет, я не знаю. Все, надо остановиться, еще чуть-чуть и от моей силы воли ничего не останется. Я хочу ее так сильно, что мне уже почти все равно, что она чувствует. Я медленно отстраняюсь и спрашиваю:
— Все хорошо, любимая?
Она издает в ответ нервный смешок и прячет голову у меня на груди. Стыд и отвращение к себе, почти панический ужас охватил ее. Я должен хоть как-то ее успокоить, но не могу подобрать слова.
И тут раздался крик Алины:
— Да как ты, дрянь, посмела...
От нее исходит такая ненависть, такая слепая злоба и что-то еще, похожее на жгучее желание унизить, растоптать.
У Миры теперь ко всем ее эмоциям присоединилось еще и сильное чувство вины. Она пытается отстраниться от меня, но я прижимаю ее к себе еще крепче.
Я резко повернул голову к Алине, не выпуская любимую из объятий, и прорычал:
— Если ты откроешь сейчас свой поганый рот, то останешься без зубов. Если ты хочешь устроить сцену, я помогу тебе это сделать, но только после того, как провожу Миру в зал. Ты останешься стоять на месте, и будешь ждать моего возвращения. Не открывай свой рот. Просто кивни, что смысл моих слов дошел до тебя.
Алина кивает. Я продолжаю:
— Сейчас ты произнесешь одно-единственное слово и опять закроешься. Это слово «Извините». Ты извинишься за то, что оскорбила Мирославу, и молись, чтобы она тебя простила. Говори.
Вот, ты уже боишься, ты уже осознала, что я говорю серьезно. Она не заставила себя долго ждать:
— Извините.
Я обратился к Мире:
— Любимая, ты хочешь ей что-то сказать?
Вместо ответа она опять прячет голову у меня на груди. Мира уже жалеет ее.
Я спокойно напомнил Алине:
— Попробуй только сдвинуться с места.
Разомкнул объятия, взял Миру за руку, она перехватила свободной рукой ворот своей шубы и как-то отрешенно зашагала рядом со мной. Когда мы проходили мимо Алины, моя девочка низко опустила голову и поежилась под надменным взглядом этой злобной стервы.
Мы с Мирой уже возле входа, я останавливаюсь, разворачиваю ее к себе за плечи:
— Милая, послушай, это был самый лучший момент в моей жизни — я не могу найти ни одной фразы, чтобы описать тебе свои чувства. Пожалуйста, не мучай себя. Ты в смятении, и я не знаю, как помочь тебе. Я счастлив и больше всего на свете мне сейчас хочется, чтобы ты разделила со мной мои чувства, но я не могу подобрать нужные слова, не представляю, что мне нужно сделать для этого.
Мира страдает, не поднимая голову, говорит:
— Иди, тебя ждут.
— Я очень скоро вернусь.
Целую ее в макушку и смотрю, как она заходит в зал.
Разговор с Алиной занял у меня буквально пять минут. Она пыталась мне сказать, как сильно меня любит, что я ее предал. Я спокойно выдержал ее истерику. Мне хотелось поскорее закончить наш разговор. Когда она замолчала, я начал медленно произносить свой монолог:
— Алина, я сейчас вызову тебе такси, ты заедешь ко мне домой, соберешь свои вещи. А утром, часам к десяти, когда я вернусь, тебя там уже не будет. Надеюсь, тебе не надо объяснять, что с тобой случится, если ты принесешь хоть малейшее беспокойство мне и моей любимой женщине. Так что мой тебе совет — не распускай язык. Ты можешь рассказывать кому угодно, что я гад и последняя сволочь, но, если ты хоть один раз произнесешь вслух ее имя в контексте со мной прямо или намеком, ты больше никогда и никому ничего не сможешь рассказать. Киевская квартира, в которой ты живешь, останется тебе. Документы я оформлю и пришлю почтой.
Я протянул ей пачку купюр:
— Это тебе на дорогу. Я дам таксисту номер твоего мобильного. Ты ничего не оставила в ресторане?
Она отрицательно машет головой. Я уже повернулся и, не глядя в ее сторону, прощаюсь:
— Пока.
Она в таком шоке, что не может произнести ни слова в ответ. Ну и хорошо, мне не хотелось больше слышать ее голос.
Когда я вошел в ресторан, Миры уже там не было.