29. Музыка и поэзия две встречи за один вечер

               

                А.В.Летенко

                МУЗЫКА И ПОЭЗИЯ: ДВЕ ВСТРЕЧИ ЗА ОДИН ВЕЧЕР
                (из воспоминаний)

          Это был, как помню, весьма морозный день в конце восьмидесятых. Тогда в Москве гостили две мои подруги из  Ленинграда, и я намеревался вечером проводить их до поезда. Неожиданно они позвонили  и сказали, что их  и меня один московский товарищ пригласил «выпить на посошок» в ресторане гостиницы «Юность», откуда до Ленинградского вокзала рукой подать по прямой линии метро. Я, не раздумывая,  согласился, и, признаться, после никогда об этом не пожалел, ибо в тот вечер судьба свела меня с выдающимся человеком, а вечер оказался незабываемым. Честно сказать, в таких праздниках души я никогда раньше не участвовал и, конечно, уже  ничего подобного я уже более  не увижу.

           Некоторые поймут меня сразу, узнав имя того, кто в тот день нас пригласил. Я же тогда  услышал и увидел его впервые, и тем сильнее оказалось впечатление от этой встречи. Это был Валерий Сухорадо. Называю его без отчества, поскольку мы впоследствии подружились. Нас объединило то, что мы оказались одногодками, когда-то закончили институты-родственники (МАИ и МАТИ), работали в авиационной промышленности и др.

           Тот вечер в ресторане «развивался» обычным манером, однако я сразу стал замечать признаки необычности происходящего и, прежде всего, в поведении персонала. Пища была отменной, напитки великолепные, хотя стол накрывался безо всякого заказа. К нам несколько раз подходили здороваться незнакомые мне люди. Официанты появлялись у нашего стола, в одно мгновение, реагируя не только на наши жесты, но даже и на взгляды и повороты головы. Мои недоумения разрешились примерно через час, когда наступило некоторое насыщение добрым вином и вкусной едой. Вдруг Валера встал, подошёл к оркестру, махнул рукой и что-то сказал музыкантам вроде того, что мол «пора, отваливайте!».
 
          Самое удивительное для меня оказалось в том, что оркестранты беспрекословно встали, спустились с возвышения, но почему-то из зала не вышли. Вслед за этим я услышал за своей спиной шёпот: «Сухорадо, Сухорадо пришёл…» и заметил, что народ в зале стал прибывать. И вот тут началось. Валера сел за фортепьяно и полилась музыка, впечатление от которой у меня сохраняется до сих пор, Хотя, если меня спросят, ЧТО он играл, я сказать не смогу, но вот КАК он играл, я помню до сих пор. Это был изумительный сплав высокого мастерства, доброй, широкой души и горячего сердца.
 
          И только тогда мои спутницы рассказали мне о том, кто такой Валера Сухорадо. Я узнал, что этот парень когда-то заведовал Отделом культуры ЦК ВЛКСМ, и этим объясняется его поведение, а также его популярность среди местного персонала. Гостиница «Юность» была «вторым домом» для комсомольских вожаков высшего звена, а её ресторан «второй столовой». Они часто устраивали там весёлые пирушки, непременным участником и заводилой которых был Валера. Он не раз устраивал собственные сольные концерты, перед этим удаляя оркестр, и это всем очень нравилось, поскольку играл он вдохновенно и мастерски.
   
          В описываемый вечер ажиотаж вокруг выступления Сухорадо был особый, поскольку вот уже несколько лет как Валера покинул  «комсомольскую систему» и стал генеральным директором фирмы грамзаписи «Мелодия», и, естественно, его  концерты прекратились. Деятельность Сухорадо на этом посту заслуживает отдельного рассказа, а я добавлю ещё один, на мой взгляд, весьма важный момент. Валерины концерты никогда не были тривиально исполнительскими и, главным образом. носили «информационно-просветительский» характер. В тот вечер, прежде чем ударить по клавишам, Валера сказал: «Друзья! На днях я вернулся с музыкального фестиваля в Италии. Там было много хорошей музыки, и я сейчас представлю вам обзор наиболее интересного из услышанного мной». И вот, в течение полутора часов он по памяти  импровизировал и делал это так великолепно, что все слушали его, затаив дыхание.
   
          Но всё хорошее, к сожалению, имеет свой конец, и нам пришлось уйти, поскольку поезд, конечно,  не стал бы нас дожидаться. Мы попрощались, поблагодарили Валеру  за сказочный вечер и с грустью покинули гостиницу «Юность». Нырнув в метро, мы через полчаса, имея в запасе четверть часа, зашли погреться    в «депутатский» зал  Ленинградского вокзала. Когда мы с удовольствием  потягивали из красивых «депутатских» чашек вкусный кофе, неожиданно оказалось, что культурная программа дня ещё не завершена.

          Неожиданно благостная тишина и чопорная обстановка в этом зале были нарушены ввалившимся в  широко распахнутую дверь до изумления пьяным Михаилом Дудиным – известным поэтом, орденоносцем и лауреатом, председателем Ленинградского отделения Союза писателей СССР, который с порога  громким голосом обратился к публике.  «Товарищи!»,-  объявил он,- «послушайте, какой замечательный чисто московский экспромт я сочинил полчаса тому назад!». И продолжил:
               
                «Прохожу я мимо МУР-а,
                Из решётки торчит …й .
                Это мне приятель Шура
                Шлёт воздушный поцелуй».

          Реакция публики была вялой, а Михаил Дудин, плюхнувшись в кресло, немедленно заснул.  Мои знакомые потом рассказали, что слава выпивохи и бузотёра  укрепилась за этим поэтом давно и прочно, однако ему многое прощалось, ибо он был человеком добрейшей души и заслуженным фронтовиком. А поскольку в его шалостях никогда не было политических оттенков, то и Смольный смотрел на его выходки сквозь пальцы.

          Через некоторое время, стоя у вагона, я наблюдал, как два молодых парня в серых пальто вели под руки спящего на  ходу поэта к «Красной Стреле» и испытывал чувство гордости от того, что вот так  дважды за один вечер мне привелось стать причастным к высокому искусству. И особенно горжусь тем, что именно из  уст автора впервые услышал ставшее знаменитым четверостишие, которое сегодня относят к народному творчеству.