***
Время застыло.
Я стоял в кубе ослепительного сияния, смотря, как серебристые фотоны застыли, разрезая непроглядный мрак, сквозь который проглядывали очертания комнаты. Сквозь черноту, вдали за стенами и одновременно прямо передо мной, мерцали алые искры. Они были повсюду, но при этом не затмевали черноту пространства.
Человеческие души, - понял я.
Мрак вокруг сияющего куба клубился, стремясь дотянуться до меня. Идти в него было, как минимум страшно, но я сделал шаг навстречу мгле. И мгла поглотила меня.
В первое мгновение мне показалось, что я ослеп – не было абсолютно ничего, за что можно было бы зацепиться взглядом. Затем, с трудом, я все же выделил пятно человеческой души, одно из тех, что казались неотделимыми от мрака. Я обернулся назад. Алтарь, выглядящий здесь кубом ослепительного сияния, все так же стоял посреди комнаты, врезаясь недвижимыми лучами в клубящуюся тьму.
Ничто здесь не двигалось, кроме всепроникающих сгустков мрака, даже алые всполохи душ застыли. Даже сердце мое не билось, и легкие не пропускали сквозь себя воздух, которого нет. Лишь Тьма… И я, скользящий в ней.
Я пошел, по направлению к стене. Но ее там не было. Незаметно для самого себя я прошел насквозь нее и оказался в своем кабинете – я с трудом узнал его по очертаниям, выделявшимся во мгле чуть более темными контурами.
Я огляделся. Мое зрение постепенно привыкало к новой форме бытия. Или небытия…
Два ярко-алых всполоха слева и чуть позади меня – в красной комнате. Алиша и Эли. Я направился к ним. Стен, разделяющих помещения, я так и не заметил.
Отпечатки их душ находились очень близко – наказание происходило здесь и сейчас. Но их самих я не видел – они были так рядом, но при этом слишком далеки от меня.
- Достаточно, - сказал я, но не услышал своего голоса.
Во Тьме нет времени. Время здесь замерзает. Быть может, мой голос вырвется на свободу и донесется до ушей, способных его услышать, через сотню лет. Но в данный момент во Тьме нет ничего, кроме сполохов мрака и меня, скользящего тенью среди теней.
- Достаточно! – крикнул я во весь голос, но так и не услышал ни звука. Но отпечатки душ моих учениц застыли, затрепетали и окрасились в еще более алый цвет. Они коснулись Тени – понял я. И услышали мой крик, пока еще интуитивно. Они и сами не поняли того шага, который только что сделали. Первая жертва дает уйму сил Жнецу. Именно после нее он и начинает становиться Жнецом. Эли забрала душу Селфен, а Алиша, судя по всему, убила старшую Маджи.
Первые жертвы.
Первые плоды обучения.
Первые Жнецы.
Я оставил их одних и двинулся туда, где видел скопление отпечатков душ – оставшихся учениц и Коша, чья душа полыхала ярче прочих – он касался Тени. И вместе с ним, хотя и чуть поодаль, был отпечаток еще одной души, блеклый, почти слившийся с окружающим мраком. Душа Маджи. Душа, которая уходила во тьму. Она уже делала первые движения здесь, где движения нет. Она умирала.
Я отправился к ней, все так же игнорируя препятствия: стены, полы, мебель…
«Души уходят не сами. Их ведет Смерть…»
Но она двигалась. Двигалась прочь из Дома. Я проследил «взглядом» ее направление. Приблизительно там, где в реальности находились ворота, отчетливо виднелся сгусток мрака, еще более темного, чем все окружающее. Смерть. Она пришла за моей ученицей.
- Ну, уж нет! Ее ты не получишь, - сказал я, все так же не издав ни звука.
Я подошел к душе Маджи и обхватил ее руками.
Только тогда я понял, что меня нет. Я сам был сгустком мрака – чернее Тьмы, разлившейся вокруг. Я был сродни Смерти.
Но умирающая душа ощутила мое прикосновение. И откликнулась. Я услышал ее, хотя это и не было речью – сгусток образов и эмоций, что влекли за собой мою ученицу.
- Я ухожу, - «сказала» она.
- Нет, - так же ответил я.
- Нет, - согласилась Маджи. И направилась обратно, с каждым шагом становясь все ярче.
Я бросил взгляд на черное пятно у выхода из Дома. Значит, ты не можешь войти сюда? Тогда выйду я. Ты мне еще кое-что должна.
Я двинулся навстречу Смерти.
***