Крот поселился у нас глубокой осенью, когда по утрам на траве стал появляться первый иней. В те дни на полигоне танковый полк проводил учебные стрельбы. Несчастного бедолагу, из его тёплой норки, взрывом выбросило на поверхность. Он был оглушён и напуган. Беспомощно лазил по земле, не понимая, что случилось.
Его нашёл наш сосед, который уже не первый раз приносил моим ребятишкам покалеченных зверей и птиц. Он вынул из футляра бинокль и посадил в него крота, присыпав сверху землёю.
Вечером наша семья долго не ложилась спать. Крот оказался такой славненький! Короткая чёрная шёрстка была густая и мягонькая, а блестела так, словно её смазали гуталином и отполировали шерстяной тряпочкой. Ладошки у нового жильца розовые и чистые. Пальчики тоненькие, маленькие. Их постоянно хотелось потрогать, что приводило крота в полное возмущение. Он фыркал, подпрыгивал, выражая своё недовольство. Особенно нас умилял его нос, вокруг которого торчали усики.
– Как назовём его? – спросил младший сын Женя.
- Федькой, - уверенно ответил Сергей.
Федька, так Федька. Никто возражать не стал. Дети впервые видели живого крота, поэтому интерес к нему был огромен.
Взяв энциклопедию «Жизнь животных», мы стали изучать жизнь кротов. Нас интересовало всё: их привычки, быт, чем питаются. Получив полную информацию о нашем госте, приступили к делу. Перво-наперво натаскали земли в большой фанерный ящик. Когда она согрелась, пустили крота. Вначале он замер, а спустя минуту стал поспешно в неё зарываться.
Федька долго и старательно обследовал недра ящика. Земля шевелилась словно живая. Наконец на её поверхности появилась довольная Федькина мордочка. Пошевелив усиками, он снова ушёл в глубину, где стал обустраивать свое новое жилище. Земля была рыхлой, что затрудняло строительство подземных тоннелей, в которых время от времени обрушивался потолок. Но Фёдора это не смущало. Он терпеливо восстанавливал старые ходы и продолжал рыть новые.
Встал вопрос, чем его кормить. Стараясь не разрушать Федькиного подземного дворца, я воткнула в угол ящика морковку и картофелину. Мы не успели опомниться, как овощи исчезли в глубине ящика.
- Его бы червячком побаловать, - вздохнул Алёша, - а то от картошки с морковкой особо сыт не будешь. Но где сейчас взять кротиный деликатес? Вот в чём вопрос.
- А я знаю где, - заявил Алеша. – У дяди Гены. Он их ещё в начале сентября заготовил, чтобы зимой рыбу ловить можно было.
Ребята дружной компанией пошли этажом выше, где жил рыбак. Тот был крайне удивлён неожиданным визитом, а ещё больше просьбой. Собственноручно принёс нашему жильцу червей.
Как засуетился Фёдор! Шевеля носиком, подрагивая усиками, он вертел головой во все стороны, пытаясь определить, откуда исходит такой вкусный запах. Сосед поднёс к его носу большого жирного червяка. Фёдор схватил его обеими лапками. Затем крепко зажал в одной, а ладошкой другой старательно обтёр червяку макушку и сунул её в рот. Червяк извивался. Выворачивался и добровольно лезть в рот не хотел. Тогда Федька, зажав его туловище между ладошками, стал проталкивать упрямца в свою глотку. Пока крот ел свою первую жертву, сосед высыпал остальных червей к его ногам, которые тут же пустились в бега. Одни ошалело, не разбирая дороги, кинулись в разные стороны, другие поспешно стали зарываться в землю.
Съев первого, Федька потёр ладошки одна о другую, как бы говоря: «Отлично-отлично, вкусненький был червячок!». Поводив носиком из стороны в сторону, он бросился ловить беглецов, наивно думающих, что, если они зароются в землю, то их минует участь первой жертвы. Не тут-то было! Беглецов Федька отыскивал так же быстро, как и съедал.
Крепко, видно, проголодался наш гость, коль за такое короткое время смог слопать столько червей. Его животик раздулся до фантастических размеров. Создалось впечатление, что он проглотил воздушный шарик. Пузико округлилось настолько, что сквозь шёрстку стало просматриваться розовенькое тельце.
А Федька продолжал есть….
Сидя на попке, он пытался справиться с очередным червяком, который наполовину своей длины торчал у него изо рта. Крот, с трудом дыша, терпеливо продолжал засовывать его в рот. Но ему никак не удавалось исполнить задуманное. Упрямый червяк вертелся, и, изворачиваясь, пытался выбраться из Федькиной глотки. Но крот твёрдо стоял на своём. Дело продвигалось с трудом. Наконец Федька изловчился, и червяк исчез в его глотке.
Прикрыв рот ладошкой, наш обжора некоторое время сидел не дыша. Убрать лапку со рта он не решался, опасаясь, что вредный червяк сможет обрести свободу. Наконец, тяжело вздохнув, крот снял "замок" и под наш весёлый смех погладил свой животик.
Фёдор оказался удивительно прожорливым кротом. В свою утробу он, без всякой меры, отправлял: картошку, морковку, колбасу и мясо, нарезанные соломкой, в виде червячков. Кормили мы его как на убой. Крот растолстел, и временами подолгу спал в своей норе. Но стоило, только было постучать по ящику, как он, незамедлительно высовывал свою голову из норки и начинал шевелить носом, стараясь уловить запах, исходящий от предлагаемой пищи.
Федька настолько привык к нам. Что разрешал брать себя на руки, гладить по спинке. Но терпеть не мог, когда касались его гордости, - усов. А ещё он не переносил присутствия в комнате кота и собаки. Если Шарик и Васька находились поблизости, Федьку невозможно было выманить из норки.
Так в сытости и сохранности он прожил у нас всю зиму и начало весны. Сколько замечательных вечеров было подарено нам!
Когда наступило тепло, Федька забеспокоился. Он по несколько раз на день перепахивал свой маленький дом. Пытался карабкаться по стенам ящика, надеясь выбраться из него.
К этому времени на лугу перед домом появились первые горки свежей земли, нарытой кротами. В один из воскресных дней мы отнесли его на луг и положили на зелёную травку. Федя осторожно обнюхал её и стал быстро-быстро зарываться в землю. Вскоре там, где мы положили Фёдора, выросла горка рыхлой земли. Мы понимали, что он не может прожить с нами свою оставшуюся жизнь, и всё же нам было грустно расставаться с ним.
Прошло много времени с тех пор, как мы расстались с Федькой. Глядя на бугорки земли, нарытой кротами, с грустью вспоминали нашего маленького обжору и гадали, какой же из них Федькин.