Жаль у меня не было фотоаппарата. Впечатляющий получился бы снимок. Их было человек десять, но я мог сбиться со счета, потому что они неугомонные – бегают, бегают, крича на своих наречиях. Все черненькие, кто с узкими глазками, кто с глазками-маслинами. И все эти детки теперь живут в нашем доме.
… Утром я прохожу мимо ларька узбеков, слушаю, как они переговариваются меж собой. Далее будет ларек азербайджанцев. Потом стоянка такси, и там я увижу помятый «москвич» одного таджикского паренька. Как-то он подвез меня до вокзала. Сказал, что из его Кофарнихонского района здесь много знакомых… А еще будет стройка, и нездешние мужики будут класть кирпичи, методично, упорно, будто желая мне доказать, что они прорвутся… и я им верю, но не радуюсь.
И вот встречаю родные милые лица земляков. Две алкашки. Сидят на скамейке. Одну только что вырвало прямо под ноги. Другая забилась в кашле, наконец, с облегчением отхаркнула мокроту на тротуар. Плевок был с кровью. Она посмотрела на меня и объяснила: это я простудилась.