Летом я ездила в Сиверскую, где отдыхали с детьми мои институтские подруги. По пути на речку зашел у нас разговор о моей писание в сети – я слэш пишу - и естественно перекинулся на тему о гомосекуалистах. Одна из подруг – назовем ее Катя - стала меня укорять, что я занимаюсь такой непотребностью. Звучали очень распространенные выражения типа: это противоестественно, грязно, это от неправильного воспитания и от безделья – дурью, мол, маются… и тому подобные высказывания. Я заняла противоположную позицию, пытаясь доказать, что это обычные люди, среди которых есть и хорошие, и плохие. Что не стоит всех в одну кучу валить, что к человеку следует подходить не с точки его предпочтений в постели, а каков он по своим общечеловеческим свойствам. Но меня не слышали. Наша третья подруга – назовем ее Мила - все это время молчала, слушая нашу перепалку.
У меня трое детей. И случись такое событие как признание одного из них в любви к человеку своего пола, я их постаралась бы поддержать, но никак не осуждать и не отвергать. Потому и задала убийственный – как мне казалось – для Катиных высказываний вопрос:
- Да если бы у тебя с детьми такое случилось, неужели ты так же сейчас говорила?
И услышала ответ – убийственный для меня:
- Я бы от них отказалась!
Не знаю, поймет ли кто меня – я в шоке была. От того, что мать может так легко, пусть даже на словах, бросить своего ребенка. Каким бы он ни был. И от того еще, что рядом с ней шла ее дочь. Поняла ли она, что может – пусть даже теоретически – сложиться такая ситуация, что мама от нее просто-напросто откажется? От нее или от ее брата. Не знаю. Но я не хотела бы оказаться на месте этой девочки-подростка.
Мы уже подошли к речке. Я со второй подругой пошла в воду, пока Катя осталась сторожить вещи. И здесь, купаясь, я спросила ее:
- А ты что скажешь? Тоже откажешься от детей?
И рада была, что Мила ответила иначе, чем Катя:
- Нет. Я бы не отказалась. И вообще, я раньше не говорила, но у меня подруга есть – лесбиянка. Только вот зачем она во всеуслышание призналась, что лесби? Жила бы себе тихо, зачем всем об этом знать? Известности, что ли, захотелось?
Я оказалась в шоке второй раз. Ведь мы давно друг друга знаем, нам всем за сорок, а вот, оказывается, о подруге-лесбиянке почему-то умалчивалось. Может, стыд? Или страх, что подумают – каков друг таков и сам? Или что? Что заставляет людей скрывать даже знакомства с людьми нетрадиционной сексуальности?
В нашем случае оказалась интересная подборка: три женщины, имеющие детей, имели три разных мнения, ярко отражающих спектр отношения общества к геям и лесбиянкам. Одна – ярко выраженный гомофоб, желающий всех их уничтожить. Другая – признающая их право на жизнь, но чтобы их было не видно, не слышно. И я – считающая их просто людьми. Разными. Со всеми правами и обязанностями, существующими в любом обществе. Даже с правом на брачный союз, о котором так много разговоров. Вот только вопрос – когда же первых людей станет меньше, а последних больше? Ведь тогда станет лучше всем – будет меньше межличностных напряжений, злобы и ненависти, что само по себе уже хорошо.