"Я видел бессмертного"-писал какой то мужик своему другу о своей случайной встрече с Гете, а теперь писателя может пнуть любой, я сам делаю это регулярно. В моих планах на будущее сожжение Лувра и убийство начальника.
С изобретением книгопечатания книга стала фетишем западной культуры, источником гуманистических ценностей, но гуманизм закончился, а вместе с ним и почитание писателя. Бессмертный Гете ничего не дал своему читателю, смертный европеец предпочитает жрать, а не читать. Чтение не сделало его бессмертным, а так он хотя бы стресс зажует.
Первое в истории человечества оружие массового поражения пулемет Максим уже сказал свое слово на Западном фронте, а в литературе все без перемен и мечтающий о бессмертии Гессе продолжает твердить о бессмертии Гете.
Страдая от собственной маргинальности Генри Миллер мечтает попасть в великие и пишет "Время убийц" в которой заявляет, что конец света наступит, когда умрет последний поэт, теперь смешно даже вспоминать эти гуманистические глупости.
Нужно выйти из СЛОВА, что бы выйти из ВРЕМЕНИ, Герасим нем, а потому вечен. Напиши мне письмо яхе, Билли, и пусть оно будет без слов. По этой логике все книги следовало бы сжечь. К черту нарезки, сразу на костер! Сжигать слова куда надежнее, чем храмы, Юкио Мисима несет рукопись своего нового романа не в типографию, а в топку, тем самым предавая новое качество сожжению книг. Рукописи не горят, только если они уже сожжены.