- … «Быть известным в Одессе – это быть известным во всем мире» - и кто это тебе сказал такую глупость? Шото вы насмотрелись по ящику этих анекдотов про Одессу и теперь все знаете Я тебе так скажу, то настоящему одесситу, да шо там одесситу – настоящему даже москвичу… А шо, ты знаешь, и такие есть, ты мне будешь спорить… Так вот, настоящему патриоту своего города, села или деревни да как-то наплевать шо там о нас думают где-то в мире или даже на западе. Мы все должны гордиться тем, что есть и думать о лучшем, чтобы было. А ты мне говоришь…
Известный в Одессе – уже одессит и этим все сказано. А шо там во всем мире, так это пускай там и будет. Ты вот дядю Леву Гершевича знаешь? Какого такого дядю Леву Гершевича, ты че это, ты же в Одессе жил так долго, почти месяц. Дядя Лева, который в Воронцовском парке в шахматы играет на интерес. Да, там все играют на интерес, потому, что шахматы игра интересная и люди играют в шахматы только интересные. Вот ты знаешь Толика Карпова? Знаешь, а дядю Леву не знаешь, то–то. А ведь Толика Карпова в Одессе тоже не все знают. Да, я тебя умоляю. Он тоже думал, что его все знают и пошел гулять на Воронцовский. А там солидные люди играют в шахматы. Ну, кроме дяди Левы там были еще и Маркович, и Зеленский, и Ваня Габор и тот талантливый мальчик Миша из Пересы – да откуда тебе их знать – ты же не одессит. Так вот, Толик Карпов смотрит, как дядя Лева раскатывает очередного лоха из залетных фраеров, которые думают что они большие мастера древней игры. Карпов смотрит и улыбается, мол, мы тоже мастера и чемпионы. И предлагает дяде Леве партию на интерес, разумеется. Дядя Лева настоящий одессит и ставка у него всегда одна – червонец. Еще с советских времен – червонец. Какой хочешь, но червонец, да хоть в этих гривнах, хоть фунтах стерлингов, да хоть в фунтах иен. Нет, конечно, настоящие мастера кладут под доску настоящие червонцы, те самые, царской чеканки или золотые дублоны, ибо настоящие мастера себя уважают, как и уважают своего партнера. Но Толик Карпов еще никого не уважал – он думал, что он чемпион. Знаешь, он так понтово вытащил десятку долларов, думая всех удивить. Ведь его никто так и не узнал, да мало кто гуляет по Воронцовскому парку, летом, в Одессе…
- … Да, Толик Карпов захотел удивить дядю Леву и зрителей десятков баксов, смешной такой и шо это в Одессе никто это не видел этих долларов, да их в Одессе даже делают… Дядя Лева достал из кармана пачку этих баксов, штук таки на десять или более (он же давно играет на интерес и с разными людьми). И вытащил отель самую новую десятку и даже не фальшивую – дядя Лева, как мне кажется, все-таки узнал кто такой Толик Карпов, чемпион. Началась игра, самая обычная игра для почитателей этой мудрой, как сама жизнь, игры.
- … Дядя Лева для начала даже пожалел Толика Карпова – он же был обижен, шо его не узнавали и не восхищались. Да, дядя Лева две партии, кажись, сыграл вничью, чем раскрутил Толика на пачку баксов. Толик Карпов не знал, шо это обычная раскрутка залетного фраера на шахматы. А ты шо это думал: шахматы – это жизнь. Сам понимаешь, Толик слил все свои наличные баксы и даже в охраны занял. Он так и ушел обиженным, шо его не узнали, а может потому что проиграл? А ты говоришь, быть знаменитым в Одессе. Да потом и этот, как его Боб Фишер приезжал, как мне кажется по наводке Толика Карпова, который за всем этим и наблюдал из окна Томы Гольдберг – тщеславием мучился или местью. Тоже мне чемпион без уважения к партнеру. Ты думаешь, почему Фишер из шахмат ушел? Да-да, таки да – он проиграл дяде Леве, потом дяде Марковичу чуть ли не мешок этих своих баксов. И шо ему оставалось, как не уйти из шахмат, ибо он не только проиграл – его ведь тоже не узнали в Одессе. Нет, Дядя Маркович узнал, да и тот мальчонка, Миша из Пересы, очень талантливый мальчонка, узнал. Узнали, потому что читают новости из мира шахмат, ну и шо из этого – партнера, все равно, уважать надо, а то как же….
- … Так что быть известным во всем мире – это не значит – быть известным в Одессе. Вот так-то…
- … Вот видишь этого молодого парня, видишь… А то как же, его не видеть просто не возможно. Красив, как греческий бог и даже красивее. А какое тело, да все девушки Одессы и не только уже давно шеи свернули в его сторону. Как ты говоришь? Культурист, много таких видел?... Много ты видел и понимаешь... Это не то шо ты думаешь, как бы знаешь – это поэт, мастер, художник – это Сережа Ротор. Вот видишь, ты его не знаешь, а в Одессе его знают почти все, кто хочет знать своих героев. Знают и уважают, даже весьма почтенные и уважаемые люди…
- … Да, он не одессит по рождению, но одессит по духу, шо куда более важно, чем родословная самого Рабиновича. О-о-о, Сережа, это я тебе скажу… Когда он был маленьким, думали шо он того - ну, без будущего что ли. Люди так много думают плохо, что не замечают, что думая плохо о ком-то, они думают плохо о себе – кто-то рядом плохой с нами, значится мы сами такие. Не можно жить в дерьме и пахнуть розами – это я тебе говорю…
- … Ну, шо с того, что маленький Сережа не любил учиться тому, чего учат в школе, а не сама жизнь. Школа знаний не дает, а дает унижение человеку - мол, ты дурак, если не делаешь, как тебе говорят. А ведь еще древние говорили, что нужно идти своей дорогой, не взирая на то, что говорят другие. М-да, у каждого свой путь, свой причал – не пройти бы мимо…
- … А маленький Сережа любил лепить. Он лепил из глины, грязи, цементного раствора, пластилина не было – это дорого. Лепил все что видел, а особенно ему нравилось лепить животных. А шо, люди тоже твари господние, иль не так?... Но как он лепил! Каждую мышцу, каждый волосок выводил рукою, как Творец, когда-то весь мир создавал, в том числе и нас таких, как бы, умным и красивых. Люди смотрели, некоторые даже восхищались. Но у людей было много забот в жизни, да и так по хозяйству, поэтому миг восхищения был не долог. Да и не любят люди восхищаться не собой, а кто, действительно, достоин восхищения, то в разуме их униженном, чаще всего порицаем. Но мальчику Сереже было безразлично любят его или нет – он уже стал творцом, художником и жил в другом мире, в мире, где Дух витает, а не камень в быт тянет.
- … Ну, выперли его из школы, думали, пропадет. Хотя и было одесское художественное училище. Да, он пошел туда, а куда еще? Он пришел туда и показал что умеет. Профессор, или как там его, посмотрел и сказал: «мальчик, я тебя ничему научить не смогу – ты уже т и так все знаешь и умеешь. Так что пойдешь работать у меня в мастерской. А за оценки и диплом не беспокойся – это все бумага…» Настоящий одессит этот профессор, или как там его, он мыслил свой гешефт с пользой для общего дела. Сережа лепил в мастерской своего шефа разных там львов и павлинов для дач деловых людей. Он имел с этого угол, кусок колбасы с хлебом и самое главное – полную свободу для развития жизни, то есть, мастерства в ней…
- … А так как Сережа с детства постиг зрелось мастера ваять из того, что есть земля, то скоро он достиг совершенства в этом и тогда, он понял, что можно лепить из живого материала, то есть из людей. Нет, понятно, что нас слепил тот, кто сделал этот мир прекрасным. Но мы то этого не понимаем и из образа и подобия оставляем только подобие. Да ты на себя посмотри – бесформенный кусок сала, а этот живот, эти жалкие маслы вместо мышц, ты что это, родной – ты же творение, а не уродина. Вот и Сережа начал, разумеется, из себя. Он пошел в спортзал и начал себя лепить из того, что дал ему главный Мастер во вселенной. Он добился того, что летом, в Аркадии ему не стало равных. Ну, ты же понимаешь, что настоящий мастер должен лепить не только себя, но и мир вокруг себя. И вот кто-то первый открыл в Сереге скульптора своего тела. Не есть большая тайна – это была женщина. Сначала одна, потом другая, потом… Да о чем ты подумал?! Да, ты совсем испорченный телевизором и этим, как его, Интернетом. Это же естественно, что к красивому парню потянулись женщины – он же нормальный, а не столичный артист. Что от него желали эти женщины7 Опять ты ошибся, опять… Они желали, чтобы он их слепил. Нет, разумеется, были и те кто просто его желал, но таких было так много, что у него даже жизни не хватило бы, чтобы хотя внимание им уделять не то что бы удовлетворить…
- … Видишь, как много дорогих машин, охрана и все такое. Нет, это не наш президент или олигарх приехал в этот спортзал – это приехали их жены. Все они хотят, чтобы Сережа их творил, творил их тело, как тело Афродиты или богини Ники. Поговори с охраной, они тебе расскажут. Охрана любит Сережу, потому, что охрана не любит своих хозяев. Хозяева охрану унижают, грубят, за людей не считают. А вот Сережа гоняет этих сытых самок, которые думаю, что они лучше всех и они все могут. Он их называет «жирными коровами», «дряблыми козами», «бесформенными кусками сала» и прочее, что всегда есть правда. И хотя это правда, эти женщины не обижаются – они очень хотят быть похожими на богинь, как их тренер, их скульптор – на молодого бога. А возможно они ждут массажа после тренировки, кто знает, кто знает… Сережа умеет делать массаж, ох и умеет. Пальцы тонкие и сильные, чувствующие тело, как глину, творят чудеса. Они прощупывают каждую мышцу, каждую жилку, каждую косточку, убирая с них все лишнее, как с куска мрамора. И встает такая вот бизнес-леди из обычной скамейки, накрытой полотенцем, и понимает, что деньги и секс – это не главное в ее жизни. Вот поэтому они и боготворят своего Пигмалиона по имени Сережа. Вот поэтому он и известен в Одессе. Вот поэтому его знают и уважают не только в Аркадии, но и даже дядя Лева и солидный Маркович прерывают развод на шахматы очередного залетного фраера, чтобы с Сережей поздороваться…
- … А ты говоришь. Зачем дяде Леве или Сереже быть знаменитым на весь мир – они же живут в Одессе, их здесь уважают и им этого достаточно. Будь уважаемым, а знаменитым тебя, если кому-то надо, то сделают…