Ахмад находит место боя.
Ищи, Казбек!
Яма под зарослями кустов.
Освобождение из «тюрьмы»
Тайник в сарае.
Завтра придет Назира.
Еще лишь начинали на небе гаснуть звезды, когда Ахмад покинул аул. По известным ему приметам он уверенно направлял коня в сто-рону верхней тропы. К рассвету он уже был у ее начала. Спешившись, и приказав Казбеку идти возле ноги, Ахмад повел за собою на узде лошадь, внимательно всматриваясь в тропу, из-за опасения нарваться на растяжку. Не очень доверяя своему зрению, Ахмад срубил две вет-ки, метра по полтора длиною каждая. Очистив их от боковых отрост-ков и листьев, он связал их между собою так, что получился один длинный прут. Тонкий конец Ахмад согнул дугою и, выставив прут впереди себя так, чтобы кончик дуги касался земли, двинулся вперед. Когда прут во что-нибудь упирался, Ахмад внимательно осматривал препятствие. Убедившись, что опасности нет, двигался дальше.
Быстро светало. И когда рассветное солнце поднялось достаточ-но высоко, и тропа стала четко просматриваться, скорость продвиже-ния увеличилась. Через полтора часа ходьбы Ахмад подходил уже к скале, словно нос корабля выдвигавшейся из хребта. Впереди уже ста-ла видна поляна, когда он заметил множество срубленных веток. Ос-мотрев их, Ахмад сделал вывод, что они срублены пулями. А, посколь-ку, листва была еще свежей, продолжал думать он, видимо, это и есть то самое место, где и шел бой. Ахмад вышел на поляну, продолжая внимательно осматривать землю, и вскоре заметил цепочки примятой травы, расходящиеся от тропы в разные стороны. Он присел на кор-точки, решая, куда же ему двигаться. Наконец он выбрал следы, ухо-дящие вверх по склону в сторону леса. Привязав лошадь, Ахмад за-крепил поводок на ошейнике Казбека и приказал своему верному дру-гу взять след от места, где четко виднелся отпечаток каблука ботинка. Казбек потянул Ахмада по следу, но вскоре остановился на месте, где виднелось бурое пятно. Ахмад стал искать другой след и нашел чуть приметную цепочку, уходящую к раскинувшимся над землей кустам.
-Ищи, Казбек, ищи! – приказывал он овчарке, прижимая ее голову к примятой траве. И Казбек снова пошел. Пошел уверенно, увлекая за собою своего хозяина. Вдруг овчарка остановилась, уши ее задвига-лись, как локаторы и остановились, взяв в фокус расстилавшиеся над землей кусты. Казбек посмотрел на хозяина и тихонько заскулил. Ах-мад заволновался. Но успокоив себя, погладил по голове овчарку и ти-хо приказал: Вперед! Ищи! Казбек с еще большей силой потянул хо-зяина за собою. Дотянув до кустов, собака просунула голову под ветки и тихонько тявкнула. Ахмад приподнял большую ветвь и увидел под ней провал. И тут же до его ушей донесся стон. Тогда Ахмад припод-нял ветвь еще выше, и его глазам открылась яма, на дне которой лежал в беспамятстве солдат. Ахмад не сомневался, что он нашел именно то-го разведчика, котором ему говорил вчера на блокпосту знакомый офицер. Подведя к яме коня, он привязал к узде веревку, спустил на ней в яму сумки с аптечкой и провизией, а потом спустился и сам. Ос-мотрев солдата и, найдя место ранения, Ахмад разрезал повязку, а за-тем и штанину и стал обмывать рану куском бинта, смоченного чачей. От жгучей боли, вызванной, попавшей на рану крепкой чачи, раненый очнулся. Увидев над собою лицо с ярко выраженными чертами горца, он рванулся к автомату. Но Ахмад опередил его, отбросив автомат за спину.
-Не бойся, я от Родина Николая Викторовича, - сказал, глядя на раненого, Ахмад.
-Где он?
-В райцентре. Я был там вчера.
-Сколько я уже здесь?
-Уже пошли третьи сутки.
Солдат недоверчиво посмотрел на горца.
-Не может быть!
-Ты был без памяти и потерял счет времени.
-Что с ногой?
-Сквозная рана, но сильно воспалена. Потерпи немного, сейчас я ее обработаю и сделаю перевязку
Обмыв рану, Ахмад прижег ее йодом, а сверху присыпал порошком стрептоцида и, положив на рану вчетверо свернутый кусок бинта, по-верх повязал повязку. Затем подал раненому таблетку аспирина и фляжку с водой. Тот жадно припал к ней, но Ахмад не дал много пить:
-Нельзя – худо будет.
И убрал фляжку. Потом Ахмад подал ему кусок хлеба с салом.
-Подкрепись немного и сиди здесь тихо и жди меня. Я вечером тебя заберу.
Ахмад по веревке выбрался наверх и уехал.
С этого момента я посчитал, что будет более правильным, если я передам слово самому Валентину, что лишь облегчит мне изложение содержания записок. Итак, слово самому автору записок:
«Стало смеркаться. Я уже было заподумывал, что горец не вернется.
Но вот раздался топот копыт и, немного погодя ветки над моею голо-вою раздвинулись, и раздался голос:
-Жив, кавказский пленник?
- Жив, - держа на изготовке автомат, ответил я.
-Молодец! Сейчас будем выбираться из твоей тюрьмы.
Он прежним способом спустился в яму, поднял наверх мое боевое снаряжение, затем обвязал меня вокруг груди веревкой и сам поднялся наверх.
-Ну, солдат, сейчас моя лошадь потянет веревку, а ты, если сможешь, упрись в стенку руками и ногами и шагай вверх.
После этих слов я почувствовал, что меня потянуло вверх. Вскоре я был вне своей тюрьмы.
-Как тебя хоть зовут, солдат? – спросил меня горец.
-Валентин.
-Вот что, Валентин, ты на конях ездил когда-нибудь?
-Приходилось в детстве.
-Это уже хорошо.
Горец помог мне взобраться на лошадь, а потом, сев впереди меня, попросил крепко держаться за него.
К аулу подъезжали в полной темноте. Но конь шел уверенно за впе-реди бегущей овчаркой. Залаяли собаки. В ответ овчарка прорычала своим, довольно таки, грозным голосом, и те сразу умолкли. Видимо, пес был среди местной собачьей своры большим авторитетом.
Наконец мы остановились возле одного из домов. Горец соскочил
на землю, завел коня в ограду и на руках снял меня с крупа лошади. Потом, доведя до задней части сарая, раздвинув две доски, сказал:
-Домой тебе нельзя - могут нагрянуть боевики. Здесь тебе безопаснее. Заползай, там приготовлена тебе постель.
И, отдав мне автомат, поставил за мной доски на место.
-Да, забыл сказать, - спохватился он, - завтра к тебе вместо меня
придет моя дочь – Назира, принесет еду и сделает перевязку.
Смотри, не пристрели! А я попытаюсь добраться до твоих.
Продолжение следует.