Глубоко. Первая мысль там, на краю обрыва, поразила меня. Я уже думала, что меня ничто не способно остановить, да и глубина, как мне говорили, только помогает сосредоточиться. Но едва я глянула вниз, на темную воду, на волны, с шумом врезающиеся в отвесный берег, меня охватила паника. Я в миг забыла, что почти два десятка лет готовилась к этому судьбоносному моменту и, как напуганное животное, стала пятиться назад, неуверенно делая мелкие шажки, при этом не в силах оторвать взора от эпической картины. Тяжелые крылья за спиной стали казаться обузой, да что там, угрозой. Вот бы снять их и убежать! – дерзко подсказал выход внутренний голос. Глупая идея, если учесть, что их мне дала мама, и если что-то случится с этой семейной реликвией, мне и правда лучше будет сигануть с обрыва.
- Иви! – будто в ответ на мои надежды, чтобы случилось нечто, способное отсрочить неизбежное, вдалеке показалась растрепанная головка моей сестры Ами. Она быстро взбиралась на холм, вприпрыжку и размахивая ручонками, спеша взглянуть на мой триумф. Эх… Только это был позор.
- Лелене (1), я хотела бы остаться одна, - мягко сказала я девочке, уже обнявшей мои колени и с любовью смотрящей на меня снизу вверх.
- Почему? – обиженно протянула Ами, заставив мое сердце сжаться от чувства вины. Моя семья и так сделала исключение, позволив мне выйти на первый полет в одиночестве, без надзора атеке (2), так я еще и прогоняю самого дорогого мне человека. Но как же сложно с радостью принимать внимание, когда уверенности в успехе меньше, чем лун на небе! Не хочу, чтобы они видели, что от страха у меня, потомственной сьерье (3), дрожат колени. А что если я вообще не смогу взлететь? Мне придется покинуть свой род, уйти в изгнание, стать чужой для семьи. Тугой комок сжался в горле, захотелось разреветься, как в детстве. Ну почему мне так быстро исполнилось девятнадцать? Почему вообще существует этот глупый закон о первом полете со скалы? Лучше уж прыгнуть с крыши дома – в случае неудачи отделаешься ушибами и переломами, но будешь жить.
- Иииви! – позвала меня Ами, заметив, что я ушла в себя. Она дернула меня за безвольно висящую вдоль тела руку и капризно притопнула ножкой. – Я хочу остаться!
- Хорошо, - прошептала я и, оторвав от себя цепкие руки сестры, обреченно пошла к берегу.
Глубина была на месте, никуда не делись волны, не исчез крутой обрыв, остался и ужас перед предстоящим полетом. Ами села на траву, обняв колени и положив на них голову. Светлые локоны закрыли ее лицо, но я знала, что сестренка внимательно наблюдает. Она ни за что не пропустит этого зрелища. Вот только, переживу ли я это…
Я прикрыла глаза, отдаваясь на волю стихии, позволяя ветру наполнить мое тело легкостью. Атеке учили меня настраиваться, рассказывали, какими эмоциями нужно наполнить душу, чтобы взлететь, но не говорили, что это так сложно. А может это только для меня так? – мелькнула мысль, троекратно вернувшая едва отступившую панику. Не первый раз мне стало казаться, что я неправильная сьерье, я вообще неправильная. С трудом живущая в своей собственной семье, со скрипом подчиняющаяся обычаям и законам рода, с трудом преодолеваемой ленью учащаяся исполнить свое предназначение. Мама с гордостью рассказывала, что в нашей семье летуны ведут свою историю еще от прародителя Касиуса. Крылья, что сейчас бестолково болтаются за моими поникшими плечами, переходили от сьерье к сьерье, помогая прославить фамилию и сделать род процветающим. Будет очень плохо, если я оборву эту нить, опозорившись.
Глубоко вдыхая чуть солоноватый воздух, я создала в голове образ крылатого проводника, сливаясь с ним в единое целое. Моим вие (4) была роскошная белокрылая птица, с горделивой посадкой головы, длинной шеей и умными глазами цвета янтаря. Для себя я дала ей имя - хотя это и не было принято - я назвала ее Кайри (5). Наш союз с ней был давним и крепким, я легко призывала вие в любое время, когда хотела, с тех пор как познала ее в пятилетнем возрасте. Никто не знал, что я считала Кайри… своей второй половиной души, свободным от условностей и обязанностей духом, позволяющим мне отрешиться от земных забот, уйти в мир мечты. Атеке всегда говорили, что вие – слуга, проводник, компаньон, с его помощью тело сьерье обретает связь со своими крыльями и покоряет небо. И вот мне предстояло в полной мере познать смысл этого таинства, позволить вие вести меня на встречу судьбе.
«Помоги мне!» – взывала я к птице, зажмурив глаза. Кайри как всегда услышала меня, и счастье наполнило сознание. Вие поняла, что от нее требуется, ее глаза слились с моими, открыв спящие доселе возможности зрения, данные сьерье. Я распахнула глаза, в шоке взирая на радужное сияние небес. Все казалось таким близким: облачка, птицы, парящие в высоте, даже едва видимые днем силуэты двух лун.
Крылья дрогнули, просыпаясь, и естественно слились с напряженным телом. Я почувствовала их тяжесть одновременно с пониманием, что ее так просто не скинешь. Теперь это не экипировка, это часть меня. Я попробовала пошевелить кончиками, но, видимо, не рассчитала силы: два огромных крыла взметнулись за моей спиной, едва не сбросив свою хозяйку с пропасти.
Ами вскрикнула. Я не обернулась, боясь потерять концентрацию. Страха перед полетом уже не было – крылья послушались меня, значит я смогу. Но было еще кое-что. Я в действительность не хотела всего этого: обрыва, шумящего океана, ветра. Нет, я конечно мечтала летать – а кто бы не хотел? - но не желала становиться сьерье, быть поглощенной долгом и обязанностью. В своих мечтах я видела себя вие, парящей в утренней прохладе или в сени звезд, свободной и безмятежной. Сердце сжималось от понимания, что вместе с крыльями, ко мне прилипала ответственностью. На меня будут смотреть с уважением друзья, с восторгом дети, с внимательным ожиданием атеке. Жаль, что я не смогу наслаждаться всем этим.
Пора.
Выбросив грустные мысли, последний раз взглянув на воду внизу и на раскрывшую в ожидании рот Ами, я открыла крылья – в этот раз мягче. Плавно махнув ими, как птица, я закрепила связь с Кайри. Теперь последний шаг.
Решительный прыжок вниз. В доли секунды жизнь промелькнула перед глазами: мама, отец, сестренка, дом, совет атеке, со своим приговором, который все считали благословением. Ты – сьерье, Иви! Лети!
Вода была у самых распахнутых глаз, когда я поняла, что это конец. Сейчас или вверх, или в навсегда в пучину океана. Выбор был нелегким, но я его сделала, устремившись всем телом в небо. Ноги чуть скользнули по воде, ощутив ее прохладу. Крылья несли меня в высоту, прямо к солнцу. Из груди рвался восторг, и я закричала. Что есть силы завопила, возвещая мир о своей победе.
Я парила над океаном, медленно, но неуклонно набирая высоту. Пока все внизу - острова в океане, включая родню Дару (6) - стало казаться таким маленьким, пока совсем не исчезло, скрытое пушистыми облаками. Зрение сьерре включилось, будто я делала это всю жизнь, позволяя вновь, как на ладони, различить воду и землю. Это было воистину удивительно!
На высоте было прохладно, и с каждой секундой мороз становился ощутимее, покалывая кожу мелкими иголками. Пора снижаться, если я не хочу умереть от переохлаждения. Но так не хотелось прощаться с хрустальным хрупким ощущением свободы и власти над собственной судьбой. Я знала, что внизу меня ждут, чтобы поздравить и принять клятву сьерье, после которой я уже никогда не буду просто Иви. Я превращусь в гордость рода, в его надежду и… слугу, сменив на этом посту мать.
Облака сменились панорамой синего бескрайнего океана, посреди которого на значительном расстоянии друг от друга расположились разного размера и формы острова. Вот и Дара, не самая крупная, но очень красивая, утопающая в зелени лесов, опоясанная ободком серой скальной породы. Мой дом имел форму правильного круга, настолько идеального, что отпадали все сомнения, что он сотворен рукой Создателя.
Я снижалась, наблюдая, как к обрыву приближаются люди – это были все они, с кем я жила бок о бок девятнадцать лет, смиренно ожидая этого дня. Они пришли, чтобы поздравить меня, порадоваться за успешный первый полет. Но мне было грустно.
- Ииивиии! – донес до меня ветер звонкий голосок сестры. Она стояла рядом с отцом и матерью, энергично махая мне руками. Трое атеке застыли чуть поодаль, они внушали своим видом благоговейное поклонение с примесью страха.
Я махнула крылами последний раз, дальше меня нес поток воздуха. С минутной жаждой покрасоваться, я сделала круг над встречающими, позволяя им любоваться мною, моим полетом. А потом легко приземлилась, словно уже вечность делала это. Отметив глубокое удовлетворение на лице атеке и сдерживаемую радость матери, я осознала, что справилась. Сделала то, что было предназначено. Я – сьерье.
- Пока нет, - ответил на мои тщеславные мысли Ошео, старейший и мудрейший атеке рода. – Пока не принесена клятва и не выполнено первое задание во благо Дары, ты просто девушка, умеющая летать. Не сьерье.
Умеет же разрушить важность момента, - нахмурилась я непроизвольно. Ами вырвалась из рук матери и подбежала ко мне. Нетерпеливо дергающая мое крыло, она, казалось, вся кипит эмоциями и едва сдерживается, чтобы не нарушить этикет и начать осыпать меня вопросами посреди разговора с атеке.
- Я готова принести клятву и исполнить ваше поручение, - поклонилась я Ошео, произнеся то, что должна была в этой ситуации. Знал бы он, с какой радостью я отказалась бы от этой, всеми почитаемой, обязанности, но просто летала бы в свое удовольствие. Жаль, что крылья положены исключительно сьерье.
- Мы рады, что ты понимаешь всю важность своего положения, - ответил атеке, но на его лице мелькнуло что-то вроде недоверия. Мое сердце ускорило ритм – неужели он видит мои сомнения? Не хочу опозорить семью! Я еще раз поклонилась и быстро отошла к родителям.
Мать охала и ахала, прижимая меня к себе и нашептывая, как гордится мною и какая я красавица с этими крыльями. Отец улыбался одними глазами, сохраняя подобающую серьезность, но я видела, что он одобряет мо первый полет, ведь он – единственный, кто знал о мучивших меня сомнениях. Ами наконец получила возможность поболтать со мной и не умолкала ни на минуту, пока мы нестройной процессией шли обратно в поселение. Сегодня будет праздник в честь новой сьерье Дары, польется рекой афья (7), столы украсят десятки блюд из рыбы и местных овощей и кореньев, а музыка не смолкнет до утра.
Я крепче сжала руку сестренки и изо всех сил постаралась убедить себя, что поступила правильно. Пусть я выбрала клетку, но лучше знакомый плен, чем пугающая неизвестностью свобода.
***
Целый год, как я сьерье, пролетел почти в мгновение. Первое задание – отнести письмо атеке Нованы, соседнего острова – я выполнила, клятву принесла, почти не запнувшись. Я редко оставалась без дела – ведь всегда надо что-то отправить на соседний остров, или что-то забрать, пару раз пришлось налаживать дипломатический контакт с новыми общинами, о которых мы ранее не знали. Все были довольны. Ами больше всех, ведь я, втайне от родителей частенько брала ее с собой полетать, привязав к своему телу несколькими ремнями. Уж не помню, как первый раз согласилась на ее граничащее с безумием желание подняться в воздух, но страх ушел очень быстро, оставив только радость от того, что можно разделить эмоции полета с родным человеком.
Вроде, все сложилось хорошо. Новая жизнь в ранге сьерье приносила только хорошее, но я отчего-то ощущала, что выбранная мною клетка стала меньше, ее прутья сжимаются, грозя задушить. Родители настаивали, чтобы я искала себе мужа, ведь нужно продолжать наш славный род, пусть даже он будет из чужих. И это добавляло мне беспокойства, ведь я вовсе не желала привязать себя к этому острову. Забавно, но я - единственная, кто может летать на Даре - ощущала, что сильнее всех прижата к земле. Гнет обязанностей, уничтожающих личные позывы и желания, давил на меня, не давая подняться в небеса. Воспарить духом, не телом.
А тут еще и известие о новом важном задании от атеке. Мама с таинственным видом сообщила мне, что на совете, куда я приглашена, как сьерье, меня посвятят, как она выразилась, в «старейшую тайну Дары» и позволят выполнить миссию, которую из поколения в поколение возлагают на всех сьерье. Вот только меня очень беспокоило, отчего никто до меня с этим заданием не справился… Радует конечно, что все остались в живых. По крайней мере, все известные мне сьерье умирали по естественным причинам в глубокой старости.
Когда пришло время совета атеке, меня трясло, как перед первым полетом. Из невидимого источника, что питает интуицию и предвидение, шла набирающими высоту волнами тревога. Что грядет, и это что-то беспокоило и Кайри. Вие не желала идти на связь, выражая невиданное доселе упрямство и независимость, игнорируя зов. Я списала это на свое неустойчивое душевное состояние и оставила Кайри в покое.
Костры горели стройным рядом, очерчивая дорожку, ведущую к поляне, на которой уже расположились атеке и некоторые важные персоны Дары. Мои родители были среди них. Я не первый раз присутствовала на совете рода, но такие серьезные лица не видела никогда. Тихо подойдя к своему месту, я уселась на мягкую подушку и обвела внимательным взглядом присутствующих. Они ждали, когда Ошео возьмет слово. Старейшина произнес ритуальную фразу, подхваченную многоголосьем и начал оглашать.
- Сегодняшний совет мы проводим, чтобы посвятить в истинную историю Дары сьерье Иви. Настала пора ей узнать тайну, что мы оберегаем уже больше восьми сотен лет. Иви, - Ошео глянул на меня тем самым взглядом, от которого дрожь пробирала до костей. Я кивнула, и он продолжил, - ты, как носительница крыльев видела много островов, встречалась с их летунами, и не могла не заметить одну важную особенность. На каждом острове только один или одна сьерье и только одна пара крыльев. Да, считается, что так решил Создатель, даровав каждому роду возможность перелетать через океан, но лишив его грешной возможности возгордиться превосходством, что могло возникнуть, будь в роду множество летунов. Но это не так. Тысячу лет назад Дару населяли сотни сьерье. Обладающих крыльями было около десятой части от всего населения. Люди жили в мире и согласии, почитая сьерье, но не благоговея перед ними. Пока один из летунов не решил, что возможность летать дает ему право властвовать. Он пришел к атеке и бросил им вызов, пообещав, что лично поднимет в воздух и сбросит в океан всех старейшин, если его не назначат единственным правителем Дары. Молод и самонадеян он был, совсем мальчишка, едва примеривший крылья. Но атеке разозлились. Почувствовав, что этот бунт – словно вестник предстоящей в будущем бури, они решили изгнать с острова летунов. Сьерье было позволено взять личные вещи и двух или трех человек из родных или друзей, а затем их отвели на скалу, с которой теперь взлетаешь ты. С наказом никогда более не возвращаться на Дару, атеке выдворили летунов. А затем создали грозу, которая скрыла улетающих сьерье и одновременно запутала их, чтобы обратного пути на остров они не смогли бы найти. Но один сьрье, Касиус, который был также и атеке, остался на Даре. Он же, спустя несколько десятков лет, убедил совет найти покинувших Дару летунов. Тогда мы узнали, что многие летуны погибли, однако некоторые осели на островах в океане, но буря запутала их путь, отрезав друг от друга. На каждом острове оказалось по одному сьерье. Возможно, это была рука судьбы или решение Создателя, но это прошлое, создавшее настоящее, в котором мы живем. Все сьерье знают ту историю, но не держат зла на свою родину, Дару. Сейчас мы живем в мире и согласии, а главное в равновесии. Налаживаем политические и торговые отношения с другими островами именно благодаря сьерье. Но есть еще кое-что. Часть сьерье удержалась вместе и с тех времен живет на дальнем острове, не желая идти на контакт с иными. Каждый новый сьерье получает задание найти этот остров и убедить летунов встретиться с советом Дары.
- Но зачем? – воскликнула я, пораженная откровениями Ошео. – Раз вас устраивает существующее положение вещей, отчего не оставить в покое изгнанников? Я могу понять их обиду и нежелание общаться с предателями! – Забыв, где нахожусь, я вскочила на ноги, намереваясь покинуть совет.
- Остановись! – отчаянный крик матери вернул меня в сознание. Поняв, как оскорбила только что атеке, я сжалась в ожидании наказания.
- Я понимаю, что услышанное тебе нужно переосмыслить, Иви, - удивительно спокойно сказал Ошео. – Этим и займешься в пути. Завтра ты летишь в поисках Кайри, - я вздрогнула, - так называется земля сьерье. Твоя мать даст тебе примерное направление, точной карты у нас нет. Предупреждая твой вопрос, объясняю. Кайри обнаружили уже давно, но подлететь к острову не удается. Летуны укрылись за стеной из молний и завесой непрекращающегося ливня. Есть поверье, что преодолеть преграду может равный по духу мятежникам, только для него отроется тайный путь к острову. Не знаю отчего, но во мне живет уверенность, что ты, Иви, близка как никто другой к тому, чтобы убедить летунов вернуться в лоно семьи. Как бы ни был идеален существующий порядок, они - дети Дары и мы должны получить их прощение. Нам, атеке, известно, что если мы не установим дружеские отношения с Кайри, альтернативой будет война. И она близка как никогда. Я… мы все чувствуем, что среди сьерье зреет и скоро даст первые плоды недовольство сложившейся ситуацией. Они захотят силой вернуть то, что, как они считают, нечестно отобрано. Нам нужно успеть предложить им мир, пока они не навяжут нам войну.
Ошео уже давно замолчал, а я все сидела в глубокой задумчивости, переваривая информацию. Первой мыслью было «неужели есть еще сьерье?», но потом пришла… зависть. Они, в отличие от меня, были свободны. Пусть изгнанные собственным родом, но сейчас они были независимы. Их никто не принуждал лететь туда, куда укажут атеке, не выговаривал за инакомыслие, не твердил изо дня в день о долге и ответственности. Это ли не исполнение моей мечты?
Не помню, как добиралась домой. Родители всю дорогу молчали, понимая, что мне необходимо все обдумать самой. Мама пришла пожелать хорошего сна и коротко, словно стесняясь откровенного разговора из разряда «откуда берутся дети», объяснила, где примерно искать Кайри. Я пыталась узнать у нее, почему она не смогла преодолеть охрану острова, но она отмахнула словами «Моя вера в долг перед Дарой слишком сильна». Я с трудом понимала, почему именно на меня возложена надежда на успех, но очень надеялась, что справлюсь. Не ради Дары и атеке, а ради себя самой. Может там мое место, среди этих людей с крыльями, которые свободны.
***
Я летела уже девятый день, приземляясь на отдых на дружественных нам островах. Я не говорила куда и зачем направляюсь, лишь принимала с благодарностью кров и пищу. Правда последние два дня я отдыхала на незаселенной части островов, избегая контакта с местными, ведь эти общины были мне незнакомы. Насколько я знала, я уже была близка к цели.
Сил почти не осталось, когда на горизонте показался укутанный туманом остров. Он был очень большим, почти как Дара, и такой же круглой формы. Со всех сторон его загораживала стена дождя, укрывая от глаз пристанище сьерье – даже зрение, дарованное вие, не помогало. То тут, то там сверкали молнии и громыхали раскаты грома. Я зависла в воздухе, часто махая крыльями, раздумывая, что делать.
- Кайри, - тихо прошептала я, взывая к вие, - помоги!
Птица моргнула янтарными глазами, наклонив голову и внимательно изучая меня. В такие моменты, мне казалось, что вие может существовать отдельно, вне моего разума. Что я могу получить от нее совет. И… я его получила!
Захотелось стукнуть себя по лбу! Ведь Ошео говорил, что на Кайри может попасть близкий по духу мятежным летунам. Свободный. Дерзкий. Не признающий правил и законов. Вие одобрительно хлопнула крыльями.
Я рассмеялась, вложив в этот смех всю свою страсть к полету. Раскинув руки в стороны, я нырнула вниз, как во время первого полета, коснувшись руками прохладной воды, набрала ее в ладони и брызнула в лицо. Солнце, будто услышав крик моей души, пронзило лучами толщу дождя, заставляя капли воды играть радужными полосами.
Радуга брала начало в океане и шла внутрь стены, туда, к острову. Он сам показал мне путь, все-таки признав родную частичку. Я полетела прямо к цветному чуду, с удивлением понимая, что ливень расступается передо мной, как занавески, раздуваемые ветром. А молнии били везде вокруг, но и близко не приближались к траектории моего полета.
Счастье наполнило сердце, ощущение приближения чего-то значительного билось в висках. Кайри раскинулся передо мной во всей красе, явив взору густые леса, горы на севере и большое, явно пресное, озеро в юго-западной части. Поселение было одно, прямо в центре. Оно удивительно отличалось от всех, ранее виденных мною общин на других островах.
Дома были одинаковые и очень красивые, просто идеальные. Возле каждого, огороженный заборчиком из прутьев, был огород. То там, то здесь на земле трудились мужчины и женщины. А еще… над островом кружили сьерье! Их было больше десятка, с белоснежными крыльями. И среди них были дети!
Я физически ощущала исходящую от них свободу и раскованность. Те, кто были на земле, не глядели вверх, как всегда бывало на Даре во время моего полета. Они занимались своими делами, будто куча летунов в небе – это нормально. Так оно, видимо, и было. Кайра – это не Дара и другие острова. Нельзя мерить ее жителей по меркам, привычным мне. Эти люди не знают, что такое оковы нежелательной обязанности. Они действительно наслаждаются полетом.
Меня заметили. Трое сьерье, переглянувшись, полетели ко мне. Враждебности не было, но настороженность заставляла их двигаться плавно и заходить со всех сторон, словно беря в кольцо. Я постаралась всем видом показать доверие и желание контактировать. Редкие взмахи крыльями и свободно висящие руки, улыбка на лице.
- Кто ты? – задала мне вопрос девушка с длинными белокурыми волосами, похожими на кудри моей Ами. Вторая и молодой парень, вероятно только достигший совершеннолетия, молчали, признавая негласное лидерство светловолосой.
- Меня зовут Иви. Я с Дары, - мягко представилась я.
- С Дары?! – воскликнул парень, на чьем лице тут же отразился дикий восторг и какое-то обожание.
- Шей! – одернула его главная. – Значит, с Дары, - неверяще протянула она. – Поглядим. Ты летишь с нами.
Троица, все также окружая меня, полетела, задавая ритм, к самому высокому зданию в поселении. Приземлившись, мы вызвали фурор, точнее я. На Кайри все знали друг друга, как и на иных островах, и чужую приметили сразу.
Внутри здания нас уже ждали. Оказалось, слухи тут распространяются со скоростью полета вие. Местные старейшины здорово напоминали атеке Дары, за тем лишь исключением, что в центре, где привычно для меня восседал Ошео, расположился молодой мужчина, очень странно смотрящийся в окружении побеленным сединами старцев.
- Старейшина, - обратилась к нему с почтением белокурая, - мы привели чужую. Она утверждает, что прилетела с Дары.
-Невозможно! Невероятно! – пронесся шорох по комнате.
- Тихо! – внушительно произнес мужчина, подняв руку. Голоса мгновенно стихли, а я невольно прониклась уважением к незнакомцу. – Ты! – указал он на меня. – Расскажи все, а я смогу отличить правду от лжи.
Мне незачем было лгать, и я рассказала все, что узнала от атеке. Предложила Кайре мир, а ее сьерье посетить Дару в качестве не гостей, но членов рода. Старейшины слушали молча, на их лицах появлялись, сменяя друг друга, удивление, злость, обида, надежда и решительность.
Суиде, как звали молодого старейшину, вновь взял слово, после того как обменялся многозначительными взглядами с остальными:
- Мы верим тебе, Иви, дочь Дары. Ты избрана волей Создателя, раз смогла проникнуть на Кайру, ты равна нам по духу и потому можешь остаться. Войны с Дарой не будет, никто из нас и не помышлял об этом. Страх и вина опутали разум ваших атеке, они не могут видеть, потому что слепы. Мы же прозрели, познав свободу. Если ты пожелаешь улететь домой, то можешь передать, что сьерье прощают тех, кто их изгнал, но не вернутся обратно ни в качестве гостей, ни в качестве членов семьи. Мы рады принять у себя других летунов, если их разум открыт, как твой.
- Значит я могу остаться? – неуверенно спросила я, когда Суиде замолчал.
- Да, если пожелаешь. Мы примем тебя, как одну из нас.
Пожелаю ли? Я, всю жизнь существующая с неясной тоской по невидимому и неизвестному, тянущаяся к небу, как цветок, ненавидящая то, что иные называли «предназначение». Я могла лишь мечтать о том, что когда-то познаю целостность души, всю жизнь имеющей трещину. С моих крыльев упал груз, освободив их, как и сердце. Семья, род, Дара – это мое прошлое, свободная жизнь на Кайри – это мое будущее. Пришла пора вдохнуть полной грудью, отринув никогда не признаваемые правила, снять навязанную обязанность. Пусть мое решение эгоистично, но оно мое. Впервые в жизни только мое, принятое осознанно и вместе с тем импульсивно. В этом мое отличие от предыдущих сьерье Дары и других летунов, что получают крылья на девятнадцатилетие вместе с целым ворохом «нельзя» и «должно». Они были согласны на назначенное рождением, а я нет. И вот теперь я спокойна, умиротворена и счастлива.
- Я желаю остаться. Но Даре нужен сьерье, и я не знаю как быть… - я с надеждой посмотрела на старейшину, отчего-то уверенная, что у него есть решение.
- Иви, мы отправим на Дару с посыльным крылья, и следующий сьерье сможет взлететь. А пока Даре предстоит познать отрешенность от остального мира, на которую она когда-то обрекла нас. Пусть не на долгий срок, но это будет поучительно. Крылья можешь отнести ты, заодно увидишься с родными.
Я послушалась Суиде и через пару дней улетела домой с грузом из новых белоснежных крыльев и наказом от старейшин Кайри более не беспокоить свободный народ. Мать и отец приняли мой выбор, хотя и не поняли его. Атеке были разгневаны, но такой мир в любом случае устраивал их больше войны. Все с тревогой и даже ужасом восприняли известие о том, что теперь они лишены сьерье. Не известно, в какой семье родится следующий способный к полету ребенок, и когда это будет. Теперь Даре можно было рассчитывать лишь на то, что соседние острова станут чаще посылать своих сьерье, и таким образом связь между ними сохранится. Но это уже было то, что мне не интересно знать.
Простившись с семьей, обняв в последний раз рыдающую Ами, я подошла к обрыву, вспоминая свой первый раз. Глубина была на месте, высота тоже, но страх ушел. Ушел навсегда, изгнанный уверенностью в будущем и познанием истинной сущности полета. Вие расправила крылья, безмолвно приглашая меня в небеса. Я открыла свои. И шагнула навстречу будущему, свободному будущему. Выбранному мною, а не за меня.
_____________________________
1 - Милая.
2 - Старейшие рода, его руководители и духовные отцы.
3 - Летуны - в разговорной речи; уважаемые в племени люди, способные летать. Сьерье – единственные, кто может преодолеть океан, вступать в контакт с другими племенами, открывать новые земли и налаживать с ними дипломатические отношения.
4 - Образ птицы, используемый сьерье во время полета, сопровождающий дух, дающий дополнительный возможности: острое зрение и умение переносить в полете тяжести.
5 - Свобода.
6 - Остров, на котором живет род Иви.
7 - Дурманящий напиток.