Утро. Противный скрипучий внутренний голос говорит, что надо встать и идти. Глаза не хотят открываться. И не надо! Халат, душ, снять халат, чтобы просушить. Как далеко идти к компьютеру! Приоткрываешь один глаз, кулаком будишь маленький участок мозга и отвечаешь на письма. После каждого письма глаз закрывается, а мозг засыпает полностью.
Душ, плотный завтрак, глаза пока не открываются. Сел в машину, пять секунд задним ходом, поворот, десять секунд вперед, стоп, потом налево, потом еще десять секунд, стоп, направо, дальше можно расслабиться и попытаться открыть глаза.
Мысли одолевают! Вернее мысль одна: «Игра в одни ворота!». Перед глазами появляется серый асфальт, желтая разделительная линия и картинки из прошлого. Ты кому-то говоришь, что у тебя «А», а тебе говорят, что «А» - это ерунда, а вот у него (нее) в два раза хуже. И ты понимаешь, что жаловаться не имеешь права. Потому, как ты еще мужик, и это должно звучать гордо. И тебе нельзя, чтобы «А». Тебе вообще мало что можно. Ты, как вратарь, стоишь в воротах и ловишь. Тебе бьют, а ты ловишь. Кто бьет мячом, а кто просто ногой. И ты при этом успокаиваешь тех, кто промазал. И сколько так можно играть? Ты уходишь из ворот, и пусть они бьют друг-друга.
Ты так часто уходил. Обычно, это не замечали. Ну, ушел и ушел! Иногда кто-то удивится и спросит: «Ты что? Ты куда? Мы так хорошо играли!» Это ты, приятель, хорошо играл. У меня от твоих ударов синяки по всему телу. Я понимаю, что у тебя тоже были проблемы. То жарко, то холодно, то споткнулся, то живот прихватило. Я тебя жалел, но больше не буду. Вас много, и проблем у вас много. Слишком много на меня одного.
Я далеко не ухожу. На соседнем поле никого нет. Там зеленая трава на теплой земле. Там можно лечь и смотреть в небо на облака и солнце. И ждать, что кто-то придет спросит: "А есть у тебя «А»?" Ты скажешь, что , конечно, нет. И правда ничего нет. Когда спросят.
Так, стоп! Ты уже на работе. Перед тобой три экрана с цифрами. Тысячи цифр. Миллионы. За каждой цифрой человеческая судьба. А ты решаешь - хорошо или плохо. Это похоже на страшный суд. Ошибиться нельзя. Для этого у тебя помощники. Виртуальные, бестелесные, как ангелы. Они несут страницы прошлого на весы. Хорошие страницы налево, плохие направо.
Раньше помощников не было. Ты ходил среди людей и сам оценивал их. От плохих уходил. Но это потом, когда много понял. Сначала пытался изменить. Изменить неизменяемое. Потом ты стал умный и понял, что у тебя нет времени. Тебе отпустили совсем мало дней, и тебе нельзя их тратить на общение с теми, кто делает больно, с кем скучно, кто говорит слова, после которых ты не спишь много ночей. Таких не изменить. Даже если они красивые и улыбаются. От них надо уходить. Пусть в никуда, пусть ты будешь один. Одному даже хорошо. Ты можешь сидеть на подоконнике и смотреть на вечерние облака. И никто тебе не скажет, что это глупо - вот так сидеть и бесцельно смотреть.
День промелькнул. Вечером ты уже не хочешь спать. Ты бодр, молод и полон планов. Планы где-то на задворках сознания, а ты смотришь снова на экран с цифрами, и за каждой цифрой теперь кусочек огромной молекулы. Теперь ты повелитель молекул. Они цепляются друг за друга и образуют то, что плохо для нас. Или хорошо Опять появляются весы, где на одну чашу идут плохие молекулы, а на другую хорошие. И опять работают бестелесные помощники.
Оценивать неживое тоже непросто. Тебе уже так мало надо неживого. Кто-то мечтает о новой шубе, туфлях, модных телефонах и дорогих автомобилях. Ты все это кладешь на чашу весов с табличкой «не надо». Там уже места не осталось. А там, где табличка «надо», совсем пусто. Прямо хоть самому туда залезать! Тебе так мало стало нужно. Только чтобы ночью слышать, как дышит любимая, чтобы утром пели птицы, и чтобы после каждого дождя была радуга. И чтобы тебя согревало солнце, когда тебе холодно, и чтобы ты мог напиться из медленной лесной речки, когда тебе жарко. И чтобы было кому рассказать о стрекозах с голубыми крыльями и о маленьких лягушатах, греющихся на листьях кувшинок.
День прошел. Ночь такая тихая. Скоро покажется луна, и дома на улице станут загадочными, как в сказках. А потом будет утро.