Тревога Ахмада.
Поездка в нижнее селение.
Досмотр на блокпосту.
Разговор с офицером.
Неслучайная встреча с боевиками.
Решение Ахмада.
Сведения об исчезновении на верхней тропе одного федерала, выве-данные Оксаной, не давали Ахмаду покоя. Какая-то сила заставляла его постоянно думать о потерявшемся русском солдате. Хотя, каза-лось бы, какое ему дело до этого парня – вон их сколько ежедневно пропадает в беспощадном огне войны. Ахмад хорошо знал верхнюю тропу и в мирное время часто ею пользовался, поскольку по ней до ближайшего селения можно было доехать гораздо быстрее, чем по до-роге, вьющейся по дну долины. С началом военных действий тропу почти забросили, из-за опасения нарваться на мины, щедро расстав-ляемыми воюющими сторонами. Но на днях Ахмад нечаянно стал свидетелем, как Ибрагим, навьючив на двух лошадей поклажу, рано поутру уезжал по верхней тропе в горы. Он тогда еще подумал, что Ушугов повез провиант боевикам. И еще он подумал, что, по крайней мере, со стороны аула до развилка тропы, а это где-то около пяти ки-лометров, она должна быть чистой от мин, коль Ибрагим без опаски отправился в путь. Ахмад с трудом оторвался от неизвестно почему навязавшейся на него мысли об исчезнувшем русском солдате и по-шел в сарай напоить скотину.
Холодное утро обещало ясный теплый день. Оксана помогла Ах-маду загрузить поклажей пару лошадей, и тот отправился верхом в нижнее селение, где размещалось районное управление, и имелся большой рынок, куда и держал свой путь Ахмад со своим товаром. Часа через полтора он уже подъезжал к блокпосту, оборудованному перед въездом в райцентр. Навстречу ему вышли два ОМОНовца и стали проверять документы. К ним подошел среднего роста офицер и приказал ОМОНовцам проверить поклажу на втором коне. А Ахмада он попросил сойти с коня и взять собой пару сумок, привязанных к седлу. Когда Ахмад выполнил приказ, офицер попросил его зайти вместе с поклажей в помещение блока. Войдя, офицер повернулся к идущему следом Ахмаду.
- Ну, здравствуйте, Ахмад Шаитович,- сказал, улыбаясь, он и подавая руку. – Извините за досмотр. Это так, для конспирации.
- Здравствуйте, Николай Викторович.
- Ну, как там у вас?
- Вчера была зачистка. Взяли двух молодых Ушуговых. Народ обоз-лен.
- А что делать, Ахмад Шаитович? Ушуговы связаны с боевиками. А эти парни, которых забрали, завтра пополнят их ряды. И так будет бесконечно, если вовремя не пресечь эту реальную возможность.
- Но они же ни в чем не виноваты! Эта жестокость с вашей стороны и нарушение всяких правовых норм породят еще большее зло в народе.
- Я согласен с вами, Ахмад Шаитович. К сожалению, эта война, дей-ствительно, перешла все правовые нормы. Но ведь первыми перешаг-нули их не русские необстрелянные парнишки, которых без подготов-ки бросили под Грозный, а набранные со всего света отморозки, воз-главляемые чеченскими полевыми командирами. Видеофильмы с их зверствами обошли все экраны мира. Их нельзя смотреть без содрога-ния и ужаса.
- Но вы-то нормальные люди, и вас нельзя назвать отморозками.
Почему вы устроили настоящий геноцид для всего чеченского наро-да, не жалея ни женщин, ни детей?
-Дорогой, Ахмад Шаитович, я во многом с вами согласен. Но скажи-те мне, как воевать с боевиками, которые прячутся за спины стариков, женщин и детей, выставляя их как щит впереди себя? Как воевать с теми, которые днем легализованные, скромные, тихие жители, а но-чью вытаскивают из тайников оружие и идут ставить мины, убивать руководителей местной власти, поддерживающих федеральную власть? И вы их знаете, но молчите, либо из-за страха, либо из-за со-лидарности, но зато громко, даже очень громко кричите на весь мир про геноцид. Был бы сейчас жив Иосиф Виссарионович, он бы за три дня проутюжил всю Чечню танками, не щадя ни малых, ни старых. Вот это был бы геноцид. Ваше молчание, ваше пособничество банди-там, вот первопричина, кажущегося вам, геноцида. Если бы ваш народ поднялся бы против вдохновителей сепаратизма и их пособников и помог бы нам выловить всю эту нечисть, скорее бы пришел мир на вашу многострадальную землю.
- Но ведь эта земля испокон веку принадлежит чеченцам и ингушам, и они имеют право на самоопределение.
- А кому, Ахмад Шаитович, выгодно это самоопределение? А если быть точнее, то речь-то идет об отделении от России. Так кому же вы-года? Вам? Вашей родне? Или тысячам таких же, как вы простым труженикам: чабанам, хлеборобам, рабочим, учителям? Нет, Ахмад Шаитович, отделение нужно лишь кучке экстремистов, да закордон-ным вдохновителям, мечтающих о дестабилизации обстановки на Кавказе и дальнейшем развале России, мечтающих погреть руки на нефти и наркобизнесе, о мутной водичке, в которой легче поймать зо-лотую рыбку. Нет, Россия никогда не позволит, чтобы на месте Че-ченской республики было свито осиное гнездо поставщиков белой смерти и террора.
- Да, говорите вы хорошо, Николай Викторович. Но Удугов и Массха-дов тоже говорят неплохо.
- Вы, Ахмад Шаитович, грамотный человек, много лет проработали учителем и в состоянии разобраться в обстановке сами.
- Вы извините меня, Николай Викторович, за резкую прямоту вопро-сов.
- Все нормально, Ахмад Шаитович. Я уверен, что наш с вами разговор будет полезен и мне и вам. И еще, Ахмад Шаитович, у меня к вам просьба: вчера в бою на верхней тропе участвовал мой земляк; среди погибших его не нашли; если что узнаете про него, сообщите, пожа-луйста, мне. Это очень хороший человек и тоже против этой загадоч-ной войны. А сейчас развяжите свои сумки, пожалуйста, и, выходя из помещения, ругайте нас, как только можете.
- Это тоже для конспирации?
- Да, Ахмад Шаитович, в селении очень много. Поэтому надо быть очень осторожным. И убедительно прошу вас, берегите себя, не гово-рите на людях лишнего, Вы еще пригодитесь своей республике.
На обратной дороге, не доходя до аула километра полтора, Ахмада ос-тановили два вооруженных человека. Боковым зрением за деревьями Ахмад заметил еще, как минимум, двоих. В одном из, остановивших его, он узнал сына Мурата Ушугов, который в первые же дни войны ушел к Дудаеву, участвовал во многих боях и вот объявился в род-ных краях.
-Здравствуйте, Ахмад Шаитович, поздоровался молодой Ушугов.
-Здравствуй, Ашот. Вижу, не забыл меня, старина.
-На память пока не жалуюсь.
-Зачем ездил в райцентр?
-Кое-что продать, кое-что купить.
-Федералы останавливали?
-Останавливали.
-Почему долго держали?
Ахмад понял, что боевики получили данные о нем из райцентра от своих людей по мобильной связи.
-Наркотики искали, о вас расспрашивали.
-Что именно?
-Часто ли заходите? Много ли вас? Имена и фамилии? Из каких се-мей родом?
-Что ты ответил?
-Ответил, что боевики вездесущи. Сейчас их нет, и сейчас же могут оказаться здесь. А что касается имен, то ответил, что приходят много, но я их не знаю.
-И они тебе поверили?
-А кто сейчас чеченцу верит?
-Откупился?
-Отдал бутыль грузинской чачи.
-Еще осталась?
-С литр.
-Давай!
Ахмад расстегнул боковую сумку, привязанную к седлу, и подал Ашоту пластиковую бутылку с мутноватой жидкостью.
-Еще о чем-нибудь спрашивали, - забирая бутылку, спросил Ашот.
-Спрашивали, не знаю ли я, кто участвовал в засаде на верхней тропе?
-Ну и что ты?
-А мне-то, откуда знать? Если бы я сам там был.
-Ну, смотри, Ахмад! Говорят, что слишком разговорчив стал, боеви-ков осуждаещь.
-А кто вас теперь не осуждает? Вон сколько горя вокруг из-за вас.
-Предупреждаю, Ахмад: будешь много болтать, язык укорочу. Лучше больше держи его за зубами.
Послышался шум вертолета. Боевики, не попрощавшись, спешно покинули дорогу и скрылись в лесу. Ахмад поблагодарил Аллаха, что помог легко отделаться от лихих боевиков и поспешил к своему аулу.
-Ну, слава Богу, вернулся, - встретила Ахмада жена, выбежавшая на скрип открываемых ворот.
-А что ты так взволнована, Оксана?
-Да боевики заходили к Ибрагиму, а после ушли вниз по дороге.
-Много их было?
-Пятеро-
-Значит, это были они, - скорее всего для себя сказал Ахмад.
-Значит, они тебя встретили?
-Да, поговорили немного.
-Угрожали?
-Попросили, чтобы язык больше за зубами держал, а то слишком болтлив стал.
-Не ходи больше, Ахмад, один. Они своих слов на ветер не бросают.
-А какая им разница? Захотят убить, то и при свидетелях расправятся.
-Дом – твоя крепость, а там – тропа войны, и ты на ней беззащитен.
-Ты просто мудрая у меня, Оксана. С тобой трудно спорить.
-Давай заводи коней, а я пока ужин на стол поставлю.
К ужину прибежала домой Назира, уходившая к своей подружке.
-Какие новости, дочка? – спросил Ахмад.
-Приходили боевики. Заходили к Ибрагиму. Интересовались настрое-нием жителей. И еще спрашивали, не появлялся ли в ауле русский?
Ответ Назиры напомнил Ахмаду о просьбе офицера. А частое появ-ление боевиков укрепило в нем уверенность, что верхняя тропа со стороны аула свободна от мин. И Ахмад решил, что с началом рассве-та, взяв с собою любимого пса Казбека – могучую кавказскую овчар-ку, поедет на верхнюю тропу попытаться отыскать пропавшего рус-ского солдата.
После ужина Ахмад, стараясь не привлекать внимание жены и доче-ри, собрал небольшую аптечку, взял краюшку хлеба, сала, воды и бу-тылку грузинской чачи, и все собранное уложил в сумки, привязан-ные к седлу, и пошел спать.
Продолжение следует.