В одном небольшом и почти мужском коллективе ТСЖ чего-то не хватало. Чего именно – никто толком сказать не мог, но чувствовалось это всеми и давно. Когда пожилая секретарша Вера Павловна по состоянию здоровья ушла на пенсию, на следующее утро в дверь конторы, ярким солнышком, вошла молодая соблазнительная особь и заявила: «Меня зовут Аня. Я ищу работу. Где тут у вас кресло для меня?» И в этот исторический момент не было ни одного, кто бы ни понял – вот она судьба, сама явилась и принесла ответ на многолетнюю загадку, мучившую всех. Разглядывая Аню, мужчины невольно облизнулись: ресницы выше бровей, бюст выше плеч, юбочка выше… в общем, выше ватерлинии. Начальник не верил своим глазам. Дрожащей рукой, забыв о собеседовании, он издал приказ о немедленном приёме на работу. Когда Аня заняла кресло, все облегчённо вздохнули и с тайными мечтами разошлись по своим кабинетам.
Но часика через два, ближе к обеду, Аня сняла трубку телефона и громко сказала начальнику:
– Семён Семёныч! Я уже проголодалась! Сделайте мне кофе!
После этой фразы у Семёна Семёновича отвисла челюсть, а перед глазами промелькнула вся жизнь. И трудовая, и личная… Он понял, что это наступил момент истины, переломный этап в его судьбе… Но отказывать Ане было неблагоразумно. Все виды на неё, вся дальнейшая перспектива последнего полёта для пожилого человека могла растаять в первый же день! А кофе варить он не умел. Да и что подумают коллеги? Ситуация слаживалась пикантная. Однако, после недолгого раздумья, он поступил как истинный начальник – снял трубку и позвонил с распоряжением нижестоящему заму.
– Олег Иванович! Тут ситуация… Сделайте для нашей Ани кофе. Пожалуйста, я очень занят.
Олег Иванович на минуту задумался тоже. Момент истины. Невыполнение распоряжения могло повлиять на решение о выдаче беспроцентного займа из кассы, который он просил у начальника на покупку дорогого авто. С такой же просьбой обратился и инженер. И чаша могла повернуться не в его сторону… Потом, Семён Семёнович по своему знакомству недавно пообещал перевести его дочку в элитную школу… Да и мало ли чего могло стать несбыточным… Хотя Олег Иванович тоже заинтересовался Аней, ситуацию он решил похожим образом: набрал номер нижестоящего по должности инженера.
– Николай Кузьмич! Выручайте, дружище! Сделайте для нашей Ани кофе. Я сижу с отчётом.
Николай Кузьмич совсем недавно начал оформлять кредит на покупку квартиры дочке и единственным, кто согласился стать поручителем на такую большую сумму, был зам. Что и говорить, аргумент не маловажный. А ещё зам пообещал, что замолвит слово, когда будет пересматриваться ставка оплаты должности инженера… А ещё… В общем, Николай Кузьмич, мысленно целуя и матеря Аню, звонил нижестоящему бухгалтеру и по совместительству мастеру Кузякину (нечего удивляться, в наше время ещё не то совмещают):
– Пётр Фомич! Ну, вы то, свободны? Сделайте Ане кофе! Чёрт бы её подрал!
Кузякин долго думать не стал. После аварии ему нужно было срочно восстанавливать машину, а у Николая Кузьмича зять работал в автосервисе. Кузьмич обещал помочь. Отказ мог отразиться на сумме ремонта… Он, сначала мечтательно вздохнул об Ане, потом взялся за телефон и стал звонить сантехнику Сидорову:
– Ты не пьян?.. Иди срочно в контору! Что? В пальто!.. Неотложная заявка! От тебя даже из трубки несёт перегаром! Тьфу!..
Сидорову звонить было уже некому. Бросив очередную бутылку пива в угол, он встал со своей лежанки и поплёлся в контору. Там ему показали, где находится чайник, кофе и посуда. Заодно показали кузькину мать, и он приступил к заявке.
Через пять минут он стоял перед Аней с подносом.
– Давайте знакомиться! – сказал он, ставя чашечку на её стол. – Звать меня Сидоров. Сегодня вечером я буду свободен и не пьян. Жди меня часиков в восемь. Знать мне нужно немного: улица, дом и номер квартиры.
– Южная 5, квартира 8. Правда, я её снимаю… – опешила Аня, а про себя подумала: «Коллегам по работе, наверное, отказывать не принято…» И спросила: – А как вас звать?
– Я же ясно выразился – Сидоров! Жди!
В обещанное время в дверь Аниной съёмной квартиры раздался стук. Сидоров вошёл без цветов. Сентиментальным он никогда не был, поэтому в руках держал литровую бутылку с прозрачным содержимым. И два пакетика лапши, на всякий случай. Из своего опыта он знал, что закуски иногда катастрофически не хватает. Бывало, с товарищами приходилось делить конфетку на несколько раз…
– Сейчас я принесу рюмочки, а вы садитесь, – сказала обескураженная Аня, хотя про себя тут же подумала: «Главное, не забыть показать кран, который течёт. Заодно отремонтирует»
– Стаканы! – посоветовал Сидоров. – В рюмки я не попадаю.
Но как только Аня вернулась из кухни, в её мобильнике раздался звонок. Из телефона она услышала голос Кузякина:
– Анечка, привет! Не поверишь – случайно узнал номер твоего телефона, и решил позвонить… Ты чего сейчас делаешь?
– Я?.. Да так, ничего… – растерялась Аня.
– Тогда я к тебе заеду, по делу...
– А попозже можно?..
– Не можно. Я уже стою около твоих дверей, дорогая…
Голова у Ани вскипела. Но она быстро взяла себя в руки. «На чёрта мне сдался этот сантехник, когда такой важный гость пожаловал ко мне! Надо делать карьеру! Да и с ремонтом теперь решу!» – соображала про себя Аня.
В такие минуты у всех женщин решение приходит одинаковое:
– Сидоров! Быстро в шкаф! Потом объясню!
– Моё условие, – заворчал Сидоров. – Бутылку беру с собой!
Кузякин зашёл с цветком и бутылкой красного вина.
– Ой, спасибо!.. Проходите, – обрадовалась Аня, нюхая цветок, а сама думала: «Скажу позже, что вон там в углу надо заштукатурить потолок, а в коридоре намекну перестелить линолеум…»
Кузякин устроился в кресло у стола, Аня села напротив. Между ними пробежала искра, которая обещала зажечь романтический вечер… Но как только Пётр Фомич прикоснулся к бутылке, чтобы открыть, Анин телефон зазвонил снова. На это раз она услышала голос инженера Николая Кузьмича:
– Вот, Аня, не ожидал, не думал, что это твой номер… Случайно оказался под рукой… Ну, раз уж дозвонился, то хочу предложить тебе встретиться. Как ты смотришь на это?
Аня смотрела так – минимум, евроремонт ей будет обеспечен. Только решила уточнить:
– А встречу чуть попозже можно?
– Не можно. Я уже стою около твоих дверей, дорогая…
«Ой, кобели! – разволновалась Аня. – А что же мне с Кузякиным делать?.. Ведь сорвёт евроремонт, злодей!»
– Пётр Фомич! Вы не могли бы временно посидеть… в шкафу?
– Где?.. Я?.. В шкафу?.. – обиделся Кузякин.
– Так нужно – для дела! Пётр Фомич, это временно! Потом объясню.
– Только пообещайте мне Аня, что это временно. У меня ведь хронический радикулит и долго стоять я не могу…
– Хорошо, залезайте!
Николай Кузьмич в руках держал три цветка и бутылку шампанского. Аня понюхала цветы и указала дорогому гостю на кресло.
– Вот уж не думал Аня, что окажусь у тебя в гостях. Как-то всё стихийно получилось… Я вот, поверишь ли мне, со своей женой, когда тридцать лет назад знакомился, целый год слов не мог найти, чтобы заговорить, а тут… прямо, как опытный мачо. Два слова и… – в этом месте он остановился в своих рассуждениях, так как, разглядывая комнату, посмотрел на кровать. Какие мысли сбили его речь при виде кровати, останется тайной. – Ну, Аня, неси бокалы. Выпьем за твою новую работу и наше знакомство. Дай бог, со временем, поставлю тебя бухгалтером… Этого Кузякина надо в шею гнать. Обворовал всех нас до нитки, гад…
В шкафу кто-то зашевелился.
– Ой, Николай Кузьмич, это наверное крыса завелась… – оправдывалась Аня.
– Это ничего. Крыс мы, Аня, повыведем… Главное ты любовников, кроме меня не заводи! – засмеялся своей шутке Николай Кузьмич и шаловливо шлепнул Аню по попке. – Ух, матрёшка!..
Но как только они притронулись к бокалам, Анин телефон зазвонил опять.
– Да что ж это такое сегодня! – сказала она недовольно, но как только услышала в телефоне голос зама, лицо её сразу изменилось. Она отошла в сторону и, мечтательно улыбаясь, стала слушать. Голос в трубке был ласковый, и он сразу стал ассоциироваться у неё с шумом морского прибоя, где-то на далёком заграничном курорте. В этом голосе сладкой мелодией звучал и ордер на собственную квартиру… «Ну, чего я буду мучиться с этим евроремонтом! – думала она, с досадой глядя на инженера. – У меня такие перспективы! Такая карьера! На чёрта сдалась мне бухгалтерия!»
– Николай Кузьмич! – взмолилась она. – Ради нашей любви готовы ли вы сделать поступок для меня?
– Для тебя, Аня, я готов на всё! Хоть в огонь!
– Нет, в огонь не надо… Николай Кузьмич, надо всего лишь… в шкаф! А в знак моей преданности, я вас поцелую!
Аня закрыла глаза и потянула губы. Но потом, чтобы не промахнуться, один глаз она всё же приоткрыла и поцеловала инженера в… лоб. Тот растрогался, смахнул слезу и полез в шкаф.
Олег Иванович в руках держал пять цветков и бутылку дорогого вина. Аня уже знала весь сценарий, поэтому действовала и говорила машинально. Она ожидала главного звонка… И не ошиблась: не прошло и десяти минут, как позвонил самый важный герой в этой чехарде её карьеры. Затолкать Олега Ивановича в шкаф уже не составило труда. Она просто ему сказала посидеть там, так как стесняется при нём раздеваться. И Олег Иванович, будучи человеком воспитанным и интеллигентным, поверил…
Семён Семёнович в руках держал целую корзину цветов и бутылку французского коньяка.
– Аня! Когда ты вошла, я сразу понял – вот кто озарит мне серую, унылую жизнь! – сидя в кресле, признавался он. Было это пафосно, но искренно. – Ты не представляешь даже, сколько лет, выходя из своего кабинета, я смотрел на кислое лицо Веры Павловны! Моя жена – её одноклассница, и жена специально устроила Веру Павловну ко мне на работу, чтобы я не видел белого света! Но теперь всё будет по-другому…
Семён Семёнович даже взволнованно стал.
– А для тебя, моя отрада, я готов на всё!
У Ани от счастья кружилась голова.
– Ты знаешь, что я сейчас подумал… – продолжал Семён Семёнович. – Поставлю-ка я тебя скоро своим замом. Олег Иванович меня подсиживает, я это знаю и вижу…
– А куда вы зама денете?.. – уже по-деловому рассуждала Аня.
– Понижу его в инженеры! Пусть по объектам побегает, работы понюхает, а то засиделся в кабинете!
В этот момент в шкафу кто-то громко упал.
– Это соседи, – пояснила Аня. – А инженера куда денете?..
– Инженера?.. Его переведу мастером!
В этот момент в шкафу кто-то громко упал.
– А мастера?..
– Кузякина?.. Сантехником!
В этот момент в шкафу кто-то громко упал.
– А сантехника?..
– А сантехника – уволю!
Но в этот момент никто не упал. Дверь из шкафа открылась, и из неё вышел сантехник Сидоров. Следом за ним оттуда вывалились на пол бесчувственные тела подчинённых.
– С кем вы теперь будете работать? – сказал Сидоров, грозно глядя на начальника.
Семён Семёнович не выдержал такого зрелища, схватился за сердце, зашатался и тоже упал без чувств. Теперь у Ани голова закружилась от горя, ведь перед ногами лежала вся её карьера!
Но оставался ещё сантехник. Она с надеждой посмотрела на него: «Может, хоть кран удастся починить?..»
– Нет! – отрезал Сидоров, словно прочитав её мысль. Он хлебнул из бутылки, потом решительным шагом направился к выходу, а перед тем как окончательно захлопнуть за собой дверь, добавил: – Только за отдельную плату! Сидоров предательства не прощает!
Аня как пушкинская старуха опустила руки, глядя на разбитое корыто… Потом она зашаталась и тоже упала без чувств.
А мораль сей басни такова: от любви и карьеры нет вреда,
Если карьера – не эскалатор, а любовь – не сторона.