Свет проливавший по капле дрожащими пальцами,
опохмеленный и неутомительно благостный,
словно бездомный, застенчиво всем улыбается –
город, умытый слезами блаженного августа.
Стерлись значения слов из проспавшейся памяти,
чтобы по-новому можно их было использовать
или сплетаться цветами в безбожном орнаменте,
белое с красным мешая в погоне за розовым.
Благословленные радостью чревоугодия
и сумасбродством снимать августейшую пошлину,
несогрешившие и неразменно свободные
люди – живут. А возможно, хотели бы большего.