Шаканов особенно гордился нагрудным знаком внутренних войск МВД Казахской ССР «За задержание особо опасного преступника».
Брали с поличным закоренелых преступников, которые: буквально терроризировали Павлодар, Экибастуз, Ермак, районные центры и крупные сёла. Операций по задержанию было много, и забыть их было невозможно.
Случались и погони, и перестрелки. Бывало, оперативников настигали пули грабителей; преступники пускали в ход ножи и кастеты, свинчатки и камни, дубинки и железные прутья.
Даже «розочка» — разбитая бутылка с острыми зубцами — становилась опасным орудием в руке озверевшего вора.
Противопоставить оперативники могли только свою ловкость, физическую тренированность и незаурядный ум.
— На моих ребят большое впечатление произвел телефильм «Место встречи изменить нельзя» известного режиссера Станислава Говорухина, — говорил в своё время Кондрат Кондратьевич. — Это очень редкий фильм, в котором с пронзительной правдой рассказывается о нелегкой борьбе с организованной преступностью. Прекрасно сыграл Глеба Жеглова Владимир Высоцкий. Мне он напоминал нашего Валерия Коновалова.
В нашем областном центре было нечто похожее на банду «Черная кошка».
Хотя если говорить откровенно, то никакой «Черной кошки» ни в Москве, ни у нас в Павлодаре не существовало.
Просто были группы налётчиков с распределёнными временными обязанностями
Это уже потом досужие журналисты дали ей такое название, да и сами уголовники «подогревали» эту легенду.
… В мае 1961 года Шаканов был лейтенантом и служил оперуполномоченным в угрозыске.
Период выдался напряженным. Павлодар словно поразила некое криминальное поветрие.
Почти ежедневно в городе происходили вооруженные грабежи магазинов.
Налётам подверглись магазины на площади Ленина, магазин Линпо (Линейного потребкооператива железной дороги, потом ОРСа НОД-4).
А всего было шесть или семь вооруженных налётов, причем через каждые два-три дня.
Начальником областного угрозыска тогда был подполковник Николай Степанович Гронин, человек с большим опытом и стажем работы в органах.
Собрал он на совещание всех оперативников городского и областного отделов УГРО и сказал так ласково и вкрадчиво, тыча пальцем в потолок:
— Там, наверху, очень недовольны... Так, что «орлы» ройте землю хоть носом, хоть руками, хоть ногами, но результат должен быть!
Потом добавил:
— Вон смотрите, как прекрасно на территории третьего отделения... Ни одного налёта! Значит, умеют ребята работать...
И «накаркал». Вечером того же дня был ограблен магазин № 86 на «Гусинке».
Перед закрытием пять человек ворвались в магазин, с ножами, связали продавщицу, забрали выручку, товары и продукты.
Это был уже девятый по счёту магазин. Шаканов для себя составил топографическую схему и нанес её на графическую карту города.
Работы прибавилось. Еще раз допросили всех работников всех ограбленных торговых точек. Это помогло уточнить предварительные сведения.
Продавцы и в этот раз дали разное описание внешности преступников. Как будто во всех девяти налётах участвовали разные люди.
Шаканову поручили разбирать эти «ребусы». Сопоставляя высказывания, Кондрат выделил сходства и различия.
Расписав их, он установил, что при резких расхождениях описаний одежды и лиц свидетели указали на одни и те же особенности голосов и движений, телосложения.
Это дало возможность построить очевидную гипотезу: в банде было не меньше десяти человек.
Перед каждым налётом они меняли одежду, обувь, дело и даже гримировались. Грим был нехитрым — усы, бороды, очки токаря, маски.
Но перевести эту теорию в практику пока не удавалось. Ни одной конкретной зацепки, всё «глухо». Положение было критическим.
По городу ползли слухи, один страшнее другого. Обыватели громоздили свои выдумки одну на другую, продавцы всей торговой сети слёзно просили усилить охрану.
Шаканов уже тогда применял метод работы с агентурой, и прибегнул к нему.
Был у него один источник на персональной связи. Он знал только Шаканова, доверял ему и предпочитал иметь дело только с Кондратом.
Шаканов чаще всего встречался с ним в столовой по улице Урицкого, позади старого военкомата. Там всегда было людно, и на двух человек в дальнем углу никто не обращал внимания.
Этот агент сообщил о краже в общежитии и о том, что в одной из комнат проживают трое ранее судимых, один из которых пользуется ножом, у которого обломано острие.
Улика эта дала существенную зацепку. Как раз среди вещественных доказательств имелся обломок ножевого лезвия, найденный на одном из мест преступления.
Шаканов тут же придумал уловку, которая помогла бы обнаружить место пребывания банды, и доложил начальству.
— Действуй, — распорядился Гронин, — привлекай участкового и проведи с ним это мероприятие.
Шаканов отправился в то отделение, на территории которого находилось общежитие.
Молодой участковый инспектор, услышав о задании, загорелся:
— Наконец-то что-то стоящее!
Шаканов охладил его пыл:
— Успокойся, ни стрельбы, ни погони не будет. Будем работать под прикрытием, в штатской одежде. Ты техник-смотритель, я прораб из РСУ, проводим осмотр перед ремонтом помещений. С коменданта возьми подписку о неразглашении.
«Осмотр» прошёл без сучка и задоринки. Жильцы охотно впускали «спецов», засыпали их жалобами на протечки, трещины, сквозняки.
Комендант общежития, полная пожилая хохлушка, под большим секретом, свистящим шёпотом поведала:
— Этих ухарей со второго этажа жильцы боятся, все ценные вещи снесли в подвальную кладовую, замок навесили, — комендант показала пухлыми руками размеры замка, — да еще при замке сами вахту несут, по очереди.
Для виду прошли по нескольким комнатам третьего и четвёртого этажей.
На втором этаже сразу направились в нужные комнаты. Комендант отперла их и пошла к себе — готовить список «ухарей» для Шаканова.
В первой комнате был обычный беспорядок, характерный для холостяков.
Шаканов приметил несколько фотографий, валявшихся на полу и залетевших под кровать у окна.
Он вынул свой носовой платок, взял со стола нож и его обломанным концом вытянул фотоснимки из-под кровати.
Ничего особенного, просто вырезки из журналов, с изображениями женщин — актрис, работниц.
То, что в криминальной среде называется «сеансы». А вот нож, видать, тот самый.
Платок у Шаканова был большой — орамал, им впору было обвязывать голову, как косынкой.
Он завернул в орамал предполагаемую улику и спрятал в папку, маскировавшую офицерский планшет.
Во второй комнате было больше порядка — тут явно жил главарь, которого обслуживали «шестёрки». Искать тут было нечего.
Закончив, милиционеры попрощались с комендантом, взяв у неё список подозрительных лиц.
Их было достаточно много — человек тридцать. «Автобус Жеглова и Шарапова», как иногда выражались оперативники.
В отделе Шаканов тотчас вынул обломок лезвия, приложенный к папке с розыскным делом, и примерил к ножу. Изломы совпал тютелька в тютельку.
Об этом он сразу доложил Гронину и передал ему список из общежития.
— Думаю, что не все имеют отношение к данному делу. А те, кто имеют, могут скрываться под липовыми именами.
— Всё так, — покивал подполковник. — Но проверьте всех. И наружное наблюдение выставляйте немедленно. Отдай список машинистке, пусть отпечатает полную закладку, шесть экземпляров.
Шаканов прошёл в машбюро и объяснил девушке, что надо напечатать первые 15 строчек дважды на одной стороне, на другой стороне вторые 15 строчек, тоже дважды.
— Поняла, поняла, — ответила девушка. — Чтобы получилось не шесть, а двенадцать списков.
Чрез десять минут сотрудница вручила тоненькую пачечку аккуратно нарезанных в пол-листа бумажек со списками. Шаканов раздал их оперативникам.
За неполные сутки они через архивы просеяли весь список. Нашлось много числившихся в розыске.
Их незамедлительно и без шума препроводили в изолятор для выяснения.
А вот владельцы ножа ночевать в общежитие не явились.
Значит, воровской телеграф уже «отстучал» им весточку о том, что милиция «села им на хвост».
Оперативники стали готовить засады возле мест предполагаемых новых налётов.
Но, как назло, банда залегла «на дно». Чуть позднее позвонила уже известная комендантша общежития и сообщила, что остались только трое «ухарей».
Она случайно заметила, как они вылезают из подвала через дыру возле бойлера.
Дыру сантехники заделали, и им больше никак не войти в общежитие, только через главный ход.
Засада возле общежития этих троих не дождалась.
Пришлось резюмировать: большая часть банды уехала из Павлодара. Оставались трое, которые сменили «крышу» и готовились к ещё одному налёту.
Шаканов снова встретился со своим информатором. Агент сообщил, что «пацаны» поменяли точку и укрылись в административном городке.
Это была кучка бараков, оставшихся после расформирования временной зоны для осужденных, строивших комбайновый завод.
Вечером группа выехала на задержание в административный городок.
Шаканов взял с собой оперативника Погорелова, автоинспектора Абдрахманова, дознавателя Газина и водителя Южанина.
Машину остановили поодаль от барака, перекрыв ею дорогу в город. Рассыпавшись, подошли к бараку с разных сторон и укрылись возле окон.
Шаканов постучался в дверь и потребовал открыть. Бандиты изнутри ответили, что они вооружены и сдаваться не собираются.
«Пугают», — подумал Шаканов, отошёл от двери и поднял голову.
На крыше он увидел надстройку с окном, вроде собачьей конуры.
Ага, слуховое окно есть. С земли до него была приставлена деревянная лестница.
Шаканов показал Южанину и Погорелову рукой — лезьте, и проникайте через люк в помещение.
Они быстро отреагировали и, стараясь не шуметь, взобрались на чердак.
А Кондрат снова стал стучаться и требовать впустить.
Тут на чердаке что-то загрохотало.
Дверь мигом открылась, и из неё пулей вылетели двое перепуганных юнцов.
Они даже не сопротивлялись, когда их «одевали» в наручники, и жались к оперативникам, ища защиты.
Когда пойманных заводили обратно в барак, они упирались, как дети, ногами в землю и вопили: «Туда нельзя, сейчас крыша повалится!».
Оперативникам удалось втащить «обручённых» в комнату.
Из люка в потолке спустился Южанин и объяснил, что на чердаке он задели какую-то жестяную трубу, скорее всего водосточную.
За ним из люка спрыгнул Погорелов. Покачнувшись, он устоял и задел плечом дверь во вторую комнату.
Дверь открылась, и Погорелов увидел в комнате чернявого мужчину с половинкой хлебной буханки в руке.
— А ну, предъяви документы! — потребовал Погорелов.
— Я тут случайно, заходил одолжить хлеба, — сказал, засуетившись, третий и показал свою полубуханку. — А паспорт у меня дома, я тут живу, за переборкой, с отдельным входом. Я схожу за паспортом.
Суетливость его была настолько правдоподобной, что Погорелов поверил чернявому, посторонился и пропустил его к выходу. Чернявый не спеша прошел к двери и тихо притворил её за собой.
Шаканов и Газин в это время сажали в «бобик» задержанных Андрея Христенко и Василия Сопелкина и не заметили, как мимо них в сумерках исчез третий постоялец барачной квартиры.
В отделе Сопелкина и Харитонова допросили. Василий все отрицал, и его отправили в камеру, дав время подумать.
Андрей Харитонов не запирался.
— А где Яков? – спросил он озираясь. – С нами был третий, Он у нас главный, остался готовить налёт на магазин.
— Какой третий? — недоуменно спросил Шаканов. — Погорелов, ты его видел?
— Видел, — нехотя ответил Погорелов. — Он сказал, что заходил позычить хлеба, я его за паспортом отпустил…
—Третий, которого вы отпустили за паспортом, Яша, фамилия Ямбаев, один из наших главарей, — пояснил Андрей. — Он с нами в общежитии не жил, а сейчас где-нибудь в Затоне прячется, у него там место.
И ещё выложил Харитонов, что Яков встречается с девушкой Катей. И даже назвал время свиданий.
— Смотри, — укорил его Шаканов. — Он ведь может отомстить. Скажет, что ты выдал его. А про налёты что можешь сказать?
— Честно говоря, не смогу ничего рассказать. Я с ними случайно. Он меня принудил, запугивал, что убьет, заставлял меня ему прислуживать. Я в налётах не участвовал. Он меня в комнате закрывал, чтобы я не сбежал и добро стерёг
— Да ты невинная овечка! — притворно поразился Шаканов.
— Чего смеётесь, — обиделся парень. – Я с деревни приехал, в Затоне на Кирпичной улице остановился, работу искал, а он меня захомутал. Я думал, он правда бригадир из Трансагентства, а он…
— Значит, Ямбаев живёт на Кирпичной? — переспросил Шаканов.
— Нет, там есть Вторая улица Советов.
— Хорошо, для твое же безопасности пока посиди в КПЗ. Разберёмся попозже с тобой.
То, что сказал Харитонов, было уже знакомо Шаканову. Воры «с мастью» часто рекрутировали вот таких наивных парней, чтобы подставлять их вместо себя при задержаниях.
Время «тикало» и торопило. Надо было брать Якова. Шаканов выстроил в уме весь порядок действий.
Один «выводит» Катю из столовой, другие рассредоточиваются на всех путях возможного появления и отхода Якова Ямбаева.
Эту диспозицию Шаканов доложил Гронину, тот одобрил её и назначил оперативников в бригаду по задержанию.
Катя работала в столовой № 5 на улице Куйбышева. Там Шаканов и устроил засаду, ориентируясь на время и место свидания.
Один оперативник находился в зале столовой и «вёл» Катю. Другие два с двух сторон стерегли момент, когда придёт Яков.
Вот появилась Катя, за ней вышел оперативник.
Другие участники засады насторожились, но не сумели уловить, как Яков появился рядом с девушкой.
Вот его нет — и вот он около Кати, приобнял её за талию и что-то стал наговаривать на ушко.
Шаканов подошёл сзади и тихо сказал: «Здравствуй, Яша! Не торопись, бежать некуда. Поехали к нам, а?».
Тот сообразил и также тихо ответил «Понял, иду».
В отдел приехали без приключений. Шаканов сразу приступил к допросу.
Для опознания привезли продавщицу магазина № 86. И тут случилось нечто из ряда вон выходящее.
Она вдруг сняла туфлю со шпилькой и успела несколько раз ударить Ямбаева острым каблучком по голове и лицу.
Шум, гам, крики. Еле-еле удалось оттащить её от Якова.
По лицу бандита текли струйки крови. Он пытался вытереть их и чуть не плакал.
Шаканов сделал паузу, понимая, что Ямбаеву стыдно, что он принял такое унижение от женщины.
— Сержант, - позвал он милиционера из дежурки, — приведите медичку, пусть «починит» этого «героя».
Когда Якову оказали помощь — прижгли царапины зелёнкой и залепили пластырем — Шаканов снова задал свои вопросы.
Яков упирался. Тогда Шаканов вынул из папки листок и показал Ямбаеву:
— Зря упорствуешь. Василий Сопелкин, когда узнал, что «взяли» тебя, всё рассказал. Так что нет смысла.
Яков смолчал и упёрся глазами в пол.
— Не хочешь говорить, и не надо. Улик хватает, — сказал Шаканов. — Вот возьмём и расскажем подельникам, как женщина била тебя туфлей.
Яков поднял глаза от пола. На лице снова появилась страдальческая мина.
Бандит взмолился:
— Не надо, а то в камере и «на зоне» засмеют.
Шутливая угроза подействовала. Яков «запел». Общая картина грабежей была окончательно воссоздана.
Остальных членов банды в течение месяца задержали поодиночке в Барнауле, в Ташкенте, в Баку и других городах Советского Союза.
Россказни о «Чёрной кошке» в Павлодаре прекратились.