«Смерть… Это главная тайна жизни. К ней много вопросов: какая она, как это – умирать, что будет потом, куда мы попадем… А вот я уже умер, я уже кто-то… бесплотный, а для меня самая главная тайна – сама жизнь, а на многие вопросы о смерти ответов я, вроде бы, и не нашел… - Максим посмотрел на гроб, который закапывался землей. – Но как мало я жил!... Смерть – конец привычному, интересному, полному чудес и загадок… После этого невозможно ни с кем поговорить, непонятно, что теперь важно, что нужно, что является смыслом жизни прежней, что является корнем нынешнего существования… Вот я уже умер, но я существую. Смешно? Отнюдь нет… Я даже не знаю, что было бы лучше: сразу исчезнуть или вот так «жить». Тебя просто нет для мира, но ты все-таки ведь есть! И чем теперь заниматься? Ведь невозможно просто существовать в пространстве, абсолютно ничем не занимаясь?... Сколько вопросов… И куда я теперь попаду? В рай? Нет, вряд ли… В чистилище? В ад?... И какая «жизнь» там?...
Я уже жил на земле и на небе, а где же лучше? Может быть, в раю и прекрасно, может быть, на земле и здорово… Но как же без друзей? А если меня никто не видит, то, значит, я обречен на одиночество… Только не это! Везде можно жить, даже в аду, но без друзей… Даже без разговоров… Ты просто никто для мира! Да что же это такое! Замкнутый круг…
Умирать – это больно? Уже второй раз умер, а ответить не могу, - здесь Максим даже усмехнулся. – Первая смерть… Наверное, она не должна забываться, как все первое и волнующее, но я забыл. Ведь мы не помним, например, свое рождение… Хм, смерть как рождение… А ведь в первый раз это получилось именно так! А вторую я даже не понял, как-то не уловил, не заметил, не ощутил даже! Не все ведь так умирают!... Или все?... Хотя нет, например, если ты умираешь от ножа или от пули, то, конечно же, чувствуешь боль, но боль физическую. А если это нож или пуля друга или сердечной подруги, то эту боль может заглушить душевная. И в зависимости от этого смерть принесет облегчение или тоску… Так ведь?...
А что почувствовал я? Да ничего, будто бы ничего и не произошло! Разве что стало тепло, пришло какое-то чувство невесомости, комфорта…
Говорят, что после смерти спадают оковы с разума, и ты видишь все. Видимо, это не так, потому что я умер, а не вижу больше, чем видел раньше… Но все-таки что-то в этом есть… Меня больше не ограничивают потребности и способности тела. Я могу передвигаться быстрее, проходить сквозь стены, ведь это же делают призраки, значит, и я могу… Я вижу ведь мир без шор своих проблем! Беспристрастно, так сказать… Правда, это больно… Страшно скучаю по этому миру! А я как бы отделен от него, будто в изоляторе! Но, наверное, это потом пройдет, я так думаю. Ведь что же должен чувствовать тот, кто безвозвратно ушел от прежней жизни, расстался с друзьями, с любимой… И вынужден жить как-то совершенно по-другому…
Я помню, - тут Максим улыбнулся, - прощания моих друзей… Они действительно любят меня! А как много сделал Франций, когда произносил ту речь, рискуя своим положением! Только жаль, что они не видели меня, не слышали… Хотя, Алек вроде бы понял что-то, я надеюсь! К ним я бы хотел вернуться, а к жизни?...
Я уже сам запутался… Не знаю чего хочу, боюсь… Все, что я пока понимаю, это то, что все, что произошло со мной – невероятно! А вопросы… Ответы на них все равно когда-нибудь мне откроются».