- Нет, Максим! – Франция не волновало больше ничто, ведь его друга больше не было на свете.
- Франций, - Сатран попытался его поднять с колен, но безрезультатно.
Парень не хотел отрываться от трупа.
«Макс… Как? Я не верю, не верю! – он словно бы выбыл из реальности, время для него остановилось. – Как жаль, что мы не были с тобой еще ближе, я бы уберег тогда тебя… Ну почему ты! Зачем?»
- Забудь его, - хриплым голосом проговорил Сатран. – Скоро сюда придут остальные… Тебе надо забыть его, ведь он был предателем и пал… И он мертв.
- Вот именно – мертв! – заорал Франций, в зал залетело несколько ангелов, все удивленно уставились на возвышение, где и умер Максим. – Он мертв, и теперь ничего не исправить! А он ни в чем не был виноват! Он защищал своего друга, который попал в беду! – кричал он, а взгляд Сатрана все тяжелел и становился все мрачнее и мрачнее. – И Алек тоже был невиновен! Ведь он защищал не просто семью, он защищал невинных людей. Ну и что, что они родились демками? У них хорошая душа, я просто уверен в этом! Иначе бы ни Алек, ни Максим не полюбили бы их и не стали защищать! А еще там была волшебница, а она-то причем? А ребенок? А он-то? Алек просто выполнил долг, ведь пока он подал бы заявление о том, что те люди ни в чем не виноваты, их могли бы уже убить или замучить! – зал был уже полон ангелами, взгляд Сатрана был тяжел и грозен, но Францию все было нипочем. – Да, это действительно так! Когда мы разгорячены, то не ждем слов. И Алек сделал то, что смог! Он ведь не убил никого! НИКОГО! А Максим? Да даже скинули его без суда! Да, вы скажете, что здесь нет вашей вины, скажете, что это просто Талет съехал с катушек… Но вспомните Лайзу. Кто запустил в нее золотой статуэткой? Зачем? Скажете, тоже случайность? Но в результате на ней теперь лежит тяжесть убийства, а вы ведь знаете ее, очень многим из вас она хоть раз помогла. Помните, какая она добрая? А самоотверженная? А честная? А как она любит всех и все? Вы знаете, что она-то как раз и была настоящей ангелкой! – Франций кричал взахлеб, никто не мог перебить его, да и не пытался, только Сатран становился все мрачнее и мрачнее. – А теперь она где? И за что, вы мне скажите, за что она наказана? И как она будет жить с этой тяжестью? А ведь какая у нее совесть! Да она не переживет этого. А за что? – Франций уже ничего не видел из-за слез, кусал себе губы, но продолжал кричать, выплескивая боль. – Она столько раз вам помогла! Вы же ангелы! Ангелы ведь? Да даже бы люди были бы ей благодарны! И как вы ей отблагодарили? Зачем это все нужно было? Ведь понятно, что она только пыталась спасти своих друзей… Свою любовь! Вы ведь все знаете о ее безответной любви к Максиму! А вы смогли бы ТАК любить, когда на вашу любовь никогда не отзовутся? Да она жизнь ради него готова была положить! И вы ее наказываете за любовь, которую нам дал Бог? Ведь любовь – это и есть Бог. Вы ведь знаете об этом в своих сердцах! А Максим? Да, он любил похулиганить, да, он никогда не отвечал Лайзе взаимностью, но неужели он заслужил смерть? И сердцу ведь не прикажешь, в конце концов, он ведь принял Лайзу, дружил с ней… А скинут был за то, что, когда его друг попал в беду, он отправился его спасать. А Алек – за то, что пытался спасти свою мать, сестру и маленькую племяшку… Максим не сделал ничего плохого, пытаясь помочь другу выжить и спасти невинных. Будьте лучше! Максим хотел пойти на собрание и оправдать Алека… Тогда еще не была свергнута Лайза… Хотя бы в память о нем, хотя бы помня доброту и помощь Лайзы… Смелость Алека, решившегося пойти против общего мнения, чтобы защитить тех, кто невиновен, рискуя всем! Хотя бы помня все это, давайте мы сделаем ту малость, что можем сделать для них и для Максима – пусть они будут оправданы. Пути назад для них нет, это правда, но мы можем не препятствовать им в попытках построить счастье на земле. Давайте, - тут Франций охрип, закашлялся.
- Давайте оправдаем их, пусть они не будут нам врагами, пусть их крылья останутся с ними в утешенье, как надежда на лучшую жизнь, как свет во тьме! – закончил за него Сатран, эти слова горели у него в душе, это было видно по глазам.
Толпа ангелов зашумела. Это было очень серьезное заявление, за него могли наказать этих двоих… Но все, что они сказали, зажгло сердца многих, ведь это была правда. Лайза действительно помогла многим за свою небольшую, сравнительно, жизнь. Все помнили веселого Максима, верность и преданность двух неразлучных друзей…
- Я согласен! – воскликнул Костя, обычно тихий и застенчивый парень, который дружил с неразлучными.
Кирилл крикнул следом за ним, а Ваня всего на секунду позже него.
- Я тоже! – крикнула какая-то девушка, Франций по голосу узнал, что это была Нетси.
- Так-так, что это тут такое происходит? – из толпы на возвышение поднялся один из старейшин. – Бунт?
- Какой же это бунт… - начал было Сатран, но тот заставил его замолкнуть одним только взмахом руки.
- Больше это похоже пока именно на бунт, - властно сказал он. – Вы возомнили себя старейшинами из Совета? Или сразу Богами? Не’крос! – позвал старейшина, и на ступеньки вышел сильный молодой ангел. – Уведи этого несчастного, - старый ангел кивнул на Франция. – У него просто помутился рассудок от горя. Он еще слишком мал и не понял, что значит падший… Что такое предатель… У него просто горячка, я уверен, он отречется от своих слов, как только придет в себя.
- Я не отрекусь! И это все правда, что я сказал! Старейшина, подумайте, пожалуйста, над моими словами! – поднялся с колен Франций.
- Кто там откликнулся на его сумасшедший призыв? Так, я видел кто, можете не прятаться, - сверкнул глазами старейшина. – А вы, Сатран, давно не мальчик, чтобы на такое вестись…
- Я верю в каждое сказанное слово, старейшина, - почтительно сказал тот, также сверкнув глазами.
Старейшина посуровел, Сатран тоже. Они пробуравили друг друга взглядами целую минуту, после чего старый ангел сказал:
- Очень хорошо, что вас тоже не придется лечить от горячки. Мы с вами поговорим позже. Итак, - он обратился к толпе. – Нашу миссию никто не отменял. Падшие они и есть падшие… И крылья им оставлять нельзя, ведь они теперь подвержены Злу! И пусть это была ошибка, мы уже ничего не можем сделать. Но мы можем предотвратить еще большую ошибку, если отрежем им крылья. Ведь они все равно передут на темную сторону… Или их заманят туда… Но нельзя оставлять такое большое преимущество врагу, если мы не хотим огромных и напрасных жертв впоследствии, - без эмоций произнес старейшина. – Я голосую за отрезание. Кто-то не согласен со мной? Остальные старейшины сейчас заняты, но мы обсудим всем составом этот вопрос на собрании. Итак, я спрашиваю, есть ли еще враги в нашем стане?
- Это нечестно! – вперед выступил Костя, тихоня и книголюб.
- А, это вы, - хищно усмехнулся старейшина. – Это вы как раз проголосовали, как будто бы вы стали Богом. Вы желаете, чтобы гибли невинные дети?
- К-какие д-дети? – испугался парень, сразу потеряв всю свою уверенность.
- Которые будут страдать, когда крылатые падшие присоединятся ко Злу.
- Я согласен. Это нечестно. Как будто бы кроме вашей точки зрения больше не может быть другой. Это дискриминация, это нарушение прав… Свободы слова! Почем сразу «враг в нашем стане»? Я считаю, что Алек и Лайза – достойные ангелы, и они не перейдут на сторону Зла, - выступил вперед Кирилл.
- Зло коварно… А они беззащитны и подвержены земным страстям. Они теперь люди, обычные люди, только с крыльями. Зачем они им? Это лишний повод Злу искусить их… Зачем им такая жизнь? Такие муки? А мы сделаем их жизнь проще. Зачем Злу обычные люди? Их полно, и не нужны именно Алек и Лайза, а значит, они смогут жить спокойно. Они ведь теперь смертные. И жизнь у них недолгая. Им уже не нужна эта борьба. Им нужна земная любовь, семья, дети, обычные человеческие радости. Оставим их самим строить свою судьбу, - ответил мудрый старейшина. – И спокойно стареть там, где им захочется, а не на грани чего-то там, в муках, в боли… Ведь если Зло искусит их, то они будут обречены на Невечные мучения. Неужели мы будем так жестоки? Пусть лучше они умрут с миром… Может, их судьба занесет еще их в рай…
Вскоре речь была закончена, и толпа повалила из ставшего душным здания на улицу. Все шумно обсуждали случившееся. Кто-то согласился со старейшиной, кто-то был против и громко возмущался, но дальше этого не шел, кто-то жалел Максима и других свергнутых недавно, кто-то говорил, что так им и надо было.
На этом все и закончилось. Франция отпустили домой, тех, кто голосовал, даже и не трогали, а Сатрана отчитали и понизили в должности.