Старик

 - … все будет хорошо, не волнуйтесь.
И он положил трубку. Электричество провели сюда заново лишь недавно, и теперь внучка все не наговорится с ним. Маленькая еще, любит его.
Моложавый и крепкий старик, с какой-то задумчивой и далекой улыбкой взглянул на телефон. Да, как только провели электричество, и ему достался старый телефон, от звонков не было покоя. Внук звонил редко, взрослый уже, должен учиться выживать в этом мире. А внучка, совсем маленькая, любит старика, и пока просто не очень понимает, в каком живет мире. В мире, пережившим то, чему старый человек был свидетель. Но только ли свидетель? Ему шестьдесят четыре. Но прожил он гораздо больше. Он пережил столетнюю эпоху, за время которой время разрушило величие этого мира, превратив его в ужасные руины. Затем обратило в прах все, что строилось веками. Теперь же время пытается все вернуть на круги своя. И мир жаждет восстановления и восстанавливается. Сквозь выжженные и мертвые поля провели дороги, где-то электричество. Скоро, может, и воду чистую проведут в столь отдаленные от городов места.
Он вышел из теплого деревенского домика в ранний весенний день. Вокруг были редкие и в основном мертвые деревья, гиблые земли, заброшенные дороги, руины когда-то высоких зданий, сгоревшие остовы домов… и его участок, который долгими трудами все же – стал приносить плоды. Старик оглядел деревья, которые вырастил собственными руками, первые саженцы, которые тридцать лет назад он привез сюда с женой. Он лишь надеется, что там, в полуразрушенном городе, с сыном, невесткой и внуками ей лучше, чем ему. Хотя, здесь среди природы, хоть и почти мертвой, ему куда лучше, чем в городе. Его дети любят город, они не видели его в эпоху, когда там была только смерть. А он видел. Да что там он сам нес смерть всюду. Где появлялся. Ему шестьдесят четыре, и он входит в сотню самых старых людей на всей планете. Мир пережил самые ужасные катастрофы. И что от него осталось? Крохи былого величия. Все его друзья и люди, которые были рядом – мертвы. Все, ради чего он, проклятым, бродил по земле двадцать лет, и все ради чего воевал остальные сорок, пытаясь вернуть миру хотя бы былой покой – кануло в прошлое. Он уже даже не помнит толком, что там было. Не помнит? Да нет, это ложь, память его тверда. Но он уговаривает себя, что не помнит. Порой…. Он надеялся. Что не помнит свое имя. Иначе все меняется. Вспоминая свое имя в минуты тяжелых дум, он понимает, что у него не должно быть ни жены, ни детей. Даже этого участка. У человека с его именем этого не должно быть… Но все-таки все это есть. И поэтому он старался забыть то, что связывало его с прошлым. Хотя, он был знаменит в этой стране. Знаменит, как ветеран… Ну или что-то вроде того.
…. Он проснулся от кошмара, посреди ночи выкрикнув чье-то имя.
Сколько прошло с тех пор, как внучка звонила? Два дня? Три? Сейчас трудно судить о том, сколько проходит дней и ночей, когда и солнце и луна прячется за красным заревом, что все еще порой скрывает небеса.
Но этот кошмар. Старик поднялся с кровати, дошел до кухни и налив себе холодной воды, уселся за стол, размышляя о своем сне.
Этот кошмар, он видит его с тех пор, как помнит свою жизнь. Когда-то он имел смысл, вроде бы даже имел какую-то тяжесть и боль. Но сейчас… Он уже не помнит, с чем он связан, но все так же мучается. Ведь старику, что живет в дачном домике вдали от города, и лишь изредка видя жену, детей и внуков, не должен сниться этот кошмар из года в год. Кошмар, который он порой скрывал и от жены. Он сниться слишком часто, чаще, чем все другие. И жена, женщина, которую он полюбил и с которой прожил около сорока лет – она просто не поймет. У него прекрасная возлюбленная. Она всегда была неукротима и сильна. Он помнит их первую встречу. Он, как всегда, оставшись из всего отряда единственным выжившим (его счастье и его проклятье, он всегда выживал, но слишком часто оставался последним, кто выжил), пробирался к линии своего друга,  за которую отвечал Старати. И там была она, Дана. Она чуть не вышибла из него дух, когда выскочила из-за угла, нацелив ему в грудь обрез. Но случай и тогда спас его, какой-то солдат узнал его и вовремя сбил прицел, иначе он бы умер уже тогда. Она была возлюбленной Старати, эта бойкая темноволосая и светлоглазая красавица. НО часто все не так, как задумывается. Они полюбили друг друга. Хотя, старик не помнил, почему он так долго не мог признать это чувство. Чувство любви словно вызывало в нем стыд и скорбь. И он этого не понимал. И Дана не понимала. Даже Старати не мог понять (девушка не порушила их дружбы). Старати до конца был его другом, до последнего дня в обороне,  когда был зарезан в собственном бункере предавшими его подчиненными. Но этот кошмар, и тогда он снился ему, даже когда он был по уши влюблен и счастлив, этот образ ни на секунду не покидал его. Ему бы видеть во снах темноволосую и светлоглазую,  Дану, но нет…
… Огонь. Он видит пламя, пламя, боль, тьму и падение. И что самое ужасное, порой он различает там, образ какой-то несчастной девушки. Молодой, юной, красивой. И этот образ, пламени и девушки… Видя этот кошмар он испытывает самую разную гамму чувств: боль, страх, ярость, бесконечную скорбь и любовь, которую боится принять, потому что она во сотни раз сильнее его любви к Дане.  Девушка молит его. Но он не помнит её имя… Её пронзительные синие глаза молят его, но он не помнит её имя, он видит как её огненно-рыжие волосы сливаются в пламя, но он не помнит её имя, потому что отчаянно стремиться забыть свое… Но она зовет. И он всегда тянет руку, но поздно Тьма и боль. И он просыпается, вскрикивая что-то. Порой он думает, что кричит её имя. Но он никогда не был знаком ни с кем, кто был похож на эту девушку или носил похожее имя.
Дни похожи один на другой. Но его это уже не пугает. Наоборот. В старости свои плюсы, постоянство привлекает. Ты не боишься сюрпризов, потому что их не будет. Все как всегда и чувство покоя и отсутствие всяких неожиданностей делает его бытие слаще. Его не дергают уже пять дней, и это странно. Обычно внучка или невестка часто позванивают, это нормально, ведь по меркам этого мира он очень стар. Да и порой ему самому кажется, будто все думают, что он зажился. Они не представляют, как часто он думает о том, что прожил слишком много, больше, чем все они думают. Он мечтает порой о том, чтобы прервать этот нескончаемый ход лет, которые ему отпущены. Он был счастлив, когда узнал, что все же стареет. Он был счастлив однажды понять, что его бесконечные года молодости прошли. Это значит, что однажды он все-таки уйдет на вечный покой. Потому что с него хватит. А покой ему необходим. Потому что, его порой нет даже здесь. Его пугают его же сны.
… Он просто на пару часов вздремнул на кушетке. И снова увидел нечто ужасное. Нет, теперь это была не призрачная девушка с пронзительными синими глазами и огненно-рыжими волосами. И слава всем Богам. Теперь это была картинка из тех снов, которые он не может распознать. Вроде сон, а вроде и реальность.  Иногда он едет верхом на лошади, по краям, в которых не бывал. Нет, ему приходилось ехать верхом, но в то время, все вокруг уже было сожжено, отравлено или разрушено. Но нет, там все так же зеленели деревья, местами были ягоды и слишком много людей. Всегда слишком много людей. И все было другим. Более зеленым, более живым, более реальным, чем весь этот мир, словно кошмар и реальность перепутались. Но он знал, что это не так. Реальность – мертвый мир. Сон – мир, в котором кипит жизнь, а люди путешествуют на лошадях. Самое страшное, что он порой оказываясь среди этих людей, во сне порой, он не только путешествовал, но общался, гулял, искал, даже сражался. Ему чувствовалось, что рядом с этими людьми ему куда спокойнее, чем сейчас. И это бесконечное чувство удовлетворения и счастья, перемешенного с чувством покоя в компании людей из сна, которых он и не помнит, это его и пугало. Так не бывает.
…Старик так и не понял, когда уснул. Но прекрасно понял, что видит очередной сон. Слишком он был реалистичен. Как всегда. Снова кошмар, он понял это, когда вновь возникли лица людей, которых он даже не помнил. Он увидел лицо юноши, которым, скорее всего, был когда-то сам, но он уже и не помнит себя таким. Но потом он снова видел чужую смерть, смерть кого-то, кого он, может быть, когда-то знал? И вновь чувство страха охватывает его. Смерть, он видит смерть. Не Старати, не Питча? А ведь он дружил с этими людьми и видел их смерть. Почему не смерть Эриха? Эрих был его самым верным другом, но не его смерть пугает его….
…Это люди, которых он и не знал. Там был кто-то, похожий на Эриха и совсем другой. В середине видение лицо того молодого юноши меняется на лицо Эриха, который выпал из самолета, потому что он тогда не удержал его, своего друга… Если кто-то и виноват, что Эрих не дожил и до тридцати, то именно он. Но видит он смерть не Эриха. А других людей, столько незнакомцев умирает у него на глазах, у него на руках, бок о бок с ним… Но столько боли в душе, сердце разрывается… Это смерть? Сердечный приступ и смерть?
… А потом огонь, снова огонь, и эта девушка. Синева и красный огонь, все вмиг обращается в синее и огненно-рыжее, и на фоне этого является призрак. Сердце просто пытается вырваться, оно само по себе разрывается в клочья. А из помеси синий и рыжих цветов она восстает, как из пепла, давно умершая и просит, чтобы он вспомнил. Но он не хочет… Она зовет кого-то по имени, но он не хочет понять, что имя его… Потому что, если это имя его – то все тогда становиться совсем другим. И нет у него ни семьи, ни покоя, ни счастливой жизни… у него и старости тогда нет. А он так устал….
…. Всюду огонь, он понимает это, когда ему становиться жарко, когда виски начинают сдавливаться от нехватки воздуха, а грудь разрывается, сердце болит, а легким не хватает сил вдохнуть. Огонь и девушка, что идет к нему, и чем она ближе, тем жарче, но  тем сильнее он понимает, как она прекрасна и как сильно ему её не хватает… Но он даже не знает кто она…Все эти умершие люди и девушка из его кошмаров, все это становиться таким важным, потому что все это пытается его убить, свести с ума, но он не хочет помнить, потому что, стоит ему вспомнить их, он вспомнит свое имя, и вся его жизнь станет ложью, но он уже стар, он уже хочет просто покоя…
… И в миг, когда он, безмолвный наблюдатель всех образов, которых ему предоставил его старый уставший мозг, готов опустить руки и провалиться, вмиг, когда он понимает, что перестает дышать, в миг, когда он понимает, что сердце его остановилось, а мозг умер….
Все останавливается. Умирающие люди вмиг становятся безликими призраками и улетучиваются, как дым, а горящая, прекрасная девушка становиться пеплом и улетает, когда остается только тьма… Он понимает, что он проснулся во сне и остался один на один с самым страшным призраком, с самым страшным кошмаром…
… Во тьме, он лишь созерцал, но старик прекрасно все понял…
 - Кто ты… - прошептал испуганный старец. Но призрак молчал, - что тебе нужно?
Но призрак лишь улыбнулся и кивнул головой в его сторону,
 - Что ты хочешь от меня? Зачем посылаешь мне эти кошмары? – в мозгу старика укрепилась мысль, что именно этот демон виновен во всем, что он видит.
 - Чтобы ты вернулся, - холодно прогремел голос демона.
 - Я не знаю кто ты! Я не знаю, что я вижу!
 - Но ты знаешь, кто ты..
 - Нет… Я не знаю. И не хочу знать! Хочу просто жить, - испуганно, с обреченностью прокричал старец, - оставь меня, я прошу, я хочу проснуться и ничего не помнить…
 - Ты должен. Ты дал слово.
 - Но тебя нет… - стонал старый человек, - никого уже нет, а я просто сплю!
 - Ты уже не спишь. Ты умер, умер легко, во сне, от старости, - с неожиданной нежностью сказал демон, - твое сердце встало, и с улыбкой ты покинул этот мир.
 - Ты врешь! Я не могу, я хочу покоя, я хочу отдохнуть… прошу, - взмолился старик, его голос дрожал.
 - Нет. Пора вернуться, пора продолжать, - твердо сказал ужасный кошмар.
 - Я не хочу, пожалуйста, оставь меня, верни все, как было, - старик отчаянно сопротивлялся, стараясь отстраниться от своего призрака, - Прекрати! Нет! Тебя нет! Не надо, молю тебя, - на его глазах появились слезы, он рыдал от страха и обреченности, отчаяние сделало его слабым, - Молю тебя, хватит, прекрати это! Не нужно больше мучений, не нужно больше ничего, я стар и слаб… Я не хочу вспоминать, я не хочу начинать сначала, я слишком стар!
 - Так вернись, таким, каким был. Проснись, - вместо жалкого призрака над старым человеком воспарило огромное лицо, заполонившее все, лицо, громогласно приказавшее, - Проснись!
- Нет, пожалуйста, оставь меня, исчезни, тебя нет! Тебя нет!
Огромные губы разошлись в безумном оскале…
- Проснись!
- Нет, умоляю, не надо, не надо, - старик ползал по полу во тьме, моля лик, рыдая в истерике
Голубые глаза сверкнули безумием и приговором для старика… Проснись!
 - Я не хочу, не хочу… оставь меня… тебя нет! Тебя нет! Ты умер!
ПРОСНИСЬ!
***
Открыв глаза, он понял, что оказался в ином мире. В очередной раз с задачей, которая никак не отличается от всех тех, с которыми ему и так приходилось сталкиваться. Он огляделся. Обычный мир, трава, земля, деревья. Обычная одежда, характерная для сотен стран, сотен миров, сотен народностей и сотен планет. Ни денег, ни оружия. Только то, что у него было всегда, молодость, бессмертие и священная миссия.
Дориан огляделся вокруг, пнул муравейник и с беззаботной досадой произнес,
 - Ну, черт подери, а? Ну и где тебя теперь искать, Дьявол тебя забери!? – он огляделся вокруг. Поднял синие глаза к небу, помня все, что было в его жизни, и снова с веселостью, присущей лишь ему прокричал - Где ты? И где я, чертово божество? Если ты заточен, то это не моя вина… спасай его вечно… Когда это уже кончится? Ладно, ничего не поделаешь… Черт тебя подери…