Макура

1 глава

Девчата в ожидании знакомства с инструктором их только что сформированной группы будущих ткачих сидели  в широкой комнате профучилища и заинтересованно прислушивались к треньканью гитары и приторному завыванию за окном Ритка, выпятив губки пунцовым бутончиком, сквозь  богатейшие, загнутые к тонким полукружьям подщипанных бровей ресницы косилась в сторону мутных стекол.
Лека - худенькая девочка, с вихрастой русоволосой шевелюрой, напряженно хмурила светлые пушистые бровки, старательно, как первоклассница, сложив аккуратные ручки на столе. Любка - ширококостная, мускулистая, с прямыми темными волосами, стриженными под горшок, с россыпью коричневых веснушек на бледном лице развалилась на сиденье, закинув ноги в разорванных (для понта) до колена брючишках в крупную клетку на нежно-голубую обивку впередистоящего стула... В наглом прищуре серых глаз плакатными буквами пропечатано: Да по фигу мне все…видала я ваше училище  в гробу и в белых тапочках! И вааще... я пофигист по натуре! Как только  можно будет - дерну отсюда, только шуба завернется! Не вкалывала я еще на ваших раздолбанных станках! Обрыдаетесь еще дорогие педагоги со мной горькими слезами за то, что спихнули из детдома, еще возвернут вам меня назад на блюдечке с голубой каемочкой как не подлежащую обучению и дрессировке! Остальная группа сидела смирно как воробушки на веточке и старательно лупила глаза на Федорова-директора училища - седенького старичка в тщательно отутюженном черном костюмчике в ослепительно белой рубашечке. Он, невозмутимо поглядывая в Любкину сторону, рассказывал девчонкам об истории комбината, о ткацком производстве, о выборе профессий, которым обучает училище.
- А вот и ваш инструктор - Надежда Александровна! Знакомьтесь.
И величественно кивнув в сторону молоденькой застенчивой женщины в синем производственном халатике серебристым нимбом реденьких волос, выплыл из комнаты. Она послушно поднялась со своего места, но, теребя край халатика, растерянно молчала. И тут, раздирая душу воем мартовских котов, взревело несколько голосов. Девчонки оживились. Молоденькая инструкторша вздрогнула, напряглась. Сквозь сжатые зубы процедила: У… Орфеи задрипанные… учуяли уже… собрались… на свежатинку потянуло! Спохватилась и уже наставительно обратилась к девчонкам,  заинтересованным столь нелицеприятным отзывом  об уличных певунах: Не слушайте, девчата, этих… сирен… и вообще, держитесь от них подальше. Нехорошие это парни. А сейчас я расскажу вам, где вы будете жить и учиться.
   Только сегодня группу завербованных девчат из Украины, Удмуртии, Башкирии, Молдавии и других  концов необъятной страны  встретили на вокзале, отвезли на автобусе в училище, где они докемарили оставшееся время. Сводив в столовую группу, Надежда Александровна распределила девчат по комнатам в общежитии. После отдыха девчата пошли знакомится с городом.
           Город, вальяжно развалившись вдоль берегов мутной Оки, утопал в пышной зелени, сквозь которую пробивались золотые купола церквей .Чопорно-старинный, интеллегентно-чистенький, он как будто отодвигался и брезгливо сторонился своей старой, грязно-облезлой красно –кирпичной кладки ткацкой фабрики с ее серо-ватными кипами хлопка у самого берега. Дорога от общежития к фабрике как будто кралась по дну глубокого оврага. Вдоль этой скрытной дороги-тропинки к винно-водочному магазину тянулся длинный фанерный транспорант с бодрым указанием:»Путь к коммунизму!"Сытому, благополучному городу западло было работать на своем исконно-родном предприятии, престижней было трудиться на новых с современным оборудованием, таких как например, как радиоламповый завод. Вот и восполняла администрация кадровый недостаток среди глупых деревенских девчонок с окраин Родины, обольщая манной небесной, и пытаясь удержать набранную рабсилу в стенах фабрики, где труд так был утомителен, грязен и непочетен.
         

            Солнце вовсю жарило в окна общежития. Духота. Скукота. Девчонки слонялись после занятий из комнаты в комнату, от нечего делать. Разморенная Ритка подошла к Леке :-Пойдем , прошвырнемся. Тут мне сказали  ,есть одно хорошее местечко за городом. Позагараем.
      Та охотно согласилась. Они переоделись в купальники, захватили с собой покрывала, чтобы расстелить их и поваляться на травке. Ритка повела подругу к железнодорожной насыпи. Они уже проходили мимо крошечного ,затянутого тиной со стоячей вонючей водой прудика, когда их внимание привлекла небольшая группка любопытствующих на его бережку. Девчонки присоединились к ним. Милиционер суетился у прудика, пытаясь палкой вытянуть из мутной жижи кожаную сумку Наконец ,это ему удалось и он завозился, расстегивая металлическую молнию. Потом отшатнулся ,побледнел, торопливо отвернулся и сблевал на склизкий бережок. В толпе глухо заволновались: -Что там? Что? Говори.
-Младенец .-выдавил из себя позеленевший милиционер. Посыпались предположения, советы: -Кажись, из наших никто не мог сотворить такое. Ты хорошо посмотри на младенчика- то. Какой он из себя? Доброволец- паренек, демонстрируя крепость нервов, приподнял край сумки, заглянул, присвиснул: - Точно, не наш. Разрез глаз-то у него азиатский . Эту стерву поди-ка среди фабричных надо поискать Опять напаскудили, макуры проклятые! . Все как по сговору оглянулись на Ритку, смуглокожую, белозубую,с раскосыми ярко-черными  звездами глаз. Молоденький паренек с ненавистью и презрением смотрел на сжавшихся от испуга девчонок. У Леки возникло ощущение, что их ,еще ни в чем ни виновных, уже навсегда заклеймили общественным позором. Идти загорать уже расхотелось , они вернулись в общежитие.
         Вечером Лека тихонечко расспросила молоденькую инструкторшу: -Надежда Александровна ,а что такое макура?
Та смутилась. Отвела глаза.
-Не обращайте внимания,  девчата. Это просто слово. Обычное. Точно не знаю, но по моему, очески хлопка, или хлопковая пыль .Теперь этот термин уже вышел из употребления.

2 глава.

         Вечер был ветреным, сумрачным. В сквере тополя шумели глухо и тяжело. Лека одиноко сидела на скамейке в городском парке .Город был обагрен лучами заходящего солнца. Оно щедро алыми мазками расцвечивало шершавую кору высоких корабельных сосен, пожелтевший хвойный покров на красном крупнозернистом песке вокруг их стволов. Червонным золотом играли купола белоснежных каменных церквей за зеленой крышей городского музея. Город умиротворенно отходил ко сну. Лека любовалась им.После тех мест ,откуда ее завезли, город казался ей прекрасным. Она почти любила его. И уже почти ненавидела, за ту неприязнь, с которым он встретил ее и других девчонок. Как и большинство из завербованных, Лека попала сюда не от сладкой жизни. Прямо скажем, от хреновой…Папочка ее- энтузиаст- алконавт- не просыхал месяцами, поэтому в доме под с осыпающимся шифером крышей копейки лишней не водилось. А по дому босоного прыскало восемь прожорливых ребятишек. Мать, сутулая, мрачная, в линялом платье неустанно суетилась по дому и в огороде, пытаясь прокормить прорву своих отпрысков . Подрабатывала она и техничкой в школе и в магазине. Раз в год, на 8 марта, отец семейства вдруг проникался к супруге нежностью. По его требованию, мать доставала из шкатулки медаль материнства, цепляла на грудь и дефилировала перед ним в стиранном –перестиранном на тысячу рядов наряде по облезшему полу. Папочка пыжился около нее, пускал умильную слезу, ласкал своих чад, оделяя дешевыми карамельками. Через час, надергавшись за здравие своего семейства, уже щедро раздавал подзатыльники своей оставшейся  ребятне, наиболее смышленые уже к этому моменту успевали удрать из дому, и орал на супругу, требуя к себе уважения. Когда « кормилец» ,наконец, утомлялся и отрубался на кровати за ситцевой занавеской, мать облегченно снимала знак отличия, и бережно протерев его тусклую эмаль, прятала в тайничок, в котором утаивала  от»возлюбленного «скопленные рублишки на одежку детям.
        Сердце Леки, при воспоминании о ней, сжималось от пронзительной жалости ,и переполнялось острой тоской . Особенно, тревожилась Лека за Васятку - самого младшенького в их семействе…Это ведь он ее имя Лена перекартавил в Леку…так все и стали ее звать. Смешной  и пронырливый малец !
 Бывало, по утрам, еще с постели Лека незаметно следила за братишкой. Малыш всегда соскальзывал с постели первый и осторожно так, на цыпочках, подкрадывался к обеденному столу. Там на старой вышорканной клеенке, загодя, мать насыпала восемь кучек сахара к чаю. Васятка действовал быстро, уже умело. Отгребал от каждой кучки –и от своей тоже- затем, воровато кося глазами, быстро слизывал собранный сахар и тут же кидался в постель. А когда все поднимались и садились за стол, он такой рев задавал- опять ему меньше всех досталось!- и старшие дети безропотно отделяли Васятке еще сахару от своих  и без того крохотных порции. Ни у кого рука не поднималась наппадавать ему по заднюшке  за этот обман…
      Лека  только что окончила среднюю школу , когда в их поселок приехали набирать учащихся в профучилище.
    А что, дочь,- рассудительно сказал папочка:- Плохо ли быть ткачихой ?
.В тепле будешь и возле красоты…Да и кормить там обещаются, пока сама не начнешь зарабатывать.   
И Лека отдала свои пятерочный аттестат вербовщикам. Ночью ей не спалось, живо она представляла себе диковинно-красивые ткани, которые выткет…что-то огромное, радужное ,воздушное виделось ей, и сердце колотилось от радостного изумления- неужели это она сама ,своими руками такое сотворила!…
     А утром папочка, уже принявший на грудь по поводу отъезда дочери , оживленно помогал укладываться Леке, и бодро утешал мать: - Ничего- о! В Ленке  наша косточка-то…рабочая! Голова на месте, руки откуда надо растут- не пропадет!
          После, когда надо было уже выходить из дома- сигналил шофер автобуса на улице-Леку вдруг как сильно толкнуло в грудь.»Дом родной покидаю…дом!»
Мать угрюмо и отстраненно смотрела на нее с кровати. Только меньшой Васятка стоял у стола заплаканный, потерянный.Одного его и успела поцеловать Лека на прощанье.
       …Дорога была долгой. За Урал, за Волгу….


                3 глава.

      
               На следующий день Федоров повел девчонок на ткацкую фабрику.
  Фабрика –длинное трехэтажное здание с грязными ,размытыми дождями стенами, грузно осела у склона реки. С началом рабочей смены она мощно гудела и, казалось, подрагивала вся от работы множества погонялок ткацких станков, мощные удары которых с бешеной силой бросали заряженные пряжей челноки вдоль полотна. Казалось, достаточно одного дружного удара этих погонялок, чтобы кирпичные стены не выдержали и рухнули вниз. По пестрому фасаду фабрики густо лепились металлические гнезда балконов, сцепленных ржавыми пожарными лестницами. Рядом с фабрикой притулилось двухэтажное административное здание, а чуть поодаль ,у самой реки, лежали неприкрытые кипы хлопка.
        У проходной Валентин Алексеевич заволновался .Пригладил топорщившуюся седину волос, оглядел девчонок, но голосом, в котором звенели нотки комсомольско-юношеского задора, взмыл бодро:
  -_Глядите внимательно. Сегодня вам предстоит сделать выбор своей профессии. Это ответственный день. От него зависит ваша судьба. Рабочая судьба…-уточнил он и улыбнулся.
    Уже на фабрике он остановил девчат у дверей большого подвала, где, оказывается, находился красильный цех.
  -Тут красят основы для ткацких станков ,вредность, конечно, повышенная, но и …женщин сюда не берут.
А потом они пошли по этажам. Трепальный цех, чесальный…Лека плохо разглядела  их, да и директор торопил девчат дальше. Потом она только и запомнила, что цеха эти были сырые ,какие-то серые, и в воздухе плотно висела хлопковая пыль.
Хотя, чесальные машины , пожалуй, и привлекли внимание Леки. Было интересно смотреть, как они раздирали пласт хлопка, скручивали хлопок в ленты и аккуратными белоснежными крендельками укладывали в ленточные»тазы»,которые походили на большие патронные гильзы. Машину обслуживала девчонка лет тринадцати-четырнадцати в розовых гольфиках ,джинсовой юбчонке, с огромными бантами на золотоволосой головенке. Она полупрозрачными ручонками  ,словно играючись, двигала заполненные «гильзы»,меняя их на пустые, и, казалось, скучала в перерывах между заменами.
   -_Только делов-то- мелькнуло в голове у Леки. -Так и я поди смогу…Хоть завтра приступай к работе.
Но ее восторг бесцеремонно смяла  Любка Хорина, она уже, оказывается, успела переговорить с рабочими цеха.
     -Опасно тут …смотри у этих  «тазиков» мух гонять некогда …Тут только зазевался –пальцы вмиг отхватит!
Леку взяло зло на самозваного консультанта!
-Ты, ангел-хранитель, чего привязалась-то! Пальцы да пальцы..
-Смотри- пожала та плечами. -Как хочешь…тебе жить. Да и зарплата тут, как я узнала, не очень…Уродоваться, так за хорошую копейку!
       Когда девчата, притихшие, какие-то смятые шумом, вышли после экскурсии во двор, Лека так и не сделала для себя выбор, слишком уж многое обрушилось на нее сразу.
   Назавтра, таясь от соседок по комнате, она побежала в мотальный цех. Нет, не ошиблась, -здесь все блестело никелем и сверкало. Было поначалу смешно, молоденькие работницы раскатывались на легких алюминевых стульчиках с колесиками вдоль мотальных машин и их ловкие руки так и мелькали ,когда заводили паутинки хлопковых нитей ,или меняли бабины пряжи.
   -Дай попробовать. Можно? – робко попросила Лека у девушки, которая первая обратила на нее внимание.
-Отчего же нельзя. Давай!- весело разрешила та и показала как заводить нить.
Лека с азартом принялась за дело. Все, казалось, так просто и ловко получалось у нее. Настроение испортила ей внезапно подошедшая старая инструкторша в полинялом синем спецовочном халате. Минуту она наблюдала за Лекой и .вдруг, побагровев, уткнула кулачищи в бока, выпучила белесые глазенки завопила неожиданно зычным басом: -Атайди! Ты откуда взялась здесь? У тебя что руки в задницу вставлены?! -И набросилась на молодую работницу:- Кто допуск к машине разрешил этой? Гляди, сколько она браку нагнала…сними сейчас же эти бабины и перемотай!
Лека обалдела от этого ора и виновато втянула голову в плечи . Не глядя сунула обратно работнице крючок и тут же зареклась снова ступать ногой в этот цех.
-Что за шум, а драки нет?!- насмешливо вопросил инструкторшу красивый парень, откуда-то возникший у места скандала.- Ай-Ай-Ай! Что же вы молодых кадров распугиваете?
-Руки бы выдирать таким кадрам по самое не балуй!- рявкнула в ответ инструкторша. -А ты не лезь не в свое дело, балаболка!
-А я вот сейчас распишу в многотиражке какими методами вы куете молодых кадров. -прищурился тот в ответ.
-Как могем, так и куем,- буркнула та и быстро-быстро засеменила прочь.
И парень улыбчивый ,весь какой-то распахнутый, подмигнул Леке и бесцеремонно сунул ей широкую, мягкую ладонь.
-Представитель рабочей прессы- Игорь Богачев. Будем знакомы. А вас как звать, позвольте спросить?
-Лека…Лена -окончательно смутилась Лека:- Лена Пчела.
-Какая фамилия кусачая…-пошутил парень:- Позвольте у вас интервью…о первых впечатлениях о фабрике.
Лека замялась: впечатления были не очень…
-Забегайте в редакцию. Напечатаем- это интересно!
И он сорвавшись с места, рысью помчался вслед за пожилым поммастера..
        Подавленная произошедшим, Лека не сразу поняла как затем попала в ткацкий цех. Здесь гремели станки так, что закладывало уши, сновали челноки, сноровисто работали женщины в цветных фартуках и косынках.
Скорой ,скользящей походкой прошел поммастер в черном берете. Между станками суетливо бегали работницы, наклоняясь над тканью ,и что-то быстро связывали ловкими пальцами, заводили крючками. Сильно удивило Леку то обстоятельство, что вербовщики обещали им ,девчатам, что ткать они будут ковры, легкие шелка, ну на худой конец, пестрый ситец… на самом деле станки ткали грубую матросовку в незамысловатую полоску да еще темно-зеленый подушечную ткань под пух- перо. Вот накололи ,так накололи! Да и как тут же просекла Лека, в минекюре тут не поработаешь, как заливаясь  «пели» вербовщики. Руки у ткачих были грязные, фартуки на животах замаслены мазутом. Но Лека покалебавшись остановила свой выбор именно на этой профессии: может быть потому что ,это хоть и отдаленно, но напоминало ей о том, что мечталось ей дома ночами, а может просто потому, что на нее до срока никто тут не наорал…

                4 глава.

        Пришел, наконец, и тот день , когда, после занятий в учебных классах, девчонок начали водить на фабрику ,в ученический цех. Лека инстинктивно жалась поближе к Надежде Александровне-инструктору их группы. Чернявая ,с быстрыми карими глазами, Надежда Александровна неизменно ободряла своих учениц.
  -Девочки, а ведь и вправду :не боги горшки обжигают. Глаза боятся, а руки делают! Не вы первые, и не вы последние- справитесь.
  Ученический цех отделялся от основного толстой стеклянной стеной и оттого , наверное, давно носил меткое название «аквариума».
Здесь стояли старенькие, почти вышедшие из употребления  ткацкие станки. Новички обслуживали сначала только по одному из них, но все равно дело по началу не клеилось. Девчата путали разряды переплетения нитей, рвали основы и так, вовсе того не желая , «портачили»изо дня в день.
  Лека бесилась и было от чего: поммастера не спешили к  «застопорившим» станкам, они получали повременную ставку и оставались равнодушными к тому, как бились девчата над вышедшими из повиновения станками. Однажды ,она не выдержала, едва не со слезами на глазах ,подступила к одному из помощников мастера.
-Всю смену болтаете в курилке, а мы тут мучаемся. Толстый, полусонный мужик, уничижительно глянул на Леку поверх роговых очков, как на взбесившуюся козявку и перекосил лохматые брови:- А вы помучайтесь…Скорей научитесь. Иди-ка ты, детка, вкалывай!
А между тем, челноки со свистом вырывались из под искривленных кареток  и, взмыв, как артеллиристкие снаряды проносились мимо голов неумелых ткачих. Леке становилось не по себе, когда она представляла, как острый металлический конец тяжелого деревянного челнока разбивает вдребезги ее висок. Каким-то чудом этого не случалось, она даже привыкла и не вздрагивала, когда очередной «снаряд» проносился мимо уха, а просто поднимала челнок с пола и вновь вставляла в станок.
       Невзлюбили девчонки и отрывщицу основ. Она с медлительностью черепахи тяжело переползала от станка к станку с поднятым флажком, и ,увидев обширный отрыв, матюгаясь, замахивалась артритной, с распухшим запястьем рукой с челноком на виновницу отрыва. Вот так мало- помалу, у девчат и остывало рвение и, как только кончалась смена, их точно ветром выдувало из «аквариума».Кое-кто даже станок выключать забывал. В цехе оставались одна Надежда Александровна да Лека. Инструкторша, с короткой, под мальчика ,стрижкой, затянутая в узкие черные брючки- легкая, порывистая- махала руками:
-Иди-ка ты .,иди…Я тут сама.
И со вздохом  склонялась над станком: разводила брак и заводила оборванные нити, зорко высматривая  «капризы»станка. Леке было как-то неловко за девчонок перед молодой инструкторшей( у той семья, дома ждет ребенок). Молча она помогала ей готовить станки к следующей смене.  Они подружились и инструкторша стала давать Леке разного рода поручения, начиная с раздачи девчатам талонов на обед.
      Нелегким делом было отправлять по утрам Любку Хорину на работу. Повторялось одно и тоже. Лека заходила в восьмую комнату, Любка лежала еще в постели, задрав свои худенькие ноги на низкую спинку кровати, и беспечно курила.
Сдерживая себя  ,Лека спрашивала:
-Долго прохлаждаться будем?
-Во!- Любка лениво, не меняя позы, показывала свой костистый крепенький кулак:- Отвали! От работы кони дохнут.
-Любка, конча - ай!- Лека повышала голос.
Любка продолжала издеваться:- Вот ты у нас сознательная, вот и занимайся этим онанизмом.
-Каким еще онанизмом?- не понимала Лека.- Ты это о чем?
Оно мне надо…вкалывать на раздолбанных станках?! Тебе надо- ты и вкалывай, пчелка ты наша рабочая, а мне и так хорошо. Талоны дают –и ладно! Вот когда дадут станки нормальные и переведут на сдельщину, тогда и будет наш разговор продуктивным…А пока…не понти, и не выделывайся, лягуха!
Лека терялась от такой наглости, и как к последнему аргументу прибегала к угрозе:- Тебе же хуже будет, а ну как Кузнецова на ковер вызовет?!
Бесшабашная, отчаянная Любка , кажется, только одного и боялась- заместителя директора училища. Лениво спускала на пол ноги, вставала и уже  беззлобно, примирительно ворчала:
-Так уж сразу и к Кузнецовой. Ох, и орет, «замша»….Да ладно, не кипятись   …я ж кумекаю…
И ,ероша жиденькие волосы, пускалась в рассуждения: -Ты, Лекочка, стопроцентно права. Вот, допустим, не пойду я сейчас в  «аквариум»…Следи за мыслью! Не пошла и не пошла, значит…не выдала столько –то метров матрацной ткани…Выходит, не сошьют какой-то по счету матрац и кто-то в намеченный час его не купит и ляжет, бедолага, на голые пружины . А если этот кто- то-ученый муж, технарь! Не выспится , бедняга, встанет бледный, башка гудит, рученьки-ноженьки подламываются…Ну какой он после этого работник! И какой он вклад внесет в дело научно-технического прогресса?! А кто тому виной? Любка Хорина…Налицо тебе злонамеренный подрыв социалистической экономики! Блин! Да это ж подсудное дело! Правильно, гони девку на работу, норму давать!
Закончив тираду, Любка подходила и мягко пихала Леку в бок:- Ну ладно тебе, хватит губы-то дуть, пойдем, что ли…
        Вечером в комнате быта по телевизору показывали фильм «Светлый путь!».Окрыленная производственными успехами ,Орлова со светлой улыбкой окидывала взором огромный цех с непрерывно грохочущими рядами станков. Подразумевалась, что героиня производства, настолько преуспела  в деле ткачества, что в данный момент выходила на новый невиданных высот рекорд- она одна была намерена обслужить все станки цеха. Сидевшие на  стульях и на полу девчонки офигевали от такого замаха: Херня все ,не сможет она все их обслужить..
-А может, у ней все станочки только что с завода?
А может у ней к каждому станку по поммастеру приставлено?
_Все равно, херня, все равно не успеет, если она только не сверхскоростная…-резонно возражали самые упрямые.
  А кадры, где Орлова благополучно поставившая рекорд, счастливо распевающая песенки, катилась на возу с премированным ей за ударный труд добром в новехонькую квартиру, вызвал у девчат взрыв злобного хохота. Они визжали и катались по полу, а Любка Хорина  сунув пальцы в рот оглушительно засвистела.
-Ох., падла буду., ну и уржачка… Смотрите-ка сколько ей добра-то отвалили. Нам бы так, а то талон в зубы и в столовку!
Любка с ехидной улыбочкой повернулась к Леке:- А лихо они нам цыплячий пушок-то ободрали…Освежевали- первый сорт! Думали, со школьной парты- и в розовый туманный мир, где нас ждут с рапростертыми объятьями….Где каждый  друг, товарищ и брат Ждут ,точно, только мы здесь не человеки, а производственная единица,   рабсила…..и ничего более….
Кто эти «они» Любка не уточняла, Лека огрызнулась:
Так чего ж ты здесь торчишь, коли тебе здесь так не нравится? Ну и мотала бы отсюда . Давно ведь обещала свалить.
Да уж смотаешься отсюда, когда все документы в училище! Пока ты эту  «бурсу» не закончишь, да пока три годика не отбатрачишь, за то ,что тебя поили-кормили в этой занюханной  «академии»-ты даже и не мечтай об отъезде!
Девчонки переглянулись и насупились. Те кто было навострил уже лыжи свалить по тихому, впервые всерьез задумались над проблемой, как выцарапать из рук администрации ПТУ паспорт и аттестат об образовании. На трудовую можно было и плюнуть, не так уж велик их трудовой стаж, чтобы горбатиться из-за него и дальше…
            
               
                5 глава.

  Лека не узнавала этих людей- зачем они так, зачем? Полукружье воспитателей и инструкторов обучения еще плотнее стянулось вокруг нее.- лица красные, возбужденные.Только директор профучилища Федоров –старенький, с болезненной худобой желтого лица- он отдельно, у стола стоял, пытался ободрить Леку той своей мягкой улыбкой, что постоянно держалась в углах его темных подвижных губ.
  В напряженной тишине большого кабинета, опять до визга ,поднялся голос заместителя  директора Кузнецовой.
-Пчела, ты чего оглохла? С тобой разговаривают?!
Лека с тоской оглядела длинный тэобразный стол кабинета, раскидистый фикус в углу и перевела взгляд на высокое узкое окно- на улице сыпался мелкий сентябрьский дождь. Наконец, она заставила себя взглянуть на широкое ,побагровевшее лицо Кузнецовой, увидела малиново полыхавшую мочку ее уха ,высокую, сбившуюся прическу обесцвеченных волос над узким прыщеватым лбом.
   -Давай, надрывайся, давай..- тихо осаживала в себе отве5тную злость Лека.
-Кормили бы получше в столовке, и никакого вам ЧП. Очень надо спину подставлять под хозяйский кулак, а то и под заряд соли. Соль еще туда- сюда, мало приятного конечно, но не смертельно, а как хозяин дробью долбанет?!
     Любка Хорина никто как она ,кинула вчера вечером боевой клич:
-Робя, загоним хорька в огород?!
Это означало ,набег на владения частника. Девчат буд-то разом подменили. Буд-то сам бес в них вселился. Тотчас накинули одежонку пополоше и ринулись на окраину города. Там, в чьем-то огороде, разгребали осевшую, плотную землю, рвали от корневища сухие, крепкие картофелины и торопливо запихивали их за пазуху. И все бы ничего, да выглянула луна- предательница- разом все осветила, и длинную полосу огородов, и придорожные кусты, и прятавшиеся за ними домики. Лека не заметила, как возле нее очутилась Любка Хорина.
-Ты чего шарохаешься как в собственном чемодане? Хочешь, чтоб « спалили»? Накроют, всыплют- мало не покажется!
Они сидели на карточках и переругивались.
_Сама ты возишься, как медведь на пасеке.
-Не дрейфь, подруга…Все будет о кей! Без палева! Нажремся теперь от пуза.
Вот в эту самую минуту и оказал себя частник. Чуткая ухом  Любка сразу услышала его тяжелые, сторожкие шаги.
-Эх, и заработает кто-то сегодня на орехи! Чур, не я…Во придурки, лоханулись, так лоханулись…на шухер надо было кого-нибудь поставить.. затаись.
И вдруг остошно:- Тикай-ай! Любка первая сорвалась с земли. Мужик изогнулся, растопырил руки, кинулся наперерез, но Любка ужом проскользнула под ними и была такова. Мужик неловко упал, похлопал ладонями по земле, но тут же вскочил и налетел на оцепеневшую Леку.
-Ах, ты ,дрянь! Ворова - ать! Я- те покажу!
Крепкая рука ухватила Леку за воротник, но она ,подстегнутая ужасом, уже опомнилась- разом вытряхнулась из не застегнутой куртки и кинулась в густую темень кустов. Следом  за Лекой россыпью кинулись с огорода девчонки.
-Убью- ю! Шантрапа голопузая!- озверело орал им вслед мужик.
        Часом позже, в тихом общежитии училища, сварили и тут же съели рассыпчатую картошку. Любка отыскала где-то завалявшийся ,засохший окурок сигареты и с наслаждением закурила и, оживая своим круглым веснусчатым лицом, пристукнула ладонью по столу.
-Хорошо жить, когда жить хорошо! А то жрать хотелось, аж переночивать негде…Ша, робя! Чтоб темная ночь и пять минут первого…Кто не пойман- тот не вор. А кто лоханулся- умри, но молчи, не пали товарища.
Повеселевшие девчонки заговорили о давшем, о наболевшем.
Да, платят им теперь, будущим ткачихам ,стипендию  и дают талоны на питание…тридцать рублей стипешки…их бы подкорм пустить, да ведь холода на носу, а  большенство из них ,девчонки из неблагополучных семей, а то и из детдомов, только и есть ,что на себе, ни одежки к сезону, ни обуви. Короче, крутись, кто как может и умеет!
Ужинали фэзэушки в столовой рано часов в пять(после пяти столовка закрывалась),а ложились не ранее полуночи…да набегаешься за смену как спринтер вокруг станков до седьмого поту…жрать после этого хочется –коня дохлого слопаешь, а порции крохотные-крохотные…Любка Хорина поболтает  своей ложкой жидкий вермишелевый супчик, где одна вермишелинка другую догоняет, и начинает грубить поварам:
-Вас чему там в кулинарном учили, чего вкладывать в суп или недокладывать?
А оттого вечер тянулся для них долго-долго…Конечно, в будние дни еще туда- сюда, а вот когда наступали праздники…да еще не на день, а дня на  три, а если они еще и совпадали с выходными…прилипает живот к хребтине. Сухой паек- несколько булочек да десяток вареных яиц- столовая, конечно, не работала- уминался влет, до срока…а там- пой романсы на пустое брюхо!
         Хозяин огорода жаловался на  «бандюгов» слезно. Он скоро догадался, чьи это девчонки могли припожаловать на его владения. Федоров и Кузнецова кивали головами. Видя сочувствие, мужик подвывал, показывая на принесенную им куртку.
-Хоть бы трошечку оставили. Хоть бы на мышочек наскрести картох. Як комбайном прошлись! Одну чуть не пыймал. Рожа самая продувная, сразу видать- ваши!
Он явно привирал: девчонки успели накопать картошки только на самое малое ведерко. Но возражать- это выдать себя с головой и девчонки подавленно молчали.
 -Кудакова…твоя?
Ритка, смуглая, яркой, диковатой красоты, кокетливо поправила черные с синеватым отливом волосы и обидчиво надула пунцовые губки.
-Вот еще …с чего это вдруг моя?
Кузнецова пошарила по строю девчат  выпуклыми глазами, увидела Любку.
-Хорина?
Худенькая ,вся какая-то растрепанная, Любка стояла расслабленно, подняла на Кузнецову чистые невинные глаза, обдала всех такой тихой голубизной, улыбнулась так мило и застенчиво, что директор явно застеснялся.
-За кого вы меня принимаете, Галина Ивановна?- Любка развела руками:- Ну просто …темная ночь пять минут первого…это уже ни в какие ворота не входит…чуть что ,так все шишки на меня. Я по ночам не шарюсь, а тихо и мирно сплю в своей кроватке.
-Та- ак!,- хрустнула пальцами Кузнецова и качнулась своим тучным телом:- Пчела!
Лека густо побагровела. Кузнецова злилась.
-И так, я повторяю…твоя куртка?!
Лека повинно опустила голову.
-Она, она и есть, босяка!- радостно загукал мужик. -Я ж ее учепил, а она цап- вот палец поранетый!
Девчонки вытянули шеи, насторожились. Федоров подбежал к  «пострадавшему»,но тот ,что-то очень уж шустро упрятал ладонь в карман пиджака. Директор провожал мужика до порога училища, сбивчиво упрашивал:
-Право, не надо в милицию, ущерб училище возместит, виновных крепко накажут…
         И вот Лека стояла теперь в директорской и ее воспитывали…
-До каких пор это будет продолжаться?!- надрывалась в крике Кузнецова. _-Месяц назад стекла высадили, вчера по чужим огородам, а завтра чего ждать?
-Они такие, они все могут!- брызгалась слюной заведующая по воспитательной части. Лека  взглянула на эту сухопарую, нескладную женщину и пожалела ее. Вечно обозленные  серые глаза, тонкие язвительные губы. Одинокая, муж бросил из-за того, что не мог дождаться от нее детей. Поговаривают, ранний, неудачный аборт…Наглядится на чужое семейное счастье, вот и приходит в училище с заиндевелыми от горечи глазами, а потом бросается на людей.
-Я не думаю, что она одна все это проделала,- осторожно предположил Федоров:- Вероятнее, всего тут есть повиноватее ее. Надо бы в этом разобраться..
Кузнецова с новой силой взвилась:
-А ну говори, халда, кто там с тобой разбойничал?!
Лека упиралась и молчала, как партизан на допросе. Так от нее ничего и не добились.
Кузнецова опять надвинулась на Леку, ее широкий ,зубастый рот злобно кривился:
-Выгнать ее к чертой матери из училища, чтоб нас не позорила!!
Лека оторвала взгляд от окна :вздохнув про себя, она представила как бы такая перспективка устроила Любку Хорину, но ей…вернуться домой с таким позором ! !
Слезы брызнули у нее из глаз. Лека повернула голову и жалобно посмотрела на директора училища. Федоров беспомощно тряс своей седенькой головой с большими ушами, его маленькие ручки все искали карманы заношенного пиджака и никак не находили их. Бывший фронтовик он мучился от склероза, слабел памятью и поэтому всегда держал в руках записную книжку. Листки ее сплошь были исписаны фамилиями учеников тех групп, где он преподавал общую технологию. В специальных графах книжки значились должники классных занятий и самые разные сведения о поведении фэзэушек. К чести старого учителя ,последние никогда не выплывали наружу, и девчонки уважали директора. Слабохарактерный и бесконечно добрый, Валентин Алексеевич как-то незаметно уступил все дела училища Кузнецовой, сам как мог ,пытался облегчить девчонкам жизнь.
   Часто можно было видеть Федорова ,как он, задыхаясь, поминутно делая  «перекуры»,шаркал ногами к заводской столовой. В обеденном зале то и дело склонялся над столиками.
-Как, милые, хватает вам?
И раскланивался с теми, кого обходил стороной.
-Приятного аппетита. Приятно покушать.
Дойдя до Любки Хориной ,он ,как обычно, склонился над ней с наилучшими пожеланиями. Любка мрачно улыбаясь ,скребла своей личной ложкой  гороховый супчик из концентратов. Эту ложку она стянула из столовки, перекрутила винтом черенок, чтоб не путать с другими.
-Знаю, как они там посуду моют…поболтают в воде и хорош. Еще заразу какую подцепишь. -ворчала она и неизменно таскала ее на все завтраки, обеды и ужины. Вот эта-то ложка и зацепила внимание Валентина Алексеевича .Взяв ее у Любки, он недоуменно повертел ее в руках, прищурившись, прочитал выцарапанную кончиком острого ножа на аллюминевой выпуклости  Любкин призыв: «Ищи, сука, мясо!»Уткнувшиеся в тарелки носами девчонки давили в себе невольный смех, видя как директорские глаза , расширяясь, выползали за границы стекол очков, а седенький ершик на голове медленно, но верно поднимался дыбом на голове. Зажав в ладони злополучную ложку, директор пошаркал к поварам. Он о чем-то долго и проникновенно говорил с ними, прижимая ладонь к сердцу. После его ухода поварихи сердито гремели посудой, швыряя порции на подносы, цедили сквозь зубы:
-Старый маразматик…только и держат в училище за старые заслуги…
И бросали в сторону Любки свирепые взгляды. Любка невозмутимо, демонстративно медленно похлебывала гороховый супчик.
И ,хотя ,после директорских визитов в столовку ,меню фэзэушек не облагородилось дополнительными калориями и порции не увеличились, фэзэушки еще больше возлюбили его и никто из девчат не осмеливался огорчить Валентина Алексеевича жалобой на еду.
        -Надо как-то найти подход к ребенку, что ж мы…вор и точка.- это инструкторша Надежда Александровна вступилась за свою протэжэ. Кузнецова не унималась:
-Много их привозят, без разбору. Попробуй ,сделай вот из такой квалифицированного рабочего-
ткачиху! Кормим, поим, а они- и…
-И все таки, Галина Ивановна, давайте дадим Пчеле еще один шанс. В конце концов, выгнать ее мы всегда успеем.
Надежда Александровна строго обратилась к Леке:
-Лена, дай слово, что этого больше не повторится. Где-то сбоку надсадно кашлянул Федоров. Лека поймала его умоляющий взгляд:
-Соглашайся, соглашайся…Она хотела заговорить, но не смогла: горло сдавили слезы. Только и кивнула головой.
-Ну ладно, смотри у меня!- вскинула руку Кузнецова и опять надвинулась широким лоснящимся лицом:
-Марш в комнату!
Лека, как в горячечном сне прошла мимо воспитателей и инструкторов, едва не падая, навалилась на тяжелую дверь. Она не видела ,как скорбно улыбался ей вслед Валентин Алексеевич Федоров.

               
                6 глава.


Вскоре девчат собрали на очередное комсомольское собрание В красном уголке общежития было тепло, уютно, кто-то принес даже цветы.
    Надежда Александровна щурилась от яркого света, то и дело поправляла белый воротничок кофточки.
   -Девочки, сегодня мы должны выбрать комсорга нашей группы. Дело это важное, ведь комсорг -это лицо нашей группы. Человек этот должен быть ответственный, дисциплинированный, неравнодушный. И в работе, конечно, должен показывать себя с самой лучшей стороны. Я могла бы вам предложить достойную кандидатуру, но не хочу навязывать вам свое мнение. Поэтому подойдите к этим выборам не формально, не для галочки...Комсорг -это не просто лицо ,которое за все отвечает, и на которого можно сгрузить все общественные поручения. Это должен быть тот человек, к которому вы к первому подойдете со своими проблемами. Словом, человек, который не обманет и не предаст вас, которому вы доверяете. Вы уже достаточно хорошо знаете друг друга, делайте этот выбор сами .Предлагайте.
      Девчонки задумались. Кто-то предложил:
  -А может ,Любку Хорину...Девка боевая, она с кулаками за нас постоит.
Любка гордо выпятила грудь, окинула группу зацепистым взглядом: Кто тут против нее?!
  -То-то что с кулаками, от нее быстрей и в глаз получишь, даже моргнуть не успеешь...-несмело возразили с задних рядов,- Лучше Пчелу...У ней и поручений больше всех. Она их всегда выполняет. И работает лучше многих. Да и вообще- она справедливая, не то что некоторые...
   -И так, поступило две кандитатуры, -подытожила Надежда Александровна,- Давайте голосовать.
    -Кто за Любу Хорину?
Поднялось несколько рук. Ритка Кудакова маялась выбором, то поднимет руку, то опустит: не проголосуешь за Любку- зажмет в темном углу, вломит по первое число, а проголосуешь, и того хуже- совсем замордует, в одной комнате ведь живут. Она украдкой покосилась в Любкину сторону. Та из под стола продемонстрировала ей крепкий мосластый кулак. Ритка вздрогнула и окончательно вскинула руку.
    А кто за Лену Пчелу?
Почти вся группа подняла руки. Лека удивилась их единодушию, вроде бы, она ничего особенного для них и не сделала?! Может потому, что она никого не заложила во время дознания в кабинете директора и приняла на себя весь позор их постыдной вылазки в чужой огород?!
     Надежда Александровна улыбнулась.
-Я рада, что ваш выбор совпал с моим. Смотри, Леночка, большое дело доверяет тебе фабричный комитет комсомола. Спрашивать будем строго. Так, что подтянись во всем...
   -Я постараюсь! -коротко ответила Лека.
Несколько дней Леку ,буквально, распирало от счастливой гордости за себя, но восторг ее начал постепенно тускнеть, когда она врубилась, что не имеет ни малейшего понятия о комсомольской работе. В школе она ,как и все, тяготилась тягомотиной комсомольских собраний, мысли у ней витали только в одном направлении, когда же все это закончится и можно будет сорваться на вольный воздух?! Поэтому, кроме сбора металлолома и макулатуры ей ничего и не припоминалось. А спросить было не у кого, Надежда Александровна уехала в отпуск, другие только пожимали плечами. Еще хуже дело обстояло со сбором комсомольских взносов: в день зарплаты девчонки бегали от нее как черт от ладана, а некоторые даже прятались в платяной шкаф. Взывания к комсомольскому долгу и сознательности не действовали, пока Лека уже не начинала ругаться:
     -Да что вам копеек что-ли жалко?! Ведь не мильоны же с вас деру!
А Любка Хорина вообще наотрез отказалась их платить:
  -На хрена мне вторые алименты...
А ты что уже алименты кому-то платишь?- обалдела от изумления Лека.
--Не плачу. И платить никому не собираюсь! Не велика копейка ,а все кровью и потом заработанная...Институт мне не светит, не та школьная подготовочка. Это туда ,говорят, без комсомольского билета не суйся...так какой мне прок-то от него, я могу свободно и потерять его. А за здорово живешь свою трудовую копеечку я чужому дяде из большого комсомола дарить не собираюсь. Не на дуру напали! Ты комсорг у нас , сознательная, вот и расплачивайся...
    И Лека ,кляня в душе и Любку, и тот день, когда черт ее дернул согласиться на эту непонятную комсомольскую работу, вносила взносы и за себя и за Любку Хорину.
    Но ,однажды, опять же с подачи Любки Хориной она попала в такую передрягу, что потом долго-долго вспоминала о ней, как о нечто самом постыдном в свои семнадцать лет!
Что же было? Любка затянула ее в городской ресторан.

          ....День был воскресным, желанным- уставали девчата, сказывалась -таки напряжение учебы и работы.
    Лека , кажется, увидела и поняла, что есть она, своя неброская красота у этого русского города .Эта красота начиналась для нее с аллеи тополей, что ровно тянулась у входа в общежитие. Тополя уже желтели, становились легче, роняли на влажную черноту земли пожухлую листву и так повсюду пахло сладкой прелью увядания, что у Леки и в комнате кружилась голова. У самого окна росла рябина и напоминала ту, у родительского дома. Кокетливо покачивала на ветру красные гроздья ягод, манила их дразнящей сочностью- дома бы ...нарвала ,да за щеку, и пусть сводит скулы от терпкой горечи...
       Лека долго стояла у окна, удивленно смотрела на ровно натянутое полотнище голубого неба ,на тополя, на серую стену соседнего общежития. Что-то особое, девичье заговорило  вдруг в Леке. Вдруг захотелось одеться в легкое, яркое, как этот погожий сентябрьский день.
    Лека придирчиво перебирала свои простенькие платьица-все не то! Это, вон Ритке Кудаковой ...что ни оденет, любо -дорого! Все к лицу...Красивая! Лека подошла к простеночному зеркалу. Она ,правду сказать, не любила зеркал. Было б на что смотреть! Лицо -так себе! Карие глаза вроде и ничего...но тоже не фонтан! А волосы-то вообще,... пушистые вихры во все стороны, по принципу: куда хочу, туда торчу! И ничего не помогает, как ни приглаживай массажкой, как ни смачивай водой, а завивать совершенно бесполезно- тут же развиваются! Хоть плачь! На голове этакий лирический беспорядок...
  Надела свое любимое платье, голубое, с частой россыпью крупных белых ромашек. Успокоила себя, по крайней мере- сойдет. Вполне сойдет!
     Только повернулась раз и другой перед зеркалом- стук кулака в дверь и вот она, нарисовалась, Любка Хорина на пороге. На ней все те же брючишки в крупную клетку и желтая, в обтяжку,"олимпийка".Любка сложила губы трубочкой, дурашливо помотала головой.
  И куда это мы намыливаемся, такие нарядные, да такие красивые? Поди в кино, или на танцы лыжи навострила?
-Пока не знаю куда...Прогуляюсь. Куда ветер понесет...
Любка вертелась перед зеркалом, выпячивая плоскую грудь.
-А ежели ветер понесет вдоль по Питерской?
-Сойдет и по Питерской!- беспечно согласилась Лека, ее не покидало то веселое, праздничное настроение.
           На центральной улице города Любка, неожиданно, поджалась, и тут же решительно зашагала к дверям ресторана "Былина".
-Заглянем, а? Поглядим на шурум- бурум. Лека растерялась. Вот те раз...Она и в кафешке- то никогда не была. Но потянуло взглянуть хоть одним глазочком на ресторанную роскошь. Она замялась:
-У меня денег ни гроша...
-Зато поет душа!- нашлась тут же с ответом Любка, подхватила под руку, заглянула в Лекино сомневающееся лицо голубыми невинными глазами:
- Лаве-лаве- не твоя забота. У меня, может ,сегодня день рождения...Приглашаю, сударыня.
-Ты что ж не предупредила? Да я бы...
-Ну-ну-ну...только без нежных признаний,- щебетала Любка, подталкивая Леку к массивным дверям ресторана:
-Я ж люблю сюрпризы, ты ж меня знаешь. Чего особенного-то, ну посидим, чуток, попантуемся. Смотри, кровно обидишь...
-Ладно, была не была...
Любка хохотнула:
-Повидала!
       Внутренность ресторана до глубины души поразила Леку. Такое она видала только в кино!
Кажется все здесь сталось без переделок от старых купеческих времен. Вычурная лепнина па потолке и стенах, огромные люстры со множеством стеклянных висюлек, синева изразцов на высоких полотнах полускрытых печей и огромные зеркала в тяжелом золоченом багете. Белизна скатертей, блеск посуды, приглушенный разговор сытно обедающих и пьющих людей, а, главное, тот устойчивый, какой-то прямо -пьянящий запах-все разом вскружило Леке голову. Она потерянно стояла возле швейцара, пока Любка рыскала в поисках свободных мест.
    Проходивший мимо высокий молодой мужчина уперся в нее взглядом и коротко спросил:
-Сколько?
Что?- недоуменно пожала плечами Лека.
Сколько нужно мест? Могу пригласить к нам...
-Два!- выпалила откуда-то вынырнувшая Любка.-
-Идет, прошу!
В глубине зала, у столика, их уже поджидал другой молодой человек, -чернявый, его короткие усики на плоском лице, казалось, были нарисованы углем. Только теперь ,Лека  рассмотрела высокого, его бурые волосы  напоминали выцветший каракуль, кустились также и брови, и весь он был какой-то острый, колючий.
    Высокий ,откинул со лба  навесь плотного каракуля и предложил тост за "дам".Поднял рюмку, оценивающе присмотрелся к Леке..
     -А вы чего?
-А я не буду...-зарделась в смущении Лека.
  -Детский сад...-ухмыльнулся чернявый и повернулся к Любке. Та сидела рядом разнеженная и мило улыбалась.
-Не буду!- буркнула снова Лека и еще крепче сцепила на коленях руки.
Высокий осторожно сгладил неловкость, что было нависла над столом.
-Не надо насиловать чужую волю...Эта девочка- невинное дитя из породы стоиков. А вы, Любочка, присоединяйтесь к нашему мужскому дуэту. Пейте во славу Бахуса. А , кстати, -высокий повернулся остроносым лицом  к Леке. -Вам известно, кто такой Бахус?
  -Композитор!- тут же встряла Любка.
Мужчины не смогли подавить смеха, впрочем, высокий тут же предложил:
   -Раз уж такая музыкальная история...Может, закажем оркестру музыкальный момент?!
  -Потом, потом! -замахала руками Любка, и лихо закурила предложенную сигарету.
Она, Любка, выпила дважды, закусывала мало и потому быстро хмелела. Уже порядком нализавшийся чернявый беззастенчиво нашептывал ей на ухо о "лямуре". Лека слепо терзала вилкой котлету и слушала высокого, стараясь отвернуться от его горячего дыхания, от противного запаха водки, от назойливости загорячелых глаз.
    -Жизнь, ты, девочка, извини, такая потаскуха... Понимаешь, произведет кто-то ,выкинет на свет кусочек обнаженного человеческого сердца на холод чужих глаз, а там...Смотрят на тебя ,как на лишний рот, что отбирает часть жизненных благ...а там выкарабкивайся, как можешь, как умеешь. А может ,я капитал хочу составить и наследникам своим оставить?!  Ведь будут же у меня когда-нибудь наследники? Не- ет! Нельзя- я! Все должны быть равны, все одинаково нищи! А я не хочу быть одинаково нищим!- хряснул он кулаком по столу.
     -Уйти бы!- затосковала Лека, -И чего жалуется, пижон. Ведь, видно, не бедствует человек".
  Чернявый уже открыто предлагал Любке и"дружбу",и"любовь".
Что-то, видно, взбунтовалось в Хориной, она резко повела худыми плечами и нажимисто отрезала :
 -А не пошел бы ты в баню- тазики считать!
 -Вся жизнь, как агония...-вливал в Лекины уши скользкие, какие-то чужие слова высокий. На манжете его белой рубашки ,почти у самых глаз Леки, сверкало квадратное цветное стекло. -Все торопятся урвать друг у друга, у всех одно: обогащайся!  А не- ль- зя!  Поэтому мы и пьем с приятелем. Из чувства протеста, из-за принципа! Мы, ведь, другой породы-люди хрупкие, эпикурейцы!  Нас гнетет принцип социалистического равноправия...
 По залу плыла ,сладкая музыка танго. Танцующие пары были медлительны, с лениво полузакрытыми глазами и томными масками на лицах.
    Лека не сразу поняла, о чем это кричит чернявый Любке:
  -Любочка... Лена! Понимаю, вам это претит...Махнем ко мне, у меня, дома, расчудесное румынское шампанское в холодильнике. Дома ни души- идемте, магнитофон крутанем...
Серые глаза Любки сощурились, и Лека поняла, что это не спроста.
-Не дай бог надумает согласиться . Что делать-то!- испугалась про себя Лека.
А Любка уже выговаривала в самое ухо чернявому. Ее веснусчатое личико было сплошной улыбкой.
   Да, конечно, дома-то лучше! Но, ребята,...Вы уж извините, я на минуточку вас оставлю. А после...-Любка вскочила:- Темная ночь и пять минут первого...
    Прошло , наверное, и пять минут, и больше, а Любка не возвращалась: Лека похолодела, поняла- Любка сбежала, сбежала и подставила ее, как последнюю дурочку!
Она очнулась  от того, что почувствовала на себе чужую потную ладонь. Не поворачивая головы к длинному, сквозь зубы сказала:
-Убери!
Глаза длинного потухли, он убрал руку и потянулся к водке. А чернявый все наседал, зло поскрипывал крепкими зубами:
-Где она, где, эта темная ночь...
-Я сейчас,- заторопилась Лека,- Я приведу...
И кинулась к выходу.
...Уже на улице длиный схватил ее за руку.
-Леночка...Одна сбежала, теперь ты- это ,знаете ли, непорядочно...За угощение отбашлять надо!
Лека залепетала несвязное, нелепое..
-Не знаю...У меня денег нет.
-А я денег  и не требую...-он хищно оскалился.
Лека попятилась от него:- Нет.  Нет. Я не могу- у!
Длинный зло сверкнул глазами, и тихо, но грязно выругался:
Как это не могу? Думаешь я не знаю, кто вы?  Вас макур, подстилок фабричных,  я как облупленных знаю, как вы не марафетьтесь, вас в городе на версту видно. Так что не прикидывайся целочкой!
- Я.. я милицию закричу!
Длиный нехотя выпустил ее руку:
-Ну, падла, еще раз попадешься- ноги с корнем выдеру!
           В первом же переулке, из-за толстой липы, выскочила Любка ,пьяненькая, хохочущая.
-Ты...ты...-Леку душила злость.- По краю ходишь! И меня туда же...
-Подумаешь, делов-то. Ну развели лохов на бесплатную жрачку,- проворчала Любка, -Из чего тут истерики закатывать?
До общежития шли не разговаривая. Только когда показался знакомый фасад фабрики, Любка разом остановилась, и страшным голосом сказала Леке:
 -Измени походку, за нами следят...
Лека обмерла. Чуть повернула голову, и скорее почувствовала, чем увидела высокого и чернявого. Ей показалось , что эти мужчины из ресторана догоняют их.
-" Бежать некуда".-мелькнуло отчаянное и жуткое в голове, и Лека, чувствуя бессилие в ногах, закричала дико, пронзительно.
     ...Она сидела на пыльном асфальте и два совершенно незнакомых парня с перепуганными глазами склонились над ней:
  -Ты , ненормальная, или как?
-Чокнутая, проверь нервы!
И крепко простучали каблуками дальше. Лека едва поднялась. Теперь возле нее ,дико и пьяно хохоча, бесновалась Любка.
В Леке не нашлось сил даже выругаться. Стыд, целомудренный женский стыд заполнил все ее существо."
-Мама родная!"-с острой тоской всхлипнула она и разревелась взахлеб, навзрыд.


                7 глава
     Лека привыкла к постоянному отсутствию родителей дома (мать колотится на двух работах, отец в хроническом загуле ),она сызмальства  научилась  крутится по дому  в хлопотах ,что-то протирая, подстирывая ,готовя  еду на всю ораву. На бегу между делами учила уроки, воспитывала младшеньких, поддергивала им свалившиеся колготки, вытирала слезенки, выдавливала пальцами соплюшки ,отчитывала и отшлепывала провинившуюся в мелких ребячьих пакостях мелюзгу .
     Переход на полную самостоятельность  в ней ощутимой внутренней перемены не вызвал, обслужить  себя она умела и принимать решения  по – деревенски  взвешенно, без бесполезного и глупого баловства  давно  выучилась. А без привычных забот  о многодетном семействе, ей вдруг показалось, что у ней прорва свободного времени. Иное дело, девчонки ,которые враз оказались  без строгой материнской опеки….У тех буквально крышу срывало  от бесконтрольности и безнадзорности. Комендант и воспитатель общежития, отсидев свои положенные часы в кабинете, благополучно отбывали по домам, и в поздние часы ,вечерами, и в выходные дни ,девчата оставались одни, без присмотра старших. Вот тут _то и начиналась веселуха!  К общежитию то и дело липли какие – то подозрительные парни, случалось, так или иначе ,они проникали в комнаты девчат  и тут уж начиналось то ,что решительно запрещалось строгими правилами. В этой обстановке ,естественно, среди девчонок объявлялись вожаки, которых боялись и слушались все остальные. На втором этаже ,с самого начала учебы , верховодила Любка Хорина. Она хотела ,  главенства и добивалась его всяческими путями, порой жестокими . Резкая , циничная в слове ,Любка не задумываясь , пускала в ход свои крепкие кулачки ,и случались между девчонками  кровопролитные побоища, да еще какие! В одном Любку нельзя было упрекнуть_- она  избегала тех парней , осаждали общежитие  в надежде на скорые мужские победы. Хорина слишком уж была брезгливой , чтобы позволить прикоснуться к ней с грязными мыслями , к ее телу ,которое она любила ,и ненавидела  за его женское начало. Единственная ,кто не поддавалась грубой напористой силе Любки- это Лека. Но были-были у Любки поначалу позывы сломить и подчинить настырную деваху… Однажды , без видимого повода, она ворвалась в Лекину комнату с кодлой « шестерок». Лека ,усталая после дневной смены , ужинала .Соседки по комнате давно уже убежали на танцы в фабричный клуб. Любка воинственно вознесла над вихрастой девчоночьей головой  массивный , деревянный табурет.
   -Ну что , падла , долго ты еще над нами выкобениваться будешь, как вошь на гребешке?!
   Лека не припоминала за собой такого греха , чтобы она перед кем-то выкобенивалась, но это сути происходящего не меняло : Любка утверждала свой « авторитет».Каким-то внутренним чутьем Лека поняла ,дрогни она сейчас хоть одной жилочкой в лице , спасуй на одну секундочку и все, ей конец, табурет сразу обрушиться на ее голову! Внутренне сконценрировавшись , Лека  холодно подняла на Любку глаза , и деланно равнодушно продолжая ковыряться в тарелке с жареным картофелем , вежливо поинтересовалась: -Тебе что собственно надо? У тебя какие-то проблемы?
 Обалдев от такой наглости, Любка машинально опустила табурет , села на него и уставилась на Леку. Та невозмутимо продолжала жевать картофель.
 -Вот , падла , смотри-ка не сдрейфила… А я думала у тебя сейчас очко затрясется. Вот долбану табуретом- враз вилкой подавишься! Каково будет?!-
Лека с вызовом прищурилась :- А ты попробуй!
-Ишь ты…какая!- в Любкином голосе прозвенели нотки злого восхищения : -Ладно ,девки ,валим  отсюда. Ну ее , к чертовой матери ! Свяжешься , еще побежит жалобиться куда-нибудь …в комсомольский комитет.
   Только когда за Любкой захлопнулась дверь , Лека разжала онемевшие на черенке вилки пальцы .Они мелко и противно дрожали, а картофель застрял где-то в пищеводе и никак не хотел проталкиваться внутрь. Лека , конечно ,не собиралась идти куда-то «жалобиться» на Любку , а просто подловила ее раз в тенистой аллее и коротко , но веско предупредила : Смотри , подруга , по краю ходишь…Еще один , подобный , «концерт»- и я тебе сама устрою такую темную ночь пять минут первого…,что мало не покажется! Поняла?!
    И Любка ,кажется , от не отстала, хотя на втором этаже общежития  свою марку «авторитета» держать продолжала.
   ….Лека возвращалась из кино. Едва захлопнула за собой входную  дверь , как  вахтерша взмолилась:- Лена , ты уж у нас комсоргом…Торопись , там чисто побоище…
-Где , баба Валя?
-Да на вашем же , на втором. Вот беда , воспитатель ушла , унять некому!
Лека бегом кинулась на второй этаж. В конце узкого полутемного коридора катался по полу пестрый , живой клубок девичьих тел , в котором мелькали то сжатые в кулак руки , то оголенные ноги… Внутри живого клубка кто-то визжал , истошно выл ,остервенело отбивался. Клубок подкатился к Леке , оставляя за собой несколько белых пуговиц и пятен крови на полу .
  -Прек- ра- тить!
Лека поначалу не поверила, что это ее надсадный крик  прокатился по гулкому коридору . И уж совсем удивилась , когда  куча тел распалась и четверо девчонок – разгоряченных , растрепанных в драке , поднялись и уставились на нее ошалелыми глазами. А на полу осталась сидеть растерзанная  , зареванная Ритка Кудакова в порванном платье и зажимала нос рукой. Из под ее пухлых пальцев сильно сочилась кровь. Лека сообразила- никакой передышки драчунам! И опять властно крикнула:- Все по комнатам!
    Девчонки приостыли , но не уходили , жались к окнам коридора. Ритка поднялась и , оханьем  , спряталась за спину Леки .
-Вы что тут совсем одурели? Кто начал?
Вопрос был задан сухо , почти официально , для проформы :среди них победно сжав кулаки стояла Любка.
   -Ну я ,а что?!
-И откуда в ней столько силы?- удивилась Лека:- Ведь курченок  - курченком.
   -В чем дело?
Любка подступилась вплотную , сузив глаза , заорала:
  -Нашла тоже за кого заступаться…да из-за такой Сильвы нас всех здесь , в городе , макурами  кличут…Да ты знаешь , что она сделала-то?! На****овалась на речной пристани с матросней , вернулась в комнату и давай моим полотенцем подтираться. Запоганила , сучка , его , теперь только и осталось , что выбросить его на помойку!
    Застигнутая на месте преступления , Ритка не отпиралась:- Да , было…да , перепутала полотенца…
   Любка тут же собрала суд Линча. Но для начала , сжигаемые нездоровым любопытством, они загнали Ритку на кровать и заставили раскорячиться. Девчонок просто хотелось узнать , что же там меняется…внутри…после ,так сказать . … внедрения… Заглянув внутрь , и ничего не поняв , доморощенные гинекологи  засунули свою пациентку в платяной шкаф до времени ухода воспитателя . Выждав время ,  взялись учить Ритку стыду и совести. И вот сейчас у стены они стояли непреклонные , со злыми глазами . И Лека сдалась . В самом деле , на Ритку уже никакие уговоры не действовали.
  Чтоб в последний раз.
- Не боись ,  мы ее больше бить не будем , а  снова в карцер , в шкаф!
Ритка затряслась в плаче.
 - Губищи- то раскатала..- Любка бесновалась возле Ритки . –Сильва , к ноге! Марш!
  Утром  , до работы Лека пришла в двадцать восьмую комнату . Ритку уже выпустили из платяного шкафа , ее красивое лицо было жалким , она потерянно сидела на своей кровати , почти спала . Спать ей не давала Любка , жестко дергала за волосы:- Шлюха- а…Убить тебя мало!
Завидя Леку ,  Хорина растянула рот в улыбке : - Вот  , комсорг , воспитываем  по- свойски, по нашему.
 -Отойди от нее . Хватит измываться над человеком.- Лека почувствовала , что теряет самообладание. Садизм Любки взбесил ее.
--В последний раз распускаешь руки , Хорина , тебе понятно?!
-Да она же заразу к нам притащит! Жалко тебе ее- забирай  к себе!
Лека и сама негодовала на Ритку , вслух же сказала:- Кудакова ,собирай вещи , будешь жить у меня.
     Когда  Ритка перетащила свой чемодан к Леке , та внимательно посмотрела на нее и спросила:- Ничего не понимаю , ведь ты , когда приехала сюда- такая скромненькая была…Что тебя так переменило-то так?
Ритка вскинула голову и с неожиданной для нее злобой ответила:
-И тебе вишь очень интересно. Хорошо. Слушай. Меня ведь мои придурки –родители зачем сюда отправили? Приданное зарабатывать. Наслушались вербовщиков , что здесь деньги лопатой гребут и поверили. Видишь ли сосватали они меня  за сына своих давних друзей , моего одноклассника. .противный такой , вечно сопливый , сроду его терпеть не могла..
 -И ты согласилась?!
-А кто  меня спрашивал?
-Так не бывает, не старорежимное же время..- не поверила Лека.
-Может у вас , у русских , и не бывает, только у нас это еще в силе.
--Да как бы ты с ним жить-то стала?!
-Пришлось бы полюбить , а куда бы я делась.- пожала пышными плечами Ритка:- Только не вышло ничего.
-Почему?
-А ты помнишь , я этой зимой в больнице валялась?
-Помню , простыла ты..
- Не только…возвращаюсь я после вечерней смены . Дура , одна пошла .Вот и растянули меня  городские парни возле самой считай общаги…а потом бросили замерзать в снегу. Хорошо милиция подобрала. -Писать заявление, - говорят, -будешь?
  -Написала?!
-А оно мне надо. .только позориться зря. Что было , теперь уже не вернешь А как я теперь к женишку-то возвернусь?  У  нас с этим делом  строго! Теперь оставаться мне здесь …вот и фестивалю теперь, а что мне еще остается…
Ритка прерывисто всхлипнула и уткнулась в ладони. Лека растерянно стояла перед ней ,не было у ней еще того женского опыта, чтобы как-то утешить Ритку , или что-то ей посоветовать…               
   
8 глава

  Перед  выпускными экзаменами девчат стали переводить  на работу уже  в большой ткацкий цех . Он ослепил их ярким неоновым  светом и ошеломил  грохотом работающих станков . В первый раз  Лека с опаской подходила  к станку . Ведь какой станок…не ученический « инвалид » , а тот , что план «давал » !
-= Вдруг не справлюсь , = холодела в своей нерешительности Лека . = Посмеются, скажут , что руки  не тем концом вставлены .
Но понятная робость новичка прошла , теперь она уже смело бралась за пусковую ручку .
…И в этот день , с утра , уговаривали девчат остаться после дневной рабочей смены в ночь . =повторялось уже бывшее , на фабрике « горел план» .
- Нет и нет , -отмахнулась от мастера Филипповны Лека . =Я и за первую смену так вымоталась , что едва ноги волоку.
Филипповна -тучная , неповоротливая ,недобро взглянула белесыми глазами . Открыто пригрозила!
- Смотри…тебе жить- не тужить . Поприжме….ем…
Подошла Надежда Александровна , устало улыбнулась легко подкрашенными губами .
- Девочки…Поймите , старые ткачихи на пределе , больше не потянут . А вы…ножки молодые , резвые . Вся надежда на вас . А после ночной вам сразу же заплатят…Лена . ты ж у нас комсорг , ты- то должна понимать…
- Да  я-  то , в конце- то концов , сколько можно…=замялась Лека .
 Неожиданно инструктора поддержала Любка Хорина . От Любки всего жди…то вскинется в ней бес противления , то, вот так , первая соглашается на что угодно .
   Любка качнулась на носках туфель , лихо взъерошила  стриженные под « горшок »  прямые волосы .
=Ну что , девки , судьба всей фабрики в наших , так сказать , мозолистых рабочих руках…судьба месячного плана , судьба премий . Это понимать надо ! Остаемся!
     Лека выпросила небольшую поблажку для девчат : отдохнуть немножко . а там снова за станки . Заметано!
- Вы не думайте…- улыбнулась Надежда Александровна ,- Я с вами остаюсь!
     Отдыхали в умывальной комнате цеха, там Любка  могла покурить , а потом в этой небольшой  угловой бытовке было почти  тихо, приглушенный шум станков почти не раздражал .
     Любка сидела у окна на лавке , отчаянно дымила сигаретой и бойко укоряла:
- А вы , девки , падки ,оказывается , на калым . Ведь устали до чертиков . Ох , и работка  же у вас , дорогие ткачихи . Вот у меня проще. Я как…Пять минут работаю , работаю , работаю, не покладая рук , потом часик быстренько перекурю и опять работаю , работаю , работаю…Я-  заряжальщица .
- Сегодня и ты ткачихой.- напомнила Лека,- К тому , как мне помнится , не ты ли первая рвала тельняшку на груди и агитировала всех нас  проявить трудовую сознательность ?!
- Сегодня и тебе придется повкалывать, -поддакнула Ритка Кудакова .
-Чихала я на вашу рабочую сознательность с высокой колокольни. А вот десятка к утру мне будет в самый раз , до зарплаты еще как до луны пешком , а я уже на подсосе…
Любка щелчком швырнула окурок в угол, потянулась на крашеной лавке . –Вот отбатрачу свои 3 положенных года и мотану отсюда . Надоела мне эта шарашка до потери пульса…
- И куда ты наметилась? – полюбопытствовала Лека .
-Как куда? В Москву , конечно , вот там , девки , жизня…Присмотрю себе работенку «не бей лежачего»,но с хорошей зарплатой- заживу! Длинные рублишки мне позарез нужны. Вот тебе ,Ритуля ,  сколько в месяц надо?
- Чего?
-Ден- зна- ков , дубина!
Ритка пожала пышными плечами .
-Сотни  бы полтары чистоганом- под самую завязку!
- Мелко плаваешь , Дуня…Знать , тебе твои хахали знатно подкидывают! Или ты им бесплатно даешь? -съехидничала Любка.
-А тебе-то что ?- обидчиво надула пухлые пунцовые губы Ритка:- А тебе что больше всех надо?
-Конечно,- охотно согласилась Любка . –Мне такая сумочка , Ритуля , совсем не улыбается…А , впрочем , кто это из нас получал тут полторы сотни…Вы ж и по сотни не выгоняете , а пупок рвете будь здоров! Зато другие ткачихи…у них неплохо выходит, а почему? Да потому что Филипповна  ваши честно натканные метры другим приписывает, а вам ,дурехам малолетним , весь брак валят…А ты думала я просто так наячилась на этот «субботник» долбанный , с начальством дружить надо…

Ритка сидела потрясенная.
-Ты чего мелешь, Хорина? Ты говори , да не заговаривайся .
Любка ухмыльнулась .
- Не веришь? Это ты такая простодырая  ,а я шустрая , у меня ушки на макушке- слышала и не раз слышала! Да ты спроси-ка браковщицу!
В умывальной в дальнем углу  мыла руки тоненькая  хрупкая женщина . Лека была немного знакома с ней , однажды помогла  той нести из садика маленького сынишку .
Женщина опасливо посмотрела на дверь .
-Так … так…Какую ткань получше вы , фэзэушки , наткете , ее приписывают старым рабочим . А брак –это , точно , весь ваш…
Браковщица осторожно вытерла свое бледное личико и почти зашептала:- Думаете только у вас , у ткачих , такое…Как бы ни так! Вон в прядильном…Слышали поди о  Дровосековой?  Ну как же- передовица! Шумят о ней…Ноне свят же дух она , тоже брак допускает. На развесочной девчонок обвешивают , приписывают им бракованный уток этой самой Дровосековой. И все это знают и молчат.
- Да как же мастера?
- С их ведома все и делается.
-Вот ты хоть когда- нибудь пыталась подсчитать свой метраж за смену?
-Нет ,конечно, у нас же по 24 станка…Поди угадай сколько они за смену метража нагнали.
-То то и оно…а сколько брака у тебя было за смену?
-Понятия не имею. Всю смену мечешься от станка к станку , где уж тут подсчетами заниматься…
-А вот мы когда метражи со станков снимаем-ведем этому учет . Только ведь против начальства не попрешь. Мне оно надо свою шею подставлять за чужие заработки…вот и что прикажет начальство, то мы и делаем.
-Да зачем это мастерам-то надо?- не верила своим ушам Лека .
- Все просто , как манная каша…Эти работницы с Филипповной здесь работают еще с молодых ногтей. Они с годами уже выработались, руки-ноги от ревматизма и артрита опухли ,ползают они теперь от станка к станку еле-еле, пальцами едва шевелят. А вы молодые , бегучие ,им за вами не угнаться уже. А у них семьи. Особенно жирный ломоть достается , так называемым передовицам ,может они и были когда-то действительно передовые , да все вышли .Не снимать же их с доски почета с годами…они надежные . а вы , молоденькие свиристелки , нет .Выдвигать вас в передовицы нет смысла. Они годами здесь горбатятся , а вы –фы- ы- рр! И улетели за сладкой долей ,только вас и видели. Что…. каждый год новенькую передовичку выдвигать?! Так что получается , своего рода , справедливость…
--Так что обкрадывать это справедливо?!- возмутилась Лека и повернулась к девчатам. -Нет , такие фокусы у нас не пройдут!
-Люблю комсомольский задор!- хихикнула Любка. -Не бейся башкой о стену, лоб разобьешь. Звону будет много, а толку мало!
- Правда свое возьмет!- выпрямилась Лека. -Ну, пошли в цех!
-      .....Где-то  , в конце ночной смены , Лека почувствовала дурноту . Виски сдавливало , в глазах темнело , пекло жаром лоб и щеки .
-Не хватало еще свалиться ,-бодрила она себя . –Ничего- о , выдюжу…
   Неслышно сбоку  подошла Надежда Александровна , тоже усталая , с воспаленными глазами , под глазами темные круги . Мягко тронула за плечо .
-А Хорина никудышно работает , запурхалась совсем . Помоги ей , гонит один брак.
Лека решительно подошла к Любке , остановила станок, стала копаться в ремизах , заводя оборванные нити в ламели- стальные пластинки , контролирующие обрыв нити . Когда разобралась с разрядом переплетения нитей , чуть отошла  , уступила место явно злой Любке . Та рванула ручку пуска на себя , станок заработал . но тут же почему-то остановился . Лека сделала знак Любке посторониться , протянула ладонь к полотну , чтобы проверить провисание ламелей . Она и потом  в больнице  не скоро согласилась со своей догадкой .
  …Красный туман разом ослепил глаза , острая , невыносимая боль пронзила кисть руки . Лека не знала , но помнила  , кто выдернул ее руку из под ограничителя …Почему Любка дернула за пусковую ручку? Сознательно , или …может , донельзя устала Хорина , и уже контроль над собой потеряла?
         Только Лека вышла из больницы- и вот они , выпускные экзамены в училище! Лека переживала то странное чувство повзросления  , которое она не смогла бы так сразу объяснить кому-то стороннему  в этот выпускной вечер . Нарядные девчонки  поднимались на сцену фабричного клуба , где им торжественно вручались аттестаты . Вот он в руках у Леки этот новенький аттестат . где черным по белому , хорошие оценки и она- ткачиха 5 разряда ! Ее посвятили в рабочие…
Она разглядывала , гладила зеленые корочки , когда сбоку услышала осудительный шепот Любки .
- Сидишь , как зачумленная…Не лицо , а сплошной ситцевый ситчик…А директора-то нашего Кузнецова  вишь как оттирает.
Лека повернула голову , в глаза плеснул блеск огней , она опять увидела  заметную чинность преподавателей и ту смущенную радость девчат , которые поднимались на сцену за аттестатом .
- А что это действительно Валентин Алексеевич сидит-то на отшибе , на самом краешке стола?! -удивилась она , -Ему бы в центре . как никак директор…
Кузнецова держала речь , говорила она напыщенно , напористо , трясла высокой копной желтых волос .
- И чего она себя так нахваливает? – удивилась Лека . –Так она старалась для нас , так выкладывалась… аж тошнить от нее начинает!
По рядам девчонок прошелся шум недовольства . Любка Хорина хлестала себя ладошками по коленям .
-Вот гадство , наглая , как танк…Совсем старика оттерла…Да он больше всех возился с фэзэушками !
Ритка Кудакова вскочила с места , крикнула на весь зал: -А Валентина-то Алексеевича-то забыли!
    Кузнецова качнулась  за столом так , как будто ее ударили . Вскинула обе руки  , побледнела широким лицом .
- Дорогие девочки! Да мы… Конечно , директор училища  все силы прилагал … Валентин Алексеевич уходит на пенсию , мы мероприятия намечаем…
Любка . стуча каблуками об пол , орала: - Так уж и дорогие…Шибко ты нас обласкала…Прям , в голове свербит от твоих материнских забот…
Весь этот  маленький, но шумный инцидент, удалось замять администрации училища, когда срочно объявили танцы. Весь преподавательский состав , кроме Валентина Алексеевича- нужно же кому-то приглядывать за разбушевавшейся молодежью- куда-то исчез . Вездесущая Любка выразительно щелкнула пальцами по горлу: - Кирять пошли в другой зал , обмывают очередной выпуск рабочих кадров.
Лека удивилась когда Валентин Алексеевич вдруг пригласил ее на танго . Склонив на бок свою красивую голову , старомодно топчась в танце чуть-чуть припахивая спиртным ( Успел таки тяпнуть старик! – с ласковой усмешкой подумала Лека ), он говорил ей то , что вероятнее всего выкладывал уже не раз другим девчонкам:
- Вы , Лена , стали совсем-совсем взрослой . Вы похорошели . И я рад . что начинаете свою трудовую биографию именно у нас , и именно ткачихой…Рабочий – это звучит гордо . Учитесь теперь гордится своей профессией!
После танца  , рашаркавшись , Федоров вдруг погасил торжественность своего лица , опять , как-то смущенный и неловкий , сказал , точно попросил:
- Вы не забывайте , Лена ,вы знаете что….приходите  ко мне домой . Мы с супругой всегда рады…она у меня варить великая мастерица ! 
Это « вы» директора училища потрясло Леку . Значит , она и впрямь уже взрослая! – ликовало в ней , когда она уже возвращалась в общежитие .
А еще ей подумалось – эта радостная приподнятость , что овладела ее существом , уже  никогда-никогда не кончится!...



                9 глава



Наконец , наступило лето . Прошли первые дожди , зацвела сирень и вечерами , в пору огненных июньских зорь , девчонки из общежития  шалели от соловьев .
       А руководство фабрики переживало нелегкие дни . Пришло время летних отпусков  и поэтому многие рабочие уходило отдыхать, молодые же чаще всего и вовсе назад на фабрику не возвращались . И фабрику лихорадило , станочниц не хватало . Мастер цеха Филипповна зачастила  к молодым ткачихам , то и дело просила поработать в неурочные смены . Дошла очередь и до Леки . Она остановила ее в обеденный перерыв .
      -Чем сегодня заниматься будешь ?
Уже догадываясь о чем пойдет речь , Лека уклончиво  ответила: -Соловьев слушать .
- Поди вдвоем?
- Нет . Но хорошо бы вдвоем .
-Может , работнешь в ночь?
И начала жаловаться , выкладывать свои заботы: то и дело утка не хватает , а еще и шлихтовальный цех подводит . Сегодня опять восемь станков не заправлено основой .
-А я тебе за это  четырнадцатый комплект дам , а ?
Лека не знала , что и сказать . Четырнадцатый  коиплект – это двадцать четыре совершенно  новеньких станков…Тем более работать в паре с самим Кравчуком – лучшим поммастером цеха! Сказочная удача! Это не просто увеличение зарплаты , а едва ли не прямая дорога в передовицы!
_ Страшно . – призналась Лека , еще не зная , соглашаться ли ей со столь лестным предложением .
- Ты ж у нас «золотые руки»-подольстилась к ней Филипповна .
И Лека сдалась:- Раз надо- поработаю .
И вот Лека уже неделю работала на четырнадцатом . Филипповна – толстая , неповоротливая , с редкими седыми волосами на розовой лысине , всегда объявлялась возле станков как-то неожиданно , придирчиво наблюдала за работой и , похоже , всегда оставалась довольной . Довольна была и  Лека . С новыми станочками работалось легко и споро . Потому , однажды, и не выдержала: - Вроде , получается…
Филипповна только руками развела: - И откуда у вас , молодых , теперь столько всякой прыти…Я , в твои годы , хужей работала . Гляжу  вот – уж больно ты быстра . Докладать о тебе буду…-многозначно пообещала она .
Видно , кому-то Филипповна и впрямь « докладала » ,потому что вскоре такое произошло, о чем Лека  и мечтать не смела .
  Все началось с Игоря Богачева . Он догнал ее на фабричном дворе .
- Тебя и жара не сморит , за тобой не угонишься…Слушай , я только что из парткома . Секретарь Лютова просит тебя зайти .
-Это зачем я понадобилась Лютовой? -недоуменно пожала плечами Лека .
Игорь стоял весь облитой солнцем , карие его глаза смеялись: -Ну вот…о Пчеле говорят в цехе , в многотиражке…А ты знаешь , как я о тебе корреспонденцию назвал . Просто и ясно : « У станка молодость .» Не фонтан , конечно . но сойдет , а ?
- Сойдет. – улыбнулась Лека .
- Ну , от Лютовой – ко мне , расскажешь…Ждать буду.

       В большом светлом кабинете секретаря парткома было солнечно и пугающе чисто . Полированная мебель , не вышорканные ковровые дорожки…Лютова . как всегда , в светлом сером костюме , в неизменной белой блузке , лицо чистое . ухоженное –застеснялась Лека своей рабочей одежды , замасленного мазутом фартука .
- Садись , садись , Пчела… - Лютова широким гостеприимным  жестом указала на стул возле самого стола . Она долго испытующе смотрела на Леку своими серыми холодноватыми глазами .
- Как работается?
- Да , вроде , нормально. А что?
- Удирать с фабрики не собираешься ?
- Не планирую . И зачем? Работа мне нравится . А дома у меня и без меня ртов хватает .
Ответ , видимо , устроил Лютову и она улыбнулась . Потом встала из-за стола  и мягко заходила по кабинету  о чем-то размышляя .
- Я что тебя пригласила , Пчела . Лена…тебя ведь Леной зовут?
Лека кивнула.
- Так вот , Лена , руководство фабрикой , профсоюзный комитет многое делают  для вас , молодежи , …Вот ,  лето , сама знаешь , сколько молодых сейчас убыло…Помним мы и о вас , начинающих…
Лютова подсела к столу и еще раз внимательно оглядела Леку .
Для начала , Лена , переводим тебя  в одну из образцовых комнат общежития…
-Да зачем же!- невольно вырвалось у Леки.- Я привыкла на втором этаже. Да и на кого я Ритку брошу!
Лютова наморщила лоб , мягко укорила: -А старшего-то выслушать надлежит…
- Простите ,-спохватилась Лека .
Лютова говорила медленно , уже обдуманно : - Коллективу мы тебя не противопоставляем – это нет . И потом , второй этаж общежития от первого  ,ведь, недалеко…Пойми , мы должны  , обязаны  поощрять хороших работников . Эта мера воспитательная . У каждого человека есть хорошее самолюбие .
Лютова скоро убедила Леку в своей правоте . Тем более , что и Лека особенно не возражала- понимала- греет оно душу рабочего человека начальственное внимание .
- Вот что , Лена , - Лютова теперь говорила тихо , доверительно : - Если оправдаешь наши ожидания…мы решили…решили послать тебя учиться в институт легкой промышленности . Своим степиндиатом…Но , вначале-то , тебе придется пройти через рабфак , сама понимаешь , надо кое-что из школьного вспомнить…А кончишь курс наук , вернешься к нам . Планируем реконструкцию фабрики . Специалисты во как будут нужны!
Развернутые перед ней перспективы обрадовали Леку , душа ее ликовала , когда она торопилась к Игорю . Каблучки ее туфель  выстукивали что-то веселое, когда она бежала по лестничному пролету . Она уже хорошо знала , где помещалась редакция  фабричной многотиражки .
       Игорь сидел за столом широкоплечий , русые волосы едва не до плеч . На полном его лице выделялись красивые карие глаза под прямыми линиями бровей . « Лет двадцать пять-двадцать семь парню.»- решила Лека . Игорь нравился ей- открытый во всем  и ненавязчивый .
  Игорь сидел без пиджака , в голубой рубашке с расстегнутым воротом и мучился от жары –солнце било через высокое окно прямо на стол .
- Рассказывай .
- Только не для печати!
-Ладно , ладно! – хохотнул он и отодвинул от себя бумаги . Выложить свою радость сразу Леке не удалось . Игорю принесли оттиск очередного номера газеты и он занялся выискиванием ошибок , что-то размашисто правил . Лека , сидя в затененном углу редакционной комнаты , наблюдала за работой парня и ловила себя  на том , что встречи с Игорем  , якобы случайные , становились все чаще и чаще . Он так запросто  и весело приглашал в редакцию  « побалакать » , что ему трудно было отказывать . Лека не задумывалась о характере их отношений , видела и без того , чувствовала , что нравится Игорю , и что ей хорошо с ним .
    Он , как и всегда , в последнее время , начал с жалобы . Когда вычитанную полосу унесли, вышел из-за стола и теперь курил на маленьком диванчике .
- Один , один тяну воз газеты…Редакторша –то моя  только подпишет номер и аля- улю . Уходить с фабрики собирается…Ну , так что там у Лютовой?
Лека рассказала . Игорь просиял полным красивым лицом .
- Ну- у , ткачиха- бабариха , поздравляю !  Да ты далеко у нас пойдешь . Может очерк о тебе написать, а?
- Ни строчки ! – уперлась Лека. – Уж , коли зуд на тебя такой напал – скажи о Ритке .
- О Кудаковой- то? Эта , которая  , с красивая , с коровьими глазами… Так , вроде , слава-то у нее …
-Ну мало ли кто и что взболтнет,- уклончиво ответила Лека , -Ну , меняет парней , но не в этом же дело, работает –то она не хуже меня , а личное…этого ведь можно и не касаться. Ты хотя бы легонечко о ней…все ободришь человека!
Игорь развел руками . Ласковая глубина его глаз просияла .
  - Хорошо , уговорила…где-то , как-то , рискну  сказать о Кудаковой ! А-а, все –то мы не без греха, все одним миром мазаны .Но только для тебя…, но взаимообразно.
-Как это?!
- Может , в кино сходим?
-Заметано . – рассмеялась Лека .
Чуть не бежала Лена Пчела из редакции, бежала счастливой .День сегодня у нее был выдающимся, исключительно замечательным…И вечер обещал быть не хуже!
   

                10 глава


Что-то  непонятное происходило с Игорем . То он был весел и легко назначал свидания , просил забегать в редакцию , радовался , мучился глазами , когда Лека приходила в парк , то замыкался в себе , казалось , избегал встреч , уклончиво ссылаясь на занятость по работе . В эти дни в душе у Леки поднималось беспокойство , от непонимания происходящего . Но особенно-то она не сердилась на парня , не имела прав: их отношения носились , казалось , дружеский характер , не более…кроме , пожалуй , недосказанности многозначных слов , намекающих на нечто большее , длинных , влюбленных взглядов , преднамеренных касаний рук , плеч . Лека по- девичьи мучилась этой неопределенностью , но первая никогда не подходила к парню . Но , однажды , ей все-таки пришлось прийти к нему в редакцию первой , без его настойчивого приглашения . Все опять началось с Любки Хориной . Ох . уж эта Любка!
      Поговорили тогда в умывальной о том , что брак некоторых ткачих на девчат относят  ,  и  чего ей , Любке! Нет , опять с тем же поднялась . Так вышло…Ходили в кино , у нее денег не хватило на мороженное ,-Любка со зла и брякнула : - Дурят нас , молодых , почем зря , урывают кровное от зарплат , и куда только комсорг Пчела смотрит?! Ритка –ли –она , тут же поддакнула и началось…Девчонки загудели: - Сколько можно , в конце-то концов терпеть! Давай , комсорг , ставь вопрос на ребро , это дело раскрутить надо . Тут всплыло и другое : Филипповна не безвозмездно такой благотворительностью для старых ткачих занимается , отстегивают они ей на лапу .
Уже возле общежития , в тополевой аллее , Любка ехидно стала подначивать Леку ;;
- Что , подруга , кишка тонка…Боишься?! Ты у нас комсорг или хрен собачий…тебе и карты в руки .Или только языком трепать на собраниях комсомольских о чести и порядочности выучилась? Или успехи производственные голову вскружили? Самой тепло , светло и мухи не кусают , а на нас уже и наплевать с высокой колокольни ?Вот перед тобой конкретное зло…кидайся же в бой с открытым забралом!
За живое , что называется , задела Леку , наступила крепкой мозолистой пятой на больное самолюбие . В самом деле , подумалось , пора бы с этим давно разобраться!
- Ладно , девчонки , я начну , но и вы за спину не прячьтесь!
- Нам-то что терять , кроме своих цепей…-
-  У тебя , кажется , роман с редактором многотиражки , слыхали , слыхали , как он к тебе неровно дышит, так что пропечатай это свинство в газете .
На том и порешили . Договорились собирать квиточки с расчетами метража  , что каждую смену вывешивались на станки ,и за месяц хотя бы попытаться самостоятельно рассчитать  , кто и сколько наткал . Целый месяц Лека собирала « материал» для статьи . Во многом ей помогала та худенькая женщина из браковочной, с которой она говорила в умывальной . Когда девчонкам выдали расчетки с зарплатой , подвели итоги: треть их метража ушла на сторону .Письмо в редакцию писалось долго и мучительно . Лека только тем себя и бодрила , что Игорь поможет , ежели что не так поправит…Девчонки все как одно подписались под письмом.
        Она уже знала , в какой день Игорь чуть посвободнее , пришла в « не газетный »  день . В большой редакционной комнате о трех окнах  ровно гудел вентилятор , но все равно было душно . Игорь изнывал от духоты .Засмущался , отвел глаза в сторону , торопливо начал жаловаться , говорил уже знакомое : - Закрутился я совсем , Лена , запарился . И в самом деле! Не знай ни зим , ни лет , сиди , пиши в газету…Вот ведь …две полосы газета , гонишь , гонишь строку …А тут еще , вечерами , доклад писал руководящему товарищу…
Леке стало неудобно за Игоря . Вот сидит и неловко так выкручивается . А зачем?! Он вовсе ей ничем и не обязан…Она напряглась , подошла к нему с улыбочкой .
- Ты просил меня написать о жизни цеха , о ткачихах . Вот , первая проба пера . Конечно , для начала –то , надо бы , что-нибудь такое…А я вместо « ура » - « караул » закричала! Так уж вышло !
Игорь читал медленно , прерывался , поглядывал на Леку . Теперь она сидела нога на ногу , с виду беспечная , веселая , с хорошим загаром лица и оголенных рук . Игорь , наконец , кончил читать , осторожно положил тетрадные листки на самый краешек стола , ближе к Леке .
- Это я виноват! – Игорь кивнул на письмо . –Лена . ты злая , презлая ходишь . Вот и накатала , черт знает что…Такое накатала…Ты подумала на кого замахнулась? Боком все это выйдет !
- Причем тут ты-то! – опешила Лека : - Так вон ты на что перевел ? – наконец , догадалась она , встала , не сдерживая себя : - Да при чем тут ты! Знаешь , я ведь тебя в загс не тащу , расслабься… Короче,   не будем о нас с тобой !
Игорь поднялся какой-то вялый , разом обвисший . Упер кулаками в стол .
- Положим , что все это правда . Полагаю , что правда… Редакторша…нет , не даст ходу! Она , что…самоубийца! Она ж направит тебя с этим к директору – и считай , что это в лучшем случае . Слушай , Лена , редакторши сейчас нет , приболела…Так вот все это – ложится на мою шею . Я ведь обязан зарегестрировать письмо и отреагировать на него . А я , знаешь ли , тоже не японский камикадзе- заживо себя препарировать ! Неси –ка ты это лучше в городскую газету , избавь меня от этого…А лучше , это я тебе в качестве доброго совета , разорви его помельче и выброси подальше…
Лека в запале не сдержалась : - Да…недаром сказано : покорного и овца съест! Игорь , мне комсомольцы наказали …- Она особенно нажала на слове «комсомольцы» . Игорь поморщился и сердито отрезал : -Знаешь , что …не дави ты на мою политическую сознательность , а !
- Конечно , понимаю , куда спокойнее писать : выполнили , перевыполнили …Мы  то вот , рабочие , выполняем и перевыполняем, но ведь рядом и это!...
Лека снова придвинула к нему тетрадные листки : - А как с этим быть? Игорь , ты ж , наверное , коммунист…
- Кандидат…Но не в этом дело …
Он снова отодвинул от себя письмо .
- Ах , вот оно что… - Лека окончательно вспылила и схватила со стола злосчастные листки : - Гнать бы тебя , к чертовой матери , из этих кандидатов ! Спасибо за бесплатный совет , я , наверное , действительно , пойду в городскую! Так что , не дрейфь , Игоречек, тихого жития тебе !
           В промышленном отделе городской газеты  - узкой полутемной комнате – сидел за огромным столом немолодой журналист и разговаривал по телефону . Лека удивилась тому  , что он говорил и записывал что-то  , и ухитрялся  одной рукой зажечь спичку , раскурить сигарету. Снял очки в широкой черной оправе и кивнул головой .
- Присаживайтесь , я сейчас…
Поначалу он показался Леке смешным , этот журналист . Он заговорил так , буд-то давно знал ее .
- Лена , да еще Пчела ! Прекрасно! Так вы , Лена , с фабрики . Это хорошо , что пришли душой излиться . Ну ,так  , чем порадуете ?
Чем дальше читал  Игнатьев – так он назвал себя – Лекино письмо , тем  больше мрачнел ,чаще вскидывал свои густые брови и зло ерошил редкие седые волосы . Лека сидела настороженная , а ну как и этот откажется!
- Н- да…Серьезное заявление . В общем-то  и до меня доходили слухи . Тяжелую телегу накатила ты на мастера , на других…Я тебе верю , Лена , но пойми…Кто еще может еще подтвердить все это?
- Муромцева  , из браковочной . Она уходить с фабрики собирается , так и сказала: мне бояться теперь нечего . А потом , и девчонки от своих слов не откажутся!
- Ладно ! – Игнатьев положил свою тяжелую ладонь на письмо . –Я сам займусь проверкой , но на это потребуется время . Мы обязательно дадим ваше письмо . Сейчас партия уделяет большое внимание письмам трудящихся . Газета всегда поддержит рабочего .
- Где вас при случае можно будет найти ?
- Я в отпуск ухожу .- вспомнила Лека .
- Прекрасно ! –Игнатьев встал . – Отдыхайте , а я тут , неспешно , все это раскручу . Ну, счастливо!
Журналист вышел из-за стола , подал руку , она оказалась у него крепкой и как-то ободряла .

       Ее поезд отходил поздно вечером . Лека собралась скоро , затаенно ждала Игоря – он знал , что она уезжает домой , к родителям . Он , прежде , даже и напрашивался проводить . Сказал , что и луговых ромашек принесет на вокзал…Но сейчас , после этого разговора-ссоры, вряд ли . А вдруг , все таки придет…Лека за это многое-многое простила бы ему…На перроне – уже посадку объявили, а она все медлила заходить в вагон . Девчонки уже торопили ее .
- Что шею-то тянешь? – съязвила Любка , - Кажется , представителей прессы не будет на торжествах проводин…
- Не будет ! – устало согласилась Лека , подхватила чемодан .В вагоне она долго потерянно сидела у окна и терзалась мыслями : - Вот уже началось…И зачем я ввязалась в это дело , с Игорем такая размолвка , обидела его из-за письма…А ! Назвалась груздем – полезай в кузов! – неловко утешала она себя : - Чему быть , того не миновать . Кто-то же должен за правду-матку постоять , кто-то должен…
Колеса грохотали громким , железным ответом :
- Должен ! Должен ! Должен ! 


                11 глава

Из отпуска ,кинув в комнате не разобранный чемодан, Лека заторопилась в ткацкий цех –Ритку Кудакову надо было увидеть . Когда уезжала домой отдала Ритке полусотку на сохранение – с десятью копейками в кошельке вернулась в общежитие , на привокзальной площади соблазнилась мороженным .
    Шум громадного цеха ошеломил Леку , она ,вроде , уж и отвыкла от него . Какая тишина была в родном поселке…Ритка кинулась на шею .
- Отгуляла свое…Похудела – завидую !
- Отгуляла…Ну , что нового в нашем царстве?
Ритка помрачнела : -Для тебя есть новости…Твою заметку в городской газете напечатали . Что в цехе началось ! Филипповна лютым зверем мечется , только что за косицы нас не дерет . А Любка кобелится перед ней , старуха и вовсе бесится .Не оборачивайся , сюда глядит . Куда это она намылилась , по лестнице вниз загрохотала . Как настеганная рванула!
- Ты мне деньги …- напомнила Лека .-Продуктов надо купить , а у меня ни рублика .
Ритка кивнула: - В целости твоя полусотка . Я сейчас в комнате одна . Держи ключ . Деньги в чемодане , в правом углу .
  Едва Лека спустилась на фабричный двор , возле редакции – редакция в административном здании помещалась- ее остановил Игорь . Как будто он ее там поджидал . Серые , старательно отутюженные брюки, неизменная голубая рубаха с закатанными рукавами, длинные волосы до плеч . Не раз в отпускные дни она думала о нем , думала как о близком человеке, и уже простила ему то , что он не пришел на вокзал – мало ли , у парня работы…
- Здравствуй , Лена ! С приездом! Как я рад…
Лека узнала прежнего Игоря – веселого , напористого в слове . Она , почти , поверила сейчас , что любит  он ее , любит !
- И я рада . Соскучилась , правда!
- Заходи , побалакаем!- суетился Игорь . В полутемном коридоре , заваленном какими-то рекламными щитами , он остановился , опустил глаза и упавшим голосом признался : - Ты ,знаешь , кто сейчас тебя встретит?
- Кто?
- Только не редакционная тишина . Филипповна у меня сидит!
- И ты вызвался устроить ей свидание со мной?! – поразилась Лека: - То-то она из цеха рванула бегом . Это с ее-то габаритами!
- Извини , Лена , приспичило Филипповне . Попросила, а как отказать? Тут не моя , личная , квартира…
Лека сжала губы, ей захотелось выругаться .
- Дипломат…ешь в твою в корень! Ладно , все равно это не обойти , не объехать!
Филипповна сидела против двери квашня- квашней . Толстые ее руки упирались в колени .
- Вернулась…
Лека через силу улыбнулась, посмотрела прямо в белесую злость заплывших глазенок мастера.
- Как видите , я что разве не заметно…
- Ты что понаписала…
- Так вы же читали! – опять нашлась Лека. – Там черным по белому…
- Как ты посмела…Кто учил? Кто помогал ?
- За науку ,Филипповна , спасибо,- Лека говорила уже серьезно. – А за все остальное- извините…
- Сопля зеленая ты еще…
Лека не ожидала такой прыти от Филипповны. Та вскочила с багровым лицом. Вскинула руки : - Без году неделя , а туда же – права качать ! Да я в твои годы ниже травы была…Да я всю жизнь в этом цехе прогорбатила, а ты меня на весь город ославила !
Не воровали бы , ни пришлось бы на старости лет позориться! -огрызнулась Лека.- От рублей девчонок отрывать- это как еще называется?! Да мы тут все без родителей, легко нам?! Игорь , скажи честно , я ведь правду написала, а ?!
Лека взглянула на него, ища поддержки, он сидел за своим столом безучастный, шарил глазами по бумагам .
- Правду . Городская газета проверяла факты…
- Смотри, тебе жить! – взвизгнула Филипповна , боком вышибая дверь .
…..Оба долго молчали . Наконец , Лека не выдержала затянувшегося молчания . Ее подбородок обидчиво задрожал .
- Что ж ты тогда-то в сторону –то вильнул , когда я с письмом пришла – правда же! А я то о тебе думала , а ты вон какой…
Игорь молчал .
Лека тихо вышла за дверь . Она чуть не плакала.

      Лека еще не успела переодеться в своей , так называемой «образцовой» комнате , как ее тут же вызвал к себе комендант общежития . Она хорошо знала этот небольшой , с претензией обставленный « кабинет » , в котором то и дело происходили « избиения младенцев » ,тех , кто « нарушал » , кто «пренебрегал » , кто «не исполнял » . Трудно сказать, почему дирекция держала на этом , в общем-то нелегком посту женщину столь несдержанную на язык , мелочно придирчивую , явно одичавшую  от своей власти над обитателями общежития . Как могли девчонки мстили Подзоровой, прозванной ими за глаза « Луженой глоткой ». То и дело наклеивали на дверях ее « кабинета » две бумажки с таким текстом . Сверху: « Осторожно, злая собака ! » Ниже: « Своевременно сделанные прививки предотвращают бешенство! » . « Луженая глотка » устроила повальный допрос молодым работницам . Лека-то догадывалась, без Любки Хориной тут дело не обошлось…Подозреваемых с порога встретил такой пронзительный визг , такой забористый мат, что те , кто был слаб в коленках сразу обалдевали : Ритка та сразу же залилась слезами, и кроме всхлипов и икоты , комендантша от нее ничего не добилась , Любка Хорина в ответ выдала такой же трехэтажнй мат . Так орали они не менее часа, когда на ковер вызвали Леку.  С Лекой у комендантши « воспитательный процесс» сразу же сдал сбой . Она хладнокровно в паузе между визгами, намеренно вежливо  спросила : - Извините…вы не могли бы более внятно мне пояснить причину моего вызова? Комендантша осеклась и задыхаясь от злобы , не подбирая выражений , прояснила ситуацию .
 Лека улыбнулась: _- Ах, вот в чем дело? Извините , но я не в курсе происшедшего. Этого я не  делала , поэтому ваш крик в мой адрес считаю несколько неуместным. А потому я не намеренна более поддерживать разговор с вами в таком тоне , тем боле , что ничем полезной вам быть не могу .Посему , я вынуждена откланяться…
Лека резко развернулась и без разрешения покинула кабинет . Только и услышала как камендантша вслед ей прошипела: - У-У….вежливая хамка !…
Виновных « Луженая глотка » так и не нашла, а потому каждое утро сдирала свежие воззвания подобного характера со своей двери, до тех пор , пока Любке не надоело самой развлекаться подобным образом .

  Вызов  « на ковер» сразу же по приезду, удивил Леку . С тревогой в душе она постучала в дверь комендантской 
- Пчела?
- Я…
Против обыкновения Подзорова не орала ,она ходила по « кабинету » с пряно-ядовитой улыбочкой на лице .
- Было указание , милочка…А я ж лицо подчиненное…Переселяем тебя .
До Леки не сразу дошли слова комендантши – За что же?
- Не понимаю…
Ясность внесла кастелянша , что тихой мышью сидела в углу .
- Высоко залетела , птичка…Теперь-то вот и сдернули за крылышки с небес . Хватит , потоптала ковровую дорожку…На начальство писать!
- Ах ,вот оно что…- Ну , что ж , конечно , как же оно иначе-то…
Подзорова подошла к столу , выбрала из коробки плоский ключ .
- Это от пятьсот третьей …лучшего пока предложить не могу . Все занято .
И не без удовольствия на плоском лице , добавила : -А , может , на частную квартиру есть желание – скатертью дорога!
Лека заставила себя улыбнуться .
- Благодарю за милости!
Взяла ключ и ушла .
 Перенести чемодан и связку книг с первого этажа на пятый не составило труда , скоренько Лека перебралась в крошечную комнату на двоих с грязными стенами и расшатанным столиком в углу . Комната казалось убогой , в сравнении с образцово-показательной, где была современная мебель и красная ковровая дорожка . Кровать , на которую присела Лека сразу же провалилась под ней . Отогнув матрац , Лека сразу же увидела причину своего падения, крючок в который вставлялась панцирная сетка в спинку кровати был отломан . Она притянула и накрепко привязала панцирную сетку к спинке старым капроновым чулком, капрон материал , она знала , прочный, ее вес должен выдержать , Лека сильно задумалась . Не то чтоб ее сильно огорчило это внезапное выселение , но на душе все-таки скребли кошки…Она подошла к настенному зеркалу , в пожелтевшем стекле увидела свое смятенное лицо . Горько улыбнулась :
-Ну , что , Лека , окончился для тебя « золотой век » ?
А вечером , в комнату , ввалилась с сигаретой в зубах Любка Хорина, заблажила:
- Ну, что…Вычистили тебя из числа рабочей аристократии…Слушай, а ты молоток ! Салют комсомолу!
….В эту минуту Лека многое-многое простила Любке Хориной .

          На работу Лека вышла с опаской. Ей , конечно , дали самый убитый комплкт станков, другие , по словам Филипповны , были заняты . Перед сменой забежала в партком . Лютова сидела углубленная в какие-то бумаги . Она подняла холодноватые глаза на Леку. Отчужденно спросила: - Вам чего?
- Учиться хочу . – настырно напомнила Лека .- Вы обещали дать направление на рабфак .
- Направление дается дирекцией фабрики , если вас рекомендует рабочее собрание .Производственную характеристику выдаст мастер цеха . Впрочем, я сейчас позвоню начальнику цеха  и распоряжусь . Всего доброго .
Лютова вновь опустила глаза в бумаги, что-то вычеркивая и поправляя там , помахала рукой , мол разговор закончен , недосуг ей .
    Самые недобрые предчувствия терзали Леку . И все же она насмелилась , остановила Филипповну .
- Товарищ Лютова звонила начальнику цеха…Все согласовано было . Время уже не терпит , поймите!
Мастер в лицо не смотрела , отвела свои белесые глазки .
- Знаю , в курсе…Ты , Пчела , какую характеристику ждешь…Ты , ведь , хорошую мнишь получить . А я не дам хорошей . Ты же прогульщица!
- Как- ак… Да , когда я прогуливала?!
- Тебе напомнить…Три дня , до оформления отпуска , кто дурака валял? У меня станки стоят , а ты –матерьяльчик , оказывается, на меня собирала , да строчила…
- Так , вы же сами меня отпустили, сказали , иди , оформим отпуск  . Да вы что- о…
У Леки в глазах потемнело от обиды и злости . Вот , оказывается , какая ловушка была ей устроена…Буд-то издалека донесся до нее  ехидный , с издевкой , голос:
- Могла бы я  ,как исполняющий обязанности начальника цеха, и дать тебе характеристику , да не решусь . Соберем собрание, посоветуемся миром . А то ведь опять в редакцию побежишь , скажешь , самоуправничает Филипповна , по злобе хорошую бумагу не дала .
- Когда же будет собрание?
- Не боись, вскорости и будет . Уж я постараюсь…
….Лека едва кончила смену . Распоследними словами ругала себя , да, ловко она попалась на удочку! Ведь как все вышло-то . Подала заявление на отпуск – все честь –честью…День , второй , четвертый…Подошла к Филипповне , ей , как мастеру, надлежало подписать заявление . « Билет у меня , на послезавтрв куплен ,уезжаю » .
Мастер озаботилась лицом . « Закрутилась , понимаеш…Ты вот , что , ты поезжай. Все я тут сделаю! » И вот сделала… Лека сходила в табельную , спросила с какого дня , согласно приказу , она считалась в отпуске . Табельщица заглянула в книгу регистрации , назвала дату .
- Гляди, а вот эти три дня , до отпуска , у тебя , точно, значатся прогулом . Я тогда вынуждена была зарегистрировать прогулы и рапорт подать . Филипповна настаивала!-
- Это ж надо! Такую подлянку устроить…
- Не знаю, не знаю… - опасливо огляделась табельщица .
- Влипла…- мучилась Лека. – И ничего никому теперь не докажешь – бумаге вера-то! А по бумаге я и впрямь прогульщица .
Филипповна , как и обещала , не затянула с собранием .

….В это утро Лека встала рано. Особенно старательно и продуманно оделась : серое строгое платье , черные туфли , вихры приглажены , собранны на затылке в хвостик- Лека взглянула на себя в зеркало и осталась довольна . Внешняя строгость и внутренняя собранность- это то самое , что нужно сегодня . Красная капелька комсомольского значка алела на серой ткани . Она мысленно готовила к предстоящему собранию , так просто , без боя она решила не сдаваться Филипповне: уж там-то она сумеет доказать , что вовсе она не прогульщица , и что эти прогулы были не по ее вине…и что она достойна направления на учебу!
      Наконец , пришло время обеденного перерыва .
Женщины выключили станки , проверяли полотно , поднимали « флажки »  на тех станках . где требовалось вмешательство поммастера . Собрания всегда проходили в глухом помещении между большим и малыми ткацкими цехами . Узкий зальчик уродовал большой лифт для подъема основ из нижнего , шлихтовального цеха . Стол, ряд скамеек  , да несколько лозунгов на сырых стенах- Лека даже поежилась от неуюта зальчика , она пришла в него первая . И тут же объявилась в синем спецовочном халате Филипповна . Не поворачивая  лысоватой головы ,кому-то крикнула в проем двери: - Эй , Валька , скажи там , кто еще в цехе , пусть придут . Собрание проводить будем .
-Лека сидела возле дверей зальчика сама не своя. На собрание , кроме профорга цеха , явилось всего несколько  пожилых женщин , в основном , отрывщиц основ . Давно полуоглохшие , они кричали друг другу: - Это про чой- то опять балакать будем?
- Поди- кось , калымить опять заставлять будут , опять неурочную смену тянуть…
- Итак по двое суток без передыху…
- Людей не хватает, а план-то давай- давай!
Отрывщица Лекиного комплекта станков жаловалась: - Ты , дева, молода , а я …кажну ночь руки мозжат , не знаешь куда и засунуть их . Ох , и хитра , Филипповна , все погоняет нас. Вот сегодня опять весь запас утка срасходуем , а что второй смене останется? Хрен да маленько…Опять станки во второй смене простаивать будут . А ей лишь бы ее смена план  гнала …Вот тебе , дева , и план…
В дверях зальчика показалась Ритка Кудакова . Увидела Леку .
- Что ,собрание?
-Собрание . Садись! –  Лека повеселела . – Хоть одна своя душа рядышком . Где наши-то?
- Так кто ж знал . Нам никто и не объявлял . В столовку девки убежали .
Филипповна стучала стаканом по графину с водой , водворяла тишину .
- Что она нынче веселая такая ?-тревожилась Лека .
- Товарищи… - мастер весело светилась глазами , сияла своим круглым лицом . Она будто собиралась объявить что-то особо радостное . – Начнем , вопрос нынче у нас один, мы скоренько…Товарищи! Руководство фабрики постоянно в заботе о пополнении кадрового состава . У нас – профучилище , посылаем мы молодежь и в институт . Большенство , конечно , учится, но в семье , вы знаете, не без урода…Бывали не раз срывы , когда неоправдывали молодые наше рабочее доверие .Вот…желает учиться Пчела . Что ж , мы не против того . Но давайте сперва крепко подумаем , а достойна ли она такой чести…
- Работает , Ленка , что надо!- закричал кто-то их женщин на первой скамейке .- А что , пускай себе учится , пускай постигает…
- Товарищи! – мастер надрывалась для глухих , поднимала и поднимала голос . –Что скажу как мастер , и как начальник цеха теперь…Пчела , она ,конечно , работает, но как? Брак бывал? Бывал и не раз!
Ритка не выдержала: - Да вы что? ! А у кого брака нет? Да и опытных тоже…Нас , девчонок , за какие станки ставят? Самые худшие комплекты дают! Мы ж бъемся, бъемся…
- А вы побейтесь,…. мы свое право на лучшие станки уже давно своим горбом заработали . Теперь ваша очередь..- окрысились на нее женщины .
Филипповна оторвалась от стола , забегала между скамеек , замахала руками .
-Товарищи , мало что брак….У Пчелы три дня прогулов , вот докладная табельщицы! Она же перед отпуском…Самое горячее время , а ей плевать на производство . Крутанула хвостом и айда!
Мастер плавно очертила воздух рукой и ткнула толстым пальцем в сторону Леки . Реденький нимб волосиков на ее голове взметнулся вверх .
- Лека порывалась возразить , но мастер осадила ее криком : - Так , можем ли мы рекомендовать такую , как Пчела в институт?!
- Ани , молодые , совсем распоясались. На нас вся тяга лежит…ишо  подавай им хорошие комплекты…
Отрывщицы сердито  зашумели , вопрос наглости молодых претендующих на хорошие станки , задевал их за живое , все как-то забыли из-за чего их собственно собрали сюда .-
- Во- от! – кулак мастера взмыл вверх . – Пчела не любит свою профессию, плевать ей на фабрику .
- У самой сын лоботряс , так о других молодых бы заботилась, - проворчала отрывщица Лекиного комплекта .
-- Ты скажи , скажи!- наседала на нее Ритка .
Женщина встала .
- Чего валим на девку . Нормальная девка , робит вровень с нами , не пьет , не курит . Зачем напраслину-то? Прогулы…Да у кого случаев не было? Иные вон и кадровые…а как лето , так не спросясь , в отпуск бегут . Были случаи!
- Будем голосовать!- Филипповна опять гремела стаканом о графин .
И тут грянули станки в большом цехе Это закончился обеденный перерыв, работницы ,пришедшие из столовой пускали в работу свои комплекты .   Филипповна прокричала сквозь грохот:
- Кто как , я предлагаю повременить с хорошей характеристикой и направлением
- За что , бабы , руку-то поднимать?- любопытничали на задних скамейках сквозь грохот станков .
- Начальству лучше знать…давай голоснем быстрее, пора станки запускать… и так весь перерыв проваландались…
Вскинулись руки . Лека оцепенела – большенство…
- Собрание постановило… - надрывалась в веселом крике Филипповна .
Что она объявляла дальше , Лека уже не слышала , метнулась из зальчика в цех .
Тут ее догнала Ритка .
- Чисто сработано! Кого пригласила на собрание – глухих , своих да наших . Как болванчики руки подняли . А профорг что молчала? А-а! Как же …с профоргом Филипповна свои люди, вечно шушукаются .
Лека смотрела на нее затуманенными глазами  и плакала  слезами бессильной ярости: весь бойцовский настрой ее пропал впустую, ей не дали не только оправдаться ,ей и слова вообще  никто сказать не дал… Она стыдилась этих слез , но ничего с собой поделать не могла , беззвучные они, не спросясь наплывали и наплывали на мокрые щеки ..
    -А  ты сходи к директору, объясни ситуацию…не сдавайся!- с горячим  сочувствием посоветовала Ритка .
     Только через два дня она попала в кабинет директора . Тот с любопытством посмотрел на нее .  Выслушал жалобу , открыто усмехнулся . И тут же , поглаживая кромку полированного стола , строго укорил:
- Партком , товарищ Лютова , к вам всей душой, а вы? Комсомолка , а как себя характеризуете?...Лето, отпуска…Три дня прогулов – это как изволите понимать? Раз уж у вас такое отношение…И вообще . я доверяю Филипповне , я доверяю собранию рабочих! Согласитесь ,Пчела , против решения ткачих…Нет, не пойду ! Поработайте еще годок , а там поглядим!
На столе затрещал телефон, директор припал к аппарату , махнул рукой .
- Идите , идите , Пчела…
 
          В общежитии , в своей комнате на пятом этаже , Лека устало присела к столу , чувствуя страшную опустошенность в себе , медленно собирала учебники- завтра сдать их в фабричную библиотеку- все , видно , не судьба . В дверь постучали кулаком- так , обычно, объявляла о своем приходе Любка Хорина .
- Удостойте чести поручкаться..- Любка осторожно прошла к окну, присела на стул и затихла . Лека испытующе смотрела на нее- утешать пришла или посмеяться? За этот год Любка заметно изменилась . Поубавилось в ней безудержного озорства, в глазах вдруг появилась  тихая грустинка . С чего бы это? Взрослеет что ли?!
 _ - Сорвалось у тебя с благими порывами…- Любка ухмыльнулась .Летний загар скрывал крупные веснушки на ее круглом лице- хорошо выглядела сейчас Хорина.- А ты тоже хороша, почему никому ничего не сказала про собрание ? Мы б там всех старых перечниц враз позатыкали ! Ведь про собрание ни сном ,ни духом не знали, на обед все рванули .
- Я думала на доске объявление будет.- простодушно объяснила Лека.
Любка заржала :- Ну , ты .блин.и наивняк! Так тебе Филипповна и побежала вешать объявление…бежит, прям, и спотыкается…Оно ей надо! А что у тебя с этим , из многотиражки? …Сегодня поймал меня  возле проходной, о тебе расспрашивал . Пусть, дескать ,зайдет, надо . Вот гадство – паразитство ! Дурят они нашего брата почем зря ! Тебе голову кружит , а сам же- на- тик!
- Ты что..- не удержалась Лека .- Ври, да не завирайся…
Серые глаза Любки были полны печального сочувствия .
- Так ты не в курсе…пудрят мозги нам тут всякие…Ты , Ленка , дуреха из дурех . Пока ты деревенским воздухом дышала, твой ненаглядный сочетался . Подперло! У девки пузо уже выше носа…Я вчера в кино ходила. Вижу, идет твой миленок под ручку. Я пристроилась следом, слышу , воркуют, самый – то семейный разговор…Похоже, папанька –то у ней какая-то важная шишка, квартирку им выхлопотал двухкомнатную. Новоселье собираются справлять . Так что у твоего Игорька все путем…Но ты не горюй! Бабец у него страшнее крокодила, во сне увидишь- не проснешься !
Леку эта  новость дорбила окончательно, не помня себя она закричала:
-Любка, уйди ! …Ради бога,….уйди! !!
Хорина испуганно ойкнула и метнулась к двери .
   
12 глава


То, что произошло с Лекой, как-то разом прихлопнуло ее : боль содеянного с ней не затухала  и не притуплялась с течением времени, она раскаленным углем постоянно пекла ей грудь .А тут еще с Лютовой как-то столкнулась  на фабричном дворе…..Она остановилась около понурой фигурки девчонки, сочувственная улыбочка зазмеилась по краям крашенных губ:
- Я слышала…вы так и не поступили в институт? Умнее надо быть…умнее…
Лека ощетинилась: - Не беспокойтесь, мое от меня никуда не уйдет.
-Добро! Посмотрим , посмотрим…а пока…хотите мы вас комсоргом цеха изберем ?
- Не хочу !- отрезала Лека и , резко отвернувшись, побежала к проходной . Лицемерие Лютовой взбесило ее : Она еще больше укрепилась в предположении , что к ее провалу на собрании , Лютова имела непосредственное отношение , только она сама не стала пачкать холеных ручек  о сопливую   фабричную девчонку, а просто отдала ее на растерзание разъяренной Филипповне…Короче, посекла строптивицу для острастки что б другим не повадно было, а теперь вот готова великодушно снять опалу ….Только не нужно Леке было ее великодушие…совсем не нужно : все ее прежние представления о жизни , о правде , о справедливости разом грохнули об пол, как хрустальную вазу…и разлетелась она сотней радужных осколков  в разные стороны, не собрать уже и не склеить ! …
      В этот вечер  в полутемной умывальной общежития Лека впервые раскурила сигарету, пачку болгарского « Опала» она купила в киоске по дороге с работы. Случайно заглянувшая туда Ритка , выпучила на нее глаза: надо сказать, та еще картинка : багровая Лека , задыхаясь от надсадного кашля, сквозь слезящиеся глаза мученически глядит на тлеющий огарок сигареты , но упрямо втягивает в себя вонючий дым!
- Ты  чего?! Сбрендила?!....
- А что? Вам можно, а мне нельзя?
- Тебе нельзя?
- Почему?- удивилась Лека.
- На тебя смотрят…-Ритка выдернула из Лекиных губ окурок.
- Наплевать!!!...
- Чем я лучше других, макура , она и есть макура!- озлобленно думала про себя Лека . Она твердо решила встать на путь порока!
Прямой путь туда услужливо указала  ей Любка Хорина . Она , как всегда , с грохотом ввалилась в ее комнату.
- Ну что , подруга , затосковала-то так? Подумаешь , делов-то…давай лучше сбрызнем это дело и в клуб на танцульки! Все развеешься…- предложила она ,доставая из необъятного кармана клетчатых брючишек бутылку « плодово-выгодной».
- Ну, исчезни нечистый дух- останься чистый спирт! –перекрестила она стакан и лихо опрокинула темную бурду в рот . Лека отхлебнула из стакана и скривилась, жидкость на редкость была противная.
- Что душа не принимает?! А ты ей- подвинься , родная , освободи местечко ! И все будет тип-топ….темная ночь и пять минут первого !
Так без закуси они на двоих и раздавили  эту бутылку « плодово-  выгодной».
Уже по дороге в фабричный клуб Леку с непривычки сразу же замутило . В жарком фойе клуба ее окончательно развезло . Выписывая кренделя ногами и цепляясь за стены , она поползла к выходу: подышать свежим воздухом .Перед глазами у  Леки расплывались цветные пятна лиц и фигур, Любка затерялась где-то в танцующей толпе, ей эта бутылка мерзкого вина была, как слону дробина .Чувствуя как кислая   бурда вот-вот  подкатит  к самому горлу, Лека заползла за угол бревенчатого клуба . Полоскало ее долго и мучительно . После она обессилено привалилась к бревенчатой стене. Вдруг почувствовала как кто-то цепляется за нее и тянет в сторону. Открыла глаза : незнакомый худосочный паренек , пьяно бормоча что-то , лапает ее худенькими ручонками .
- Отвяжись от меня.- бормочет Лека, отпихиваясь от него ладонями, на большее у нее сил не хватает . Бормотуха бурлит в желудке снова подкатываясь к горлу . Но  не менее пьяный парнишонка , болтается перед лицом, продолжая хвататься липкими ручонками, пытается утянуть ее в темноту . Так они и стояли в темноте, замедленно , как под водой , возясь, бессильные на что –либо большее: Лека слабо отпихивалась, он слабо цепляясь за нее . Конец этому перепихиванию положила Ритка Кудакова. Она со своим новым ухажером шла мимо клуба к нему на квартиру . Отшвырнув Лекиного случайного кавалера в сторону , она подхватила Леку под руку , потащила с собой .
- Ты где это так нарезалась-то?
- В общежитии, - икнула Лека,- С Любкой…
Не умеешь пить –так не начинай ! А где Любка-то?
- Не- е-знаю…
- Тебя куда ? В общежитие?
- - Не -е- а…- замычала, мотая вихрастой головой Лека,- Еще увидит кто…
- Раньше надо было думать …- наставительно заметила Ритка:- Павлик, возьмем ее с собой ? Отлежится хоть…
Лысоватый Павлик за сорок с гаком кисло улыбнулся : присутствие посторонней девчонки на своем рандеву его мало устраивало . Но Ритка уже тащила ее за собой . Делать было нечего, пришлось согласиться. В однокомнатной квартире Ритка засунула Леку в ванную, отмачиваться . Очухавшись, Лека стыдливо прятала от нее глаза :- Я , пожалуй, того…в общежитие пойду…
- Хватилась, кума…общага давно закрыта. Сиди уж…
Лека вдруг разревелась .
- Будет тебе…будет…ишь как , девку, скрутило-то…А может тебе душечку твоего позвать , придет, утешит?
- Он жена - ат.- всхлипнула Лека.
-Жена- ат! ? Подумаешь, жена не стенка- можно и отодвинуть .Еще не известно кто из вас кому должен..-хмыкнула Ритка, уже набирая номер на диске телефона . Услышав голос Игоря , она сунула трубку телефона Леке.- Пригласи сюда .
- Лена ? Лена, ты где? Лена, нам нужно поговорить, объясниться. Я приду к тебе…
- Не надо.- Лека швырнула трубку на рычаг.
Ритка выжидательно уставилась на Леку.
- Ну, что?
-Хочет прийти.
- А ты7 –
- Сказала нет.
- - Почему?
- Не зна- аю…
- Ну и дура. Давай-ка я снова перезвоню. Игорек, …да, да , конечно , приходи. Она , так сказать , нуждается  в твоей моральной поддержке… Ритка продиктовала адрес Павлика.
Лека угрюмо помогала ей накрывать на стол. Лысоватый Павлик курил в форточку у потемневшего окна, скинув футболку, длинная густая шерсть обильно покрывала его грудь , спину и плечи .
- Как орангутанг, - с неприязнью подумала про него Лека, шепнула Ритке :- Скажи ему, пусть оденется , смотреть тошно.
- Что бы ты понимала, - обиделась за него Ритка-, Смотри какие мы разборчивые…да он , знаешь , какой. .Впрочем , -она махнула рукой,- откуда тебе знать-то!
Когда раздался звонок, Лека растерялась : Ну о чем они теперь будут говорить с Игорем?! Игорь вошел оживленный, видать , летел, как на крыльях, глаза весело блестели . Не смущаясь, присел к столу, вручив цветы и бутылку ликера Ритке . Окаменев , Лека  сидела рядом, втупившись глазами в цветастую скатерку, сложив руки на коленях . Впрочем, Игорь тоже избегал смотреть в ее сторону, общался только с Риткой и Павликом . А Павлик уже разливал ликер по рюмкам . Ликер был густой, вязкий, с приторным лимонным вкусом .Лека догадывалась, что с его помощью Игорь хотел снять напряженность и скованность их внезапного свидания . Потом они топтались в медленном танце под магнитофон, причем, Игорь танцевал  с Риткой, а Лека с с лысо-волосатым Павликом . На кухне Ритка заговорщески подмигнула Леке, шепнула на ушко :- Он хочет тебя…он сам мне сказал .
- А жена?- напомнила Лека.
- Перетопчется…хоть одну ночь, да урвешь у нее . Я вам в зале постелю, а мы с Павликом на кухне устроимся .
Через некоторое время она вернулась из комнаты, кивнула Леке в ее направлении. – Иди . Он ждет тебя. Лека вдруг как очнулась : волной, душной и мутной, накатило презрение к себе и к Игорю.
- Еще чего?! Какая мерзость- сходиться так вот, по пьянке ! Не хочу!- Лека говорила нарочно громко, прекрасно понимая, что там, за тонкой  стенкой Игорь слышит ее.
- Ну как знаешь.- снова обиделась на нее Ритка.- Для нее же стараются…Только ночевать вам придется все равно в одной комнате, уступи уж нам с Павликом местечко на кухне- ядовито закончила Ритка . – Да, еще учти , там будильник сломанный, его потряхивать нужно время от времени, что б шел . Смотри, что б твой Игоречек, на работу не опоздал, а то и так мужика без ножа режешь!
Лека тихо вошла в комнату . Лунный свет пробивался  сквозь кружевные тюли, слабо освещая комнату . Игорь лежал отвернувшись к стене. Леке стало жаль его . Она присела на край постели. Нет, не так она представляла свою первую ночь с мужчиной!...Игорь , не оборачиваясь, глухо сказал:- Лена, отойди, не мучай меня…С внутренним облегчением в душе , Лека , не раздеваясь,  прилегла на соседний диванчик.. Ночь бала тягомотно долгой и бессонной . Вздремывая время от времени, Лека спохватывалась и трясла остановившийся будильник. Игорь лежал беззвучно . Спал ли , нет ли, об этом можно было только догадываться! Когда  первые рассветные лучи брызнули в заалевшее стекло, Лека крепко зажмурила глаза, притворилась, что спит, взглянуть Игорю в лицо было страшно и мучительно стыдно . Не хотелось ни видеть его , не слышать , как он возится одеваясь . Он вышел ,тихо прикрыв за собой дверь . Лека прислушалась- там, на кухне глухо переговаривались, звенела посуда, Ритка поила мужчин чаем . Потом Риткина голова посунулась в дверь, она сделала большие глаза, призывно помахала рукой . Лека неохотно вышла из комнаты . Игорь протяжно посмотрел на нее, шагнул за порог на подъездную площадку, остановился выжидая ее . Как в тумане Лека шагнула следом и сразу вплыла в кольцо  обволакивающих  рук . Леке как буд-то кожей   чувствовала ,как  к глазкам соседских дверей приникают любопытствующие глаза  и сверлят ее спину ,но Игорь целовал так нежно, так умело , так проникновенно, что это становилось уже неважным . Леку невольно кольнуло сожалением о бездарно проведенной ночи . И еще ей с прозрением предугадалось,  что именно так, ее уже целовать не будет никто и никогда…Оторвавшись от ее губ, Игорь медленно спускался по лестнице, не спуская  глаз .  Лека , прижав руки к груди, тоже во все глаза смотрела ему вслед.
         Видимо, Ритка рассказала о Лекиной грешной ночи Любке Хориной. Та поняла это по своему. Прискакала в Лекину комнату, с размаху хлопнула по плечу :-Ну ты молоток!! Урыла Игорька, так урыла ! Я ведь смоталась уже в многотиражку…Сидит Игорюня черный – пречерный …как темная ночь ! Вот это, подруга , по нашему ! Мало того , что не дала…так его супружница еще ему скандал будь здоров закатила ! Рысью смоталась в партком , заявление накатала ! Накрылась теперь его карьера медным тазом ! Заявление на увольнение ,говорят, подал .
Лека криво улыбнулась. Теперь ей было уже все равно : страница ее жизни с названием « Игорь Богачев « закрылась для нее навсегда. В душе осталась лишь зияющая пустота, да пекущая за грудиной  боль.
   И пустота эта требовала заполнения, хоть чем-то…Целый день она  бесцельно бродила по городу. Вечером выбрела на окраину, к старинному церковному собору . В вечернем воздухе гудели колокола, сзывая на службу . Тяжело ступила на гранитные ступени, как за шыворот вволокла себя в церковь вслед за темными фигурками старичков и старушек. Стыдилась, комсомолка ведь !Но душа маялась и болела . Спряталась за большим столбом, подпирающим расписные строгими ликами своды. Затаилась .Ждала утоления боли, или озарения…Старушки в черных платочках кидали в ее сторону пытливые взгляды . Поп в золоченной рясе размахивал дымным кадилом, бубнил в сумраке невнятные  молитвы . Пристроилась в хвост очереди старушек, жадно лобызающих какую-то древнюю икону на высокой тумбочке, заставила себя прикоснуться сухими губами к обмусоленной доске. Прислушалась к себе : все по-прежнему , нет просветления, нет ответа. В общежитие брела уже ночью, слепо взрывая в темноте ногами груды опавшей листвы. Наткнулась на одной из прилегающих к общежитию улиц на компанию парней. Они кольцом тут же сомкнулись вокруг нее. – Все!-ужасом полыхнула душа.- Сейчас как Ритку распнут на земле…Пропала, совсем пропала!  Стояла и обреченно смотрела как неумолимо сжимается это кольцо вокруг нее.
- Эту не трогать!- вдруг распорядился чей-то властный голос. Кольцо нехотя разомкнулось, и Лека на гнущихся ногах медленно побрела дальше, Почему? За что такая милость? Ей еще не верилось, что ее так за здорово живешь отпустили, прислушивалась к гулкой тишине за спиной . Эта последняя капля пережитого ужаса окончательно добила ее .Жизнь вдруг показалась бессмысленной и не нужной штукой. Лека нашла в своей комнате аптечку, сгребла какие-то таблетки, кажется , это были аспирин ,парацетамол и анальгин, сложила горкой на ладони, налила в стакан воды. Дрогнула на минуту, злорадно одернула себя: - Что , еще жить хочется?- швырнула в рот горсть таблеток . Легла на постель , сложила руки на груди, приготовилась умирать . Сон, чугунный сон навалился сразу и бесповоротно . 
       Утром, к своему удивлению, проснулась бодрой , сильной и здоровой .Ощущение было такое, как буд-то она долго и опасно болела, а  ночью  наступил кризис  и подарил  исцеление. Солнечные лучи радужно играли на оконном стекле . В раскрытую форточку врывался птичий пересвист . Предутренний заморозок  прихватил инеем оголенные ветви тополя, пожухлую траву аллей, свежий воздух растекался по комнате . Лека потянулась , улыбнулась пляшущим по стене солнечным зайчикам и стала собираться на работу . Жизнь продолжалась .




13 глава


В дверь постучали, кто-то спрашивал Леку к телефону . Она не знала, что и подумать : кому понадобилась . Лека заторопилась вниз  на первый этаж, к столу вахтера . Звонил Федоров, бывший- уже бывший – директор профучилища . Далекий, глуховатый голос Валентина Алексеевича был весел.
- Ты что это, Леночка, …у меня же день рождения . Ждем- пождем, а тебя нет . Бегом, арш!
- Ладно, лечу! – обрадовалась Лека . Бросила на рычаг трубку и помчалась наверх . И как она забыла! Еще весной Валентин Алексеевич приглашал на день рождения , и она обещала прийти . Лека торопилась . Надела свое любимое голубое платье с ромашками, взбила и без того пышные русые волосы, оглядела себя в зеркале и едва не разревелась, сердце кольнула девичья ревность : Эх, Игорек…Игорек, на кракодилу сменял…Помирился ,говорят, с супружницей своей …..Она зашла на базар, купила цветов, где-то в киоске заплатила за красивую поздравительную открытку , где-то присела , написала хорошие слова и заторопилась в центр города . Дождь уже кончился и все сверкало на улицах: стекла в домах. Цветные автобусы , витрины…Опять сияло в синеве неба жаркое еще солнце и мягким парком курился асфальт . Открыла дверь  маленькая , пухлая старушка , с ярким румянцем на круглых щечках- жена Федорова . Обласкала черными живыми глазами, сразу обволокла мягким сочным говорком.
- Леночка! Заходи, детка, заходи- и….А давненько ты у нас не была , непозволительно друзей забывать . Мы молодежь любим , Валя мой всю жизнь…
Лека не раз бывала у Федоровых и всякий раз ее завораживал какой-то особенный уют квартиры старых интеллигентов . Ничего лишнего , ничего назойливого , все располагало к мысли или уж к безмятежному отдыху, например, старая плетеная качалка , в левом углу крохотной гостиной . Гостиная была полна приглашенными. На диване , креслах и стульях сидели все больше пожилые люди , вниманием собравшихся владел старый полковник – фронтовой товарищ Валентина Алексеевича, как после выяснилось за столом . Сначала Лека растерялась среди этих незнакомых людей , но тут вошла Надежда Александровна , вместе они принялись помогать на кухне хозяйке дома , наставлять на стол- робость исчезла и было весело , непринужденно уже до конца вечеринки . За столом , после первых тостов , Валентин Алексеевич поблагодарил за поздравления и , подняв фужер с шампанским, а он пил только шампанское , вспомнил свое недавнее:
    - Спасибо , друзья, щедро вы мне здоровья и счастья отпустили…Я до конца дней своих счастлив буду…Вот , Лена тут сидит, одна из моего последнего выпуска…Теперь она ткачиха , хорошая уже ткачиха…
Лека невольно любовалась Валентином Алексеевичем . Модный синий костюм , четыре военных ордена , медали – никогда директор не говорил  о своих боевых наградах, скромничал… Сквозь сухую кожу его лица явственно проступал здоровый румянец , даже серые глаза сбросили прежнюю постоянную усталость . Белая рубашка с отложным воротником хорошо освежали юношески тугую , сильную шею . Седые волосы задорно топорщились , как у мальчишки .  Старый педагог передохнул , обвел гостей чуть загорячелыми от вина глазами .
- Половина фабрики- мои ученики . Идешь по цеху, и радостно на сердце : работе , работе научил! Вот тут и Надежда Александровна , уважаемая…Инструктор производственного обучения – тоже у меня выучку прошла . Как не радоваться , как счастливым не быть. Не годы , выпуски училища считаю….
Федоров заволновался , смутился , пригубил малость вина , сел . Ему горячо аплодировали , даже жена не удержалась , растроганно похлопала маленькими детскими ручками . После застолья, музыки и танцев  , у Федоровых оказался магнитофон , Надежда Александровна , Лека и Екатерина Ивановна  мыли посуду , а потом вместе с Валентином Алексеевичем снова пили чай и неспешно говорили о гостях – славные все люди !
- Ну-с , а теперь товарищ Пчела , сказывай , как ты дошла до такой жизни , что воительницей-то стала , -неожиданно перевел разговор на другое Федоров . – Я ведь чи- итал твою статью…
У Леки дыханье перехватило .
- Так уж получилось ,- уклончиво ответила она .
-Фабрика – организм сложный , многоликий …- посерьезнел Валентин Алексеевич . – Жаль не сказала ты в статье о хорошем , а его ,хорошего-то , много на производстве .
-Но это была бы уже иная статья ,- робко оправдывалась Лека .
- Пожалуй…- согласился Федоров ,- Наслышан , да и Надя вот говорила , врагов ты себе нажила с этим выступлением в газете…
Лека насупилась и отставила пустую чашку .
- Поэтому и на рабфак не попала…Да это безобразие!- вдруг взорвался Валентин Алексеевич . – Наденька , мы что с тобой сложа ручки сидим , а ? Нашу с тобой воспитанницу мордуют . И кто мордует?! Знаю , знаю  я Филипповну…Вот старая перечница ! Ну, встречу я тебя на узкой дорожке…Вот что , завтра же пойду к директору фабрики, чай , не забыл он Федорова…порадею- ю!
- Не стоит , - буркнула Лека :- Ходила уже да без толку. Без них обойдусь , без рабфаков и без ихних направлений . Сама буду поступать в институт .
- Без благодетелей , значит..- одобрительно усмехнулся Федоров.- А потянешь? Поготовиться прийдется ого-о как! И то не факт , что поступишь … И все таки , я схожу к директору…
Федоровы не усидели дома , когда Надежда Александровна и Лека собрались уходить – Вечер –то какой золотой ! – взглянула в окно Екатерина Ивановна .- Пойдем , подышим, а Валя?
- Конечно , конечно,- заторопился Федоров . Уже прощаясь у городского парка, Валентин Алексеевич еще раз ободрил Леку :
- Так я завтра к директору . А ты не вешай носа , не все еще потеряно !.
Надежда Александровна поддержала его : - Будешь готовиться- что будет непонятно - прибегай…чем смогу-помогу…Еще не забыла , как сама поступала. А насчет твоих прогулов- это я сама выяснять буду и сама все проверю .
В ночную смену Лека вышла веселой . Она вдруг поняла , что не одинока , что у ней есть на кого опереться .



                14 глава


К вступительным экзаменам готовилась как одержимая . Сначала на работу – и сразу за учебники .Любка как-то увидела как она ,не отрывая глаз от книги , жует всухомятку кусок хлеба, прихлебывая молоком из пакета  , заглянула из любопытства в шкафчики  ,а там ничего- мышь с тоски повесится !- повертела пальцем у виска.
-Ты хоть время от времени заглядывай в магазин, а  то мослы откинешь…или  на почве неодолимой тяги к знаниям сбрендишь , совсем уж зазубрилась…
Ближе к экзаменационной поре, подошла к Филипповне  за производственной характеристикой, но уже не просила . а требовала . Сердцем чуяла , не посмеет теперь ей Филипповна отказать . Так и вышло . Мастер сухо посмотрела на нее , - много , я гляжу , у тебя заступников…Приходи завтра. То , что она выдала, характеристикой можно было назвать с большой натяжкой . На бумажонке, отпечатанный машинописным текстом перечень дат, когда поступила в ФЗУ , когда окончила, указан разряд, количество выходов в качестве ткачихи . Все . Никаких личностных оценок…. Лека усмехнулась- Филипповна  была в своем репертуаре. Ну и ладно, остального она добьется сама . Свой отпуск приурочила к вступительным экзаменам . После благополучного поступления в институт в другом городе, вернулась назад, на фабрику , за расчетом. На проходной столкнулась с Любкой Хориной .
- Ну что , зубрилка, поступила? Поздравляю .
-А у вас как ? Что нового ? – жадно выспрашивала Лека , после месячного отсутствия и мандража вступительных , ей казалось, что она как с другой планеты вернулась .
- Да что тут у нас сильно могло измениться –то ? Хотя…в цехах теперь говорят, будут устанавливать какие-то новые станки…почти бесшумные , и без челноков.
- Как это…без челноков?!
- Поживем-увидим ! Там даже, говорят, заряжальщицы и нужны-то не будут . Так что и мне осталось отрубить месяц , другой, а там –свобода!
Серые Любкины глаза мечтательно заголубели.- В Москву-матушку  ламонусь  ! Вот там, я понимаю ,-житуха !
- Как Ритка- то ?- вспомнила Лека .
- С Риткой плохо . Залетела она , а Павлик ее преподобный , как узнал , бортонул ее. Я –не я , и корова не моя ! И на что надеялась , дура , само что ли рассосется ! Дотянула…срок большой, так поперлась к какому-то подпольному гинекологу, аборт делать . Тот сделать –то сделал , да плохо вычистил . Захожу к ней, сидит, корова , в тазу с горячей водой  ревмя ревет, а из самой куски черные валятся…
- Так она же сепсис так заработает !- ужаснулась Лека.- Что ж она в больницу-то не идет ?
- Как же ! Боится, тот гинеколог ей пригрозил, кому пикнешь – прибью !
- Ну , а ты что же ?
- Что я нянька с ней валандаться .- огрызнулась Любка, от возмущения у нее даже веснушки на круглой мордочке побелели :- Сама давала без разбору- сама пусть и расхлебывает ! Ты сейчас куда ?
- Да вот , получила расчет и сразу на вокзал, билет уже куплен , в институт – учиться …
Лека виновато улыбнулась, ей было чуток неловко перед девчонками, что у нее все так удачно складывается, поглядела в окно проходной на берег , заваленный кипами хлопка , на мутные воды реки. С пристани доносились уставшие за лето гудки теплоходов, где-то рядом посвистывал маневровый паровоз , раздавались неясные крики рабочих , что разгружали вагоны с хлопком . .
- Ну, держи пять …эх , темная ночь- пять минут первого! Не увидимся теперь поди- ка! А мне на смену пора .Опаздываю… Пока, пока!
И она рванула к фабрике, Лека вышла за проходную . Впереди открывалась тополевая аллея- ровная, длинная, вся в ярких пятнах солнечного света . Они с Любкой разошлись в разные стороны , и у каждой из них теперь была своя дорога .