Анатолий Чепелев любит по утрам примерять каждый из семи пиджаков, не считая чёрного, который в паре с брюками предназначен для банкетных или торжественных вечеров. А ещё у него пять галстуков и двадцать однотонных и в клетку-полоску рубашек, так что порой, словно девушка, крутится перед зеркалом, забывая про время. Не раз по сей причине опаздывал на работу минут на десять-пятнадцать, но не больше, всё же он мужчина.
Такой ритуал выбора одежды под настроение завёл спустя несколько дней после развода с женой. Как почувствует, что именно вот этот серый клетчатый пиджак вкупе с почти белыми брюками, кремовой рубашкой и галстуком в кремово-белую полоску принесёт ему счастье, так и, смахнув бархоткой пыль с туфель, мчится в офис. В тот день ему выписали премию, в другой раз не послали в командировку в Нижний за новыми компьютерами, похвалил на летучке начальник – тоже удача. Были и другие мелкие радости.
А вот синий пиджак невзлюбил, как его оденет, так и жди неприятностей: могут отругать ни за что, в столовой, куда ходит большинство сотрудников фирмы, перед ним закончились любимые зразы с грибами, а однажды именно из синего пиджака пропал кошелек с тысячью рублей. Давно тот пиджак не надевал, подумывая, чтобы зря в шкафу не терся, не подарить ли его племяннику.
Сегодня опять надел клетчатый пиджак с кремовой рубашкой, но показалось, что в нём топорщится один борт у верхней пуговицы, примерил зелёный – как раз впору. И с синей рубашкой угадал: в этот день профкомовская активистка Алия записала его двенадцатым на двенадацатиместную же ГАЗель на завтрашнюю экскурсию в соседний район, где пройдёт фестиваль фольклорного искусства «Хрустальный ключ».
Вот там Анатолия и осенило, как можно придать своему облику запоминающееся завершение. Увидел свободно гуляющего среди праздничной толпы человека в чёрной майке, синих джинсах и чёрной шляпе – Бисера Кирова, заслуженного в двух странах певца. Выглядит импозантно, за ним толпа девушек и ещё больше пожилых женщин за автографами. На вид болгарской и советской знаменитости лет пятьдесят пять, Алия уточнила – шестьдесят девять! Ещё больше поразил Бисер, которому предоставили право первым открыть многочасовой концерт музыкальных коллективов зрителей вот чем: в июльскую жару после третьей песни попросил у всех разрешения снять черный сценический пиджак (кстати, прогулочные джинсы и майку заменил пред эстрадным выходом на отглаженные чёрные брюки и белоснежную рубашку).
«Надо и мне постоянно носить почти такую же, как у Кирова или Боярского, шляпу» - стал мечтать Чепелев. Задумано - сделано! В своем городке такой покупки не совершить – поехал в следующий выходной в областной центр. И удачно – возвращался с пятью одинаковыми шляпами, чтобы надолго хватило.
Фирма, в которой Чепелев состоял системным администратором, арендовала полкоридора в четырёхэтажном здании бывшего солидного конструкторского бюро. Так на сисадмина прибегали смотреть девушки не только из контор своего этажа, но почитай из всех двадцати офисов, которые здесь арендовали помещения. Соседняя заводская столовая два обеденных дня была переполненной. А в пятницу ещё утром профкомовская Алия пригласила его на банкет по случаю юбилея заместителя директора фирмы - на такие вечеринки Чепелева раньше не звали. Притом Алия уселась рядом.
- Шляпу сними! – попросил юбиляр.
Но все за столом запротестовали: это, мол, имидж нашего сисадмина, пусть сидит в ней!
И в следующую неделю Чепелеву, хоть по мелочам, но ежедневно везло. А программист Паша даже частушку сочинил про компьютерного соседа и пропел её тонким женским голосом:
Я плясала бы и пела
Если б спал со мной Чепела!
Вот и прозвище ему придумали – Чепела. А что, красиво звучит, не обиделся Анатолий на придумку и немного охальную частушку, Пашку все зовут Рыжим хреном, Алию – Черной ведьмой. Если бы не это прозвище, Анатолий бы мог и приударить за смазливой женщиной.
А ещё, чтобы своему облику придать ещё более загадочный вид, Чепела задумал отрастить ухоженную, всего в сантиметр длиной, небритость. И тоже получилось удачно: на смуглом лице чёрная ровная щетина, украшающая мужчину, чёрная же шляпа. Купил к рубашкам шестой галстук - бордового цвета с такого же тона платочком, который, когда надевал этот галстук, клал высовывающимся кокетливым треугольничком в грудной кармашек.
«Не может так долго везти», - радовался Толя своим удачным неделям, и, чтобы дать счастью отдых, в очередное утро примерил синий пиджак и вовремя отправился на работу. Неприятность не заставила себя ждать: предстояла командировка на два дня в соседнюю область, в которой в таком же маленьком городке фирма открывала очередной филиал.
Гостиница оказалась не ахти, приезжие, видимо, чаще устраивались у знакомых или в ведомственных комнатушках. Зато в открываемом филиале своей фирмы оказалось, что и делать-то ему почти нечего: сисадмином устроился не доучившийся в политехе из-за нехватки родительских денег очень способный паренёк. Он же начал обучать компьютерным сложностям двух сотрудниц. Чепелев устроил пареньку экзамен, наладил связь с головным сервером, объяснил фирменные особенности сетевого окружения, записал в память электронной почты нужные клиентские адреса…
Можно возвращаться домой, но за гостиницу уже заплачено. Погулял по городку, взял в номер нарезки колбасы, сыра и бутылку приличного сухого вина. Приятно приснилось, что как раз в этом номере он провел всю ночь с Алией.
На следующий день проверил работу новичка, остался доволен, снова побродил по ближайшим к гостинице улочкам, в магазине повторил вчерашнюю номенклатуру покупок. Даже сон оказался почти повторением вчерашнего, только нагая Алия стала более откровенной в постели.
После развода с супругой любовницу ещё не завел, так почему же не заняться, сладко мечтал он в обратной дороге, Алией. Женился по совету отца поздно, в тридцать три, да ещё папаша сказал, что легче всего жить с той, которую ты не очень и любишь, но чтобы она тебя любила. Так и сделал, когда стал одиноко жить в однокомнатной квартире
В разводе виноват сам. «Эгоист!» - последнее слово супруги было правильным: Анатолий любил только себя. Быстро же разобралась в нём, года не прошло, даже ребёночка не успели завести. Ушла к маме с папой, забрав все свои, до последней шпильки, вещи. А ему в этой уютной однокомнатной, с широкой прихожей, квартире очень хорошо. Завтраки и ужины из покупного готовит сам, вот только со стиркой проблемы – возит бельё на другой конец города к замужней сестре.
- Рыжий хрен, - спросил утром в офисе программиста Пашу,- а почему Алию прозвали Чёрной ведьмой?
- Да случайно и незаслуженно. Как-то в обеденный перерыв четыре девушки играли в «дурака» каждый за себя. Все шесть партий выиграла черноволосая татарка. Вот кто-то зло и сказал, что она Чёрная ведьма. С тех пор так и повелось. Межу прочим, я как-то тоже сыграл в этой компании в подкидного на пару с Алией. Она же логическая умница: запоминает все карты, ушедшие в отбой, те, что принял запоенный соперник, все до одного козыря у неё учтены. Отсюда и постоянные выигрыши.
- А тебя, Паш, за что так прозвали?
- По традиции. До меня тут работал Косой хрен, а до него – Белый хрен. Чепелу, извини, я придумал, подходит по рифме к слову «пела». Кстати, давай сегодня сбежим на обед с девчатами пораньше, а потом сразимся в картишки!
- Чур, я на пару с Алией!
Сыгрались с первой партии, словно давно были напарниками. Чепелев вообще любил все игры, в которых можно поразмышлять, показать свою сообразительность. Легко запоминал ход козырей, определял отсутствие той или иной масти у соперников, чтобы при необходимости выручить Алию, начинал не с младшей карты, а, например, с десятки – их же у Черной ведьмы две, а козырных вообще ни одной. Неизменно побеждали три меняющиеся пары соперников до тех пор, пока те вообще отказались садиться с ними за стол.
- Надо вас разлучить, - подвёл итог Паша. – Давайте менять наигранные пары.
Гостиничный сон месячной давности сбылся до самой смелой постельной сцены. А случилось вот что: новичок-сисадмин вошел во вкус работы и потребовал прибавки к ставке, как в их центре. Надбавки потребовали и две компьютерные дамы, пригрозив уходом.
На этот раз в тот городок шеф послал троих. Чепелев должен проверить квалификацию сисадмина, если достоин, то пусть обещает ему дополнительные три-четыре тысячи рублей, не больше – даже в головной фирме ещё не доросли до приличных зарплат. Алия, менеджер по кадрам, профкультспорт и ещё чего всего организатор, пусть побеседует с девушками, если захотят уволится, то их обоих на время поиска новых кадров заменит приехавший Павел.
Хватило всего часа, чтобы выполнить все высказанные шефом поручения. Паренёк довольствовался трехтысячной прибавкой, девушки увольняться передумали. Можно собираться домой – ещё успевают на последний автобус, но почему бы и не отдохнуть денечек без забот.
Паша в такой неуютной гостинице с общим на коридор туалетом останавливаться отказался, позвонил однокурснику, получил приглашение зайти в гости и с ночевкой. Анатолий устроился в той же комнате на четыре койки, в которой, кажется, за прошедший месяц ни кто и не жил: в его кровати постланы те же, с желтыми пятнами в середке, простыни. Надеялся, что Алия зайдёт к нему ближе к вечеру перекинуться в «дурака», а, может, что-либо у них получится по-умному.
Алия из соседнего женского двухместного номера пришла без карт. Анатолий снял черную шляпу…
Под утро Алия выпорхнула в свою комнату, Анатолий почти сразу заснул, не прикрывшись одеялом, на простыне со свежими пятнами.
Сон был очень странен: Анатолий страдал от головной боли. Проснулся как раз от острых толчков изнутри в подкорку и в правое ухо. «Неужели и этот сон будет в руку» - испугался он, вспомнив, как всего несколько часов назад в точности до нежных объятий превратилось в приятно утомленную реальность его прежнее видение.
Павел на автостанции удивленно глядел на идущих под ручку Анатолия и Алию. И в салоне автобуса они уселись рядышком. А частушка-то сбылась.
Я плясала бы и пела
Если б спал со мной Чепела.
Дома Анатолий, забыв снять шляпу, стал рыться в оставшихся от отца медицинских справочниках, искал всё, что касается болей в голове, которые к вечеру даже усилились. Все старания найти ценный совет оказались бесполезными: книги были только о травах и народных способах лечения. Мамаше, а потом и папаше они помогли продержаться только до пятидесяти.
Соседка дала пузырек корвалола и несколько таблеток «Седала» - вдруг поможет. Сосед же намекнул на коньяк, расширяющий, все это знают, сосуды.
Принял и корвалол, и «Седал», заснул быстро, но после завтрака головная боль возвратилась.
С обеда отпросился у шефа, купил коньяк, дома, наслаждаясь, выпил две рюмки, закусив куриным рулетом. Отлегло! С удовольствием смотрел телевизор.
Утром в офисе только включил компьютер, набрал пароль, как снова откуда-то почти из центра головы удары в подкорку, а потом и ещё в правое ухо. Не сильно, терпимо, но всё же неприятно. Опять!
В кабинете у Алии есть все пошивки двух районных газет и трёх рекламных, какие остальные сотрудники, не читая, выбрасывали в корзины. Выписал телефоны всех платных медицинских центров – их в районе аж три: «Соло», «Созвездие» и «Вита», да ещё близ дома муниципальная поликлиника, куда он не заглядывал лет пятнадцать.
- А ты и в сауне шляпу не снимаешь, - съязвил зашедший в кабинет шеф. И глядя почему-то на Алию, добавил: – И в постели с любовницей?!
На насмешку и намек Анатолий не обратил внимания, обрадовавшись подсказке про сауну. Точно, вот кто даст консультацию или подскажет, в какую «Виту», к какому врачу обратиться. Это недавно затесавшийся в их утреннюю компанию парильщиков хирург с немецкой фамилией Шварц. А завтра как раз суббота.
Когда шеф удалился, Алия, в этот раз в новом костюме – белой рубашке с длинными рукавами, серой жилетке и такого же цвета остро отглаженными брюками, жгуче-черные волосы распущены, а карие глаза устремлены на Толю – озабоченно спросила сисадмина:
- Анатолий, что-то плохо сегодня выглядишь! Не заболел?
- Не пойму. В голове иногда трещит, отдаваясь на самый верх моей черепушки.
- Ты, Толь, иди домой, отдохни. Шефа всё равно сегодня больше не будет.
На лестничной клетке встретился сосед.
- Полегчало?
- Нет.
- Коньяк пил?
- Дагестанский.
- Разве это коньяк, да ещё, наверное, дешёвый. Надо пить настоящий, дорогой. У меня хранится лет пять, с тех пор как мы у Грузии ни чего не покупаем, их «Варцихе». Уступлю, сам бы пил, да деньги надо, за тысячу.
- Согласен, - протянул синенькую купюру.
Дома за вечер постепенно осушил эту четвёрку коньячка из бутылки в форме сердечка. Щеки даже чувствовали, как по капиллярам течет родная кровушка.
А наутро опять головная боль. Без совета Шварца, видно, не обойтись. Стал собираться в сауну. По дороге вспомнил одну неприятность. У утренних парильщиков свои постоянные шкафы в предбаннике, любимые лавки в помывочной. Шварц, разумеется, этого не знал. Однажды Анатолий, пришедший чуть позже, попросил его, уже почти раздетого, перевесить одежду в другой шкафчик, а потом уже грубо передвинул его таз со своего привычного места. Как теперь хирург отнесется к его просьбе?
- По всем признакам рак головного мозга, - ответил Шварц. – И сильно болит?
- Пока терпимо.
- Это только начало: болезнь не остановить, прогрессировать она будет быстро. Сам будешь мечтать сложить голову на плаху под топор.
Расстроенный, Анатолий во второй заход в сауне посидел полминуты, вяло помахав дубовым веником.
Послал банщика за пивом в буфет.
- Оно у нас тёплое. Противное.
- Ну и что. Неси!
Шварц со своей лавки, что у окна и сдвоенных шкафов, самое неудобное место, усмехаясь, наблюдал за Чепелевым. Он догадывался, о чём мог сейчас думать этот напуганный его сообщением парильщик.
Анатолий рассуждал о бренности жизни и о рано его покинувших родителях. Они хоть приличное жильё оставили. А он что сделал? Дома не построил, дерева не посадил, ребёнка завести и то не отважился. На сегодня и друзей не осталось, Пашка-рыжий, вот и всё. Надо бы резко сменить образ жизни, чаще ходить пешком, японцы вот даже лозунг придумали «Десять тысяч шагов», отказаться, хоть и не злоупотреблял, от выпивки. Да и с Алией надо все бы решить, но, выходит, уже поздно…
Подошел Щварц.
- Вижу, опечален. Успокойся, нет у тебя рака. Возможно, спазмы сосудов головного мозга или просто мигрень. Я же хирург, а тебе надо к неврологу. И не майся, а то сидишь как сыч. Так я тебе отомстил за твою грубость и невоспитанность двухмесячной давности.
А пиво-то действительно старое. Но зато сразу стало легче на душе от второго разговора с врачом. И Анатолий решил немедленно начать новую жизнь. Да, прямо сейчас. Отдал наполовину опорожненную бутылку «Окского» банщику, не захотел больше париться, тщательно вымылся, постоял под душем и стал собираться домой.
Жизнь прекрасна! Надо звонить Алие, пригласить к себе или встретиться, где она пожелает. Оказалось, что на вечер у неё нет конкретных планов, разве что бельё погладить.
Примчался через час, успев прихватить торт, сок и минералку.
- Почему такой набор! – удивилась Алия.
- Представляешь, у меня сегодня второй день рождения. Сперва я чуть не умер, через полчаса тот же хирург сказал, что он так пошутил со мной – это его ответ за прошлую обиду. За это время я многое передумал, жалея о своих бестолковых поступках, желая, если бы мне дали такую возможность, резко сменить образ жизни. Поэтому сок и минералка для приятности общения. Но что я о пустяках. Милая Алия, я понял, что люблю тебя! Выходи за меня замуж!
- Вот неожиданный переход от минералки к замужеству! А что за такие перемены были у тебя?
Анатолий всё рассказал Алие о последних событиях. Не умолчал и о сбывшемся сне в той паршивенькой гостинице.
- Вот с каких времен ты мне очень нравилась.
Алия была в коротком домашнем халатике, хотя знала, что гость у неё непременно будет, распущены чёрные длинные волосы, так призывно и соблазнительно сверкают коленки. Толя не удержался, придвинул вплотную стул к девушке и мягко обнял подругу, поглаживая коленки.
- Ты хочешь снова оказаться в гостинице?
- Да, да, да!!!
- Но тогда мне можно было не опасаться. Сегодня такой возможности нет. Как в песне: «А я все летала…»
- «Вот и залетела!». Так. Ты боишься этого? Значит, ты, Алия, над моим предложением серьезно не думаешь. А я согласен на ребенка. Нам ведь с тобой прилично лет, но ещё не поздно обзавестись даже двумя…
Уже утром, Анатолий даже и не думал среди ночи возвращаться в холостяцкое одиночество, Алия проворковала на ушко вот что:
- А ты не хочешь проверить твой второй сон, с которого начались головные боли. И я знаю, как это сделать, не зря же меня прозвали Черной ведьмой.
- Как?
- Первый твой сон сбылся, второй сбывается. Тебе нужно снова поселиться в той комнате, на той же койке. Может, тот сон повторится, если вещий, а, может, появятся и другие подробности, которые ты не запомнил.
- Но как выпросить командировку?
- Я уже всё продумала. Шеф любит предложения по сокращению кадров. Вот и скажи ему, что подозреваешь недозагрузку у обеих компьютерщиц. Но всё надо проверить, если сисадмин готов на доплату, пока оставшаяся специалистка будет в отпуске, и наоборот, то можно смело сокращать одну единицу.
На его удачу оказалось, что одна женщина уже подыскала себе новую работу. Может, Алия уже знала об этом. Осталось только увидеть сон.
- Значит, всё было как в тот раз, вспомни мелкие подробности.
- Та же головная боль. Смерть, как рисуют её с косой и в черной накидке, искала меня, точнее мужика в чёрной шляпе, чтобы лишить его той боли путём отрезания головы.
- Вот, наконец, и подробность, которая поможет принять решение. Раз начал менять жизнь, то займись и новым стилем одежды. Купи белую, а может три-четыре, шляпу, такого же цвета пиджак, черную рубашку, а брюки тут подойдут любые.
- Ты, действительно, Чёрная ведьма! Это же всё так просто! Пусть эта старуха ищет меня в чёрной шляпе.
- Считай, что тебе повезло с женой!
- Наконец-то выразила согласие! Спасибо! В ближайшую субботу едем в Нижний, купим всё необходимое, зайдем обязательно ещё в кино, там уже фильмы 3D показывают. Заглянем и в ювелирный. Колечко я же обязан тебе купить!
По приезде домой Алия посоветовала в понедельник непременно сходить к врачу, пусть и к платному, в «Соло», например. Записали, правда, на четверг. Невролог успокоила: это шейный остеохондроз, назначила соответствующее лечение – специальная зарядка, массаж, таблетки и мазь, спать только на низкой подушке.
А дальше всё было словно по расписанию. Жених и невеста в белом, на белой «Волге». Павел и шеф везли свидетелей на своих машинах.
Однокомнатные квартиры Алия и Анатолий удачно, с небольшой доплатой, обменяли на трёхкомнатную. Но и она скоро будет мала: детей, как и хотели, двое – Борис и Виктор, родившиеся с перерывом в пять минут.
Фирма на зависть всем соседям из арендуемого четырёхэтажного корпуса постепенно обзаводилась своим филиалами, притом в малых городах всех областей Приволжского федерального округа. С недавних пор стала известна в Центральном и Южном. Шеф, избранный председателем самоуправляющей профильной российской организации, перебрался в Москву, у него теперь другие планы, поэтому и продал большую часть акций своей фирмы. Основная их доля досталась трём членам совета директоров. Генерального кто теперь осмелиться назвать Рыжим хреном – только Павел Михайлович. Алия Альбертовна Чепелева – его заместитель по управлению разросшимся персоналом. Супруг Анатолий Петрович тоже помощник генерального – по новым технологиям.
А старуха с косой всё ещё ищет человека в чёрной шляпе. Но и ошибиться ей не положено, поэтому и поют так прекрасно ветераны сцены Бисер Киров и Михаил Боярский. Анатолий Чепелев купил своим сыновьям белые шляпки, как выйдет с ними на вечернюю прогулку, так вся набережная любуется этой троицей. А однажды дивились такой небесной картине: над светлой Окой медленно плыли три облака в форме большой шляпы и двух по её краям маленьких, ну точно как на земном променаде!
Анатолия Петровича возраст как будто и не берёт, так что я не могу написать про то, найдет ли его какая вредная старушенция, а вот до меня одна из её подружек, рыскающих по нашей округе, скоро, чувствую, дотянется своей костлявой рукой.