Персональная проза

Ульяна Прощенко
               
    Этот балбес стал приставать ко мне буквально с момента нашего знакомства. Случайно узнав, что двоюродный брат мой учится на сценарном во ВГИКе, он сразу спросил, буду ли я описывать его в своей " литературе". Не двоюродного брата, а бестолкового однокурсника. Я же уже углублённо изучала осадочные породы, и у меня в голове не было ничего, кроме их проводимости. И писала, но лишь научные статьи. Предложила написать о качестве его ногтя, в смысле годности для царапанья слюды. Он обиделся и отстал. Но не надолго.   
   Я не знала другого такого с пеной у рта. Как он мне доказывал, что я должна быть писателем! Написать книгу, а потом роман. Ну или хоть стихотворение. Например, в подарок. Ему. Я никак не могла понять, о чём же писать, тем более ему, а он всё твердил:
  - Ну как же, ты ведь литератор в 5 поколении. Что ж ты - не знаешь, о чём писать? Твои отцы, деды и прадеды - все писали. Да и прапрадед при Александре Николаиче пописывал. А кругом столько прекрасных тем. Ну вот возьми хотя бы меня...
   Тут я начинала давиться от смеха, хотя достаточного запаса юмора для описания этого типажа не имела, и пыталась его урезонить. Прапрадед мой разве что реляции писал по начальству о попойках нижних чинов. Ну, по маминой-то линии уж точно есть таланты. У мамы баушка вообще из попов. Вот так, я и прав!- тогда же проповеди на ксероксе не печатались, сам клир и сочинительствовал. А когда родной отец, неважно, что ты с ним не жила никогда, брошюровщик в типографии, то прямая дорога тебе легла. В издательство. А как же геология? А никак.
   Тогда я думала, что если таким образом демонстрируется интерес ко мне, как личности, то лучше бы это было по-другому. Цветочки бы принёс, что ли. Или там, тортик. Но, придя на день рождения, поклонник моей будущей прозы принёс мне кистевой эспандер, а попросту - резиновую баранку зелёного цвета, тренироваться для нелёгкого писательского труда. И все мои уговоры не могли развеять его домыслов. Помню, тогда я осерчала на тупоголового и выбросила этот эспандер в окно. Ничуть не смутившись, гость достал из кармана другой, розовый, и подал мне со словами:
   - Тот был для правой руки, а этот - для левой. Ну уж пользуйся одним двумя руками.
    И когда я, озверев, попыталась выяснить, зачем же писателю левая рука, он серьёзно ответил:
   - А чем же голову подпирать, когда мыслей сильно много? 
 
   Тот день был последним, когда я его пустила в дом. Мы расстались надолго. Я закончила институт, поездила по родным и зарубежным экспедиционным просторам, даже почти защитила диссертацию. Но меня подкосила беременность, и, родив дочь, я поняла, что не хочу двигать науку, тем более - в бок. Я тихо устроилась в конторе при институте, а потом плавно перетекла в Музей минеральных элементов. И вот там, среди таинственно молчащих друз и жеод, меня и стало посещать вдохновение. Удивительно, но оно напрямую было связано с камнями, приходила явная Муза Петра. В писанине моей то и дело встречались россыпи геожаргона. Все героини обращали большое внимание на форму огранки своих перстней. Особо тупой персонаж именовался " рудиментарной конкрецией" - и всё в таком духе. Начала-то я со сказок про камушки для собственного ребёнка, но дочь моментально доросла до Гарри Поттера, а я в колдовстве не сильна. Тогда стали меня посещать видения некиих дам былых времен и кавалеров при них. Не думайте, что я пишу любовные романы. Т.е. иногда там встречается любовь-морковь, но на самом-то деле мои книги о другом. Может быть потому, что дочь я зачала, родила и ростила в одиночестве, мне всегда был интересен рецепт личного счастья. Почему же какие-то люди, особенно тётки, удачливы в жизни (мужики, дети, деньги, etc.), а какие-то, включая меня, неудачливы - при прочих равных. В самом деле, если тебе дарят эспандер, что можно сказать о своей удаче?! Вот то-то. И гомерический смех ничего не объясняет. Подарил же он моей подружке Плюшке французские духи, при этом не будучи в ней сильнее заинтересован или дольше знаком. И даже то, что вид у меня смешной, ничего не значит. Вон президент у нас тоже смешной. Посмотрела бы я на того, кто подарил бы ему эспандер.
    Так что прозой я занялась от личной неудовлетворенности. Потихоньку, полегоньку, лет за 5, накропала первую книжицу. Появились читатели из сети, уверившие меня не в полной отсебятине. Нашёлся-таки спонсор, для которого  пришлось украсть несколько камушков из запасников минералогии. Не думайте,  не изумрудов и золотых самородков. И даже устроилась небольшая презентация в ЦентрГеоклубе под названием "Камни Судеб" - по одному из моих рассказов. И что же вы думаете? Как только моя книжка увидела свет, опять появился он. Прошло лет 20 с нашего последнего свидания, я и думать забыла о человеке, которого некогда всерьёз считала своим женихом. Презентация шла своим чередом. Поздравительные речи были сказаны, шампанское разлито, и я вдруг увидала среди скромной толпы любителей моей прозы хорошо мне известное выражение лица. Недоверие и ожидание светилось в знакомых глазах протолкавшегося ко мне человека. Он начал без обиняков и целования ручек:
   - Послушай, Уль, почему ты приписываешь мне такие странные мысли?
   Я безмолвно воззрилась, а он перелистнул нужную страницу и зачитал:
   "Его необыкновенные глаза остановились на её груди".
   - Что же здесь за мысль?
   - Ну как же. Что можно думать при взгляде на женскую грудь? Только о том, как она похожа на некоторые фрукты. Так вот, я никогда так не думаю.
   Стараясь опять же гомерически не рассмеяться, я сказала, что этот герой не имеет к нему прямого отношения. Мой несостоявшийся жених озабоченно посмотрел на меня:
   - А я-то считал, что он наиболее подходящ. Может тогда вот этот?- шуршание страниц.
   "Эти тёплые ласковые руки безмолвно говорили сами за себя, особенно мизинчики, отличающиеся своеобразной кривизной".
   - Посмотри, мне кажется кривизна моих мизинцев вполне своеобразна,- вытянул он слегка дрожащие руки перед собой. Тут я внимательнее посмотрела и увидела горящий нетерпением взор, вспотевшие залысины, насупленные брови. Этот человек был полон желания найти свой портрет среди моих слов и сердился, не узнавая его. За давностию лет обиды испарились из моего сердца, и мне стало по-настоящему интересно и весело. Я взяла его под вытянутую руку, подала стаканчик с шампанским, сказала:
   - Выпей за мой успех.
   - Ну какой тут успех. Тираж всего лишь 1000, да и объёмчик - десяток рассказов,- пригубил он.
   - Тебе что-то понравилось?
   - Женские образы все какие-то одинаково неприглядные. А вот мужская половина убедительна. Только никак не могу понять, с кого ты их списывала.
   - Ну, ты же не знаешь круг моего общения.
   - Да ладно заливать. Вот, например, у тебя описан мент. Ну откуда тебе знать ментов! А он даже выражается, как мент. Открой секрет, может тебе кто дописывает их?
   - Может быть.
   - Так я и знал. Скажи, среди них есть общие знакомые?
   Я вспомнила Плюшку, подругу, из которой я черпала бесценный материал, и кивнула головой. Он удовлетворённо улыбнулся, отёр лоб платком, поправил галстук:
   - Я и это знал. Вот откуда у твоих героев всё время встречаются мои черты.
   - А ты не думал, что это моё подсознательное, по Фрейду, прорывается в прозе? Может, я, не отдавая себе отчёта, глубоко и до сих пор люблю тебя?
   Он нетерпеливо отмахнулся:
   - В этом я не сомневаюсь, вопрос в другом. Получается, что мои черты встречаются повсюду. Но ведь не все твои герои положительны. Например, в "Судьбе камня" гидролог - что соответствует моей специальности - глубоко порочен.
   - Это почему же?- изумилась я, обидевшись за свою самую милую из шуток.
   - Да потому, что промеряя глубины и найдя камень с русалкой, он забирает этот валун с собой, оставив девицу без привычного места жительства в озере. Наверняка ей придётся менять водоём и, выйдя на сушу, она помрёт. А ему этот булыжник без надобности - это ж не брильянт. Персонаж этот явно отрицателен и похож на меня. А вот я-то как же - положителен или отрицателен? Что-то я никак не пойму.
   - Зачем это тебе?- спросила я, пригубив шампанское, и чувствуя, как интерес мой угасает. К тому же, ко мне начал движение спонсор, пора закругляться. Бывший встревоженно заглянул мне в лицо.
   - Я хочу знать, как ты считаешь...- начал было, но тут я перебила, хлопнув его по плечу.
   - В моей прозе о тебе нет ни единого звука,- отвернулась я, взяв спонсора под руку. Но потом дурацкая жалость, которая когда-то привела в его объятья, вновь охватила меня. Я оглянулась, и с высоты своих каблуков и 40 прожитых лет крикнула ему:
   - Пока нет. Но я непременно напишу о тебе так, что ты узнаешь себя, как в зеркале.

   Ну и что, узнал?