Домовой. Часть 1
Домовой
повесть
Мечта
Будем знакомы. Я, Григорий Владимирович Луков, без году дипломник педагогического университета, по невеликому «блату», пошёл работать сторожем. Да, устроился на службу я по знакомству. А ведь, казалось бы, невелика честь трудиться охранником, но всё же долгонько искал место.
- Хорошо бы стать сторожем - часто думалось мне. Придёшь, объект закроешь, чайку попьешь, а дальше за книги, за рукописи возьмёшься.
И с именем мне повезло. Звучное, значимое. Григорием деда моего звали. Хорошо, что родители догадались меня так назвать. А вдруг бы понравилось им имя Серёжа. И стал бы я Серёгой. Стоило бы крикнуть потом во дворе или в школьном коридоре, как сразу же повернулось бы семь, а то и больше ребячьих головёнок. Столько моих ровесников названо Сергеями. Даже там, наверху, посмотришь в «ящике» или по радио послушаешь министров или «думаков», то и дело прозвучит Сергей такой-то или этакий.
А Григорием зваться хорошо. Имя достаточно редкое. Хоть и донимали меня в детстве товарищи, обзывая «Гришкой-тарарышкой».
Впрочем, был бы Серёжей, окрестили бы «бабьей рожей» или ещё как-нибудь. Детство на выдумки богато.
Когда было мне лет десять или двенадцать, посмотрели с друзьями фильм «Неуловимые мстители». Взирали на киноэкран с удовольствием незабвенным.
Но стоило прозвучать знаменитому: «Гриня», как приятели лукаво оборачивались, отыскивая кого-то в полутьме кинозала.
Досталось мне тогда. Ну а кому не достаётся в детстве. Кому не досталось в детстве, тот беден остался.
Впрочем, теперь я уже не «Гриня», и не Гришка, а Григорий, и даже порою Владимирович.
Итак, мечта сбывается. Моя мечта, личная, а не чья-нибудь. Есть, конечно, грёзы общественные, которые воплощаются в планы.
Всякие случаются мечты.
Быть сторожем. Хорошо ли это? Наверное, не плохо. Возможно, положение охранника не оптимально и не слишком идеально, и всё же…
Одно дело - охранник с оружием, бронежилетом, рацией, и прочими атрибутами «секьюрити».
И совсем другое поприще - сторож в заводском громадном цехе, без ружья, револьвера или пистолета, даже без маломальского ножичка.
Всё оружие сторожа - связка ключей да ещё телефонная трубка. Трубка трубкой, а провода снаружи. Чикнуть по ним - доля секунды, а там - что Бог даст.
Я - сторож. Сто рож - несколько похабно звучит это слово. Сто лиц должно быть у охранника. Не только Триглав, но стоглав обязан быть бдящий. Нюхом, духом, осязанием надо ощущать всё, что грозит, мешает, присутствует в помещении. Что дальше - стонос, стопор, сторук, стоног, словно мифический греческий великан Бриарей. Сторож.
Завхоз
- Ой, новый сторож пришёл. Да какой молодой - говорит при моём появлении на новом месте работы завхоз Валентина.
Весёлая, шустрая, ушлая, повсюду у неё связи. Что ни спросишь, всё на месте, спецовки, рукавицы, метлы, лопаты. Впрочем, иного завхоза и не представишь.
Семёныч получает у неё по доброте душевный стиральный порошок для своих нужд.
Однако и сам он помогает Валентине с уборкой стружки.
Валя - моя непосредственная начальница. Муж у неё старший мастер, тот самый Глеб Яковлевич, что участок свой в трезвости держит. О нём ещё будет сказано впереди.
Мужиков-то Яковлевич от винища спасает, а вот супругу не уберёг.
Вспоминаются памятные с детства строки Багрицкого «Валя-Валентина, что с тобой теперь, белая палата, крашеная дверь».
Валя –весёлая симпатичная женщина с румянцем, который всё чаще оказывался искусственным. Порой можно было застать её в кабинете в конце смены с упавшей на руки головой. «Хозяйка» цеха стала выпивать и крепко. Забаловалась.
«Дочка Евы» соблазнилась «зелёным змием», который ей не плод познания преподнёс, а жидкость забвения, воду безумия в граненом стакане. Впрочем, из чего она пьёт, я не видел. Женщины порой любят принять спиртное из аккуратных фаянсовых чашек, которые у нас почему-то называют «бокалами».
Не ведомо, от этого или от того появилась у неё опухоль мозга, но порой думается, что всё на свете не случайно. Впрочем, мне ли судить об этом.