Ради нас
Моллюски и рыба
Отдают себя
Бескорыстно
Нам в пищу
Рёкан
Рыбы кричат.
Я стою посреди павильона, каменно-гулкого, как собор. Снаружи мокрый снег и ветер, внутри – тяжелый, как вода, воздух. Запах соли и гнили, брезента и водорослей. Холодно.
Обхватываю себя руками – плащ не греет, холодно, холодно… Или мне кажется?.. Кругом люди в брезентовых фартуках поверх свитеров – никто не трясется, не ежится; может, они привыкли?.. Руки в оранжевых перчатках окунаются в белые плоские ванночки, деловито копошатся, перебирая хвосты, плавники, панцири. Блестящие ножи ловко, одним движением, раскрывают черные скользкие раковины размером с ладонь. Пальцы привычно вынимают студенистые тельца моллюсков, нанизывают на веревочки – выходят этакие людоедские ожерелья, военные трофеи…
Рыбы кричат.
«Помоги! Мы умираем! Задыхаемся! Нам тесно! Слишком светло! И страшно, о, как нам страшно!»
Красные круглые рыбины умоляюще пучат глаза. Осьминоги зябко и жалко поджимают щупальца. Полосатые тельца креветок словно сведены судорогой.
« Посмотри! Нам вырывают жабры и отрубают головы! Нашу плоть отделяют от костей и разрезают на части, наши внутренности выбрасывают в мусор!!!
Нас убивают!..
Нам больно!
Мы хотим домой!
Мы хотим жить!
Спаси нас…»
Вой, многоголосый, как «Dies Irae». Непрерывный вопль боли, разрывающий мозг. Неужели никто, кроме меня, не слышит?!
«Не слышит. Никто нас не слышит! Нас некому больше спасти. Помоги нам!»
«Но что, что, что могу я сделать?!»
«Забери нас отсюда»
«Всех?!»
«Нет, только меня! И меня! И меня! Меня-меня-меня…
Я за всю жизнь никому не сделал зла. За что я должен погибнуть?..
А у меня остались мальки в океане…
А мы вообще еще икринки. Нашей матери вспороли брюхо, чтобы нас вынуть…
А я…
А я…»
Голова раскалывается, зубы то и дело начинают стучать. Мимо на тележке провозят туши тунцов, похожие на снаряды – серые, с кровавыми дырами на месте головы. Шарахаюсь и налетаю на прилавок.
«Спаси нас!!!!!!»
«Хорошо! Хорошо, только замолчите!!! Я сейчас пойду на площадь. Я расскажу людям, как вы мучаетесь. Я… я заставлю их перестать есть рыбу. Я соберу со всех деньги и выкуплю вас. Честное слово. Я сейчас. Я вернусь…»
«Не уходи!
Не уходи!!»
Истеричный визг тысяч, миллионов голосов…
Как это выдержать?
Застывшими пальцами лезу в карман. Достаю кошелек. Крепкая зеленоватая рыба смотрит на меня будто исподлобья. Молчит. Я отсчитываю купюры, торопливо выгребаю мелочь. Протягиваю улыбающейся торговке. Кошелек пуст.
«Эй, а меня?
А меня?
Меня-меня-меня-меня…»
«Простите. Простите. У меня больше нет денег. Может, завтра…»
«Завтра?
Завтра будет поздно.
Мы все умрем.
Да падет наша кровь на твою голову».
Рыбина тяжко шлепается в подставленные ладони.
«Да падет наша кровь…»
Влажное, упругое тело в руках надувается, как воздушный шар. Зеленоватая кожа покрывается пупырышками, которые тут же вырастают в шипы.
Рыба молчит.
Я крепко прижимаю ее к груди и бегу к океану…