Сюрприз
«Мне срочно нужно подстричься!» - вот уже почти месяц я ложилась вечером и вставала утром только с этой мыслью. Мне попала «вожжа под хвост», как говорила когда-то моя Бабушка.
Я, совершенно согласна с утверждением моего любимого, что густые длинные волосы – это женственно и красиво, но знал бы любимый как это тяжело. Как бы аккуратно ты не спала, утром волосы спутаны так, что чесать их, не расчесать. После мытья вся эта густая красота сохнет так долго, что просто терпения не хватает, ну вот мое терпение и лопнуло! Тем более что отговорить меня от задуманного было не кому.
Позвонив своему парикмахеру, я узнала, что она только что ушла в отпуск. Мне бы остановится и переосмыслить свою навязчивую идею, но не тут-то было! Обзвонив подруг, и найдя мастера, работающего недалеко от моей работы, я созвонилась с ним и назначила день для стрижки.
Я не собиралась стричься коротко, но, тем не менее, зная отрицательное отношение моего любимого к стрижке, была рада, что его в данный момент нет в Москве. Он был в Испании на симпозиуме и в ближайшие две недели, я была совершенно свободна и предоставлена только самой себе и своим капризам.
Вот уж будет сюрприз!
И вот наступил так долго жданный день! Любая женщина знает, что такое идти к незнакомому парикмахеру - он не знает твоих волос, не понимает, что именно ты хочешь от него, и ничего хорошего, в принципе, мы не ждем друг от друга. Но! Ему надо зарабатывать деньги, а тебе нужна стрижка, и поэтому нам обоим деться некуда!
Я села в кресло.
Посмотрела в зеркало и подумала: «Кой черт меня занес в это богоугодное заведение?! Вполне приличная стрижка! Какого рожна мне тут надо? Был бы Игорь в Москве, меня бы здесь не было… Может не надо?!»
НО было уже поздно! Меня завернули в полотенце. А чтобы я не вырвалась, запеленали в пеньюар. Щелкнули ножницы! Все! Поздно!
- Добрый день! Наталья Васильевна, я новый водитель Игоря Владимировича, Алеша. Он сегодня прилетает из Испании и просил, чтобы вы встретили его в Шереметьево! - услышала я, взяв трубку сотового.
О! Господи! Ну почему именно сейчас он возвращается? Ни раньше… Ни позже… Вот это сюрприз! Но если бы он знал, какой сюрприз я ему готовлю. Как почувствовал… всего на пять минут опоздал…
На ПЯТЬ минут позвони он раньше, я бы не сидела в парикмахерской.
Перекрикивая шум работающего фена, я пыталась объяснить, что я сейчас в парикмахерской и это просто невозможно! Я попросила Алексея дозвониться до Игоря и объяснить ему, что я не успею, что у меня другие дела и что я терпеть не могу таких сюрпризов.
Через несколько минут мой телефон опять ожил и начал биться в истерике, распевая веселую песню о «девушке из Нагасаки, у которой маленькая грудь». Я долго старалась делать вид, что совершенно не слышу звонка, но косые взгляды клиенток, прослушавших всю песню от начала до конца шесть раз подряд, заставили меня ответить на звонок.
- Наталья Васильевна! Простите, пожалуйста, но я не смог дозвониться… Игорь Владимирович уже в полете и телефон отключен… Вы поймите меня, у меня четкие инструкции и я не могу не выполнить их! Мы должны успеть… Время еще есть… Куда я могу подъехать, чтобы забрать вас?!
Я была зла, как кошка, которой наступили на хвост. У него, видите ли, «четкие инструкции»…
Нет, вы представляете?! А то, что я сижу у парикмахера, который меня первый раз видит и стрижет на моей голове, что-то невообразимое, это как-то даже в расчет не принимается!
Я продиктовала адрес и отключилась. Так! Спокойно! Только не надо нервничать… Слава Богу, что я сказала длину волос оставить такой же, и попросила только придать стрижке форму. Значит из того, что останется, еще можно будет хоть что-то перестричь. На себя в зеркало я смотреть не могла. Там сидело какое-то лохматое чудовище, которое в данный момент, заливали литрами лака экстра-фиксации, чтобы не дай Бог! вся эта «красота» не исчезла, если я попаду в торнадо, снежную бурю или ураган!
Как нарочно, расческу я оставила дома, поэтому выскочив из цирюльни, я пыталась руками расчесать эти склеенные намертво лохмы. Ага! Размечталась! Мои руки разодрать все это не могли. Я от злости даже плакать не могла! Я ругалась как сапожник, причем сапожник страшно пьяный и еще более страшно злой.
Увидев водителя и кинувшись к нему как к родному, я быстренько юркнула с машину и наконец-то поняла, в чем прелесть тонированных стекол - да исключительно в том, чтобы не было видно, как тебя могут изуродовать в парикмахерской!
До Шереметьево мы не доехали, а долетели. Ворвавшись в аэропорт, я с ликованием услышала сообщение, что рейс задерживается. Кинув сумку очумевшему в конец водителю, я рванула в туалет мыть голову.
Водитель Алеша бежал за мной и умоляющим, чуть не плачущим голосом, причитал, что двадцать минут опоздания, этого совсем мало, чтобы вымыть голову. Я бежала впереди него и огрызалась как собака, что двадцать минут – это целая вечность, что пока Игорь Владимирович пройдет паспортный контроль и получит вещи, я успею все на свете! Водитель, трусил следом и уныло бормотал, что из вещей у его шефа, только ручная кладь, а пойдет он по VIP коридору и поэтому времени уже нет ни на что, кроме как стоять, и весело улыбаясь ждать его, то бишь Игоря Владимировича.
Ха! Как можно стоять, весело улыбаясь, если у тебя на голове овин?!
Скулеж шофера смолк, как только захлопнулась дверь дамского туалета. Набрав полные пригоршни жидкого мыла, я сунула голову в раковину, но не тут-то было! Склеенные намертво волосы не хотели намыливаться. Жидкое мыло скользило по моему «причесону» как по шлему космонавта, мне даже казалось, что вода скатывается с моих волос, не намочив их. То есть, поверх всего начесанного на мне теперь было еще две пригоршни зеленого жидкого мыла и это все, стояло дыбом и ни в какую не смывалось и даже не мылилось. Заходящие в туалет дамы спрашивали, есть ли тут Наталья Васильевна и когда выходили четко и громко рапортовали шоферу, что такой дамы в туалетной комнате нет. А я молчала как партизан на допросе и только с ожесточением терла свою голову.
«Пилите, Шура, пилите!!! Они золотые…»
И еще… «Терпенье и труд – все перетрут!»
Только эти две фразы из моего далекого детства не дали мне сойти с ума от злости и ужаса.
Отмыв волосы от остатков парикмахерского искусства, и сунув голову под сушку для рук, я уже почти была красавица!
Когда я выскочила из туалета со стоящими дыбом волосами, вытаращенными глазами на красном лице, с мокрым воротником на платье, по выпученным глазам водителя поняла, что сегодня «хороша как никогда»»! Но и он был не лучше!
Алексей стоял, одной рукой судорожно вцепившись в красную дамскую сумочку, во второй у него был зажат сотовый, по которому он пытался объяснить, что он стоит у дамской туалетной комнаты и, что я туда вошла, а обратно так и не вышла и что другого выхода нет, и он не знает где меня теперь искать! На водителя было больно смотреть. Мне показалось, что его вот-вот хватит удар. Мокрые лохматые волосы, вытаращенные глаза и мелкие капельки пота на пунцовом и смущенном лице.
Он, как потерявшийся пес, бросался к каждой выходящей из туалета женщине и приставал с дурацкими вопросами, о пропавшей там Наталье Васильевне. Увидев меня, Леша чуть не прослезился от счастья, что я наконец-то нашлась. Он что-то бодрое и ликующее заверещал в телефон, и мы бодро рванули встречать Игоря.
Любимый уже прошел все формальности, которые только мог пройти, и стоял в аэропорту, не понимая, в чем собственно дело.
Не было никого… То есть все были! И даже в аэропорту, но вот только непонятно где. Ничего себе, радостная встреча! Ничего себе, сделал сюрприз, прилетев раньше!
- Наталья Васильевна, еще чуть-чуть осталось! - приговаривал Алеша, рассекая толпу и таща меня за руку. Я, поскальзываясь на огромных каблуках и, не входя в занос, старалась не отставать.
В любимого я врезалась, не успев затормозить.
- Господи! Ну и вид у вас обоих - волосы стоят дыбом и глаза как блюдца! Я что?! Так похож на привидение?! Или вы из бани? - поразился Игорь.
Ответить ни я, ни Алеша ничего не могли. Мы только дышали как две загнанные лошади.
- Ну, все, все… Давайте потихоньку двинемся. Дома поговорим.
Алеша отдал мне мою сумочку, забрал багаж у Игоря и мы двинулись к выходу из аэропорта.
Только сев в машину, и обняв меня, Игорь посмотрел на мои волосы и сказал:
- Глупышка! Ну вот, что ты опять натворила?! Ведь меньше чем на месяц улетел, и что? Оставить на неделю тебя нельзя. Как ребенок…
- Вот и не оставляй! Зачем ты уехал так надолго?! Смотри, как меня подстригли, - всхлипнула я.
- Ну да… подстригли… Подкрались! И начали стричь! Наташка! Вот вечно ты так! Горе ты моё! Еще год будешь волосы растить, чтобы, как только уеду, что-нибудь тут же себе выстричь? - смеялся любимый.
- Я больше не буду… когда ты улетишь стричься… Я теперь буду только при тебе… И то еще не скоро! Больше не хочу стричься! И вообще… это был сюрприз, - хлюпнув носом и вздохнув, сказала я.