Здравствуй!
Вот мы и встретились, ты и я….Я тихо бреду босиком по шершавой дороге, влажной от твоих слез. Она извивается под моими ногами, будто стремится ускользнуть, но при этом царапает своими коготками мои еще не совсем огрубевшие ступни. Но я почти не чувствую ее укусов, я бреду, не задумываясь над направлением, я просто бреду и дышу воздухом, который насыщен тобой, наполнен твоей сущностью, пронизан тобой насквозь, будто ты растворился в каждом вздохе ветра, в каждой его грани преломившегося бытия. Я просто бреду…
А ты идешь со мною рядом… надо мной, подо мной, по бокам… ты везде.. ласкаешь меня своими тонкими, эфемерными пальчиками. кутаешь в свои серебряные объятья… Ты касаешься моих губ, моих ресниц, моих щек, моих рук. моих плеч… мои слезы сливаются с твоими и уже невозможно различить, где твои. а где мои капли растревоженной души. Нет мне не больно, мне не тяжело, мне просто грустно. Грустно оттого, что мы относимся к разным мирам, что ты принадлежишь всем, что я не принадлежу себе.
И все-таки я счастлива, потому что сегодня мы вместе, ничто и никто не может разлучить нас, и мы тихо поем одну и ту же песню, песню немых слез, потухших глаз, красками кричащих уст, истерзанного сердца и разорванной крючьями непонимания души, песню, которая понятна нам двоим и которую никто не может подслушать. Это песня о нас, о тебе и обо мне, песня обо всех и ни о ком. песня о судьбе и первозданности, песня о молчании вселенской души, которая уже не в силах бороться с человеческой кривизной.
Как хорошо, когда мы вместе: можно плакать, не стесняясь и не скрывая своих горьких слез, все равно никто не увидит; можно улыбаться и ловить губами твои поцелуи, легкие и почти невесомые, но такие жгучие; можно смотреть на всех, но видеть только тебя, и никто не заподозрит меня в неверности или чрезмерной раскованности; можно таять от твоих ласк, сгорать в сладострастной неге и быть совершенно приличной для всех, кто встречается на моем пути безвременья и беспространства, пути без начала и конца, пути бесконечности…
Как редки бывают эти минуты летом и как долгожданны для меня! Ты весело барабанишь по крышам, по зеленым листьям, по разноцветью трав, по распахнутым зонтам, по глинистым лужам. Ты всматриваешься в чужие окна, в витрины жадных магазинов, в лобовые стекла несущихся машин, всматриваешься, чтобы увидеть знакомые глаза.
А Я тихо бреду в тебе, бреду по дороге. которую ты жадно облобызал, бреду, смотря в небо своими заплаканными глазами: вот то. что ты искал, вот чьи очи ты так упорно высматривал среди зазеркалья, посмотри мне в глаза и застынь в них, поселись в них навсегда. чтобы я никогда с тобой не расставалась…
Твои искрящиеся уста касаются моих губ, и я понимаю, что на миг становлюсь тобой, сотканной из мириадов брызг, которые соединены между собой чудотворной силой. Я не чувствую ни рук, ни ног, не чувствую движения, будто легкость овладела мной, и от малейшего ветерка все может превратиться в искрометный фонтан, оживший лишь на одно мгновение, оживший. чтобы умереть.
Я бреду по шершавой дороге, оставляя за собой алые пятна, которые ты дико дробишь своими пальчиками. Ты хочешь, чтобы я была твоя, чтобы каждая моя частица принадлежала тебе, чтобы весь мой мир был заполнен тобой, и поэтому яростно сжимаешь в своих объятьях…
Но я знаю, что после порывов такого безумия, обволакивающей страсти ты стихнешь и исчезнешь, исчезнешь… Нет не на совсем… каждое утро ты будешь посылать мне свои росистые поцелуи, но ты будешь далеко и опять я буду ждать тебя, безрассудно веря в то, что ты придешь, рано или поздно, придешь… Ты придешь, и я тебе гортанно крикну, крикну во всю мощь:
Здравствуй, дождь!