Зной. Духота. Ад.
Жаркий июльский день в миллионном городе превращается в пекло. Да и ночью, когда раскалённые за день дома отдают свой жар, можно представить то самое пресловутое место, где нелицеприятные сущности жарят нас на сковородках и варят в котлах со смолой.
В такие дни все стараются, по возможности, убежать из каменного леса, вспоминая что есть на Земле такие блага как моря, реки, озёра, леса и луга. И конечно, достигают этого, используя средства передвижения. Тому, кто не имеет личный транспорт, ничего не остаётся как только выстоять долгую очередь за билетами, изнывая от духоты и мечтая поскорее оказаться в спасительных местах.
В центральной городской кассе предварительной продажи билетов мест для сидения, естественно, не было и вентиляции тоже. Зато была тьма-тьмущая людей и невероятная духота. Просто парилка с углекислотой. Избранных, сидящих по ту сторону застеклённых касс, это, естественно, никак не затрагивало. Их микроклимат существенно отличался от описанного.
Длинные хвосты очередей в каждую кассу. Банально, но точно выражаясь – «яблоку негде упасть». Бесполезно пытаться сориентироваться, где будет быстрее. Всё зависит от того как работает кассир. Но на это должна быть просто «везуха». Иначе…
Одной из таких очередей явно не повезло. В кассе сидела томная блондинка с пухлыми, ярко накрашенными губами и такими же пухлыми формами. По своей сути она, очевидно, искренне не понимала, почему она вообще должна работать, и к тому же была явно утомлена бесконечными летними очередями. Поэтому работала она очень медленно и постоянно позволяла себе отвлекаться от работы. То принимает и раскладывает бланки, как в замедленном кино, то минут пять болтает с подошедшей коллегой, то говорит по телефону, и судя по елейности тона, очевидно, с шефом.
Подходило время 30-минутного перерыва.
Мужчина, стоявший в очереди был не согласен с таким стилем работы вальяжной кассирши. Он даже позабыл о духоте и чудовищном личном дискомфорте, настолько сосредоточился изучением и анализом работы кассирши. В конце концов, глубоко оскорблённые чувства клиента, который платит деньги, в нём вырвались наружу и он сказал во всеуслышание:
- Девушка, извините, нельзя ли работать быстрее, ведь здесь люди стоят!
Блондинка метнула явно оживший недоуменный, и уже негодующий, взгляд,
ища глазами чудака, который это сказал. Найдя его, она, излучая глазами искры, сказала:
- Не поняла… Вы мне будете указывать как работать?
Эта, довольно безобидная по содержанию фраза, была сказана тоном от которого становится сухо во рту и начинает учащаться пульс.
- Я не указываю, а только заметил, что вы работаете медленно. В кассе рядом человек, с которым мы вместе пришли, уже взял билет, а мне ещё час стоять, - вежливо объяснил, уверенный в своей правоте, мужчина.
- Вот и становились бы в кассу рядом. Помолчите и не мешайте работать, - вмешалась в разговор женщина, стоявшая в очереди третьей и явно расчитывающая получить свой билетик до перерыва.
- Да что вы мне рот закрываете? Я разве не прав?
- Слушай, закройся, а! – повернулся посмотреть на возмутителя детина внушительных размеров.
- Так вы здесь разбирайтесь, а я в таких условиях работать не могу, - пропела явно оскорблённая кассирша и, капризно сложив свои пухлые яркие губы, захлопнула окошко. Потом, поставив табличку «Перерыв», она покинула кассу на семь минут раньше положенного времени.
- Ты дебил, что ли? – прямо завизжала от негодования женщина, стоящая второй у кассы, которая вдруг неожиданно потеряла возможность купить билет до перерыва.
- Чего это я дебил? Я сказал правду. Это вы все стоите и молчите, что эта накрашенная кукла издевается над нами. Наверное, с начальником спит, всё ей можно. За границей знаете как обслуживают? Быстро, чётко, вежливо, с улыбкой. Мы же деньги им несём! – просто прорвало мужчину и он старался объяснить свои благие намерения, почувствовав своё «пошатнувшееся положение в обществе».
- Вот и шуруй за границу, умник хренов, - раздался голос уже из конца очереди. Вероятно, здесь уже были задеты национальные чувства.
- Ему, наверное, завидно, что он с ней не спит, - из того же конца прозвучали слова с хихиканьем.
- Да, вот не умничали бы вы, мужчина. Нас много, а кассирша одна, вот она обиделась и ушла, - пропищала фальцетом маленькая пухленькая розовенькая женщина, которая от жары и возмущения стала ярко-красной.
- Да этот бардак всегда будет, если все со всем будем соглашаться и молчать. Понимаете? – продолжал отстаивать свою точку зрения возмутитель, но задора уже явно поубавилось.
- Слушай, козёл, заткнись, а! Закрой своё… - детина опять повторил свою просьбу коротко и предельно ясно.
- А ты не оскорбляй, понял! – защищался отважный борец за права потребителя.
- Поймёшь сейчас ты! – детина подошёл к мужчине и продемострировал всё своё величие перед ним, оказавшись раза в полтора выше и шире.
- А ну пшёл вон, не воняй!..
- Что?.. Вы что себе позволяете!? – от возмущения у бедняги уже чуть не выпрыгивали взволнованные глаза.
Дальше всё развивалось быстро и стремительно. Под общее одобрение толпы понадобилась только минута, чтобы сопротивляющийся, но не имеющий шансов остаться в этом месте, гражданин оказался на улице. Детина оказался добрым. Ни ссадины, ни царапины на теле недовольного работой городских билетных касс не оказалось.
Это история со счастливым концом.
Незадачливый бедняга, потеряв на этот момент возможность приобрести счастливый билетик, получил зато возможность не дышать ядовитыми парами выдохов в переполненном зале.
Очередь до окончания перерыва долго и солидарно «мыла кости» этому «придурку» и ему подобным, чем значительно скрасилось время томительно ожидания конца перерыва.
Кассирша, великодушно открыв кассу раньше аж на две минуты после перерыва, не стала работать быстрее, но немного полюбезнее.
Я же, возвращаясь домой через три часа спустя после этих событий с желанными ЖД-билетиками в сумочке хотела только одного – скорее в душ и смыть липкую грязь после душного зала. В голове моей непрестанно крутились слова Ванги:
«…Я переживаю муки всех людей и не могу, да и не смею это объяснить, потому что строгий голос непрестанно предупреждает меня, чтобы я не силилась объяснять что бы то ни было, так как люди достойны той жизни, которую они имеют…»
Зной. Духота. Ад. Но есть надежда, что пойдёт дождь.