Воспоминания о чтице. Фрагмент 11

       

                Д Е П Р Е С С И Я


        В конце 80-х (или начале 90-х) она оказалась в больнице с депрессией и попросила меня (по телефону) ее навестить. Больница находилась рядом с метро, а корпус, в котором была соответствующая палата, напоминал унылый традиционный жилой дом 30-х годов. Войдя в обычный полутемный подъезд, я все еще сомневалась, нахожусь ли я на больничной территории или вышла за ее пределы.
        Условия обитания тоже были довольно унылыми -- в слабо освещенной палате почти вплотную размещалось порядка десяти женщин, в ТЕСНОМ КОНТАКТЕ преодолевающих депрессию (если такое ВОЗМОЖНО!). И вот, наконец, моя давняя приятельница узнала меня и вышла мне навстречу...
        Мы расположились на скамейке у окна в общем зале, обменялись новостями за последние месяцы... Она выглядела несколько потемневшей: тусклые стены больничных коридоров наложили отпечаток на лицо. Но разговаривала она оживленно, в голосе слышались радостные интонации -- чувствовалось, что болезнь отступает. От принесенного мною гостинца в виде домашнего печенья она стала решительно отказываться, но, узнав, что я готовила его сама, приняла с удовольствием. Я, конечно, поняла ее настроение: ей НЕУДОБНО было, что, отозвавшись на ее просьбу приехать, я еще взяла с собой гостинцы, а я, в свою очередь, НЕ МОГЛА прийти с пустыми руками. Таким было очередное естественное проявление ее ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТИ.
        Мы говорили недолго, но СОДЕРЖАТЕЛЬНО, опуская многие подробности -- определенное для гостей больничное время подходило к концу. В процессе нашего диалога к ней пришла еще одна посетительница; и мне приятно было видеть, как поднялось настроение у Риммы Петровны -- она снова была прежней, полной энергии. Перед расставанием она спросила, что прочитать для меня. Желая поддержать ее светлый порыв, я выбрала стихи Ахматовой, зная, что моя приятельница любит эту поэтессу. Когда Римма Петровна читала стихи, голос ее звучал еще слабо, но ВДОХНОВЕННО: даже в обстановке этих казенных полутемных стен она была полна поэзии...