РУЧЕЕК И ЯБЛОНЬКА
С первыми лучами солнца ручеек пробуждался. Сладко потягивался, журча хрустальными водами, радостно улыбался, приветствуя зачавшийся день, и спешил поздороваться с окружающим его миром. А поскольку ручеек был невелик, всего несколько десятков метров в длину и несколько локотей в ширину, то и окружающий его мир был ограничен его скромными размерами.
Однако собственная малость несколько не ущемляла его самолюбия. И даже соседство могучей реки, от которой он брал свое начало, не вызывала в нем ни чувства ущербности, ни зависти. Ручеек был доволен тем, что он есть. Доволен, что его жизнь протекает не бессмысленно, но, как и все существующее в природе, подчинено некоему замыслу и имеет свою цель, которая придает его жизни значение и смысл.
В сущности, на всем этом выжженном солнцем пространстве, состоящим из песчаника и камней, нескольких десятков метров прибрежной полосы, отделяющей реку от леса, где ручеек тек, для всей произрастающей там скудной живности, он был единственным источником влаги. От него брали жизнь и кусты, и деревья, растущая по его склонам трава, и даже зверье, в особо знойные дни, утоляя жажду, лакало из его русла воду. Все это ручеек питал своей влагой. Но главным и вместе с тем самым любимым предметом его заботы была для него растущая неподалеку одинокая яблонька, оставшаяся от некогда цветущего сада.
А когда то давным-давно, на этом месте стоял шикарный бревенчатый дом, в котором жила семья лесника; муж, жена и двое их сыновей. Дом был окружен со всех сторон зеленью. Фасад украшали пышные кусты дикорастущей розы и жасмина, обрамленные сиренью и жимолостью, а со стороны леса, и южной стены возвышался цветущий яблонево-вишневый сад. На грядках произрастала клубника и овощи.
Но потом, все изменилось. Что то случилось. Что именно, ручеек не знал. Но однажды лесник с семьей уехал и больше не возвращался. И дом, и сад остались без присмотра. Непогода и время сделали свое дело. Дом постепенно сгнил и развалился, оставив от былого великолепия лишь груду гниющих бревен и каменный остов фундамента, а сад засох и погиб. Осталась лишь одна единственная яблонька. Она то и стала для ручейка предметом его любви и заботы, возместив утрату.
Ручеек любил яблоньку и всячески о ней заботился. Омывал ее корни живительной влагой и часами развлекал журчанием песен, и разговорами. И яблонька отвечала ему взаимностью, осыпая его в пору цветения белоснежными цветами. А осенью, в сезон созревания плодов, в благодарность за любовь и заботу, роняла в его воды самые сочные, спелые яблоки, от чего влюбленное сердце ручейка заходилось счастьем.
И так происходило из года в год, пока, однажды, на берег реки не пожаловали рыбаки.
Это случилось в один из летних дней. Ручеек услышал доносившиеся с берега реки человеческие голоса и поспешил туда, узнать, кто бы это мог быть. Он подумал, что это вернулся прежний хозяин дома, но ошибся. То были рыбаки, трое взрослых мужчин и один ребенок, мальчик, лет десяти.
Судя по количеству привезенного ими скарба, две палатки, надувная лодка и несколько рюкзаков с провизией, и теплой одеждой, ручеек догадался, что пожаловали они не один день.
Какое то время он с любопытством наблюдал за их обустройством, после чего, поспешил к своей возлюбленной яблоньке, поведать ей о случившемся.
- Ты напрасно радуешься,- скептически заметила яблонька. - Вряд ли это к добру,- сказала она, тяжело вздохнув, и, как троянская пророчица Кассандра, оказалась права.
Уже на следующий день, в знойный полдень, с берега реки пожаловал малолетний следопыт. В отличие от фанатично преданных рыбалке взрослых, он не имел той усидчивости и азарта, и потому рыбная ловля ему скоро наскучила.
Просидев до полудня с удочкой на берегу, под палящим солнцем и не выудив ни одной рыбки, он потерял интерес к рыбалке, смотал снасти, и, испросив разрешения у взрослых осмотреть окрестности, побрел вдоль ручейка вглубь берега.
Скоро ручеек привел его к заброшенному дому. Какое то время мальчуган увлечённо осматривал останки дома. Для городского жителя, родившегося и выросшего в каменных джунглях, среди асфальта, и копоти машин, окружающий пейзаж был для него в диковинку. Все было ново и интересно, все удивляло. Так что некоторое время юный следопыт с усердием копошился среди полусгнивших бревенчатых завалов, растаскивая их по бревнышку, в надежде отыскать, что нибудь экзотическое.
Потом ему это наскучило. Любопытство исследователя уступило место ребяческой шалости. Мальчишке захотелось поиграть. Он уселся на бережку ручья и стал сооружать песочную крепость, воздвигая из песка стены, дома, и башни. И, как и полагается средневековой крепости, которую он замыслил соорудить, ее стены должны были быть окружены не только земляным валом, но и водным каналом, на случай нападения неприятеля, в целях преграды, не дающей врагу внезапно обрушить всю свою мощь на осажденных в крепости защитников.
Для этого мальчишка обнес стены крепости земляным валом и прорыл вокруг них глубокий канал, соединив его с ручейком. Так он рассчитывал заполнить ров водой. Однако у него это не вышло. Ручеек ни как не желал заполнять его водой. Он находился значительно ниже уровня прорытого мальчишкой канала и самотеком его заполнить не мог. Тогда, немного поразмышляв, сметливый мальчишка задумал соорудить плотину, рассчитывая с ее помощью поднять воды ручейка на необходимый, для заполнения канала водой, уровень. Покрутил по сторонам головой и решил воспользоваться останками догнивающего дома.
Подтащил к ручейку обломки досок, куски черепицы, несколько кусков, отломившегося от фундамента, бетона и всем этим перегородил ручеек, соорудив плотину чуть ниже прорытого им канала. Через несколько минут запруженный ручеек поднялся, вышел из берегов, образуя небольшое озерцо, и устремился в прорытый мальчишкой канал, заполняя его водой. И вскоре вокруг песчаной крепости заплескалась вода. Затем перемахнула через край и побежала в новом направлении, прокладывая себе новое русло.
Довольный своим архитектурным детищем, мальчишка не без гордости взирал на возведенную им песочную крепость, вокруг которой плескалась вода, и радовался. Радовался тому, что ему удалось воплотить свой план. Затем, уставший и удовлетворенный, поплелся на берег. К этому часу день уже незаметно перетек в вечер, вокруг стало смеркаться, и ему пора было возвращаться.
На следующее утро, не прикасаясь к удочкам, мальчишка прямиком направился к своему песчаному творению. Он хотел закончить начатое вчера дело. Хотел застелить крыши домов листьями, перекинуть через водный ров, плетенные из сухой травы, мосты и вылепить из хлебной мякиши человечков, обитателей замка. Для этого он даже выпросил у взрослых буханку черного хлеба.
Однако, придя на место, был слегка разочарован. В прорытом им вчера канале воды не оказалось, он был сух. За ночь ручеек размыл сооруженную им плотину и теперь тек прежним руслом. Так что мальчишке снова пришлось укрощать строптивый ручеек.
Когда, наконец, плотина была воздвигнута снова, и ров вокруг песчаной крепости наполнился водой, юный строитель немного передохнул и полюбовался плодами своих рук. Затем отправился в ближайший лесок за листьями и сухой травой, из которых намеревался соорудить крыши домов и мосты.
Однако на сей раз, вернувшись к своему детищу, он был разочарован по-настоящему. Пока он отсутствовал, ручеек снова разрушил плотину и бежал своим прежним руслом, лишая земляной ров притока воды, от чего тот пересох. И снова мальчишке пришлось менять свои планы и возводить плотину.
К вечеру та была готова. Крыши домов были покрыты листьями, а через ров перекинуты плетеные из сухой травы мосты. Оставалось лишь вылепить из хлебного мякиша человечков и расставить их в крепости. Но на это ему не хватило времени. День уже склонился к вечеру, и ему необходимо было возвращаться на берег, откуда уже доносились окрики взрослых. «Ладно, завтра», решил он. У него еще было время, чтобы закончить свое дело и вдоволь натешится игрой. В его распоряжении еще находился целый день, с утра до вечера. С этими мыслями, уставший и довольный одновременно, он направился к берегу реки.
Однако сбыться его планам было не суждено. На следующее утро его ждала та же удручающая картина. Строптивый ручеек за ночь размыл плотину и теперь бежал прежним руслом.
«Да что же это такое», возмущенно, воскликнул разгневанный мальчишка и со злостью отшвырнул засохшую буханку хлеба. С минуту он простоял у разрушенной плотины, после чего вернулся на берег. Взял топор и отправился поквитаться с ручейком.
Воспитанный в Мичуринском духе покорителя природы, он ни как не желал смириться с тем, что уже который раз своевольный ручеек разрушает его планы. Его душил гнев. Ярость ослепила ему сердце, затуманила рассудок, не позволяя понять одну простую вещь, что своей прихотью он вторгается в природное естество. Что невозможно изменить русло ручейка, не изменив его самого, что это уже будет не ручеек, а нечто иное. В лучшем случае, - другой ручеек. Поэтому заложенная в ручейке сила природы автоматически восставала против такого бесцеремонного вторжения в его природную суть, восстанавливая равновесие. Природа ему предназначила течь в строго заданном направлении, и любое изменение этого направления влекло за собой для него катастрофические последствия.
Но мальчишке этого было не понять. Его бесила строптивость ручейка. Он кипел злостью и желанием отомстить. И он решил отомстить ручейку за его строптивость. Его план созрел мгновенно, едва он приблизился к разрушенной платине. «Завалить! Завалить!» решил он. И на этот раз решил он, что добьется своего, во что бы то ни стало. Разобьет обухом топора фундамент дома и отбитыми кусками бетона наглухо запрудит ручеек. Для этого он и вернулся на берег, чтобы вооружится топором.
До обеда он трудился, не покладая рук, отбивая железным обухом куски бетона, пока их не набралось достаточно, что бы, по его мнению, осуществить акт возмездия. Потом он перенес все это к ручейку. Сходил в лес и вырубил несколько молоденьких сосенок. Из их стволов, заострив их с одного конца, сделал колышки. Вбил их острыми концами в днище ручейка, соорудив частокол из двух рядов, а между ними и снаружи насыпал бетонных камней. Так что, в конечном итоге, получилась настоящая плотина.
И хотя, в конце концов, вышло так, как он задумал, поиграть, и потешится, ему не довелось. Работа заняла у него весь день до вечера. Так что время пришло возвращаться восвояси. С берега реки его уже настойчиво звали взрослые, и ему пришлось незамедлительно вернуться.
Однако выполненная на совесть работа оказалась ручейку не по зубам. Сколько бы тот не старался, сколько бы не напрягал сил, справиться с плотиной ему не удавалось. В конце концов, поборовшись несколько дней кряду, он выдохся и обессилил. Он не сдался, хотя изменить ни чего и не мог. Прежнее его русло было ему заказано. Теперь его воды устремились в другую сторону, хотел он этого или нет.
И хотя течь новым руслом в новом направлении ему было неимоверно тяжело, тяготился он ни этим. Беспокоило его другое,- яблонька. То единственно возлюбленное существо, ради которого ему казалось, он жил. Теперь он ни чем не мог ей помочь. Его воды были далеки от ее иссушенных жаждой корней. Его возлюбленная осталась без живительной влаги. И, естественно, изнемогнув под палящими лучами от засухи и зноя, вскоре засохла и погибла, так и не разродившись по осени спелыми сочными плодами.
Ручеек долго горевал о потере любимой яблоньки, а потом сник и словно постарел сразу на тысячу лет.
Новое его русло, приданное ему безжалостной рукой, оказалось губительным не только для его возлюбленной яблоньки, но и для него. Он утратил не только смысл своего существования, - Яблоньку, но и себя самого, свою цельность, что со временем привело его к гибели.
Ландшафт вокруг него стал меняться, утрачивая растительность, от чего все чаще стали подниматься песчаные бури. И если раньше он им успешно противостоял, то теперь они стали его одолевать, занося его новое русло песком, от чего он стал мелеть и терять силу. И, в конце концов, погребенный однажды песком, прекратил свое существование.
Другие читайте по адресу http://literary-page.ru Моя литературная страничка.