Напряжение буквально витало в воздухе в компании тяжелых бомбардировщиков с красными звездами на крыльях. Штирлиц заметно нервничал, и было от чего. Очередное задание советской разведки было с блеском провалено. Профессор Плейшнер подался на курсы каскадеров и сейчас, не смотря на свой почтенный возраст, довольно лихо сигал на землю с третьего этажа. А пастору Шлагу, так понравилось катятся на лыжах в Альпах, что он, забыв про все на свете, буквально заболел горным слаломом. На днях ему присвоили 2 юношеский разряд. И видимо пока швейцарские бесы не перебесится в немецких ребрах, помощи от них ждать не приходилось. Положение разведчика становилось критическим, не смотря на пол. Вокруг него все плотнее сжималось кольцо. Наседали свои и не очень. К тому же налеты родной авиации, последние 15 минут каждого часа, могли довести до нервного тика кого угодно. Шла весна 45 года. Русские наступали. Наступали быстро и решительно. «Очень бы не хотелось попасть им под горячую руку, - подумал Штирлиц пыхтя сигареткой в своем доме на окраине Берлина, - поди докажи в нужный момент, что ты свой». Тем более что за свою весьма продолжительную командировку штандартенфюрер заметно сдал в умении красиво выражаться на языке Тургенева, что в нынешней ситуации являлось единственным, прямым доказательством своего не арийского происхождения. Напряжение физически давило на виски повышая внутреннее и внешнее артериальное давление. Надо было что нибудь придумать. Что нибудь ужасно хитрое и главное неожиданное. Что бы в который раз в самый последний момент, эффектно выпрыгнуть из уже расставленных ловушек. Для сложных мыслительных процессов нужна была ясная голова, а этому мешала страшная усталость и многолетние напряжение. Требовалось срочно, как-нибудь расслабиться. Иначе он просто-напросто сорвется и испортит таки фильтрованный воздух, в бункере Гитлера вопя это проклятое фашистское приветствие. И тогда все. Провал. Расстрел. Прощай Воркута и русские морозы. Расслабиться. Штирлиц стал мучительно вспоминать последнюю просмотренную им, перед самой командировкой, статью в журнале «Здоровье» и имя автора. Кажется, автора звали Элеонорой. Да точно Элеонорой. Б. Вспомнив имя автора, мозг тут же, на автомате, воспроизвел пожелтевшую страницу под номером 53: «Снятию нервного напряжения способствуют: выкуривание сигареты – около 5%, употребление водки – примерно 20%, посещение бани - приблизительно 40%, интимные отношения - ориентировочно 80%. «Сигареты, водка, баня, баба», - как заклинание прошептал чемпион Берлина по теннису в одиночном разряде. 5% было уже явно не достаточно. Водка? Водка тоже выпадала из этого списка. По пьянке можно было взболтнуть чего-нибудь лишнее, а это было бы сейчас совсем некстати, находясь под колпаком добродушного старикана Мюллера. Баня? Бань в Германии не было. Педантичные и прижимистые немцы предпочитали душ. Что согласитесь не совсем то, что нужно. Баба? Да, но расслабиться можно было только со своей, родной, русской. Не боясь быть не понятым или того хуже не востребованным. Да и к тому же предстать перед противником в неглиже ему не позволяла партийная этика строителя коммунизма. Немки отпадали. Оставалась Кэт, но оставалась в довольно интересном положении. Штирлиц снова закурил и стал нервно доматывать по кабинету 25 километр. Надо было на что-то решаться или же он просто сойдет с ума. Выхода не было, а все что было - было последним и единственным. Конечно, это был риск. «Но лучше погибнуть от пули врага, чем подохнуть от клизмы фельдшера, в какой нибудь затрапезной психушке», - рассудил штандартенфюрер. Штирлиц спустился в погреб и вскоре притянул от туда замаскированный под скворечник передатчик. Набрав нужную волну, он оголодавшим дятлом принялся за задуманное. Вскоре в наушниках нелегала зазвучали, казалось бы, сухие ответные сигналы. Как оказалось - зря казалось. В глазах полковника советской разведки уже заметались озорные чертики. А нервные пальцы, короткими очередями, заплясали на шляпке ключа. Ответные сигналы были куда более продолжительными и подробными. Спустя полчаса глаза Максим Максимовича блажено закатились к потолку. И было от чего. На родине Тараса Шевченко и его тезки Бульбы, в советском радиоцентре «Интим на станции», работали настоящие профессионалки. Не испытывающие совершено ни каких комплексов со всякими там точками и тем более тире.
15.10.2004.