2 марта 1988г.
ПИСАТЕЛИ о ТВОРЧЕСТВЕ
1. О народном языке
Читая и перечитывая дневники, письма, статьи, записки писателей или других творческих личностей, каждый раз нахожу для себя не только новое, но и то, что сходно с моими убеждениями, чувствами, мыслями.
Не раз приходилось спорить, насколько выразительнее, говоря языком литературы – экспрессивнее живой народный язык, и как необходимо ним пользоваться при сочинении любых литературных художественных произведений. За то, что разговорный язык – источник метафоричности и образности всех предметов и явлений, ратовали многие писатели мира, отстаивая свою непоколебимую точку зрения. К.Чуковский и А.Юнг написали об этом книги, книги в защиту народного языка, у которого всю жизнь надо учиться, из которого можно черпать, как из родникового ключа, чистоту и мудрость мыслей, жизни. В подтверждение читаем у Александра Яшина, поэта и прозаика, обобщающую мысль:
« Что же касается долговечности языковых традиций в русской (любой – О.С.) литературе, думаю, что и сегодня наиболее живой и современной является та, которая питается соками живого, разговорного языка. Итак будет всегда».
Главное и вечное утверждение «Итак будет всегда»! Так почему же за вечную, непреходящую истину столько постоянных споров и полемик? Истины доказываются временем, переходя из века в век. Разве это не одна из тех истин, что прошла тысячелетия и не опровергла себя? Но каждый раз новые поколения забывают о ней, и каждый раз сторонникам непреходящего вновь и вновь надо доказывать, что как солнце светит вечно, так вечно будет светить народный язык – самотворец, а вам, мудрым из мудрых, только и остается, что списывать его.
2. Стол, бумага, перо.
« Много времени и сил тратим мы еще на разные удовольствия, на чепуху, между тем, истинное удовольствие писатель может найти только в работе за столом, за бумагой» - пишет Александр Яшин.
Эти чувства знакомы каждому пишущему, и нельзя спорить, испытав это удовольствие за столом с бумагой самому. Но, что выйдет из этого удовольствия, если всю жизнь только и просидеть за столом с бумагой и пером. Чтобы писать, надо еще жить, и не просто жить, а жить жизнью активной, такой, чтобы «В Крым и Рым», чтобы все происходящее с тобой и вокруг тебя было твоей жизнью. Сколько писателей горько сожалело о том, что с молодых лет с головой погрузились в писательство, в литературщину, а в зрелом возрасте высказывались: « если бы пришлось жизнь начать сначала, то я бы сперва пожил, а потом бы только занялся литературой».
Об этом понимает и знает сам А.Яшин. В своем высказывании он требует напористости и усердия в писательском труде.
« Любой трудолюбивый в литературе человек, даже с небольшими сравнительно способностями может достичь очень многого и в конце пути ему не будет стыдно оглядываться на пройденное. «Работа ума прибавляет» - говорится в народе. Писать надо, друзья мои! Писать о том, о чем хочется и как хочется, и только так писать, как можно полнее. Высказывать свое представление о жизни, свое понимание жизни и, конечно, как можно правдивее, насколько позволяет собственный характер и уважение к своему человеческому достоинству. Лишь в этом случае можно быть счастливым и достичь в литературе чего-то своего, не изменив ее великим традициям. Только такая работа будет народной».
У каждого живущего на земле есть своя биография, часто нелегкая, такой она была и у Яшина, иначе он бы не написал столько жизненно важных и сильных произведений. Для писателя нужны как воздух два аспекта: жить жизнью народной, как все, а не избранной, что зачастую случается с писателями, вступившими на борт литературного корабля, и усердно писать. Трудолюбиво жить и трудолюбиво писать – два неотъемлемых свойства, которые сделают человека истинным служителем народным.
3. Народные певцы
Чтобы объяснить, кто стал истинным народным певцом, процитирую еще А.Яшина.
« Душевный мир человека всегда был основой лирической поэзии. Без человека нет поэзии, нет литературы. Человеконенавистничество в искусстве - это фашизм, это вырождение искусства. Любовь к человеку, вера в великое предназначение своего народа, глубокое сочувствие к его горестям и бедам, страдание за трудовой народ – главное в традициях русской демократической поэзии». Такими были Алексей Кольцов, Некрасов, Сергей Есенин, а в наше время им был Владимир Высоцкий. Вот кому надо следовать, с кого брать пример, от кого не отступаться.
И «следует благодарить судьбу, когда она в доверчивые руки школьника, тянущегося к поэзии, вкладывает в числе первых даров своих, книгу такого поэта». «Особенно, если этот школьник сам начинает писать. И сколько бы потом ни пытались увлечь его за собой другие, ненастоящие поэты, как бы ни ломали его вкус, какую бы тяжелую дань не довелось ему позднее отдать голой риторике и поверхностному одописательству – все равно здоровые начала, воспринятые с детства, должны взять верх над громкой фальшью, он устоит на ногах, выправится и поймет, наконец, каким должно быть подлинное служение народу в поэзии».
« Душу свою надо вложить в поэзию, чтобы завоевать душу читателя. Любовь к человеку предполагает и борьбу за него. Служить народу – значит служить человеку. Поэзия должна делать добро человеку».
«В художественном наследии человечества русская классическая литература прославленно выделяется своим демократизмом, сочувственным отношением к страданию и горю народному, ко всем угнетенным и оскорбленным, порабощенному человеку труда. Это была литература совестливых правдоискателей, которые не могли молчать, когда видели произвол, подавление элементарных человеческих прав и справедливости, литература извечных и проклятых вопросов: кто виноват? Что делать? и «кому же все-таки на Руси жить хорошо?»…
« Удивляешься, прежде всего, неодолимому гражданскому мужеству этих людей, которые в условиях жестокой полицейской цензуры и безграничного монархического произвола смогли остаться не только людьми с чистой совестью, но говорить и писать подлинную правду о жизни в защиту народа. И не только писать, но и печатать. Теперь на расстоянии и Гоголь, и Белинский, и Некрасов, и Салтыков-Щедрин ( и Достоевский – О.С.), могут представляться нам, как забронзовевшими, уже вроде бы не людьми, а памятниками. Но это же были люди живые, с плотью и кровью, страдавшие, оскорблявшиеся, терпевшие нужду, болевшие чахоткой, жаловавшиеся на свои недуги и впадавшие в тоску – люди! И вот когда представишь их такими, без пьедесталов, то восхищение и восторг охватывают душу. Голоса этих богатырей ничто не могло ни заглушить, ни присечь. В душной атмосфере хамелеонства и угодничества, среди продажных чиновников и держиморд, они оставались духовно не порабощенными людьми и верили в революционные силы своего народа».
О Достоевском:
«Пришел в отечественную литературу новый «страстный к страданию «поэт» Достоевский, и его «муза мести и печали» стала властительницей дум и знаменосцем борьбы за социальную справедливость и трудовую правду».
О Есенине.
« Есенин силен необычайно, необыкновенно в передаче сложной духовной жизни человека, в умении дать почувствовать тончайшие оттенки настроения – боль, тревогу, нежность, восхищение, любовь… Это умение и великая смелость обнажить свою душу и с предельной искренностью показать борение страстей, и явилось условием того, что Есенин стал, по словам М.Горького, «ярким и драматическим символом непримиримого раскола старого с новым»
« Стать выразителем какой-то стороны реальной жизни и борьбы, выразителем каких-то реальных человеческих отношений на определенном историческом отрезке времени ( и с такой силой!) лирический поэт может только через выражение своего собственного «я». Других путей у лирика нет. Творчество поэта-лирика не может не быть автобиографичным, каким было все творчество Сергея Есенина.
Сергей Есенин любил людей, умел любить Родину большой и нежной любовью, умел живописать ее. Все, что связано в его творчестве с этой чистой сыновней любовью выдержало испытание времени, отстоялось, и народ сохранил это подлинно русское родниковое богатство для себя…»
« Второго Есенина не будет. Это невозможно и не нужно».
Не будет второго Есенина как поэта, но таких людей как Есенин должно быть и чем больше, тем лучше. Он уже был наш второй Есенин-человек - это Владимир Высоцкий.
Та же энергия, тот же порыв, то же сближение с народом, тот же певец от народа и для народа. И почти та же судьба: чрезмерная растрата энергии, неприемлемость при жизни, но кем? Литературной элитой, но не народом. Он, как и Есенин, «выпил себя до дна» за короткий срок. И если Есенин не выдержал эмоционально, и пошатнулась его воля, резко оборвав жизнь, то у Высоцкого та же эмоциональность пошатнула сердце, которое не выдержало, как физиологический механизм и оборвало ему жизнь.
О Некрасове:
« В годы, когда «на место сетей крепостных люди придумали много иных», когда угодливые придворные холопы, тоже называвшиеся писателями (кто их теперь знает и помнит?), на все лады воспевали самодержавие и старались убедить народ, что живется ему вольготно и счастливо, - в те годы говорить и печатать жестокую и страшную правду о жизни было нелегко и небезопасно. Некрасову поневоле приходилось постоянно прибегать к зашифрованному, иносказательному языку. И все таки жестокая война с цензурным террором не сломила гражданского мужества Некрасова и его веры в светлые силы и счастливую судьбу своего народа. Вот, о ком можно было бы с полным правом сказать, словами Пушкинского Пимена, что он «исполнил долг, завещанный от бога».
И стал нашим современником! Не правда ли, что все написанное Некрасовым извечно повторяется из столетия в столетие, несмотря на сменяющиеся общественные формации жизни общества? Потому что при любой формации будут «угнетенные и оскорбленные», униженные и страждущие, властители и подхалимы, хамелеоны. Это извечная литература, никогда не станет удовлетворенной в справедливости бытия. И писать об этом каждому поколению придется не раз. Об этом надо помнить всегда!
(Все заключенные в кавычки цитаты из книги А.Яшин «Рогатый Пегас», Изд-во «Советская Россия», М, 1976.)
«Пишущих стихи бесконечно много. Подлинных поэтов - единицы. Настоящая поэзия начинается с биографии, с характера, с накопления духовных богатств, с жизненного опыта, с героизма. Поэзия не волшебство, а сама жизнь, одна из форм ее проявления.
Тайна рождения поэта, поэзии, вероятно, не менее велика, чем тайна рождения Человека.
Иное дело – вопрос о самой личности поэта, о содержании его биографии, о том, совпадает ли его личная духовная жизнь, его биография с жизнью, борьбой и устремлением народа. Если этого совпадения нет, если поэт не живет большой жизнью народа, то надо править и критиковать не стихи, а самого себя выправлять, изъяны в совеем мировоззрении, в своей биографии.
А в стихах кривить душой нельзя, поэзия шуток не терпит. Стихи нельзя «сочинять», «выдумывать», в стихах нужно жить.
Внимание к человеку, к его жизни, трудовой деятельности, к его натуре, к душе его – богатой и чистой – основа поэзии. Только на этом пути могут быть созданы непреходящие ценности в искусстве» (А.Яшин).
Из дневников Александра Яшина, с 1942 – 1968 годы):
« Судьба всякого большого поэта – прежде всего человеческая судьба. Не мы выбираем поэзию, как профессию, а поэзия выбирает нас из тысяч и тысяч и отмечает своим перстом»
«Надо вести стихотворный дневник - это и будет книга стихов» (1958г).
« В работе – бог ума прибавляет» (1958г).
« Поэзия, прости господи, должна быть немного глуповатой, а поэт – умен» (1960г).
« Мало иметь талант, надо еще верить, что все, что тебя волнует и интересует, обязательно будет интересно и для кого-то другого. В этом случае появится устойчивое желание все записывать, обо всем писать и писать, а без этого талант бессилен. Надо верить, что до тебя об этом никто еще ничего не рассказывал, а если и рассказывал, то не так, как ты можешь рассказать». (1961г)
«Работа писателя – это, прежде всего, работа воображения, а оно с годами слабеет. Значит нельзя терять время» (1963г).