Пассажирский «Пазик», поднимая пыль и шурша гравием, затормозил у обочины дороги. Вокруг, куда ни посмотри, - ни одного человеческого жилища: кругом лес, горы. Но два человека стояли и голосовали. Видимо, они вышли из леса. У одного на спине висел рюкзак, у другого за плечами болталась винтовка. Путники с шумом и смехом ввалились в автобус, радуясь, что дождались, наконец, попутного транспорта.
Водитель автобуса, пожилой крепкий мужчина, с неудовольствием отметил, что вошедшие пьяны. «Зря остановился,» - подумал он, оглядывая новых пассажиров, которые не стали сразу платить и даже не поблагодарили его. Водитель много лет работал на дальних рейсах, и на его памяти было несколько неприятных случаев с пьяными. То они скандалят, то марают сиденья, то просят остановиться, чтобы сходить в кусты. Самый страшный случай, который вспоминался с содроганием, произошел около года назад, когда пьяный, только что освободившийся мужик совершил убийство в этом автобусе, даже не доехав до дома…
Парни пробирались по проходу к середине автобуса, громко переговариваясь и смеясь. На вид им было лет по двадцать. Один – высокий, худощавый, с циничной ухмылкой на тонком лице. Другой – коротышка с озорным бегающим взглядом. В кепках, с наглыми лицами и развязными манерами, они внесли в автобус смутную тревогу.
Шофер поморщился от грубой брани – новые пассажиры споткнулись о сумки, лежащие на полу. Один из них толкнул дремавшего бородатого мужчину, отчего тот проснулся «Спи дальше, борода», - посоветовал долговязый. Мужчина вздохнул и снова закрыл глаза.
Нетрезвые парни остановились, выбирая себе два места рядом, но их не было.
- Это, зима и лето, два билета, - обратился коротышка к молодому парню в очках, похожего на студента, сидевшему возле окна. – Пересядь в другое место! – тон
просьбы был похож на приказ.
Студент покраснел и вяло попытался протестовать – есть же свободные места!
- Давай, давай, вали и не базарь! – настойчиво сказал высокий. Студент не решился больше спорить и пересел.
Водитель следил за дорогой и в то же время поглядывал в зеркало. Эти двое и не думали спать. Громкий смех, разговор на блатном жаргоне, саркастические замечания в адрес всех пассажиров то и дело доносились до его слуха. «Да они не пьяные, а обкуренные!» – догадался водитель. Вот почему все время смеются. Татуировки на руках, на шее, а у одного и на веках, лагерный жаргон – все говорило о том, что парни успели уже отсидеть срок. Сидели, скорее всего, на «малолетке» или на общем режиме в красной беспредельной зоне. Бывалый шофер знал, что часто такие нагло и вызывающе ведущие себя бывшие зэки в зоне были в самом низу иерархии заключенных.
Раздалась громкая музыка – это коротышка достал из рюкзака магнитофон. Записи шансона сменила кассета с похабными нецензурными песнями. Одна из женщин попросила сделать музыку потише, но ее просьба была проигнорирована.
Неожиданно мужчина солидного вида в костюме и при галстуке резко повернулся с переднего сиденья и запальчиво закричал, размахивая удостоверением:
- Я прокурор района! Требую прекратить безобразие! В районном центре пройдете со мной в милицию!
На секунду хулиганы опешили, но затем разразились гомерическим хохотом. Что-то им показалось комичным в фигуре и словах этого человека. Затем на бедного прокурора обрушился шквал отборной ругани. Они будто соревновались между собой в остроумии. Пассажиры вздрагивали и краснели – настолько вычурными, уродливыми и гадкими были слова и выражения, состоящие из неформальной лагерной лексики.
Выговорившись, парни убавили звук магнитофона и начали бродить по автобусу. Один приставал к девушкам, а другой выпрашивал сигареты у мужчин.
Человек в кабине нервно сжимал руль и беспокойно ерзал в кресле. Он все надеялся, что хоть кто-нибудь успокоит молодых мерзавцев. «Что за народ? – горько удивлялся он. - Двадцать человек не могут осадить двух сопляков! Вроде и мужиков немало в автобусе…»
Один из хулиганов, гримасничая и юродствуя, проходил мимо толстого лысоватого мужчины с добродушным лицом. Он с размаху шлепнул мужчину ладошкой по лысине и засмеялся, давая понять, что это просто остроумная добрая шутка. Теперь водитель твердо решил высадить новых пассажиров, хотя до ближайшего населенного пункта было еще далеко. Но сейчас, пока автобус поднимался на крутой перевал, останавливаться было небезопасно.
А пока два подонка чувствовали себя полными хозяевами автобуса, поощряемые молчащими пассажирами. Шофер уловил запах анаши. Они в открытую затягивались папиросами, набитыми наркотическим зельем, возле открытого окна, но все равно терпкий специфический запах витал в воздухе. Водитель не выдержал:
- Эй, вы там, два ублюдка! Перестаньте курить!
При этих словах высокий поперхнулся дымом и закашлялся, а коротышка выпучил глаза и надул щеки. Автобус уже спускался с перевала. Водитель нервно вытер платком вспотевшее лицо, сердце его учащенно билось. Он смотрел в зеркало на бредущих к нему парней. Один из них нес в руке ружье. Глаза пустые и безжалостно-холодные. Нажав на педаль газа, шофер через несколько секунд надавил на тормоза и с криком: «Бейте их!» - быстро выскочил из кабины.
От резкого толчка всех бросило вперед, а двое идущих по проходу с грохотом повалились на пол. Пассажиры в автобусе, казалось, только этого и ждали. Парней лупили с азартом и вдохновением. Из-за тесноты не всем удавалось внести свою лепту, отчего образовалось что-то вроде кучи малы. Кто-то бил рукой, кто доставал – ногами. Одна старуха орудовала палкой, норовя попасть по головам в кепках. Но из-за недостатка места удары были довольно слабыми и не причиняли особого вреда. Тем не менее, им крепко досталось.
Шофер стоял в стороне с подобранной с полу винтовкой и смотрел на расправу. А ведь он поначалу думал, что ему одному придется воевать с ними! Он сел на место и открыл дверь. Это было воспринято как знак, и хулиганы полетели в придорожные кусты. Вслед за ними были выброшены магнитофон и рюкзак. Винтовку шофер выбросил лишь тогда, когда отъехал подальше.
Прошло несколько часов. На обочине дороги в безлюдном месте на корточках сидели двое. Они курили папиросы и хохотали, поджидая попутный транспорт.